– Повторно в брак? – взвизгнула Аселин. – С неверным?
«Пресвятая Дева!» – мысленно взмолилась Франческа. Она и понятия не имела, что скандал докатился до Франции и даже до захолустного поместья мелкого дворянина. Надо будет написать об этом домой: ведь скоро матушке предстоит начать поиски жениха для следующей дочери, Лючаны. Девочке недавно исполнилось тринадцать. Новость Орианну вовсе не обрадует.
– Моя сестра Бьянка живет в империи османского султана, в счастливом браке с его наследником, принцем Амиром, – сдержанно пояснила герцогиня. – Снова ты говоришь, не зная правды. Лжешь так же бессовестно, как лгала, утверждая, что мой муж – отец твоего ребенка. Если бы, выбирая невесту, он хоть раз тайно посетил одну из нас, слуги обязательно узнали бы и разнесли сплетни по всему Террено Боскозо. Новая герцогиня интересовала каждого.
– Ах, до чего же вы стали величественной, герцогиня, – язвительно заметила Аселин.
– Куда же ты поехала после того, как мы проводили тебя домой? – прямо спросила Франческа.
Аселин хитро взглянула на воображаемую соперницу.
– Всякий раз, ложась со мной, он шептал: «Я – Рафаэлло, твой тайный любовник».
– Необходимо срочно разыскать горничную, – решительно заявил молодой герцог. – Она-то уж точно сможет поведать, какие события повредили сознание госпожи, а заодно и назовет отца ребенка.
– Где Ариэль? – спросила Франческа.
Однако Аселин лишь громко, развязно рассмеялась.
– Исчезла, – пропела она. – Бесследно исчезла.
– Непременно выясним, каким путем Аселин поехала домой в сентябре, – сказал Рафаэлло и повернулся к графу: – Может быть, останетесь, чтобы нам помочь? Дочь вашу буду вынужден отослать домой, чтобы не распространяла грязную ложь и не ставила под сомнение законность прав того ребенка, которого родит мне супруга.
– Исчезла, – повторила мадемуазель с жутковатой улыбкой.
– Останусь, – согласился Рауль дю Барри. – А Аселин вместе с ребенком завтра же отправится во Францию. Теперь уже вряд ли удастся найти ей мужа.
Начались серьезные розыски горничной. Об этом было объявлено по всему маршруту возвращения мадемуазель дю Барри.
А спустя несколько дней старый герцог Тит вспомнил о происшествии, которое случилось во время недолгого отсутствия молодой герцогской четы и смущенно обратился к сыну:
– Хотел сразу рассказать и попросить навести порядок, но ум уже не тот, что раньше. Поэтому и передал тебе власть.
– И о чем же именно ты собирался мне поведать? – уточнил Рафаэлло.
– О разбойниках! – воскликнул герцог Тит. – Большая дорога, по которой Аселин осенью отправилась домой, оказалась во власти бессовестных разбойников. Поскольку это самый короткий путь во Францию и Швейцарию, путешественников там немало, однако жалоба поступила от хозяина гостиницы. Негодяи то и дело врываются в его заведение, едят, пьют, пристают к служанкам и ни за что не платят. Вплоть до границы дорога проходит по нашей территории, а следовательно, находится в нашем ведении. Тебе придется разобраться с этой шайкой, сын мой.
Рафаэлло передал слова отца Франческе.
– Странно, что жалоба поступила только сейчас. Уж не эти ли разбойники в ответе за исчезновение каравана с подарками? А возможно, и за состояние Аселин. Очевидно, что ребенок не имеет к тебе ни малейшего отношения, но кто-то же его породил! Она отсутствовала несколько месяцев, а вернулась с пустыми руками и полным животом. А потом, уже дома, пропала горничная.
– В чем бы ни заключалась правда, – вздохнул герцог, – я должен выдворить разбойников туда, откуда они явились, будь то Франция или Швейцария.
– Нет, – возразила Франческа. – Если просто прогонишь, рано или поздно они все равно вернутся. Необходимо убить всех до одного, чтобы они больше не нападали на людей или, не дай бог, не пошли в наемники к недоброжелателю.
– Вот уж не ожидал, жена! – удивленно воскликнул Рафаэлло. – Оказывается, ты воительница, причем безжалостная.
– Девушек моего сословия учат быть женами и матерями, однако некоторым все-таки удается узнать и кое-что иное, – скромно ответила Франческа. – В частности, проникнуть в тайны государственного правления. А единицы даже постигают искусство владения боевым оружием, но я к кругу избранных не принадлежу. Не сочтите за самонадеянность, мой господин, но могу оказать вам немалую помощь, потому что представляю собой не просто прелестное украшение, как моя дорогая Луиза. Такая жена, как она, прекрасно подходит Валианту, но не в состоянии в полной мере удовлетворить ваши запросы, иначе вы не остановили бы выбор на мне.
Рассуждение Франчески удивило его. Рафаэлло действительно выбрал ее за живой, острый ум, но не подозревал, что она это понимает. А поскольку не боялся узнать ее мнение, то заметил:
– Наверное, ты права, считая, что с разбойниками следует расправиться, но прежде нужно выяснить, имеют ли они какое-нибудь отношение к Аселин дю Барри.
