В эти же годы Гизо пристально изучает историю Великобритании. Он отмечал в своих «Мемуарах»: «При внимательном сравнении исторического и общественного развития Франции и Англии, не знаешь, чему более удивляться, сходству или различию этих двух стран. Никогда две нации, чуждые и по происхождению, и по многим условиям, не были так тесно соединены в своих судьбах и не оказывали, одна на другую, то войнами, то мирными сношениями, такого постоянного влияния. Поверхностно, следовательно, и ошибочно думают те, кто считает французское и английское общество столь враждебными между собой, что они не могут заимствовать друг у друга политических примеров, иначе как под условием пустого и бесплодного подражания. Даже долгая борьба не была в состоянии разрушить ту явную или тайную связь, которая существует между ними»[91]. Как видим, Гизо признавал как значительные различия, так и элементы сходства в английской и французской системах. В то же время, он признавал ошибки, допущенные доктринерами, отмечая, что «…мы иногда слишком поспешно и слишком безусловно заимствовали от Англии. Мы не обращали достаточного внимания на характер и особенные условия французского общества»[92].
Глава 2Рождение Июльской монархии
На пути к «Трем славным дням»
Тем временем в стране происходят серьезные перемены. 16 сентября 1824 г. умирает король Людовик XVIII. Корону наследовал его младший брат, граф д’ Артуа под именем короля Карла X. 29 мая 1825 г. в Реймском соборе проходит торжественная церемония коронации 67-летнего монарха.
Первые шаги нового короля буквально обескуражили либералов, которым хорошо были известны ультрароялистские убеждения графа д’ Артуа. В своей первой тронной речи перед депутатами и пэрами Карл X заявил о намерении уважать Конституционную Хартию, подписанную его покойным братом. Дальнейшие решения как будто бы подтверждали благие намерения короля. Он отменяет цензуру, чем сразу же приобретает симпатии прессы, приближает к себе одного из вождей либеральной партии герцога Орлеанского, даровав ему титул Королевского Высочества, вводит в состав Королевского совета своего сына, герцога Ангулемского, известного симпатиями к идеям конституционализма. Эти первые решения обнадежили общество. Когда 27 сентября 1824 г. Карл X уже в новом качестве торжественно въехал в столицу, он был встречен неподдельными проявлениями радости. Последующее развитие событий показало, что первоначальное заигрывание с либералами должно было обеспечить Карлу X спокойное наследование власти – не больше.
Отрезвление началось с возобновлением после летнего перерыва работы парламента, куда по прямому указанию короля правительство Виллеля внесло законопроект о материальном возмещении убытков эмигрантам, потерявшим в годы революции недвижимое имущество. Общая сумма предложенной компенсации была оценена в 987 млн франков, которые предложено было взыскать путем чрезвычайного налога. Этот законопроект, с восторгом поддержанный депутатами-ультрароялистами, составлявшими в Палате абсолютное большинство, без труда был проведен через палату и утвержден королем. Почти миллиард франков, собранных с буржуазии и крестьянства, был распределен среди 25 тыс. дворян, бывших эмигрантов. Налогоплательщики, вмиг избавившиеся от всяких иллюзий, окрестили чрезвычайный налог «эмигрантским миллиардом».
Между тем Карл X продолжал развивать наступление на свободы, гарантированные Хартией. В апреле 1825 г. был принят «закон о святотатстве», предусматривавший суровые кары (вплоть до смертной казни) за кражу или осквернение предметов религиозного культа. Усиливается влияние клерикалов, и особенно иезуитов, прежде всего, в системе народного образования. Закрывается прославленная Эколь Нормаль – главное высшее педагогическое учебное заведение Франции. 30 апреля 1827 г. король распускает Национальную гвардию, считавшуюся в роялистских кругах недостаточно надежной, а 24 июня того же года восстанавливает им же отмененную тремя годами ранее цензуру. Все чиновники, выразившие недовольство восстановлением цензуры, были уволены с государственной службы. Казалось бы, реакция торжествует, а оппозиция подавлена.
Во всяком случае, именно к такому ошибочному выводу приходит Карл X, решивший закрепить победу и изгнать либеральную оппозицию из Палаты депутатов. В ноябре 1827 г. он распускает парламент и назначает внеочередные выборы, результаты которых повергли его в ужас. На волне всеобщего, хотя и скрытого недовольства, в новую палату прошли 190 (вместо прежних 19) депутатов от оппозиции. Король вынужден был дать отставку Виллелю и поручить формирование нового правительства умеренному роялисту Ж. де Мартиньяку, который в одинаковой мере не устраивал ни правых, ни левых, ни – что самое главное – самого короля, заявлявшего, что скорее согласился бы быть дровосеком, нежели царствовать на манер английских королей.
