несло фальшью.
Способ убедиться в этом существовал. Гилеад щелкнул выключателем, установленным заботливой администрацией, и кабина погрузилась в темноту. Он вынул перочинный ножик и осторожно разрезал шов на задней стороне отделения для банкнот. Засунул палец в потайной карман – пусто. О его существовании не знали – содержимое не прощупывается, пальцы чувствуют только грубую кожу. За исключением этого обстоятельства, дубликат изготовлен безупречно.
Гилеад снова зажег свет, убрал бумажник и возобновил работу над адресом. Досадно, что пропала карточка, которая лежала в потайном кармашке, это крупный промах, прямо-таки настоящая беда, но вряд ли есть риск, что противник получит содержащуюся на карточке информацию. Такое было бы возможно, если читать под лампой черного света, но об этом еще надо догадаться. Куда более вероятно, что карточка попадет на белый свет – кто-то разрежет бумажник, раздастся хлопок, и она мгновенно превратится в пепел.
Работая над адресом, он одновременно решал более общую проблему: почему противник действовал так сложно, почему заботился о том, чтобы подмена бумажника осталась незамеченной. Был и еще один вопрос, куда более трудный: зачем вообще охотникам понадобился его бумажник. Закончив, он затолкал неистраченные наклейки в щель между подушками сиденья, спрятал в ладони заготовленный ярлычок с адресом, взял несессер и три почтовые капсулы. Одну капсулу он держал отдельно от других, зажав ее пальцем.
Он знал, что в аптеке на него не нападут. Людное пространство, отделяющее его от почты, тоже можно считать безопасным – но не сегодня. Люди в большой толпе – такие же бесполезные свидетели, как деревья в густом лесу. При условии, что злоумышленники догадаются устроить простейший отвлекающий трюк.
Он пересек движущуюся дорожку и двинулся прямо к почтовому отделению, стараясь держаться как можно дальше от прохожих. Он успел осознать, что двое мужчин берут его в клещи, и в этот момент отвлекающий трюк сработал.
Ослепительная вспышка, грохот, сопровождаемый воплями и испуганными криками. Вот он, трюк, и вот она, ожидаемая реакция публики. Придя в некоторое замешательство – из-за возникшего столпотворения, не только из-за взрыва, – Гилеад, однако, даже не повернул головы.
Двое мужчин, как по команде, прибавили ходу и оказались совсем рядом.
Большинство животных и почти все люди вступают в драку только после того, как получают толчок или удар, тем самым лишая себя важного преимущества. Те двое не сделали ни одного агрессивного жеста, только приблизились одновременно, как по сигналу. Они не успели напасть.
Гилеад ударил первого в коленную чашечку боковой частью ступни – так гораздо надежнее, чем носком. Одновременно он обрушил на второго противника несессер, не причинив особого вреда, но приведя незнакомца в замешательство, нарушив план его атаки. Затем с силой двинул этому второму в живот.
Тот, кому Гилеад повредил колено, лежал на мостовой. Но он все еще представлял собой угрозу, так как доставал что-то – пистолет или нож. Гилеад оглушил его пинком и, перешагнув через обмякшего, снова направился к почте.
Не спешить! Не спешить! Нельзя производить впечатление, будто удираешь; надо выглядеть вполне благонадежным гражданином, который спокойно идет по своим законным делам.
Здание почты уже совсем близко, и ничья рука еще не легла ему на плечо, не прозвучал грозный окрик, не застучали сзади торопливые шаги. Он добрался до отделения, вошел. Отвлекающий трюк отлично сыграл свою роль – но в пользу Гилеада, а не в пользу тех, кто его проделал.
У аппарата адресации – небольшая очередь. Гилеад встал в нее, вынул ручку и написал адреса на капсулах. Почти тотчас за ним пристроился человек. Гилеад не старался скрыть от него написанное: «Капитан Джозеф Гилеад, „Клуб исследователей“, Нью-Йорк». Когда подошла его очередь пользоваться машиной, он, опять-таки не скрываясь, отпечатал те же символы, что были написаны от руки для каждой капсулы.
Он работал с некоторой неловкостью, так как в левой руке прятал заранее изготовленную наклейку.
Гилеад отошел от аппарата адресации к приемнику почты. Человек, стоящий за ним в очереди, проследовал туда тоже, даже не сделав вида, будто что-то печатал.
Приглушенно всхлипнул сжатый воздух, и первый цилиндр исчез. Звук повторился, и скрылась вторая капсула. В это время Гилеад, держа в ладони последнюю капсулу, прижимал самодельную наклейку поверх адреса, который он только что отпечатал. Не глядя, на ощупь он убедился, что все уголки пристали плотно, и – пшшш! – посылка отправилась за первыми двумя.
Гилеад стремительно повернулся и наступил на ногу человеку, который топтался сзади. Да не отпрянул в испуге, а навалился всем весом.
– Ой! Прошу прощения! – Широко улыбнувшись, он обогнул незнакомца.
Ему было очень весело: удалось не только наступить на мозоль одному из противников, но и передать опасный груз бездумному автомату. Машина абсолютно надежна, ведь ее нельзя ни напугать, ни подкупить, ни одурманить наркотиками. В сложном механизме цилиндр благополучно достигнет места своего назначения, известного только Гилеаду.
