Но картина, которая снова и снова возвращалась ко мне, была из столь давних времен, что ее можно, пожалуй, отнести к мифологии: пустынный берег океана, атаман пиратов следит за тем, как его люди закапывают сокровища. И вот яма выкопана, сундуки с добычей уложены на дно – и все те, кто копал яму, застрелены, а их тела помогают заполнить яму.
Да, возможно, я мелодраматична. Но ведь речь идет о моей матке, а не о вашей. Каждому во Вселенной известно, что отец нынешнего Первого Гражданина когда-то вскарабкался на трон по бессчетному количеству трупов, а его сын, сидящий на троне, еще более безжалостен, чем его отец. Станет ли он благодарить меня за то, что помогла улучшить его линию? Или велит закопать мои кости в своем глубочайшем подземелье?
Не морочь себе голову, Фрайди! Слишком много знать – это серьезное преступление. В политике так было всегда. Если бы они собирались обойтись с тобой по-честному, ты не была бы беременна. А раз ты беременна, тебе придется признать, что они не станут обходиться с тобой по-честному, после того как извлекут из тебя королевский плод.
Что делать – мне было ясно как день.
Неясно было, как мне это сделать.
Отсутствие моей фамилии в списке экскурсантов к поверхности Аутпоста больше не казалось мне простой канцелярской ошибкой.
На следующий вечер, на коктейль-парти я увидела Джерри и пригласила его потанцевать со мной. Играли классический вальс, и мне было нетрудно придвинуться к нему вплотную и поговорить с ним в приватной обстановке.
– Как животик? – спросил он.
– Голубенькие таблетки – то что надо, – ответила я. – Слушай, Джерри, кто еще знает об этом, кроме меня и тебя?
– Странная штука: я был так занят, что не успел занести это в твою медицинскую карту. Все записи так и лежат у меня в сейфе.
– Да? А как насчет лаборанта?
– Он был так загружен, что мне пришлось самому проводить эти тесты.
– Что ж, ладно… А как ты думаешь, могут эти записи пропасть? Ну, скажем, сгореть.
– Мы ничего не сжигаем на корабле – это действует на нервы начальнику пожарной охраны. Поэтому мы пропускаем все через шредер и отправляем на переработку. Не бойся, девочка, твоя постыдная тайна умрет вместе со мной.
– Джерри, ты настоящий друг. Знаешь, милый, если бы не моя горничная, я могла бы обвинить в отцовстве тебя – помнишь первый вечер на звездолете?
– Вряд ли я его забуду. У меня был приступ острого разочарования.
– Держать горничную – не моя идея. Ее приставила ко мне моя семья, и она прилипла ко мне, как пиявка. Можно даже подумать, что моя семья не доверяет мне только потому, что знает, что не может мне доверять. Впрочем, ты-то знаешь, что нельзя. Ты не можешь придумать, как бы нам от нее избавиться? Я чувствую себя такой податливой с тобой, с мужчиной, которому я могу доверить свои постыдные тайны.
– Мм… Надо подумать. Моя каюта не подходит, – чтобы попасть туда, тебе придется миновать двадцать кают других офицеров и пройти через кают-компанию… Осторожно, сюда идет Джимми!
Да, конечно, я пыталась подкупить его, чтобы он молчал, но, помимо этого, испытывала к нему благодарность и чувствовала, что задолжала кое-что. Если он хочет отведать моей нецеломудренной плоти (а он хочет!), я готова – причем по собственному желанию. В последнее время меня держали на голодном пайке, а Джерри был привлекательным мужчиной. Меня не смущала моя беременность (хотя сама идея была для меня определенно нова), но я хотела сохранить свое состояние в тайне (если это, конечно, возможно; если об этом не знает уже вся корабельная команда). Да, в тайне, пока я не придумаю, как мне выпутаться.
Возможно, вам не совсем ясно, насколько затруднительным было мое положение. Возможно, мне лучше все разложить по полочкам: если я отправлюсь на Реальм, меня, скорее всего, убьют в операционной – тихо, легально и со знанием дела. Если вы не верите, что такое возможно, значит вы живете совсем в другом измерении и вам совершенно незачем читать эти мемуары. На протяжении всей истории человечества самым надежным способом избавиться от неудобного свидетеля было – устроить так, чтобы он перестал дышать.
Быть может, этого удастся избежать. Но это произойдет, вне всякого сомнения, если я отправлюсь на Реальм.
Остаться на борту звездолета? Я думала об этом, но… В ушах у меня звучали слова Пита-Мака: «Когда мы прибудем туда, за вами явится офицер дворцовой охраны, и дальше вы на его ответственности». Скорее всего, они даже не будут дожидаться, пока я сама спущусь на землю и притворюсь, что заболела.
Следовательно, я должна сойти с корабля до того, как мы прилетим на Реальм, то есть на Ботани-Бей, – другого выбора нет.
Как просто! Сойти с корабля.
Ну конечно! Спуститься по трапу и помахать с земли ручкой.
Только я ведь не на морском корабле. «Форвард» не приближается к планете ближе стационарной орбиты, что на Ботани-Бей составляет тридцать пять тысяч километров, а это не так близко, особенно если учесть, что километры эти – безвоздушное пространство. Единственное средство добраться до Ботани-Бей с орбиты – корабельный посадочный бот вроде того, на котором я летала на Аутпост.
