В ответ на военные действия французской армии Туссен развернул осадную войну. Ему удалось мобилизовать и вооружить 17 тыс. бойцов. По мнению Леклерка, этому немало способствовала помощь со стороны США. Об этом он сообщал в письме морскому министру Декре: «Соединенные Штаты ввезли сюда [на Гаити. — Авт.] оружие, порох и всякое военное оборудование, они же подбили Туссена к защите. Я глубоко убежден, что американцы создали план призвать к независимости все Антильские острова, надеясь заручиться исключительной торговлей, как они заключили торговые сделки с республикой Туссена-Лувертюра». Надо сказать, что опасения Леклерка были не лишены оснований. Еще в мае 1799 г. между Гаити и США был подписан торговый договор, который активно поддержал американский министр финансов Александр Гамильтон. Но после прихода к власти в США в марте 1802 г. Томаса Джефферсона отношения между США и Гаити ухудшились.
Тем не менее военные поставки со стороны американцев продолжались и потому, как писал Е. Тарле, «остров был блокирован французским флотом, чтобы не допускать передачи оружия и припасов Туссену-Лувертюру со стороны контрабандистов из английских и испанских колоний и из Соединенных Штатов». Что же касается американского влияния на политику Черного консула по отношению к действиям французских властей, то вряд ли его можно считать решающим. Объявляя осадную войну, он руководствовался лишь одним — стремлением сохранить независимость своей страны и не допустить восстановления в ней рабства.
С самого начала военных действий, как это ни удивительно, армии Леклерка пришлось весьма нелегко. Генералу казалось, что у него были все основания надеяться на успех и что его солдаты, закаленные в трудных походах по Италии и Египту, должны были пройтись по небольшому острову триумфальным маршем. Но на месте все оказалось не таким, каким виделось из дворцовых окон в Париже. «Думая встретить неразумное скопище рабов, привезенных когда-то негроторговцами во французские колонии, он [Леклерк. — Авт.] полагал, что поход в Гаити будет увеселительной морской прогулкой…
Но вместо скопища рабов, вместо пестрой толпы кое-как вооруженных людей они встретили крепкую, закаленную в англо-испанской войне армию черных людей. Черные офицеры, черные инженеры, черные врачи; крепкая черная конница; прекрасная горная артиллерия, которую английские купцы продали Туссену для борьбы с Испанией; старые испанские пушки, которые испанские купцы продали Туссену для борьбы с Англией; сильные форты, удвоившие вооружение со времени Людовика XV благодаря стараниям артиллерийского генерала Дессалина…» — такой рисует гаитянскую армию, с которой пришлось сражаться солдатам Леклерка, в своем романе «Черный консул» А. К. Виноградов.
Умело используя против французов тактику партизанской войны и выжженной земли, гаитянцы нанесли им несколько чувствительных поражений. Но после того как те перекрыли каналы поставки оружия и боеприпасов на остров, сопротивление бойцов Туссена заметно ослабло. К тому же вскоре армия Леклерка получила подкрепление из метрополии. Описывая эти события, Е. Тарле отмечал: «Бороться с французами, как выяснилось уже спустя несколько недель, Туссену-Лувертюру было при этих условиях трудно. Туссен отступил в глубь острова, сжигая покидаемые селения и одерживая местами победы. Рабы дрались с большим мужеством. А подкрепления к генералу Леклерку все прибывали и прибывали…»
Но, помимо роста людских ресурсов, французский командующий умело использовал недовольство отдельных слоев населения правлением Черного консула. С приходом французов на их сторону перешло подавляющее большинство белых и мулатов. Ну, а часть черных командиров удалось подкупить. Особенно болезненным ударом для Туссена стало предательство самых близких ему людей. Первыми на сторону противника перешли отряды во главе с генералами Кристофом и Маурепсом, а родной брат Черного консула Пол позволил французским войскам беспрепятственно высадиться в испанской части острова. Последним и самым надежным помощником Туссена оставался Жан Жак Дессалин, но и он вынужден был сдаться. После этого правителю Сан-Доминго ничего не оставалось, как пойти с Леклерком на перемирие, которое было равносильно капитуляции.
Обосновавшийся в одном из своих поместий Туссен жил фактически под домашним арестом, постоянно находясь под наблюдением агентов Леклерка. Теперь он больше не управлял своей страной: с 5 мая 1802 г. она перешла под контроль французских войск. Заключая мир, он поставил перед генералом единственное условие — не восстанавливать в стране рабство. Но и оно не было выполнено: 20 мая[10], согласно декрету Наполеона на Гаити, как и во всех других французских колониях, институт черного рабства был возрожден. Чтобы снова поднять чернокожее население республики на борьбу за свободу у старого вождя (к тому времени ему исполнилось 59 лет) уже не было ни сил, ни возможностей. Тем не менее Леклерк видел в нем потенциальную угрозу. Выполняя поставленную Наполеоном задачу по «нейтрализации Туссена», он решил арестовать его. Чтобы ни сам вождь, ни его соратники не догадались об этом намерении, генерал передал ему приглашение явиться 6 июня во французский штаб «для решения некоторых вопросов». А далее, как пишет Е. Тарле, «под предлогом, что Туссен-Лувертюр тайно готовится снова восстать, Леклерк арестовал его, а также помощника и одного из лучших офицеров Туссена некоего Фонтана». С молодым офицером разобрались быстро — расстреляли на месте, а Черного консула вместе с семьей посадили на фрегат и отправили во Францию. Здесь 2 июля они были помещены в старинный замок-крепость Фор-де-Жу отдельно друг от друга.