В это самое время в семейной жизни Гизо происходит трагедия: 1 августа 1827 г. от туберкулеза умирает его жена Полина. Перед смертью она приняла протестантизм, приобщившись к религии мужа. Через год с небольшим, 8 ноября 1828 г., Гизо женился на племяннице Полины, Элизе Дилон. Современники Гизо и историки всегда спорили о том, почему Гизо так быстро вступил во второй брак. Некоторые говорят о том, что, у него уже давно был роман с Элизой, проживавшей с Полиной и Гизо под одной крышей с 1823 г. Новейший биограф Гизо, Лоран Теис, считает, что дело было в том, что Гизо абсолютно не выносил одиночества; ему нужен был кто-то, с кем он мог бы разделить свою жизнь, свою душу и сердце[93]. Элиза была молодой, привлекательной и темпераментной девушкой; общение с тетей, ее мужем и их друзьями развило ее ум. Гизо счел, что не следует желать лучшего. Он любил свою вторую супругу так же, как любил первую. Его душа не остыла; он всегда помнил свою первую жену и любил вторую. Гизо, как он это будет делать еще не раз, начинал свою жизнь заново. Элиза станет ему доброй помощницей в его научной и политической деятельности. Между августом 1828 и январем 1833 г. у супругов родятся трое детей: Генриэтта, Полина и Гийом, заботиться о которых будет их старший брат Франсуа. В доме номер два по улице Виль-Эвек, что в квартале Мадлен, они вместе проживут до марта 1833 г. Спустя два месяца после рождения сына Гийома Элиза умерла от послеродовой горячки. Гизо пришлось все начинать сначала. И, что самое трагичное, смерть Элизы повлияла на жизнь Гийома; он будет чувствовать себя виноватым в смерти матери. Самое страшное, это чувство будет преследовать и его отца. В октябре 1837 г., после смерти старшего и любимого сына Гизо, Франсуа, убитый горем отец напишет своей подруге Лор де Гаспарен ужасные слова: «Мой малыш Гийом – это мой ребенок, но это не мой сын. И кто знает, станет ли он им когда-либо?»[94]
Но вернемся в 1827 год. Гизо – в рядах либеральной оппозиции. Он становится активным членом, а впоследствии и руководителем общества «На Бога надейся, а сам не плошай», основанного в целях содействия свободе выборов, крайне стесненной во время Реставрации.
С формированием министерства Мартиньяка в 1828 г. Гизо возвращается к преподавательской деятельности и историческим занятиям. В 1828-1830-х гг. был опубликован его шеститомный «Курс современной истории», в который вошли «История цивилизации во Франции» и служащая введением к ней «История цивилизации в Европе». В 1828 г. вышла первая часть его «Истории Английской революции». Вторая же часть работы увидит свет только во второй половине столетия.
Кабинет Мартиньяка, лишенный в Палате поддержки не только оппозиции, но и роялистского большинства, продержался до конца августа 1829 г. Карл X нашел неудачнику Мартиньяку «прекрасную», как он считал, замену в лице своего давнего друга и единомышленника князя Полиньяка. Большую часть жизни Жюль де Полиньяк, в девятилетием возрасте вывезенный родителями из охваченной революцией Франции, провел в эмиграции. Впоследствии он стал активным участником антибонапартистских заговоров, за что десять лет при Наполеоне отсидел в тюрьме. Он ненавидел все, что было связано с революцией. Таков был новый глава правительства, чьи умонастроения были хорошо известны в политических кругах Франции. Выдвигая своего протеже на ответственнейший пост, Карл X и помыслить не мог, что Полиньяк окажется не спасителем, а могильщиком режима Реставрации Бурбонов.
Назначение Полиньяка пришлось на период экономической депрессии с присущим ей ростом безработицы и ростом цен. С весны 1829 г. в ряде департаментов не прекращались крестьянские выступления. Либеральная оппозиция призывала своих сторонников отказываться от уплаты налогов. Рупором либералов стала основанная в начале 1830 г. в Париже А. Каррелем, Л.-А. Тьером и Ф. Минье газета «Le National».
В это время начинается депутатская карьера Гизо. 23 января 1830 г. он был избран членом Палаты депутатов от департамента Лизье и Понт-Эвек, в Нормандии, вместо умершего знаменитого химика Николя Воклена, открывшего хром. Позднее здесь он приобрел имение Валь-Рише. На выборах он получил двести восемьдесят один голос из четырехсот сорока шести голосовавших[95].
Либеральная оппозиция приветствовала избрание Гизо: он получил поздравления от прославленного генерала Лафайета и Шатобриана, Дюпон де л’Эра и герцога де Броя[96]. В Палате депутатов Гизо примыкает к центру.
2 марта 1830 г. открылась очередная парламентская сессия, на которой Карл X в тронной речи повторил ставшие уже привычными угрозы по адресу либералов и высказал намерение править без оглядки на оппозицию и общественное мнение. Эти заявления вызвали взрыв возмущения в обществе. 16 марта Гизо впервые выступает в Палате в статусе депутата по поводу дискуссии об Адресе в ответ на тронную речь короля. Он предложил обратить внимание Карла X на сложную обстановку, сложившуюся в стране, и осудил новое министерство князя Полиньяка за бездействие, заявив: «На мой взгляд, никогда еще власть не показывала себя такой слабой… спасовавшей перед трудностями, сомневающейся в самой себе, в своих средствах, в своем будущем»