наконец, командовать способные генералы. Промышленность, торговля, искусства – все заметно прогрессировало.
А потом пришел к власти Людовик XIV, и он не просто унаследовал достижения Ришелье, он еще больше расширил это наследство.
Но это все будет позднее, ведь королем тот, кто теперь известен под именем Людовика XIV, стал четырехлетним мальчиком. И реально править во Франции после смерти Людовика XIII начала Анна Австрийская, провозглашенная регентшей. Мечты ее юности исполнились, и она теперь была совершенно свободна… Впрочем, рядом с ней уже находился Джулио Мазарини, тень кардинала де Ришелье, про которого последний частенько говорил, что если бы ему нужно было обмануть дьявола, он прибегнул бы именно к его талантам.
Кардинал Мазарини
Кардинал Джулио Мазарини был достойным продолжателем дела кардинала де Ришелье, и именно он воспитал Людовика XIV как вошедшего в историю государственного деятеля. Это дало основание очень многим историкам считать, что «значение личности и деятельности Мазарини трудно переоценить», что «мир Мазарини – это его эпоха, а он сам – ее олицетворение» и т. д. и т. п.
Будущий кардинал, урожденный Джулио-Раймондо Маццарино, родился 14 июля 1602 года в Италии. Его отец, сицилийский дворянин Пьетро Маццарино, родившийся в Палермо, человек достаточно состоятельный, служил могущественному княжескому роду Колонна, а мать, Гортензия, урожденная Буффалини, происходила из довольно известного дома Читта-ди-Кастелло. Всего у них родилось шестеро детей, и Джулио был старшим из них.
Мазарини имел огромное влияние на королеву. Более гибкий, чем Ришелье, но столь же одаренный, наделенный таким же государственным чутьем и такой же алчностью, Мазарини продолжил ту же политику.
Франсуа Лебрен,
французский историк
Он получил очень хорошее образование и стал доктором права, служил в папской армии и дослужился до чина капитана, после чего, по рекомендации князя Колонна, перешел на службу в Ватикан.
Приятное обхождение с людьми, тонкая дипломатическая игра и умелое ведение сути проблем принесли ему известность в близких к папскому престолу кругах. В результате уже в 1624 году его назначили секретарем римского посольства в Милане, принадлежавшем в ту пору Испании.
Важным этапом для последующей карьеры молодого и энергичного Мазарини стал спор по поводу «Мантуанского наследства». Дело в том, что 26 декабря 1627 года умер Винченцо II Гонзага, герцог Мантуанский. Его наследство должно было перейти к представителю боковой ветви Гонзага, французскому герцогу Шарлю де Неверу. Однако Испания поддержала претензии представителя другой боковой ветви Гонзага: Карла-Эммануила I, герцога Савойского, врага Франции, отрезавшего от наследства в свою пользу часть Монферратского маркизата. Император Священной Римской империи Фердинанд II Габсбург тоже принял участие в разделе наследства. Над Французским королевством начали сгущаться тучи…
Для примирения враждующих сторон папа Урбан VIII послал в район боевых действий Мазарини. Это был шанс отличиться. Войдя в доверие к тем и другим и непрерывно курсируя между армиями противников, которым он зачитывал папские буллы, молодой дипломат сумел уговорить кардинала де Ришелье и испанского генерала Спинолу, вице-короля в Милане, принять удобоваримое соглашение. Именно тогда Мазарини впервые встретился с Ришелье, и тот запомнил его.
10 мая 1630 года в Гренобле состоялось совещание с участием Людовика XIII и Ришелье, на котором решался вопрос о дальнейших действиях. Сюда же прибыли посол герцога Савойского и Мазарини, ставший к тому времени папским легатом (то есть послом). Их предложения сводились к тому, чтобы побудить Францию отказаться от поддержки прав герцога Шарля де Невера на Мантую и вывести войска из Сузы, Пиньероля и Казале. В обмен Испания и Священная Римская империя брали на себя обязательство вывести свои войска из района военных действий.
Данное предложение ни в коей мере не могло устроить французскую сторону, и Мазарини отправился в Вену, увозя с собой отказ Франции.
В середине лета 1630 года Людовик XIII и его первый министр вернулись к идее мирного урегулирования конфликта. В лагерь короля был приглашен Мазарини, и ему было заявлено, что у Людовика XIII нет в Северной Италии иных целей, кроме как обеспечить права «своего» герцога Мантуанского. А если Вена и Мадрид согласятся уважать эти права, то король Франции выведет свои войска из этого района.
Мирные переговоры начались в германском городе Регенсбурге. От имени Франции их вели отец Жозеф и опытный дипломат Пьер Брюлар. Посредничал на переговорах все тот же Мазарини, курсировавший между Регенсбургом, Веной и Лионом, где находился Людовик XIII и куда часто наезжал из действующей армии кардинал де Ришелье.
В Лионе, кстати сказать, Мазарини был представлен Людовику XIII, после чего более двух часов беседовал с кардиналом де Ришелье. Последний остался доволен разговором с итальянцем и уже тогда попытался переманить Мазарини на свою сторону.