В освещении дальнейшей судьбы Туссена и его сыновей как литераторами, так и некоторыми историками, встречаются некоторые неточности и расхождения. Что касается членов семьи Черного консула, то данные о постигшей их участи и вовсе противоречивы. К примеру, в повести А. К. Виноградова пишется, что «в районе северных Пиренеев, около Байонны, его жена, его дети, его внучата ночью сброшены со скал на острые камни бегущего в ущельях потока». Там же сообщается о том, что его приемный сын Пласид (Плацид) был расстрелян французами еще на Гаити, но документальных подтверждений этому нет. А в исторических и справочных источниках упоминается лишь о том, что младший сын вождя, Исаак, опубликовал его мемуары. Следовательно, он уцелел после расправы с другими членами семьи?
Возникают вопросы и в связи с многомесячным содержанием без суда и следствия самого Туссена в застенках крепости в полной изоляции от внешнего мира. Большинство историков связывают это с тем, что прежде чем вынести черному вождю приговор, Бонапарт пытался узнать, где тот спрятал свои сокровища. Такую точку зрения высказывал и Е. Тарле: «Сначала Наполеон хотел судить Туссена-Лувертюра военным судом и расстрелять, но затем он вдруг изменил свое намерение и велел без суда заточить Туссена в секретную камеру каземата в холодной горной местности и лишить его общения с кем бы то ни было. Спустя несколько месяцев он велел допросить Туссена-Лувертюра, где он спрятал сокровища на острове Сан-Доминго. Из допроса ничего не вышло. «Я нашел в нем человека тонкого, ловкого, владеющего собой, притворщика глубоко лукавого», — доносил посланный для этого допроса адъютант Наполеона. После этого суровость содержания Туссена-Лувертюра в глухой тюрьме почти без света, почти без воздуха, в сырой, холодной камере еще более усилилась. Свидания ни с семьей и ни с кем вообще ему ни разу не были даны».
Но, как оказалось, «выуживание» информации о зарытом на Гаити кладе было не единственной причиной, по которой Туссен не был отдан под суд. Судя по переписке Бонапарта с Леклерком в сентябре 1802 г., Первый консул хотел создать видимость преступления черного вождя против Франции, для чего просил зятя сфабриковать и спешным способом прислать в Париж подтверждающие это документы, которые и позволили бы привлечь его к суду. Но генерал, который, как мы знаем, сам не раз прибегал к подлому обману и фальсификации, на сей раз… отказал своему высокопоставленному родственнику. В письме ему он честно написал, что со дня своего прибытия на остров у него «нет никаких материалов для процесса». А еще раздраженно добавил: «При настоящем положении дела судебный процесс и оглашение приговора способны только ухудшить и без того плохое положение колоний. Черные озлоблены».
К этому времени Леклерк уже трезво оценил глубину той пропасти, в которую его толкнула заморская авантюра Наполеона. Пройдет совсем немного времени, и он столкнется с более страшным и безжалостным врагом, нежели воины Черного консула. Вот что писал о нем А. К. Виноградов: «На острове появилась страшная вещь — желтая лихорадка, которой не болели негры и которая косила людей по рядам и батальонам. Ужасное зрелище больных пугало здоровых». В общей сложности в результате военных действий и эпидемии французская армия потеряла 20 тыс. человек — почти весь свой экспедиционный корпус. Болезнь оказалась фатальной и для самого Леклерка — он скончался в ноябре 1802 года. В следующем году к потерям от лихорадки добавились военные неудачи и массовое дезертирство. Все это привело почти к полному уничтожению французской армии. Вскоре ее остатки после очередного сражения с отрядами негров и мулатов под командой Дессалина вынуждены были капитулировать и убраться с острова. А 1 января 1804 г. соратник Туссена официально объявил о независимости бывшей колонии, которой теперь было возвращено ее старинное имя — Гаити. Так эта латиноамериканская страна снова обрела свободу и независимость. Теперь уже навсегда.
Но вернемся к судьбе Туссена-Лувертюра. Исторические факты свидетельствуют о том, что он умер, не выходя из своей камеры, 7 апреля 1803 г. от пневмонии. Однако наряду с этим существует и другая, полулегендарная трактовка, по которой якобы незадолго до смерти он был выведен в крепостной двор, где солдаты имитировали его расстрел. Увидев выстроившийся перед ним взвод альпийских стрелков, Черный консул сам отдал им команду стрелять. Но выстрелов не последовало. Вместо этого комендант крепости объявил ему, что он будет казнен по-настоящему, если Дессалин не согласится отменить провозглашение независимости Гаити. По всей видимости, такой шантаж по отношению к верному последователю черного вождя стал последней попыткой Наполеона вернуть бывшую колонию. Такой же неудачной, как и предыдущие.