13 декабря Бриссо сообщает Миранде о согласии правительства назначить его губернатором Сан-Доминго с тем, чтобы подготовить там базу для дальнейших действий в испанских колониях. «Я сообщил свой план министрам,— писал Бриссо,— и они его одобрили... Только одно обстоятельство смущало их: уважение, которое к Вам питает Дюмурье. Мне известно, с каким воодушевлением он относится к революции в Новом Свете. Я рассчитывал на его помощь, на его ответ, однако до сих пор не получил его. Могу только сказать Вам одно: успех этого предприятия зависит от Вас и от него. Пусть он согласится Вас отпустить, и Вы уедете. Поговорите, с ним или напишите ему. Момент подходящий, и если не использовать его, то, возможно, он никогда больше не повторится» 9.
Как же реагирует Миранда на это предложение? Он решительно отклоняет его. Почему? С точностью ответить на этот вопрос мы не в состоянии, отсутствует соответствующая документация. Возможно, Миранда не хотел выступать в роли душителя восстания в Сан-Доминго, а именно этого ожидали от него жирондистские министры. К тому же он прекрасно понимал, что революционная Франция, окруженная со всех сторон врагами, была не в состоянии в тот момент оказать эффективную помощь делу освобождения испанских колоний. А он, располагая только своими собственными связями, не смог бы разорвать цепи испанского деспотизма. Разумнее всего было выждать, пока прояснится весьма неопределенная обстановка, с тем чтобы потом решить, какого курса придерживаться. Возможно также, что он хотел сперва проявить себя как полководец в сражениях с врагами революции, что укрепило бы его авторитет и позволило бы ему с более выгодных позиций обсуждать эти вопросы с французским правительством.
Как бы там ни было, Миранда остается в Северной армии и 25 ноября по приказу Дюмурье возглавляет осаду Антверпена. Четыре дня спустя гарнизон Антверпена капитулирует, и Миранда во главе французских войск триумфально входит в город, восторженно приветствуемый жителями.
Взятие Антверпена — крупная победа Миранды. Среди военных трофеев — 130 орудий, 3 тыс. ружей, 1500 снарядов. В Антверпене Миранда приказывает посадить дерево Свободы, где некогда стоял памятник герцогу Альбе, кровавому наместнику испанского короля Филиппа II в Бельгии, жившему в XVI в.
По указанию каракасца фортам, окружавшим Антверпен, были присвоены имена Руссо, Гельвеция и других великих предшественников Французской революции. Взятые в сражении вражеские знамена Миранда отправил в дар Конвенту, которому 2 декабря военный министр Паш доложил об этой знаменательной победе революционных войск.
Между тем Миранда, который уже командует 18-тысячной армией, продолжает преследовать поспешно отсту-дающих пруссаков и австрийцев. 12 декабря французская армия полностью освобождает от вражеских армий Бельгию, а 15 января Миранда назначается командующим всеми французскими войсками в этой стране.
Хотя Франция одержала победу, в войсках продолжает господствовать беспорядок, отсутствует дисциплина. Солдаты дезертируют, занимаются мародерством, офицеры не подчиняются приказам командующего, по всякому поводу обращаются на него с жалобами непосредственно в Конвент. Многим французам пришлось не по душе назначение иностранца Миранды на столь высокий пост. Миранда пытается установить в радах армии дисциплину, порядок. Это вызывает протесты некоторых генералов. Вокруг Миранды плетутся интриги, растет число недовольных.
А тем временем внутренняя и международная обстановка продолжает осложняться. В Париже Конвент вынес смертный приговор королю Людовику XVI, повинному в предательстве и сношениях с врагами революции. 25 января 1793 г. приговор был приведен в исполнение. Англия воспользовалась этим и порвала отношения с Францией. Не дожидаясь нападения Англии, Конвент 1 февраля по докладу Бриссо объявил ей войну и приказал войскам, сосредоточенным в Бельгии, начать военные действия против союзницы Альбиона — Голландии. Вскоре Франция воевала не только с Пруссией, Австрией и Англией, но также с Испанией и итальянскими государствами. Россия порвала отношения с Францией и фактически присоединилась к антиреволюционной коалиции монархических держав.
Теперь вся реакционная Европа ополчилась против революции, но это, казалось, только удвоило ее силы. Руководители революции надеялись на поддержку и солидарность народов Европы. Французские солдаты сражались под знаменами, на которых было начертано: «Мир хижинам, война дворцам!».
Военные действия на севере, однако, развертывались медленно. Дюмурье, продолжавший командовать французскими войсками в этом районе, медлил с вторжением в Голландию. Настроенный весьма консервативно, он был недоволен развитием революционных событий в Париже, в частности казнью короля. Бездействие Дюмурье дало возможность австрийцам сосредоточить новые силы у границ Бельгии, а Голландии — подготовиться к войне. Когда во второй половине февраля французская армия наконец вторглась в Голландию, соотношение сил на фронте оказалось не в ее пользу. Вместе с войсками, вторгшимися в Голландию, находился и Миранда.