8 сентября 1630 года участники переговоров заключили перемирие до 15 октября. Но когда срок перемирия истек, кардинал де Ришелье вновь отдал войскам приказ возобновить военные действия. К 26 октября войска французского маршала де Ла Форса достигли Казале, столицы Монферратского маркизата и самой серьезной крепости Северной Италии, где мужественно держался французский гарнизон, осажденный испанцами. Уже началась ожесточенная перестрелка, как неожиданно появился всадник, размахивавший свитком. Он во все горло кричал:
– Мир! Мир! Прекратить огонь!
Это был Мазарини, доставивший маршалу де Ла Форсу согласие генерала Гонсало де Кордова снять осаду крепости без всяких условий. Так Джулио Мазарини содействовал тому, что французы и испанцы перестали убивать друг друга, и всю последующую жизнь его называли рыцарем за этот отчаянный поступок.
Когда стрельба стихла, Мазарини сообщил маршалу де Ла Форсу о подписании мирного договора в Регенсбурге, и тот на свой страх и риск согласился принять предложение испанского генерала. Уведомленный о принятом решении кардинал де Ришелье одобрил его.
Война завершилась, и вновь за дело взялись дипломаты. В результате вслед за уточненным Регенсбургским договором был подписан ряд соглашений, которые принесли Франции очевидный внешнеполитический успех: за герцогом де Невером признавались права на Мантую и Монферратский маркизат, а Франция оставляла за собой Пиньероль и ведущую к нему военную дорогу – важный для Франции плацдарм на пути в Италию.
Как видим, Джулио Мазарини сыграл важную роль в мирном исходе этого конфликта в Северной Италии. С этого времени кардинал де Ришелье стал пристально наблюдать за честолюбивым итальянцем, проникаясь к нему все большей симпатией.
Заметим, что одним из первых внимание кардинала на Мазарини обратил французский дипломат Абель Сервьен, маркиз де Сабле и де Буа-Дофэн, который писал кардиналу, что этот Мазарини – «самый достойный и самый умелый слуга из всех, когда-либо бывавших у Его Святейшества».[97]
Папа Урбан VIII остался очень доволен дипломатическими успехами Мазарини. Позже в своих «Мемуарах» он написал: «Мой инстинкт подсказал мне, что передо мной гений».[98]
В 1633 году «гений» был назначен на должность папского вице-легата в Авиньоне.
А в 1634 году Урбан VIII послал Мазарини нунцием (то есть высшим дипломатическим представителем) в Париж, чтобы предотвратить очередное столкновение между Францией и Испанией.
Молодой дипломат был очарован Францией, кардиналом де Ришелье и королевским двором, однако он не забывал и о своей прямой обязанности – установить мир между Францией и Испанией. Но противостоять всесильному кардиналу было бессмысленно, поэтому Мазарини не удалось удержать Францию от войны, в которую она вступила в 1635 году. Эта война вошла в историю как Тридцатилетняя, так как длилась она с 1618 по 1648 г.
На этот раз миссия Мазарини не увенчалась успехом, но папский нунций сумел приобрести благоволение сразу и французского короля Людовика XIII, и его великого первого министра, и отца Жозефа. А очень скоро молодой итальянец уже был самым близким человеком фактического властелина Франции. В результате в 1639 году Мазарини принял французское подданство и 5 января 1640 года прибыл в Париж.
Во французской столице Мазарини сделал головокружительную карьеру. Он стал доверенным лицом Ришелье, а 16 декабря 1641 года он с подачи Ришелье был утвержден кардиналом Франции. А через год тяжелобольной Ришелье во время встречи с Людовиком XIII фактически назвал Мазарини своим преемником.
Ришелье умер, а уже на следующий день Людовик XIII ввел Мазарини в Королевский совет. Потом прошло всего пять месяцев, и 14 мая 1643 года умер Людовик XIII, оставив власть до совершеннолетия сына, которому не было еще и пяти лет, Регентскому совету, в состав которого вошел и Мазарини. Однако Анна Австрийская при поддержке Парижского парламента нарушила волю покойного супруга и стала единоличной регентшей.
Пьер Миньяр. Кардинал Джулио Мазарини.
1658–1660. Музей Конде, Шантийи
Все знали о долголетней вражде между королевой и Ришелье. Двор был уверен в падении его приспешника. Но Анна «против всякого ожидания доверила управление именно Мазарини. <…> и пошли слухи. На этот раз ее обвинили в том, что она поддалась шарму итальянца».[99]
Умевший быть обаятельным Мазарини действительно сумел покорить сердце гордой королевы, и она назначила его первым министром Франции. Фактически власть в стране перешла в его руки. В ответ принцы крови и титулованная знать тут же возненавидели «безродного фаворита».
Вступив в новую должность, Мазарини продолжил политику укрепления французского абсолютизма. Его козырями были любезное обращение, предупредительность, щедрость и неутомимое трудолюбие. К тому же крупная победа французских войск над испанцами при Рокруа, одержанная 19 мая 1643 года (испанцы потеряли 14 000 человек и 24 орудия), привела в восторг французов, и поэты тут же стали прославлять нового правителя.