Вот уж кто не легок на помине!
– Здравствуйте, Яна. Рад вас видеть. Какими судьбами? – светским тоном произнес он и заметил, что она сразу сникла.
Наверное, не так представляла себе их встречу. Что ж, сама виновата. Можно сказать, выставила его за дверь, а теперь заявилась как ни в чем не бывало. Мило.
Он лелеял свою обидушку еще секунды три – она даже ответить не успела, – а потом кивнул Дубову и сделал приглашающий жест:
– Проходите. Поговорим в кабинете.
Яна прошла с независимым видом, и Савва подумал, что она изменилась. Даже походка стала другой. Ну что ж, посмотрим, «какой такой Сухов».
В кабинете она огляделась и встала у стола. Ага, значит, садиться без приглашения все же не будет.
Он предложил и сел за стол. Дистанцировался.
Яна помолчала, всматриваясь в его лицо. Помогать он не стал, с мстительным злорадством представляя, как она сейчас начнет пыкать и мекать.
– Савва Ильич, я понимаю, что мое появление выглядит неприлично.
Ого! Она понимает. Интересное начало.
– Но у меня возникла ситуация, с которой мне не к кому обратиться.
Он уже открыл рот, чтобы задать уточняющий вопрос, но она не дала.
– За мной следят. Один человек. Я не знаю, кто он такой, близко его ни разу не видела, мне также доподлинно неизвестна причина, по которой он это делает, но уверена, что его цель, – она запнулась, – причинить мне зло.
Савва ожидал чего угодно, только не этого. Он помнил о трагической смерти бабушки и знал, что дело – Башковитов по привычке держал его в курсе – благополучно закрыто. Прошло почти два месяца. Новый год на носу. Да к тому же больно все по-киношному. Следить, да еще в открытую, чтобы при этом объект слежки не смог тебя разглядеть и идентифицировать?
А не врет ли милая девушка Яна Шум? А если не врет, то не мерещится ли ей?
И тут он заметил, что в кабинете давно висит пауза, потому что посетительница закончила выступление и теперь смотрит на него в ожидании.
Савва решил, что ничего уточнять не станет, иначе она подумает, будто он готов ввязаться. А, кстати, во что?
– Ну и что вы предлагаете? – спросил он, продемонстрировав девице Шум равнодушный взгляд и постное лицо.
Девица его игры не оценила, потому что ровным и спокойным голосом сказала:
– Я предлагаю вам убедиться в этом собственными глазами.
Помолчала и поправилась:
– Прошу. Очень.
Савва кивнул и стал смотреть в окно. Молчала и Яна, а потом вдруг выпрямилась на стуле и спросила в лоб:
– Савва Ильич, вы мне не верите?
– Да не в этом дело, – с досадой ответил он.
Одновременно зазвонили лежащие на столе два телефона. Бехтерев один отключил, на другой звонок ответил, предупредительно подняв палец, чтобы Яна молчала. Он говорил отрывистыми фразами, низким, почти грубым голосом и прямо на глазах менялся. Был добродушным старым солдатом, снисходительно слушающим детский лепет, стал жестким полевым командиром, чьи приказы выполняются сразу и беспрекословно. Яна даже заробела немного. Наверное, зря она к нему заявилась. Он просто скомандует ей «Кругом!» и вернется к исполнению служебного долга.
Савва закончил разговор, взглянул на нее и, кажется, понял, что она собирается уходить. Он помедлил, все еще не зная, что решить.
Нет, не так.
На самом деле уже в момент разговора по телефону он понял, что подпишется на эту авантюру, несмотря на то что почти уверен: Яне померещилось. Кому надо за ней следить? Просто у девушки нервишки шалят. Излагать свое мнение он не станет. Зачем обижать хорошего человека? Надо постараться ее успокоить и согласиться на предложение «убедиться собственными глазами». Походит за ней пару вечеров или, например, в обеденный перерыв, а там видно будет. Придумает, как извлечь из ее головушки мрачные мысли. Вряд ли у юной девы хроническая паранойя, так что переубедить ее будет нетрудно. По роду профессиональной деятельности он с разными людьми контактировал. Случались и параноики. Яна на них не похожа. Она вообще ни на кого не похожа. Он даже не сразу ее узнал. Это он-то!
С другой стороны, если подумать непредвзято, некая причинно-следственная связь напрашивается. Убийца тогда ушел с пустыми руками, поэтому предположил: юная наследница – Савва знал, что квартира досталась внучке, – знает, где находится то, что ему нужно.
«На первый взгляд логично, рассматривая Яну», – подумал Савва, вытащил сигарету и, не спрашивая разрешения, закурил. Просто чтобы время потянуть. Яна даже не поморщилась. Смотрела во все глаза и молчала.
После того как история с бабушкой закончилась, он немного тосковал по ней. Помнится, даже раздумывал, не влюбился ли часом. Уже тогда в ней было то, что цепляло, притягивало.
Савва выпустил струйку дыма и взглянул сквозь нее на выжидательно глядящую на него девицу со странной фамилией Шум.
Шуму она и тогда производила немного. На рояле играла хорошо, но болтала мало. Он думал: от закомплексованности. Наверное, так и было. Сейчас о ней такого не скажешь. Уверенная поза, спокойный взгляд…
А ведь она действительно красивая. По-питерски, если такой термин существует. Неброская, а строгая и спокойная красота. Взглянешь – не заметишь, а приглядишься – глаз не оторвать.