– Несомненно одно: кто-то схватил ее и держал целых семь месяцев, – задумчиво произнесла Франческа. – И в это же время она потеряла девственность. Неясно же другое: был ли с ней один человек, которого можно установить, или бедняжка принадлежала многим?
Рафаэлло даже не подозревал, что жена способна предположить подобное. Она продолжала удивлять.
Никто, кроме Ариэль, не мог раскрыть правду. Разум Аселин помутился, и оставалось лишь гадать, придет ли она когда-нибудь в себя.
– Поеду с вами, – решительно заявила Франческа и, прежде чем он успел возразить, объяснила: – Если среди этих разбойников окажется горничная, вам она все равно ничего не скажет. Побоится наказания и ответственности за бедственное состояние госпожи.
– Да, твое присутствие очень бы мне помогло, однако эти люди опасны, любовь моя. Нельзя допустить, чтобы ты пострадала так же, как Аселин.
– Аселин ехала под защитой небольшого отряда. А мы отправимся с сильным войском, ведь если шайка засела в горах над дорогой, придется принять бой. Я же пережду опасность в той самой гостинице, от хозяина которой поступила жалоба. Разумеется, под надежной охраной.
– Нет, останешься здесь, – строго приказал герцог и, не позволив возразить, продолжил: – А если обнаружу горничную, сразу пришлю за тобой. Везти ее сюда не стоит: присутствие графа и Аселин повергнет ее в ужас. Если она что-то скажет, то только в том месте, где почувствует себя в полной безопасности. Ну а ты пока проследишь за возвращением мадемуазель дю Барри в отцовское поместье.
– Несчастная сошла с ума от пережитого, – вздохнула Франческа. – Пожалуй, предложу графу поместить ее в монастырь, под опеку монахинь. Святая обитель – лучшее место для умалишенной. Там она сможет мирно воспитывать сына и готовить его к церковной стезе. Французы относятся к внебрачным детям далеко не так терпимо, как мы – флорентийцы, миланцы, венецианцы, римляне и обитатели прочих итальянских земель. В наших семьях такие дети считаются полезными. Дочери годятся для выгодных брачных союзов, а сыновья посвящают себя церкви или поступают на военную службу. Супруга важного человека может иметь много детей, но и любовницы часто не отстают.
– Значит, – с улыбкой заметил Рафаэлло, – ты не будешь возражать, если я заведу любовницу и буду иметь от нее детей?
– Вы не настолько важны, чтобы заводить детей с кем-то кроме меня, – мило ответила Франческа.
– Не достаточно важен? Не забывай, дорогая, что я герцог Террено Боскозо.
– Это всего лишь миниатюрное герцогство, зажатое между Швейцарской Конфедерацией и Францией, крошечный кусочек, когда-то принадлежавший Савойе, – невозмутимо пояснила Франческа. – Я умею читать карту, мой господин. Если кто-то из соседей надумает на нас напасть, то захватит без особого труда. Так что вам, синьор, придется довольствоваться одной-единственной женой.
Рафаэлло хотел обидеться, может быть, даже рассердиться, но Франческа не сказала ни единого слова неправды. И все же…
– Однако ты вышла за меня замуж.
– Матушка давно мечтала, чтобы дочь стала герцогиней. Она категорически не признает брак Бьянки с принцем Амиром… при том, что моя старшая сестра – самая настоящая принцесса. Правда, теперь ее зовут не Бьянка, а Азура – так, во всяком случае, сказал наш брат Марко. Ему однажды позволили навестить сестру. Поэтому Орианна Пьетро д’Анджело очень хотела, чтобы я стала герцогиней.
– Но ведь я мог тебя и не выбрать, – напомнил Рафаэлло.
– А какие, собственно, возможности перед вами открывались? – рассмеялась Франческа. – Луиза сразу влюбилась в Валианта, а Аселин оказалась… сами знаете, кем.
– Ничто не мешало попросить отца отправить всех вас по домам, а взамен пригласить в Террено Боскозо трех других, более утонченных девушек. Или совершить брачное путешествие в Милан и Флоренцию, в богатые дома, где есть дочери на выданье.
– Ха! – презрительно воскликнула Франческа. – Вы сразу влюбились в меня, а потому больше никем не интересовались.
– Но ты же не воспылала ко мне ответным чувством. Вместо этого убежала в лес и прониклась симпатией к какому-то неотесанному охотнику. Честно говоря, до сих пор удивляюсь, что ты вообще вернулась в замок.
– Вернулась только для того, чтобы забрать слуг, – высокомерно пояснила Франческа. – Собиралась уехать домой и не могла бросить их на произвол судьбы. А как только попала на большую дорогу, сразу услышала, что вы, муженек, собираетесь жениться на другой.
– На другой? – искренне удивился Рафаэлло. – Разве об этом кто-то говорил? Ты сама придумала!
– А разве я могла предположить что-то иное? Все жители Террено Боскозо двигались к замку, чтобы поглазеть на долгожданную свадьбу. Как же здесь догадаться, что вы собирались жениться на мне? И разве можно было предположить, что вы с самого начала знали, где прячется сбежавшая невеста, и готовились ее вернуть?
Герцог рассмеялся.
– Ты сказала, что я в тебя влюбился. Как ты это поняла? Я же не говорил о своих чувствах.
– Поняла по вашему взгляду. К тому же только влюбленный способен разыскивать сбежавшую невесту, ждать ее возвращения и, несмотря ни на что, планировать свадьбу.