{360}. Однако Египет был слишком притягателен, а потому предостережения Вольнея не остановили Бонапарта. Наоборот, он постарался учесть их, взяв в Египет печатный пресс с арабским шрифтом, требуя, чтобы солдаты уважительно относились к местному населению, и сохранив в Египте существующие административные и религиозные институты.
Бонапарт в своей политике по отношению к местному населению использовал все те знания, которые получил из произведений путешественников на Восток. Именно поэтому, с момента прибытия в Египетский пашалык, французы стали распространять среди местного населения прокламации на арабском языке, с заверениями французов в своей благожелательности к мусульманам, в дружбе с турка- ми-османами, во враждебности к одним только мамлюкам и в желании улучшить жизнь египтян. Очевидно, что генерал рассчитывал на поддержку местного населения, ведь и Вольней, и Савари писали о готовности разных социальных групп выступить против мамлюков. Большое внимание Бонапарт уделял организации различных торжеств, в том числе праздника разлива Нила, ведь Савари и Вольней показали значимость реки и ее почитания для египтян. Большой научный корпус экспедиции должен был исследовать те самые богатые и неизведанные места, о которых рассказывали путешественники, и французы должны были стать теми самыми мудрыми правителями, что приведут Египет к процветанию...
Таким образом, сочинения Вольнея и Савари стали своего рода идеологически обоснованным руководством к действию для Бонапарта и его войск. Конечно, немаловажна роль произведений и других путешественников, как французских, так и представителей других европейских стран{361}, которые в совокупности с произведениями Вольнея и Савари сформировали определенный образ Востока, заложив интеллектуальные предпосылки вторжения в Египет. Однако именно обстоятельные сочинения этих двух авторов получили наибольшую популярность и признание и оказали влияние на участников экспедиции, что находит подтверждение в многочисленных отсылках к ним ученых и других представителей армии Востока в их дневниках и письмах.
Глава 4 Французская пресса в Египте о мусульманском востоке
Французские издания в Египте
Среди новшеств, которые французский экспедиционный корпус принес в Египет, был печатный пресс. Именно франкоязычные издания стали первой периодикой, появившейся в этой стране. Выпускавшаяся в Египте пресса, предназначенная для участников экспедиции, в силу специфики своего выхода в свет в условиях чужой страны и чуждой культуры, а также морской блокады англичан, существенно сократившей поступление в Египет новостей из Европы, формировала определенный образ Востока.
Изначально в Египте было открыто две типографии: официальная - под руководством Жана-Жозефа Марселя, и частная - Марка Ореля. Однако со временем последний договорился с Бонапартом о продаже своего дела, и в Египте осталась только «Национальная типография» Марселя, объединившая обе первоначальные{362}. Именно поэтому на части выпусков французской периодики указано сначала издательство Марка Ореля, а затем - Национальная типография. Всего же в Египте выпускалось два издания на французском языке - газета Courrier de l'Égypte и журнал Décade Égyptienne.
Courrier de l'Égypte выходила с августа 1798 г. (до июля 1799 г. - в типографии Марка Ореля) по 9 июня 1801 г., всего увидело свет 116 выпусков. Инициатива создания газеты исходила от Бонапарта, и Courrier de l'Égypte изначально была поставлена под его личный контроль - вплоть до подбора редакторов{363}. Каждый выпуск газеты состоял из четырех страниц, по две колонки текста на каждой. Повидимому, предполагалось, что газета должна выходить раз в пять дней, однако периодичность ее выпуска постоянно менялась - первые шесть номеров газеты издавались раз в четыре дня, затем, в зависимости от обстоятельств, - от двух до пяти выпусков в месяц{364}. Содержание газеты было весьма разнообразным, и она не имела какой-либо четкой структуры: в ней публиковались ежедневные приказы (ordre du jour) командующего армией, новости о французских кампаниях в Египте и Сирии, международные новости (иногда целые выпуски были посвящены только им), официальная переписка с Директорией, обращения к членам дивана Каира, письма членов дивана, описания торжеств, объявления о заседаниях Института Египта, материалы Института об изучении страны, заметки об обычаях местных жителей, отрывки из европейских газет и сочинений европейских путешественников по Востоку и т. д. Как правило, авторство заметок и статей не указывалось.