Фрайди, они не дадут тебе войти в посадочный бот. На Аутпост тебе удалось слетать – нахрапом. Это наверняка их насторожило, и во второй раз у тебя ничего не выйдет. Что же произойдет? Мистер By или еще кто-нибудь в шлюзе сверится со списком, и твоей фамилии опять там не окажется. Но на этот раз с ним будет вооруженный охранник порядка. Что ты сделаешь? Ну что же, придется отнять у него оружие, стукнуть их головами друг о друга, перешагнуть через их тела и, войдя в бот, усесться в кресло. Да, ты можешь это сделать, Фрайди, – ты хорошо натренирована и генетически создана именно для таких вот грубых трюков. Но что произойдет дальше?
Посадочный бот не улетит в назначенное время. Он задержится, пока не придут человек восемь и с помощью грубой силы и дротиков с транквилизаторами не вытащат тебя оттуда и не запрут в каюте «ББ». Где ты останешься до тех пор, пока не придет офицер дворцовой охраны и не возьмет на себя заботу о твоем теле.
Нет, грубой силой эту проблему не решить, значит остаются сладкие речи, сексуальная привлекательность и взятки.
Стоп! А как насчет откровенности?
Что?
Почему бы и нет? Пойти прямо к капитану. Рассказать о том, что обещал тебе мистер Скимаа, рассказать, как тебя потом обманули… Попросить Джерри показать ему свидетельство твоей беременности, сказать, что ты напугана и что решила подождать на Ботани-Бей корабля, который отвезет тебя не на Реальм, а обратно на Землю. Капитан – милый, заботливый старикан. Ты видела фото его дочерей? Он о тебе позаботится!
Что сказал бы на это Босс?
А Босс обратил бы внимание на то, что ты сидишь по правую руку от капитана. Почему?
Тебе была предоставлена чуть ли не самая роскошная каюта на «Форварде», и это в самый последний момент. Почему?
Было найдено место еще для семи человек, которые только и делают, что следят за тобой, – ты думаешь, капитан об этом не знает?
Кто-то вычеркнул твое имя из списка экскурсантов на Аутпост – кто?
Кому принадлежат «Гиперпространственные линии»? Тридцать процентов находится в собственности «Межпланетных перевозок», которые, в свою очередь, принадлежат различным компаниям группы «Шипстоун» или контролируются ими. А ты обратила внимание, что одиннадцать процентов принадлежат трем банкам на Реальме? Да, ты обратила внимание, потому что остальные «ветки» комплекса «Шипстоун» управляются с Реальма.
Так что… Вряд ли тебе стоит рассчитывать на милого старика ван Коутена. В ответ ты услышишь: «Та нет, я так не тумаю. Мистер Скимаа мой хороший трук, я снафал ефо мноко лет. Та-та, я опещал ему, что фы путете ф полной песопасности, и потому я не моку посфолит фам отправляться на тикий чушой планет. Но кокта мы полетим опратно, я путу покасыфать фам настоящую красота – на Альсион. Опещаю. А теперь путь умнисей и не тостафляй мне хлопот – итет?»
Возможно, он даже сам будет верить в это.
Он наверняка в курсе, что никакая ты не Богатая Сучка. Возможно, ему сказали, что ты заключила контракт на суррогатное материнство (не посвящая в то, что это касается королевской семьи, хотя… он мог и сам догадаться), и он просто подумает, что ты пытаешься увильнуть от исполнения вполне законного и справедливого контракта. Фрайди, ведь у тебя нет ни единого письменного доказательства, что тебя подставили.
Не рассчитывай на капитана и вообще на кого бы то ни было здесь, Фрайди. Надеяться можешь лишь на себя.
Всего за три дня до нашего запланированного прибытия в Ботани-Бей произошли кое-какие изменения. Я много размышляла, но большая часть моих размышлений заканчивалась бесполезными и бессмысленными фантазиями о том, что я буду делать, если мне не удастся соскочить на Ботани-Бей. Скажем, так: «Эй, капитан, слышите меня? Я запираюсь в своей каюте и не выйду из нее, пока мы не улетим с Реальма! Если будете ломать дверь и вытаскивать меня силой, что ж, помешать вам не смогу, но офицер дворцовой охраны получит лишь мой труп!»
(Смешно. Все, что понадобится, – это через кондиционер накачать в каюту усыпляющий газ.)
Ладно, тогда так: «Капитан! Вы когда-нибудь видели, как делают аборт вязальными спицами? Нет? Ну так приходите посмотреть. Если любите кровавые зрелища, получите массу удовольствия!»
(Вдвойне чушь! Я могу сколько угодно болтать об аборте, но не смогу это сделать… Хотя эта шишечка внутри меня мне не родня, но это все же мой гость, который ни в чем не виноват.)
Я старалась не тратить времени на такие бесполезные мысли и сосредоточиться на побеге, при этом стараясь ничем себя не выдать. Когда объявили, что настало время записываться на экскурсию на Ботани-Бей, я выскочила одной из первых: обсуждала громко разные варианты, задавала кучу вопросов, таскала брошюры к себе в каюту, в конце концов записалась на все самые дорогие поездки и заплатила наличными.