Ксеня искоса взглянула на Васю и, кажется, все поняла. Надо сказать, что девочки часто бывают понятливее мальчишек. И еще надо сказать, что Ксеня и раньше поглядывала на Лиса с особым интересом, только он не замечал.
— Ладно уж, — сказала она со снисходительным вздохом. — Приходи в гости. Может быть, дедушка расскажет кое-что о морских делах.
— Ты попроси его, чтобы все по порядку, ладно? Чтобы разобраться, как устроен корабль!
— Это уж ты сам попроси, когда придешь.
— А мне можно? — сунулся сбоку Антон Штукин.
— Да, можно и Антошке? Мы всегда вместе.
— Можно даже Василисе, — разрешила Ксеня. — Он ведь тоже от тебя никуда, все говорят. А дедушка любит котов… У нас тоже котик есть. Еще подросток…
Котика-подростка звали Синтаксис. Ксеня объяснила, что такое научно-школьное имя ему дали потому, что оно похоже на «кис-кис-кис». Котенок сразу научился на него отзываться. А сокращенно Синтаксиса зовут Синька.
Синька сперва отнесся к Василисе подозрительно. Выгнул спину, распушил хвост и заурчал. Но Ксеня храбро сказала:
— Ничего, привыкнут друг к другу. — И повела мальчишек знакомиться с дедом.
Деда звали Яков Платонович. Ксеня звала его просто «дед», а иногда шаловливо так — «Платоныч». Потому что этим именем называли на кораблях боцмана Пёрышкина друзья-приятели.
Яков Платонович выглядел вполне как старый морской волк. Кудлатые волосы его были седыми, а густые усы — пегими. Левый ус — почти весь белый от седины, а правый — пепельно-серый, пятнистый.
Никакой «возрастной слабости» в деде не было заметно. Крепкие плечи распирали мохнатый свитер. Только вот на пальцах — да, видны были припухлые ревматические узлы.
Но и этими пальцами Яков Платонович пожал гостям руки очень крепко.
— Весьма рад встрече, молодые люди. Ксеня сказала, что вы интересуетесь корабельными делами…
— Да… — Вася слегка закашлялся от стесненья. — Как устроены корабли и вообще… А то читаешь какую-нибудь морскую книгу, столько там всяких названий, и больше половины — непонятные…
— Что же, непонятное всегда можно сделать понятным, если есть у людей охота поучиться. Я, конечно, не профессор морской академии, но кое-что из корабельной практики еще помню.
— Платоныч, ты не скромничай, — заявила Ксеня. — Все твои знакомые капитаны говорят, что ты как раз самый настоящий профессор в парусных делах.
— Цыц! — растопырил пегие усы дед. — Тихо там, на полубаке! Не перебивать начальство. Имей в виду, будешь слушать меня вместе с ребятами. А то понахваталась кой-каких верхушек и думаешь, будто превзошла все флотские премудрости.
— Ну и пожалуйста, ну и буду, — не стала спорить Ксеня. — Я и сама хотела, — и бросила быстрый взгляд на Васю. И наблюдательный человек мог бы понять, что заниматься морскими науками хотелось ей не просто так, а вместе с Лисом.
Первоклассник Антон Штукин тоже хотел. Он всегда хотел то же самое, что и друг Вася.
В комнату вошли Василиса и Синтаксис. Судя по всему, они уже подружились. Василиса на ходу пытался лизнуть юному Синьке морду, а тот изворачивался и растопыренной лапой дурашливо цапал Василису за ухо.
— Это будут корабельные коты, — решила Ксеня. — Пусть тоже слушают и запоминают.
— Вот попьем чайку и приступим, — решил отставной боцман Пёрышкин.
— Давай лучше сразу. А то чаек — он когда еще вскипит, — заспорила Ксеня. И посмотрела на Васю. Он был с ней согласен. Антон, естественно, тоже.
— Ну сразу так сразу, — сипловатым своим голосом прогудел Яков Платонович. — С внучкой не поспоришь, она у нас личность упрямая. Пошли в мою каюту…
«Каюта» Якова Платоновича оказалась небольшой, но уютной комнатой с книжными полками до потолка, с картами на стенах, с моделью трехмачтового парусника на подоконнике.
— Ух ты!.. — Лис и Антон сразу сунулись к модели.
— Это учебная баркентина «Меридиан», — объяснил Яков Платонович. Я лет этак тридцать пять назад ходил на ней на Кубу, в Кейптаун и на Новую Гвинею…
— На такой маленькой? — простодушно удивился Антошка Штукин. Все, конечно, рассмеялись, даже Василиса весело чихнул. Антон и сам рассмеялся.
— Она была сорока метров длиной, — объяснил Яков Платонович. — Очень ладное быстроходное судно. А это уменьшенная в сорок раз копия. Я ее строил два с половиной года.
Лис нетерпеливо потянулся пальцами к передней мачте.
— Вот эта площадка над первым парусом называется «марс», да?
— «Фор-марс», — важно уточнила Ксеня.
— Давайте по порядку, — со строгой ноткой перебил Ксенин дед. — Отдельные названия, если их выхватывать наугад, ничего вам не дадут. Чтобы все запомнить и знать, нужна система. Тогда все прочно уложится в голове.
— Какая система? — заморгал Антон. А коты выгнули вопросительными знаками хвосты. Видимо, им тоже было интересно.
— Ко-ра-бель-на-я… Когда я занимался с курсантами мореходного училища, вначале всегда говорил им: «Чтобы все понять, давайте построим корабль. От киля до клотика…»
— От чего до чего? — пискнул Антон.