Courrier de l'Égypte отражала официальную точку зрения высшего командования Восточной армии на различные события, а потому события в нем освещались тенденциозно. Газета служила таким же целям французских властей в Египте, какие преследовались до этого в Италии и на Мальте - объединение армии, оторванной от родной земли, и восхваление французского правления в оккупированной стране. Тем не менее, как отмечает египетский историк Сами Амин Вассеф, концепция издания менялась при разных главнокомандующих: «Если в период Бонапарта и Мену газета сообщала исключительно об их деятельности, и в большинстве статей описывались только благодеяния их администрации, то следует признать, что в период правления Клебера о жизни командующего практически никогда не упоминалось»{365}. Кроме того, при Клебере, который сменил главного редактора Ж. Б.Ж. Фурье{366} на P.-Н. Д. Деженетта{367}, газета, как отмечает Вассеф, стала разнообразнее - большое внимание уделялось описанию памятников Древнего Египта и обычаев египтян, сами статьи стали интереснее{368}. В период командования Мену эта тенденция продолжилась - в газете публиковалось множество описаний достопримечательностей Египта и нравов его жителей и, кроме того, стихотворения, сочиненные участниками экспедиции. Несмотря на все эти изменения в содержании газеты, на протяжении всего ее существования и при всех главнокомандующих Courrier de l’Égypte была нацелена на создание позитивного образа французского присутствия в Египте и на поддержание боевого духа солдат.
Пропагандистские материалы в Courrier de l’Égypte предназначались, прежде всего, для самих французов. Чтобы избежать деморализации армии, материалы газеты подбирались таким образом, чтобы показать оторванным от родины и привычных условий солдатам, что их деятельность высоко оценивается как самими египтянами, так и международным сообществом - в газете публиковались не только благодарственные письма от представителей арабской элиты, но и речь английского парламентария Дандаса о важности завоевания Египта французами и опасности, которой чревато это событие для англичан{369}, большое внимание уделялось новостям из Европы. В то же время о неудачах французов Courrier de l’Égypte не сообщала - ни о поражении от англичан при Абукире, ни о печальном исходе Сирийской кампании, хотя победы всегда подробно описывались и восхвалялись.
Другое периодическое издание французов, Décade Égyptienne, впервые увидело свет в октябре 1798 г. и должно было выходить раз в десять дней на четырех страницах іn-4°, как объявили сами издатели. Затем был выпущен сборник в трех томах, объединивший эти выпуски: первый - 15 сентября 1799 г., второй - 17 мая 1800 г., третий - 31 марта 1801 г., и именно в таком виде журнал дошел до нас. Как уже отмечалось, это было издание Института Египта, где публиковались результаты проведенных исследований. Изначально редакторами журнала были Бонапарт, Ж. Л. Тальен{370} и Деженетт, первый выпуск сборника посвящен Бонапарту, второй - Клеберу, третий - Мену. В предисловии к первому сборнику Тальен пишет о содержании и целях этого издания: «Журнал, который мы представляем, будет исключительно литературным. Никакие новости и политические дискуссии не найдут себе здесь места; но все, что относится к области науки, искусства, торговли и связанным с ними аспектам, общим и частным, к законодательству гражданскому и уголовному, институтам морали и религии, будет собрано с усердием. Цель, которую мы преследуем, - познакомить с Египтом не только французов, которые здесь находятся в данный момент, но и Францию, и Европу»{371}. Таким образом, Décade Égyptienne предназначался не только для французских экспедиционных сил, но и для более широкой читательской аудитории, в частности в Европе. Однако, несмотря на заявленное научное и литературное содержание журнала, в нем тоже прослеживается политическая ангажированность: по выражению Вассефа, Décade Égyptienne вел «закамуфлированную пропаганду»{372}: наряду с исследовательскими статьями, в журнале появляются стихи в честь убитого во время первого Каирского восстания адъютанта Бонапарта Ю. Сулковского, ода сирийца Никулы ат-Турка в честь французов (этот случай будет рассмотрен ниже) и другие примеры скрытой пропаганды.
Образ Востока во французской пропаганде
Образ Востока, который формировали французские издания в Египте, несомненно, нес на себе отпечаток пропаганды, направленной на участников экспедиции, и во многом являлся ее частью. Последнее относится, прежде всего, к Courrier de l’Égypte. Так, в первом выпуске газеты от 12 фрюктидора VI года (29 августа 1798 г.) опубликована заметка из Акки от 20 июля, написанная якобы от лица местного жителя: «Когда мы узнали о прибытии французов в Каир, то были очень взволнованы. Сообщали, что они убили всех мусульман, разрушили все мечети и увезли на Мальту в рабство остальное население. Однако с тех пор как мы прочитали их прокламации и узнали, что они не только защищают религию мусульман, но и любят ее, предпочитая ее догмам христианства, наши страхи рассеялись. Если они защищают религию и если они пришли только для того, чтобы сокрушить тиранов, пусть Бог поможет их войскам». Вероятно, именно такую реакцию местного населения, как в Египте, так и в Сирии, мечтал увидеть Бонапарт. Но, как утверждает российский историк Д. Р. Жантиев, «Бонапарт недооценил политическую ситуацию и настроения местного населения» в Сирии и, в результате, не получил там широкой поддержки, на которую рассчитывал, ни среди мусульман, ни среди христиан