Регентша и ее первый министр Мазарини управляли Францией так хорошо, что их правление было провозглашено новым золотым веком. Но это продлилось недолго, и вскоре дали себя почувствовать аппетиты знати. Начались раздоры, и парламент не замедлил выступить заодно с непокорными принцами. Проблема заключалась в том, что с началом регентства королевы Анны в столицу возвратились все изгнанные при кардинале де Ришелье аристократы. Они очень надеялись вернуть все свои награды и восстановить былые привилегии. Не достигнув желаемого, они тут же перешли в оппозицию к первому министру, которому уже в 1643 году пришлось подавить мятеж феодальной знати, вошедший в историю как заговор «Влиятельных».
Питер Пауль Рубенс. Королева Анна Австрийская.
Около 1622. Национальный музей Прадо, Мадрид
Возглавлял этот заговор Франсуа де Бурбон-Вандом, герцог де Бофор, внук покойного короля Генриха IV. В свое время он выступал против Ришелье и вынужден был долгое время скрываться в Англии. Теперь, вернувшись, он вновь взялся за свое.
План де Бофора заключался в том, чтобы не только устранить Мазарини, но и изменить всю французскую политику, как внешнюю, так и внутреннюю: положить конец абсолютизму, сформированному Ришелье и продолженному Мазарини, вернуться к старым формам правления, примирить Францию с Австрией.
А вот Франсуа де Ларошфуко считает, что главной целью заговорщиков было все же «свалить кардинала Мазарини, который со все возраставшим успехом завладевал душой государыни».[100]
Как бы то ни было, этот великолепный заговор оказался не более чем секретом Полишинеля, и все знали о замыслах заговорщиков. В результате всех сослали, кроме де Бофора, которого бросили в тюрьму Венсеннского замка.
Следует признать, что Мазарини действительно пользовался полной поддержкой Анны Австрийской. И более того… Некоторые мемуаристы и историки даже полагают, что они состояли в отношениях куда более интересных, что королева и ее фаворит вступили в тайный брак.
Как бы то ни было, королева-регентша очень серьезно помогла своему фавориту выдержать испытания политической борьбы. При ее поддержке кардинал одержал победу над своими противниками. Впрочем, гораздо более вероятно, что он победил, благодаря таким своим личным качествам, как хладнокровие и умение всегда и во всем найти компромисс.
По поводу личных качеств Мазарини Франсуа де Ларошфуко пишет: «Как его хорошие, так и дурные качества в достаточной мере известны, и о них достаточно писали и при его жизни, и после смерти, чтобы избавить меня от нужды останавливаться на них; скажу лишь о тех качествах кардинала, которые отметил в случаях, когда мне приходилось о чем-нибудь с ним договариваться. Ум его был обширен, трудолюбив, остер и исполнен коварства, характер – гибок; даже можно сказать, что у него его вовсе не было и что в зависимости от своей выгоды он умел надевать на себя любую личину. Он умел обходить притязания тех, кто домогался от него милостей, заставляя надеяться на еще большие, и нередко по слабости жаловал им то, чего никогда не собирался предоставить. Он не заглядывал вдаль даже в своих самых значительных планах, и в противоположность кардиналу де Ришелье, у которого был смелый ум и робкое сердце, сердце кардинала Мазарини было более смелым, чем ум. Он скрывал свое честолюбие и свою алчность, притворяясь непритязательным; он заявлял, что ему ничего не нужно и что, поскольку вся его родня осталась в Италии, ему хочется видеть во всех приверженцах королевы своих близких родичей, и он добивается для себя как устойчивого, так и высокого положения лишь для того, чтобы осыпать их благами».[101]
А тем временем, несмотря на ряд побед над испанцами, Тридцатилетняя война ввела Францию в полосу экономического и финансового кризиса. Обстоятельства требовали от Мазарини принятия самых жестких и, естественно, непопулярных мер. Наибольшее недовольство вызвало введение новых налогов.
Как итог, нужно было как можно скорее мир с Габсбургами.
И он был заключен в октябре 1648 года. Этот мир вошел в историю как Вестфальский, и он стал «блестящей дипломатической победой Франции Мазарини».[102] По договору Франция получила Эльзас и Лотарингию (кроме Страсбурга) и оставила за собой три ранее приобретенных епископства – Мец, Туль и Верден. Была закреплена политическая раздробленность Германии, а обе ветви Габсбургов – испанская и австрийская – оказались существенно ослабленными. Как видим, «Мазарини умел работать». Эта фраза, кстати, принадлежит Людовику XIV, и он привел ее в своих «Мемуарах», написанных уже после смерти кардинала.
