Американец рассмеялся.
— Ну, будем знакомиться, guys? Меня зовут Кен, Кен Бенсон. Я из Уичито, Канзас.
— People trains don’t run out of Wichita…[11] — ни с того ни с сего ляпнул Антон и, заметив удивленный взгляд американца, пояснил: — Кино вспоминаю. Фильм такой есть — «Самолетом, поездом, автомобилем». Короче, там герои никак не могут до дома добраться. По разным причинам: то погода нелетная, то деньги у них украли, и вот…
— Да? Не знаю такого фильма, — пожал плечами американец. — А мы с женой решили провести отпуск без машин и без самолетов. Зато собрались на морскую прогулку.
— Класс. Я это дело люблю, — Антон жестом подозвал бармена, который строго покосился на американца.
— Так давайте с нами! Яхта большая, места хватит всем. К тому же, если разделить расходы на всех, получится очень конкурентоспособная цена.
Ральфу идея понравилась, он подмигнул Антону. Тот кивнул.
— Соглашайтесь, — настаивал американец. — Пройдем вдоль побережья. Красиво. Жена у меня, кстати, из России, из Киева.
— В смысле, из Украины? — уточнил Антон.
— Ну, возможно, — кивнул американец, пожимая плечами.
— А что за яхта? — спросил Ральф.
— Превосходная! Парусная. Сорок девять фу — тов. Три каюты, очень удобные, холодильник, телевизор, бар. Сплошное удовольствие. Но вдвоем с женой мы на самом деле вообще не можем пойти, и дело не в том, что неразумно оплачивать восьмиместное судно вдвоем. Необходимо сформировать команду. Такая тут есть услуга. То есть вы не просто туристы, а за те же деньги еще и постигаете основы яхтинга. Но, как говорится, без фанатизма. Выходить надо завтра. Идем на двое суток. Это просто мечта! Будем с вами прямо как пираты Карибского моря!
Друзья задумались. К удивлению Антона, почему-то именно обычно сдержанный и осторожный Ральф горячо поддержал предложение американца.
— А что, мой друг, это ведь счастливая мысль, — восторженно объявил Ральф. — Я больше лежать на пляже не в состоянии. Маразм какой-то — добровольно губить себя ультрафиолетовым излучением. А впереди у нас целая неделя. Мы с тобой тут сопьемся, если не будет никакого экшена. Кстати, Кен, меня зовут Ральф, а это Антон. Я из Германии, Антон из России, как и ваша жена.
— Я бы подумал, — засомневался Антон. — Хотя, если ты считаешь, что стоит попробовать, занудствовать не буду. Просто я никогда не ходил на яхте под парусом. Это надо уметь, люди годами учатся. Карибское море — это не озеро Мильштатт.
— Супер! — воскликнул Кен. Похоже, он не умел говорить нормально, общался исключительно восторженным тоном. — Так здорово, что вы русский. Уверен, вы быстро найдете с моей женой общий язык. Только не заходите слишком далеко! А то мало ли какие там у вас есть русские штучки!
Американец рассмеялся над собственной «шуткой». Друзья вежливо похихикали.
На следующее утро, лишь только первые лучи солнца коснулись спокойных лазурных вод залива, вся компания была в сборе на причале в ближайшей к отелю марине. Ждали капитана, вели ни к чему не обязывающую беседу, строчили эсэмэски.
Накануне Ральфу и Антону стоило титанических усилий уговорить Бритту на морской вояж. Сначала они делали это сообща, пытаясь донести до нее уникальность затеи, сулили приятные воспоминания в будущем и чудесное времяпрепровождение на борту люксового судна. Обещали, что она всю дорогу проведет в гамаке, наслаждаясь свежим морским ветром, тишиной и уединением.
Бритта ни в какую не соглашалась, ссылаясь на неприспособленность к лишениям морского быта, а также на непереносимость качки. Оставшись вечером наедине с Ральфом, она заочно всерьез наехала на Антона, укоряя мужа за то, что тот идет на поводу у своего друга — русского варвара. Прекрасно зная, что она не права, Ральф тем не менее молчал, то и дело кивая и произнося нечто похожее на «да, милая, ты, разумеется, права, но…». В итоге его упрямство дало результат, впрочем, как обычно. Махнув рукой, Бритта прошептала: «Шайссе, пропал отпуск», — и покорно пошла собирать сумку в морской поход.
Жену Кена звали Ольгой. Она действительно была родом с Украины, из Днепропетровска, училась в Киеве в каком-то институте. По-английски говорила хорошо, но при появлении Антона перешла на русский, к великому напрягу Кена. Он бросал на воссоединившихся соотечественников строгие взгляды и всем своим поведением выражал неудовольствие подобной невежливостью. Антону от этого было неловко, но Ольга не обращала на страдания мужа никакого внимания. Разговор продолжался.
Бритте Ольга не понравилась сразу. Во-первых, даже по курортным, то есть не очень строгим канонам, она была одета до предела неприлично. Во-вторых, на фоне дородной и невысокой Бритты, еще более округлившейся в процессе пока еще недолгой, но сытой и спокойной семейной жизни, Ольга выглядела королевой красоты. Наконец, Бритту не меньше Кена возмущал тот факт, что эта пигалица, притащившаяся на причал в туфлях (это в них, заметьте, она собирается лазить по кораблю; хорошо еще, не на каблуках туфли-то…), трепалась с Антоном по-русски, выказывая тем самым неуважение к достойному обществу представителей самых развитых экономик мира.
