«Мой дорогой граф. Не зная о местопребывании генерала Бентама 6, я прошу Вас сообщить ему мое в случае, если он не отправился в Портсмут. Вы заметите, что после того, как я имел честь видеть Вас, я переменил квартиру — совсем близко от Баттерстрит.
Искрение преданный Вам Миранда».
5 февраля 1800 г. Миранда пишет С. Р. Воронцову:
«Передо мной, мой достойный граф, письмо, только что полученное от моего друга генерала Мелвилла 7, который рекомендует одного ганноверского офицера, желающего служить в каком-либо русском корпусе. Поскольку мне кажется, что он мог бы оказаться полезным, я решил представить Вам его ходатайство. Если же это Вам не подходит,— одно лишь слово просителю, что мол то, чего он желает, не может быть выполнено, и все будет закончено.
Я очень рад известию, что Вы себя хорошо чувствуете, и желаю Вам всяческих успехов в Ваших делах.
Прощайте. М-а».
Письмо Миранды сыну Воронцова от 8 апреля 1880 г. показывает, что в то время отношения с семьей Воронцовых были у него весьма тесными.
«Генерал Миранда,— говорится в этом письме,— кланяется господину графу Михаилу Воронцову и просит его соизволения зайти к нему на минутку, когда дела и занятия позволят ему принять его.
Желание справиться о здоровье господина графа-отца и его доброго друга, а также узнать, каково современное положение России (судьбы которой для него всегда дороги), является причиной, несомненно, заслуживающей снисходительности господина графа М[ихаила]».
Если Россия не могла или не хотела оказать военную поддержку Миранде, то Англия была бы не прочь освободить Испанию от ее колониального бремени и занять ее место в Южной Америке. Новые заморские рынки принесли бы огромные барыши английским фабрикантам, купцам и банкирам. Но английские министры опасались, что освобождение испанских колоний, даже если оно осуществится при поддержке легитимистской Англии, все равно будет победой Французской революции. Если колонии добьются независимости, то они, естественно, выступят против феодальной и .монархической Европы, стражем которой провозгласила себя Англия. Об этом откровенно говорили члены английского кабинета. Военный министр Уиндхем в октябре 1799 г. писал членам английского кабинета, что он относится с «недоверием к проектам генерала М.», ибо испытывает «отвращение к революции». Столь же категорически высказывался и министр иностранных дел Грепвил. «По моему глубокому убеждению,— отмечал он в одной из своих докладных записок,— нам не следует иметь никакого отношения к проектам генерала Миранды... На распространение революции в Южной Америке можно было бы решиться лишь в том случае, если бы существовала полная уверенность в том, что применение подобных средств приведет к чему-либо хорошему», т. е. к укреплению позиций европейской реакции, вдохновляемой Англией.
С другой стороны, были и такие английские деятели, которые считали необходимым изгнать из Южной Америки испанцев и подчинить этот континент английскому влиянию. В 1799 г. видный английский военачальник генерал Аберкромби представил Питту докладную записку под названием «План освобождения Испанской Америки», в которой предлагал снарядить две экспедиции: одну — к мысу Доброй Надежды, а оттуда в район Буэнос-Айреса с целью захвата этого важнейшего колониального центра; другую — к берегам Венесуэлы для оккупации Каракаса. Но и этот проект был похоронен Питтом.
Миранда тем не менее не отчаивался. Он твердо знал, что освобождение испанских колоний только вопрос времени. Развитие политических событий в Европе неминуемо приведет к дальнейшему обострению противоречий между великими державами, что можно будет использовать, в интересах национально-освободительной борьбы в колониях.
Приход к власти Наполеона в результате переворота 18 брюмера (9 ноября) 1799 г. возродил надежды Миранды заручиться для своих планов поддержкой Франции. В январе 1800 г. каракасец пишет письмо первому консулу, в котором объясняет, что, посвятив свою жизнь борьбе за свободу испанских колоний, он сперва искал помощи Англии, а затем связал свою судьбу с революционной Францией, которую, однако, был вынужден оставить в 1798 г. в результате необоснованных преследований. Вернувшись в Англию, он стал фактически пленником англичан, запретивших ему выезд в Соединенные Штаты, где он надеялся продолжать бороться за свободу колоний. Теперь он просит разрешения вновь приехать во Францию в надежде на то, что эта страна поддержит дело независимости колоний и тем самым приобретет все политические и коммерческие выгоды от их освобождения.
Письмо Наполеону Миранда переправил во Францию через своего агента новогранадца Варгаса. Вслед за этим Миранда с удвоенной энергией стал добиваться разрешения на выезд за границу. В июле 1800 он направляет очередное Послание Питту, в котором пишет: «Потеряв всякую надежду быть полезным моей родине, а это — единственная причина, вынудившая меня приехать в эту страну, я имел честь неоднократно обращаться к Вам с просьбой разрешить мне покинуть Англию. Насколько я понимаю, Вас интересует, куда я намереваюсь теперь направиться. Заверяю Вас, что моим желанием является вернуться через Францию и Испанию в Каракас. У меня есть основания рассчитывать, что в настоящее время я могу получить разрешение мадридского двора посетить мою семью и вернуть себе мою наследственную собственность, которой я был лишен в течение многих лет» 8.