21 февраля его корпус в 15 тыс. солдат начинает осаду крепости Маастрихта. Миранда подверг крепость массивной бомбардировке, продолжавшейся в течение десяти дней. Пруссаки, защищавшие крепость, хотя терпели большие потери, не сдавались. Они знали, что им на выручку спешила 30-тысячная австрийская армия. Кроме того, другая австрийская армия вторглась в Бельгию. Угроза окружения вынудила французов поспешно покинуть Голландию. 2 марта Миранда снял осаду Маастрихта и отступил к Лувену. Его сосед генерал Ла-Нуэ потерпел поражение под Акисграном и поспешно ретировался в сторону Мозеля. Отступление французской армии из Голландии окрылило внешнюю и внутреннюю контрреволюцию. Над Францией вновь нависла угроза иностранного вторжения. Жирондисты, возглавившие правительство, скрывали эти факты от народа. Контролируемые ими газеты сообщали о мнимых успехах французского оружия в Голландии. Только когда Дантон, посетивший Бельгию, вернулся в Париж и рассказал всю правду о положении на фронте, народ узнал о постигшем армию Дюмурье поражении.
Эта весть вызвала сильную тревогу в Париже. Якобинцы обвинили жирондистов в предательстве. Они потребовали привлечь Дюмурье к ответственности. По приказу Конвента был арестован генерал Ла-Нуэ. Дюмурье, опасаясь, что его самого может постигнуть такая же участь, стал убеждать своих офицеров оказать сопротивление Конвенту. В свою контрреволюционную деятельность он попытался втянуть Миранду, однако креол категорически отказался участвовать в заговоре и заявил, что готов арестовать Дюмурье, если получит на то приказ Конвента.
Дюмурье был взбешен. До сих пор он считал Миранду чуть ли не своей креатурой, а теперь оказалось, что этот креол очутился в стане его врагов!
В этой накаленной до предела атмосфере внутри революционного лагеря корпус Миранды 15 марта переходит в наступление и берет г. Тирлемон, но у Неервиндена терпит новое поражение. Миранда считал главным виновником поражения генерала Дюмурье, который умышленно давал распоряжения, игравшие явно на руку австрийцам. Об этом Миранда пишет своему другу Петиону, сочувствовавшему тогда якобинцам. Миранда обвиняет Дюмурье в заговоре против республики и просит Петиона о встрече, с тем чтобы сообщить ему такие подробности, которые не решается изложить в письме.
Между тем австрийцы наносят новое поражение французским войскам — теперь у Палленберга, где армия Дюмурье потеряла 4 тыс. человек убитыми и пленными. Это переполнило чашу терпения Конвента, который приказал Дюмурье немедленно явиться в Париж для дачи объяснений. На приказ Конвента Дюмурье ответил дерзким посланием, в котором потребовал поставить вне закона якобинцев и отменить республику, угрожая в противном случае разогнать Конвент — «это сборище дураков». Дюмурье потребовал также отделить от Франции Бельгию. Он лелеял надежду стать правителем этой страны. Конвент отверг наглые притязания Дюмурье и послал своих эмиссаров в его ставку с приказом арестовать мятежного генерала.
Дюмурье делает последнюю попытку привлечь на свою сторону Миранду, под командованием которого все еще находятся несколько десятков тысяч солдат. 25 марта в Энгейне, где был расположен его штаб, Дюмурье старается убедить креола в необходимости покончить с республиканским строем и добиться соглашения с австрийцами.
— Французы не доросли еще до республиканских ин-. ститутов, народовластие — химера, против нас объединилась вся Европа, революцию ожидает гибель, только возврат к монархии может спасти Францию,— убеждает Дюмурье Миранду.
— Все ваше красноречие,— отвечает ему креол,— не способно заставить меня изменить принципам, в которые я уверовал, исходя из моего жизненного опыта и многолетних раздумий. Я останусь верен своей присяге и буду продолжать верой и правдой служить делу революции.
— В таком случае отправляйтесь в Париж и доложите Конвенту, почему вы сняли осаду с Маастрихта и проиграли сражение при Неервиндене.
Миранде не остается ничего другого, как подчиниться. Тем более что Дюмурье сразу же после, поражения при Неервиндене получил указание Конвента отправить Миранду в Париж для дачи объяснений. Этот приказ Дюмурье показал Миранде только теперь, когда он окончательно потерял надежду убедить креола изменить революции и перейти на его сторону.
28 марта Миранда прибывает в Париж, а неделю спустя генерал Дюмурье, убедившись в тщетности своих попыток взбунтовать армию против Конвента, бежит к австрийцам. Но об этом Миранда узнает только в тот день, когда предстанет для дачи соответствующих объяснений перед Конвентом.
В двух шагах от гильотины
Франция весны 1793 г. Грозные, тревожные дни. На фронтах поражение за поражением. Внутри страны контрреволюционные восстания в Вандее, Бретани... В Париже «бешеные», защитники интересов бедноты, требуют от Конвента решительных мер против толстосумов, аристократов. Углубляется пропасть между жирондистами и якобинцами. Под давлением последних учреждаются Трибунал по борьбе с контрреволюцией и Комитет общественного спасения. Революция развивается по восходящей линии. Ее высшей точкой будет диктатура якобинцев во главе с Робеспьером...