— Снизу до верхушки мачты, — пояснила Ксеня.
— Построим, конечно, в воображении. Или, вернее, на рисунках… Ксеня, принеси-ка бумагу и карандаши. И доску с мелом.
— Я помогу! — кинулся Лис. Вместе с Ксеней они принесли из ее комнаты маленькую зеленую доску на подставках. И все остальное. Коты путались под ногами и делали вид, что помогают. Антошка тоже.
Потом Антон спросил:
— Это будет парусный корабль, да?
— Да! — Яков Платоныч покивал. — Большое судно с полным корабельным вооружением.
— А сколько пушек? — оживился Антон.
Отставной боцман Пёрышкин усмехнулся:
— Речь идет не о пушках. Под словами «корабельное вооружение» подразумевается парусная оснастка. Она бывает разных видов. Ты ведь, наверное, слышал такие названия: «фрегат», «шхуна», «бриг» «бригантина»…
— Ага, слышал, — кивнул простодушный первоклассник Штукин. — Но сейчас-то их зачем изучать? Они ведь раньше были. А нынче всякие лайнеры и танкеры…
Ксеня и Лис глянули на Антона с неодобрением. Вася даже слегка ткнул его в бок. А Яков Платонович усмехнулся в усы:
— Ты, голубчик, рассуждаешь совершенно по-сухопутному. Парусных судов сейчас на свете очень много… Хочешь знать, зачем они нужны в наше время? Прежде всего это плавучие школы для молодых моряков. К морской службе лучше всего привыкать именно на парусниках. Когда поработаешь на высоких реях с марселями и брамселями, потягаешь снасти, повертишь вручную якорный шпиль да подышишь ветром, который дует в паруса, тогда и поймешь: годишься в моряки или нет. Потому что настоящим моряком человека делает не только знание механизмов, но и особое состояние души… Это во-первых…
А во-вторых… Немало парусников и сейчас делают обычную корабельную работу: возят пассажиров и грузы. И думаю, чем дальше, тем будет их больше. Потому что ученые и моряки все чаще приходят к мысли, что рано люди отказались от услуг ветра. Энергия ветров на нашей матушке Земле — громадная. И совершенно бесплатная. А нефть и уголь, которые нужны для судовых двигателей, с каждым годом делаются все дороже. Оно и понятно: недра-то в планете не бездонные. Сколько можно качать и выгребать из них топливо! А ветер — вот он, всегда над нами…
— А если штиль? — вставил слово Антон. На этот раз вполне разумное.
— Бывает, конечно штиль. Тогда можно и машину включить. Двигатели на нынешних парусниках всегда имеются — на всякий случай. Ну, а выбрались из безветренной зоны — и снова ставь паруса…
Сейчас корабельные инженеры напридумывали много проектов парусных судов новой конструкции. Хотят, чтобы паруса ставились и убирались с помощью электричества, чтобы компьютеры помогали выбирать самый правильный курс… Может быть, как раз на таких кораблях придется плавать вам. Если, конечно, не раздумаете стать моряками.
— Мы не раздумаем, — нетерпеливо сказал Вася. — Давайте скорее заниматься.
— Сейчас… Мы ведь и так уже занимаемся. Можно считать, что это вступительный урок. Я хочу еще немного поговорить, зачем нужно знать о парусных судах.
Это знание полезно не только морякам, но и очень разным людям. Историкам, которые изучают прошлое. Художникам, которые пишут морские картины. Писателям, рассказывающим о флотской жизни, режиссерам, снимающим фильмы о морских путешествиях, сражениях и пиратах… Да и вообще всякому человеку такое знание не помешает. А то, скажем, берет читатель книгу, видит в ней такие слова: «Бом-утлегарь «Мирабеллы» с треском проткнул контр-бизань вражеского корвета, после чего абордажная команда с гиканьем попрыгала с бака и шкафута на русленя противника и, оказавшись на палубе, первым делом перерубила на кофель-нагелях ходовые концы шкотов и брасов…» и что он тут поймет? А никаких сухопутных заменителей у этих корабельных названий нет. И писать морскую книжку без них совершенно невозможно…
— Признаться, я тоже ничего не поняла, — вздохнула Ксеня, а Вася Лис только посопел и виновато промолчал.
— Вот тут мы подходим к еще одному важному вопросу, — сообщил Яков Платонович совсем уже профессорским тоном. И обратился к Антошке: — Скажите, молодой человек, вы хорошо умеете читать?
— Да, — с удовольствием отозвался первоклассник Штукин. — Я давно научился. Когда мне еще пяти лет не было.
— Прекрасно!.. А когда вам было, скажем, четыре года и вам дали бы толстую книгу, вроде романа «Война и мир», вы смогли бы ее одолеть?
— Я и сейчас-то ее не читал! А тогда и совсем не умел…
— Вот именно! А что надо сперва выучить, чтобы читать толстые умные книги?
— Буквы! И складывать их в слова!
— Правильно! А по каким книжкам их учат?
— По «Азбуке». И по «Букварю».
— Совершенно верно! Так вот, друзья мои! Изучение парусного корабля — это все равно что изучение морского «Букваря». Именно здесь легче всего узнавать названия корабельных частей, устройств и. снастей. Привыкать к морским понятиям, правилам и обычаям. Это пригодится вам, даже если вы станете капитанами современных лайнеров, сухогрузов или танкеров длиной в полкилометра. Потому что очень многое в нынешний флот перешло из старого. И осталось неизменным…