На это письмо Питт, разумеется, вновь ответил отказом. Но старому конспиратору удалось в начале октября вырваться из Англии и прибыть в Гаагу, а оттуда перебраться в Антверпен, взятый им штурмом в 1792 г.
Из Антверпена Миранда направил послание министру внутренних дел Франции Фуше, в котором напоминал о своем письме Наполеону и испрашивал разрешения вернуться в Париж. Вскоре вдова Петиона, которая ходатайствовала за него перед новыми властями Франции, сообщила ему, что Наполеон не возражает против его приезда. Получив от французского префекта Антверпена паспорт, в котором было указано, что «гражданин Америки» Франсиско Миранда имеет право на проживание во Франции, каракасец 30 ноября появляется в Париже, где немедленно устанавливает связь со своим агентом Варгасом.
В столице Франции вместо радушного приема со стороны французских властей Миранду ожидают новые испытания. Фуше, узнав о появлении каракасца в Париже, отдает приказ о его немедленном аресте. Фуше утверждает, что Миранда английский агент. В действительности же министр внутренних дел действует по наущению испанского посла в Париже, который пытается расправиться с каракасцем. Миранда вынужден скрываться у своих друзей, но ищейки Фуше в конце концов нападают на его след. В марте 1801 г. Миранду арестовывают и заключают в тюрьму.,
Судья предъявляет Миранде формальное обвинение в «шпионаже и в сношениях с врагами французского государства». Миранда категорически отрицает свою виновность. «Причины, побудившие меня вступить в сношения с английским кабинетом,— заявляет он судье,— кроются в моем стремлении обеспечить свободу и независимость Южной Америки. Я добивался у Англии такой же поддержки, какая в свое время была оказана Францией и Испанией Соединенным Штатам — без предоставления Англии какой-либо коммерческой монополии или территориальных уступок» 9.
На вопрос судьи, почему Англия отказалась предоставить Миранде помощь, арестованный весьма хитро ответил: «Лондонскому кабинету и в особенности королю настолько претит идея свободы и независимости, что они предпочитают пожертвовать своими собственными интересами в угоду ненависти, питаемой ими к принципам свободы, господствующим во Франции, тем более теперь, когда они увидели, что австрийские и русские армии стали одерживать победы в Италии над солдатами республики» 10.,
Отсутствие каких-либо доказательств виновности Миранды, его весьма ловкие показания во время допросов и ходатайства вдовы Петиона и других его друзей вынудили Фуше после шестидневного ареста освободить свою жертву. Миранде было приказано в четырехдиевный срок покинуть территорию Франции. Выход у него только один — вновь вернуться в Англию. В сопровождении Варгаса Миранда направляется в Антверпен, затем в Гаагу и оттуда обратно в Англию. Прибыв в английский порт Грейсвенд, Миранда обращается к своему другу Тэрнбул-лу с письмом, в котором сообщает, что ему удалось спастись от опасностей, угрожавших со стороны Франции и Испании, и что теперь он намерен предпринять «последнюю попытку» добиться независимости для своей родины при помощи Англии. К этому письму было приложено послание к Питту, которое он просил Тэрибулла передать по назначению.
«Причина моего возвращения в Англию,— извещал каракасец премьер-министра,— заключается в непосредственной угрозе испано-американскому континенту со стороны Французской республики, подготавливающей в своих портах экспедицию для вторжения в этот район. Сказанное заставляет меня просить Вашего разрешения на краткое пребывание инкогнито в Англии для того, чтобы я мог перебраться на нейтральном корабле к берегам Венесуэлы и в Соединенные Штаты. По полученным мною недавно сообщениям, многие испано-американские колонии готовы к почти всеобщему восстанию. Если, к несчастью, правительство Франции вмешается, то его интервенция вызовет в этих колониях полную дезорганизацию или такие же несчастья, как в Сан-Доминго, что можно предотвратить только мудрыми, быстрыми и решительными действиями. Учитывая необходимость принятия столь полезных для общего благополучия Испанской Америки и Англии мероприятий, я надеюсь, что Вы найдете возможным немедленно предоставить мне и одному моему соотечественнику разрешение, о котором я имею честь просить
Вас. Мои соотечественник сопровождает меня под фамилией Смита, я же путешествую под фамилией Мартина, с тем чтобы сохранить строгое инкогнито, столь необходимое для успеха этих мероприятий» и. ^
Теперь Миранда пугал Питта возможностью француз-кой интервенции в Испанской Америке! С таким пройдохой, как Питт, «полномочный представитель городов и провинций Южной Америки» иначе и не мог вести себя. Но, когда Миранда сочинял свое послание, он не знал, что Питт подал в отставку и на его место король назначил нового премьер-министра, Генри Аддингтоиа, бывшего спикера палаты общин. Узнав об этом и получив выхлопотанное Тэрнбуллом у нового премьера разрешение на пребывание в Англии, он вновь воспрянул духом. Может быть, Аддиигтон окажется более сговорчивым, чем Питт, и все же решится снарядить освободительную экспедицию в Испанскую Америку? Тем более что Англия воюет сейчас и с Францией, и с Испанией...