На крыльце почты он задержался возле полицейского, который ковырял во рту зубочисткой и наблюдал за «скорой помощью» и окружившей ее толпой.
– Что случилось? – спросил Гилеад.
Полицейский переместил зубочистку.
– Сначала какой-то болван устроил фейерверк, а потом двое парней едва не убили друг друга в потасовке.
– Боже! – откомментировал услышанное Гилеад и направился через улицу к «Новому веку».
В вестибюле он как следует огляделся, но не обнаружил «хвоста». Гилеад сомневался, что карманник-недоросток числится в гостиничном штате.
Он зарегистрировался под именем капитана Гилеада, заказал номер из нескольких комнат, подобающий персоне, которую изображал, и позволил проводить себя к лифту.
Агента, который только что спустился, он заметил, когда уже хотел войти в кабину следом за коридорным.
– Эй, коротышка! – окликнул он, одновременно принимая решение ничего не есть в этом отеле. – Как дела?
Агент обмер от неожиданности, потом сделал каменное лицо и молча прошел мимо. Вряд ли, размышлял Гилеад, этого человека стали бы еще использовать, после того как он был «засвечен». А значит, прямо здесь, в отеле, находится «почтовый ящик», или станция вызова, или штаб-квартира противника. Прекрасно, это всех избавит от лишних перемещений по городу – и всем будет весело!
А сейчас нужно принять ванну.
В номере Гилеад сунул чаевые коридорному, который медлил уходить.
– Не нужна ли вам компания?
– Спасибо, нет. Я отшельник.
– Тогда попробуйте это.
Коридорный вставил ключ от номера в стереопанель, пощелкал клавишами; вся стена осветилась и исчезла. Разгоряченная блондинка, за спиной у которой виднелся выстроенный в шеренгу хор, казалось, сейчас так и спрыгнет со сцены прямо на колени Гилеаду.
– Это не запись, – похвастался коридорный, – живая передача из Тиволи. У нас лучшее оборудование в городе.
– Похоже на то, – согласился Гилеад и вынул ключ. Картинка исчезла, музыка умолкла. – Но ты уже израсходовал четыре моих кредита, так что сгинь, – я хочу вымыться.
Коридорный пожал плечами и удалился. Гилеад сбросил одежду и направился в ванную. Через двадцать минут, идеально отмытый, побритый, надушенный, напудренный и сбросивший десять лет, он вышел. Его одежда исчезла. Багаж стоял на прежнем месте, Гилеад осмотрел его. Кажется, и сам несессер, и его содержимое в порядке. Количество кассет с микропленками прежнее. Но это уже не имело значения. Важны были только три кассеты, а они теперь путешествовали по почтовому маршруту. Остальные пленки – записи его собственных лекций. Все же он проверил одну, вытянув несколько кадров.
Да, это его лекция – но вовсе не та, которую он взял в дорогу, а запись из тех, что можно приобрести в любом крупном книжном магазине.
– Чудеса! – буркнул он и вернул пленку на место.
Такое внимание к деталям было достойно восхищения.
– Обслуживание!
Засветилась панель:
– Да, сэр!
– У меня пропала одежда. Найдите.
– Ее взяла горничная, сэр.
– Я не просил горничную этого делать. Верните одежду.
После паузы девушку на экране сменил мужчина:
– Заказывать обслуживание в номерах не требуется, сэр. Гость «Нового века» получает все самое лучшее.
– Отлично, верните одежду, да пошевеливайтесь! У меня свидание с царицей Савской.
– Хорошо, сэр. – Изображение растаяло.
Криво усмехаясь, Гилеад обдумывал ситуацию. Теперь понятно, что он сделал самую опасную ошибку – недооценил противника, представшего в виде неприметного коротышки. Он позволил себя обмануть. Следовало поселиться где угодно, только не в «Новом веке». Пусть бы и в старом «Савое», хотя врагам ничего не стоило узнать, что прежде капитан Гилеад всегда останавливался в этом отеле, и устроить там такую же хитрую ловушку, как и в этом роскошном дворце.
Напрашивается вывод, что жить ему осталось недолго. И нужно использовать последние минуты, чтобы сообщить начальству, куда отправлены настоящие пленки. Затем, если он все-таки останется в живых, необходимо будет пополнить кошелек – денег в бумажнике, даже если его и вернут, слишком мало для каких-либо серьезных действий. И наконец, он должен послать донесение и завершить миссию, причем сделать это так, чтобы противник не увидел никакой связи между ним и микрофильмами.
Теперь ему уже не хотелось поскорее отделаться от Коротышки и Ко. Придуманный ими трюк восхищал своей простотой: чтобы лишить Гилеада возможности передвигаться, эти хитрецы умыкнули штаны. Интересно было бы узнать, кто еще противостоит ему, – тем более что этого требует задание.
Не дожидаясь, когда погаснет изображение на панели обслуживания в номерах, Гилеад застучал по буквенной клавиатуре коммуникатора. Возможно – нет, даже наверняка – используемый им код скремблирования повторится на всех коммуникаторах гостиницы – в этом случае на секретность передачи рассчитывать не приходится. Не важно: начальник разъединится и затем вызовет его другим шифром. Конечно, код вызова станции, до которой дозванивается Гилеад, будет раскрыт, но одна ретрансляционная станция – пустяковая жертва в игре со столь высокими ставками.