А ведь работать ему приходилось порой в самых стесненных обстоятельствах, не позволявших долго думать заключать и взвешивать все «за» и «против». В частности, к скорейшему заключению Вестфальского мира Мазарини побуждали и внутриполитические обстоятельства. Дело в том, что в том же 1648 году во Франции началась гражданская война, известная как Фронда. Против Мазарини выступили и купцы, и ремесленники, страдавшие от налогов, и знать, пытавшаяся восстановить прежние феодальные привилегии, уничтоженные еще кардиналом де Ришелье. Более того, смута втянула в свою орбиту и крестьян, которые стали нападать на дворянские имения. Летом 1648 года борьба обострилась до предела, а в августе все улицы Парижа были перекрыты баррикадами. Поговаривали даже о готовящемся штурме Лувра.
Фронда (Fronde – буквально «праща») – обозначение ряда антиправительственных смут (восстаний), имевших место во Франции в 1648–1653 гг. Также это название парламентской партии в Париже, которая, во время малолетства Людовика XIV и регентства Анны Австрийской, оказывала противодействие политике кардинала Мазарини. Традиционно делится на два этапа: «парламентская Фронда» (1648–1649 гг.) и «Фронда принцев» (1650–1653 гг.).
Ненависть к Мазарини достигла предела. И что было делать кардиналу? Для начала Мазарини, а вместе с ним и королева с сыном тайком покинули столицу и удалились в загородный дворец Рюэль.
В марте 1649 года правительственные войска под командованием принца де Конде осадили мятежный Париж. Руководители восстания капитулировали, и двор счел возможным возвратиться в столицу. Однако очень скоро Анна Австрийская и Мазарини почувствовали, что попали в зависимости от надменного принца крови, который и не думал скрывать своего стремления захватить власть. В 1650 году Луи де Бурбон-Конде был арестован.
По мнению историков, это была самая грубая ошибка за весь период его министерства. Известие об этом моментально спровоцировало новые восстания и привело лишь к еще большему сплочению врагов кардинала.
6 февраля 1651 года Мазарини, переодетый в костюм простого дворянина, опять бежал из Парижа, а вскоре ему даже пришлось покинуть французскую территорию и обосноваться в Германии, в городке Брюле, около Кёльна. На некоторое время принц де Конде и его приверженцы стали хозяевами положения в столице.
Но, даже находясь в изгнании, Мазарини постоянно переписывался с королевой, и быстро взрослевший король Людовик XIV постоянно находился под его влиянием. Говорили, что искусный дипломат и мастер интриги Мазарини так же руководил делами из Кёльна, как и из Лувра.
21 октября молодой король торжественно въехал в Париж, и это событие считается концом Фронды.
В 1653 году Мазарини, ставший еще сильнее, чем прежде, тоже возвратился в Париж, где уже до самой своей кончины занимал пост первого министра.
Франции эта гражданская война стоила очень дорого. Внешняя торговля страны была дезорганизована, ее флот – фактически уничтожен. В ряде департаментов, где особенно свирепствовали голод и эпидемии, население значительно сократилось, а рождаемость упала.
Многие из этих проблем были решены еще при жизни Мазарини. Он сделал политические выводы из событий периода Фронды. Он пришел к выводу, что в государственных интересах необходимо удовлетворить некоторые требования оппозиции, к которым, прежде всего, следовало отнести осуждение произвола сборщиков налогов, облегчение положения крестьян в деревне, и с этой целью увеличение налогов с промышленников и торговцев, отмену продажи должностей, создание Государственного совета, в котором были бы представлены все сословия французского общества, и т. д.
И все же, как отмечают многие его биографы, кардинал уделял основное внимание не столько внутренней, сколько внешней политике страны. Именно дипломатия была его любимым занятием. Мазарини в совершенстве владел искусством переговоров, но при этом он предпочитал тишь кабинетов и избегал показываться на публике. Для публичного политика – это, конечно, большой минус. Безусловно, очень многие личные качества кардинала позволяли ему последовательно проводить в жизнь программу кардинала де Ришелье. Но при этом этот «ловкий пройдоха» (определение папы Урбана VIII) не пользовался популярностью у французов, которые легко прощали «своему» Ришелье то, что и не думали прощать «коварному итальянцу».
Среди дипломатических побед Мазарини следует особо отметить Пиренейский мир 1659 года, завершивший войну между Францией и Испанией. И по этому договору французская территория значительно расширилась, хотя французы вернули Испании захваченные ими в ходе военных действий районы Каталонии, Франш-Конте и крепости в Нидерландах. К Франции отошли часть Фландрии с несколькими крепостями, основная территория графства Артуа, графство Руссильон. Новая франко-испанская граница стала теперь проходить по Пиренеям. Испанцы отказались от притязаний на захваченные французами Эльзас и Брейзах на правом берегу Рейна, подтвердили права Людовика XIV на королевство Наварру. В ответ на это Мазарини подписался под обязательством не оказывать помощи Португалии, находившейся в то время в состоянии войны с Испанией.
Особенность Пирен