Ситуацию спас появившийся с небольшим опозданием шкипер. Он поздоровался со всеми за руку, задержав несколько дольше, чем на остальных, свой взгляд на Ольге. После этого еще раз придирчиво осмотрел каждого в отдельности.
— Дамы и господа, меня зовут капитан Роджер.
— Веселый Роджер, — с улыбкой прошептал на ухо Ральфу Антон.
Капитан посмотрел на Антона неодобрительно.
— Мне совсем невесело, когда я гляжу на всех вас. Скорее наоборот, ваш вид меня удручает. Ваша одежда не годится для нашей прогулки. Господ я попрошу надеть спортивную обувь, иначе в шлепанцах вы будете скользить и падать. Дам и, в общем-то, всех остальных прошу обратить внимание на то, что в море солнечные ожоги зарабатываются в два счета. Никакой крем не поможет вам — нужны майки с длинным рукавом. И никаких декольте, — добавил он, поглядев на Ольгу.
— Это весь инструктаж? — улыбнулся Кен.
— Вы — тот самый Кен? — не возвращая улыбку, поинтересовался капитан Роджер. — Это вы договаривались о прогулке и вносили депозит со своей карты?
Кен кивнул.
— Назначаю вас старшим матросом. А эти два господина будут у нас просто матросами. Переодевайтесь. Через полчаса отдаем швартовы.
«Матросами?» — мысленно повторил Антон, глядя на Ральфа. Тот, угадав мысли товарища, только пожал плечами в ответ.
Оказалось, что без участия Ральфа и Антона яхта не могла по правилам отойти от причала. Пришлось провести серию опасных для здоровья манипуляций, прежде чем удалось вывести ее из марины в залив.
Все еще не осознавая до конца, что же в действительности их ждет, друзья продолжали исправно выполнять команды капитана. Последнему было нелегко, ведь оба совершенно не владели морской терминологией, а фразы типа «эту штучку привяжите вон к той штуке» или «потяните на себя белую веревку с красными полосами, а вы заведите шкот на лебедку, то есть красную веревку на эту металлическую хреновину справа» не обеспечивали слаженной работы экипажа.
Русскому капитану было бы проще договориться с Антоном, используя мат, но капитан был англичанином, который гордился своими предками — пиратами, о чем поведал клиентам в первые минуты вояжа. Причем пиратские его предки были хоть и испанцами, но, как утверждал Роджер, почему-то имели еврейские корни. Он же настаивал, что и сам Христофор Колумб происходил из еврейского рода, только это не принято было афишировать.
С горем пополам справились, поставили паруса, поймали ветер. При этом Кен все время куда-то пропадал. То исчезал в каюте, долго оттуда не возвращаясь, то беседовал с капитаном, то делал вид, будто разбирается с барахлом, сложенным в нишах под «банками».
Ольга усиленно натирала открытые части тела кремом. Она проигнорировала рекомендацию капитана и отправилась в путь в своей вызывающего покроя майке.
Бритта обеими руками вцепилась в металлические перила (будто бы в горло врагу своего семейного счастья — Антону) и, поджав губы, изучала горизонт. Капитан стоял у штурвала и выкрикивал команды с пояснениями. Иными словами, экипаж кое-как устроился. Все были при деле: одни работали, другие им не мешали.
Для всех стало большим сюрпризом отсутствие обещанного Кеном комфорта. Впрочем, он тоже не был в этом смысле исключением. Спустя пять или шесть часов, когда девушки, стоически переносившие все это время качку и скуку, стали все чаще поглядывать на своих мужей со страдальческим выражением лица, было принято решение встать на якорь в ближайшей подходящей для этого бухте. В процессе поиска места, убирания парусов, отдачи якоря капитан Роджер лишился огромного числа нервных клеток, но в итоге все же удалось остановиться в защищенном от ветра и течений живописном месте.
Ночь, однако, выдалась беспокойная и бессонная. Поспать удалось лишь настоящему морскому волку Роджеру. Он безбожно храпел несколько часов кряду, мешая спать Антону, расположившемуся в соседней с ним каюте в кормовом отсеке. Бритта полночи пилила Ральфа. При этом Ральфа нещадно кусали комары — сказывалась близость к берегу, покрытому мангровыми зарослями.
Бритту комары тоже не щадили, но больше комаров ей досаждало понимание, какого непутевого и тупого мужа подарила ей судьба.
Прямо перед самым рассветом усталость все же свалила мореходов, и они уснули. Однако счастье было недолгим. Ближе к утру в заливе появились моторные лодки местных жителей, у которых, видимо, считалось высшим шиком пронестись на предельной скорости вблизи буржуйской яхты, подняв волны, которые с шумом разбивались о ее борт.
При первом таком ударе яхту бросило на волне столь сильно, что Антон больно ударился плечом о стенку. Спросонок он попытался вскочить на ноги, полагая, что лодку сорвало с якоря и бросило на рифы, но его голова тут же встретилась с потолком. Ощупывая макушку, он аккуратно, очень медленно, справляясь с качкой, выполз из каюты и поднялся на верхнюю палубу.