Задумавшись, Савва слишком сильно затянулся и тут же натужно закашлялся.
Так тебе и надо! Не будешь выеживаться перед девушкой!
– Ладно, Яна. Считайте, что уговорили, – выдавил он, закончив кашлять и вытирая слезы.
– Я не уговаривала. Я попросила.
Так. Кажется, перегнул малость. А с этой новой Яной надо держать ухо востро.
– Конечно. Попросили. Давайте сделаем так. В свободное от работы время я, так сказать, вас постерегу. То есть понаблюдаю со стороны. Попробую обнаружить за вами хвост.
– Но ведь он не всегда за мной следит.
– А когда?
Яна задумалась. В самом деле, существует ли закономерность в появлении этого человека?
– Мне кажется, он появляется, когда я начинаю перемещаться активнее, чем всегда. Ну, уезжаю из города, например.
– Интересно. А как он узнает, что вы собираетесь уезжать?
– Не знаю, Савва Ильич.
– Слушай, давай на «ты». Нам предстоит… как бы сказать… сотрудничать некоторое время, так что надо перейти с официоза на доверительный тон.
Яна посмотрела удивленно и вдруг улыбнулась:
– Цветисто вы выражаетесь.
– Я еще и не так могу, – ответил он и неожиданно подмигнул.
Ее улыбка стала еще шире, и Савва понял, что стиль общения она приняла.
– А все же как понять, что он появится на горизонте?
– Мне кажется, он чувствует момент, когда я начинаю волноваться, нервничать или, наоборот, радоваться. Не знаю, как это объяснить, но он… словно настроен на мою волну. Эмоции означают, что ситуация поменялась, и он начинает меня отслеживать. Вдруг поведу его в нужную сторону.
Неплохо девушка формулирует. И с воображением у нее все в порядке. Не будем охлаждать ее пыл.
– Типичный психопат, – согласился он и потушил сигарету.
– Ненормальный, конечно. Это я поняла, когда он бабушке Наташе голову разбил. Распсиховался.
Савва кивнул, но развивать тему не стал.
– Тогда надо его спровоцировать.
– Чем?
– Поездкой. В такое место, которое покажется ему подозрительным. Надо, чтобы он разнервничался и обнаружил себя. Предлагаю завтра… нет, послезавтра часиков в шесть вечера взять и поехать, например, в Кронштадт.
– А что я там буду делать вечером? Все музеи закрыты.
– Так в этом и фокус. Он тоже решит, что делать тебе там нечего, и захочет проверить, не ищешь ли ты сокровища Агры.
Сказал и тут же пожалел. Лицо Яны стало холодным, а глаза вообще льдом покрылись.
– Савва Ильич, если вы мне не верите, то не надо играть в игры. Мне настоящая, а не игрушечная помощь нужна.
Савва мысленно отвесил себе подзатыльник.
– Прости, сорвалось. Просто у меня такая работа, что без юмора никак.
– Шутливая, что ли? А я думала, вы в банке работаете.
Савва приподнял бровь. От удивления. Так у нее сарказм есть? Это сюрприз.
– Я попросил прощения, кажется.
– Простила.
– Тогда вернемся к местоимению единственного числа.
– Вернемся. Хорошо, завтра махну в Кронштадт. Тебя ждать?
– Нет. Веди себя таким манером, словно ты одна-одинешенька. Но постарайся не прогуливаться, а двигаться так, будто у тебя есть цель. То есть не как туристка, а как человек, приехавший по делу. Одним словом, ищи.
– Поняла.
– Тогда до послезавтра.
– До свиданья.
Она ни о чем не спросила, ничего не стала уточнять. Просто встала и пошла к выходу. Савва вышел следом и смотрел, как она идет к турникету.
Дубов глянул вопросительно. Савва кинул. Турникет мигнул зеленой стрелкой, Яна вышла и, не оглядываясь, направилась к двери.
А он думал, что девушки, играющие на роялях, томные и пугливые. И воспитанные. Эта даже спасибо не сказала.
Ишь ты!
Вечером он лег спать поздно. Думал. Прикидывал.
И не заметил, как уснул.
Честно говоря, Савва был уверен, что поездка пройдет впустую. Но когда увидел ее, выходящую из электрички, сердце вдруг защемило.
С чего бы?
Не оглядываясь по сторонам, Яна сошла с платформы и направилась не туда, куда толпой повалили туристы – интересно, чего они в темноте собираются разглядывать? – а немного в другую сторону. Выйдя на узкую улицу, она достала из сумочки телефон и стала смотреть на экран, как будто уточняя маршрут.
«Молодец, девочка», – подумал Бехтерев и почувствовал нечто вроде гордости за нее.
Между тем Яна стала передвигаться по городу, словно что-то искала.
Савва осторожно следовал за ней, пытаясь понять, делает ли кто-то еще то же самое. Долгое время он никого не замечал и уже почти уверился, что все так, как он и думал, но неожиданно его словно в бок толкнули.
Он чуть притормозил, осторожно задвинулся в просвет между двумя киосками на краю тротуара и выглянул. Яна была довольно далеко, но почти напротив него, на другой стороне улицы у такого же киоска стоял человек и – Савва был почти уверен – п