— Редкий шанс на что? Нажраться?
Кристина искренне не понимала радости, излучаемой подругой.
— Во ты зануда северная! Почему сразу нажраться-то? Отметить знакомство, мы за него так и не выпили! — всплеснула руками блонда и, тут же прищурившись, подозрительно просверлила подругу взглядом. — Вот только не говори мне, девочка-припевочка, что ни разу за своим полярным кругом с подругами по душам за бутылочкой вина не сидела?!
Вопрос пришелся не в бровь, а в глаз. Волковская смутилась и мгновенно стушевалась. Анфиска же переваривала полученную невербальную информацию и расплывалась в довольнейшей улыбке.
— Элька, а давай научим Кристину плохому?!
И, пробормотав какое-то заклинание, вызвала из воздуха три вполне себе цивилизованных бокала. Даром что на кривых ножках.
Я же по-прежнему сидела с Мурзом в обнимку и анализировала произошедшее.
Эльвира не ошиблась. Если гора не пришла к Магомету, то бутылка сама до нас докатилась. До полной сбычи шизоидного предсказания не хватало только шоколадного фондю, которое обязательно должно появиться. Сомнений в этом уже не оставалось.
Вопросов теперь оставалось только два: с какого перепуга Мурз решил нас напоить и что вообще происходит с моим котом?
— Кристину плохому обязательно научим. Разливай! — согласилась я с нетривиальным планом подруги и уже через секунду наблюдала, как та лихо соображает на троих.
Хотя вру, на четверых, Мурзу в миску тоже накапали. Сунувшейся было любопытной Чешуйке звонко щелкнули по носу и, пробормотав, что ей еще нет восемнадцати, придвинули блюдечко с кипяченым молоком и пару кусочков сырой курочки.
— Думаете, спаивать кота — это удачная идея?
Пригубив напиток, я скептически наблюдала, как Мурз лакает вишневую настоечку.
— Да что ему будет-то? — Анфиса расплывалась в улыбке Чешира и, причмокивая, смаковала ягодную вкусняшку. — Белладонну пьет, синильной кислотой закусывает, а тут от легкого напитка лапы откинет? Не смеши меня. Этот кот выживет даже в ядерном реакторе.
— И все же, что с ним? — Кристина рассеянно стояла с бокалом в руках и не решалась попробовать. — Он выглядит таким несчастным…
Я скосила на Кристину очередной скептический взгляд, вот сейчас-то как раз кот выглядел очень даже ничего. То ли наливка начинала действовать, то ли коту становилось лучше, но уже минут пять он не горестно взвывал в пустоту, а молча приканчивал мисочку с напитком.
— Эля, мы должны ему как-то помочь. — Сердобольная Кристина все же собралась с духом и хлебнула наливки, после чего оживилась и стала генерировать идеи. — Может, ему закусочки?
— Угу, наловить и пожарить пару горных крыс!
Анфиска перебралась на кровать и теперь, раскинувшись там в вальяжно-неприличной позе, ноги выше головы, собиралась налить себе второй бокальчик.
Наливочка, как назло, оказалась невероятно вкусной, пилась словно компот, приятным теплом разливалась по телу и расслабляла напряженный мозг. Поэтому неудивительно, что после второго бокала последовал третий, четвертый, а пятый разливала уже вошедшая во вкус Кристина.
— А давайте Горгулия позовем?
С алкоголем думаться стало легче, поэтому неожиданно пришедшая идея все же найти переводчика для Мурза показалась гениальной. Сам же виновник торжества, прикончив две мисочки божественного напитка, горестно вырубился, уткнувшись мордой в ту самую миску.
— Ик, а нам ничего не будет… ик… за то, что мы не совсем трезвы? — Даже пьяная, Крис продолжала выдавать умные мысли, которые, впрочем, были мгновенно отметены мною и Анфиской аргументами в духе: Арсений свой в доску мужик, точнее скульптура, а раз так, довериться ему можно.
Сказано — сделано, и после короткой формулы вызова, подкрепленной еще одним выпитым бокалом, мы, словно три девицы под окном, принялись ждать. То, что Горгулий придет, сомнений не было, а я, кроме того, со всей наглостью ожидала от него еще и шоколадку. Откуда-то же она должна была появиться…
Каменюка притопал минут через пятнадцать, как всегда скрежеща крыльями и царапая пол когтями. Нашей радости не было предела уже хотя бы потому, что Горгулий не просто явился, но сделал это еще и не с пустыми руками. Нет, не с шоколадкой.
Бутылек, на этот раз с черносмородиновым вином, был водружен рядом с пустеющей наливочкой и тем самым заслужил шквал оваций от уже порядком подвыпивших дам.
Горгулий на наше состояние отреагировал философски, мол, ну с кем не бывает. Учеба — это стресс, а давайте я составлю вам компанию. При этом от предложенного бокала отказался и, вытащив откуда-то из-за пазухи глиняную миску, вылил в нее почти половину принесенного вина.
— Ну что, будить станем? — кивая на спящего кота, вопрошал он, почти залпом заливая в свое каменное нутро половину тары с вкусняшкой. — Или подождем, когда сам проснется?
В итоге на коротком совещании было решено, что разбудить всегда успеем, но желательно попозже, а сейчас еще бутылочка вина не приговоренная осталась. Оно, к слову, в отличие от наливки, оказалось кислым, поэтому и темп его поглощения с нашей стороны снизился фактически вдвое. Горгулия же вкусовые качества напитка ни капельки не смущали, поэтому в его пасти драгоценные миллилитры исчезали с молниеносной скоростью. Неудивительно, что вскоре встал животрепещущий вопрос: а кто пойдет за третьей?
— Я знаю, где достать, — авторитетно заявил историк. — Но есть одно но, там на меня стоит магическое ограничение. Взять вино из погребов может только кто-то живой, обычно туда Мурз гонял!
— Балдею я с этой Академии! — Мне оставалось только праведно возмущаться. — Сначала моего кота в почтальона превратили, потом в алкоголика, а теперь еще и за догоном посылают. Какая-то скатывающаяся карьерная лестница…
От слишком громкого упоминания Мурза всуе спящий заерзал головой и, лениво приоткрыв левый глаз, соизволил проснуться. Теперь вопрос о походе за третьей бутылкой был ненавязчиво отодвинут на второй план, всем присутствующим было гораздо интереснее узнать, что же собственно стало причиной такого нестандартного поведения рыжего шкоды.
— Мяу! Мя-мя-мя! Р-р-р-с-с-ш! — Свое повествование кот начал с довольно агрессивных нот, местами переходящими на шипение и вздыбленную шерсть. Несмотря на выпитое, язык у кота заплетаться явно не собирался, хотя когтистые лапы предательски разъезжались по полу в разные стороны. — Кр-ст-тс-т-тс! МЯВК! Ш-с-с-с…
— Господин Горгулий! — томно вздыхая, вопрошала Анфиса. — Будьте так любезны перевести сей опус на человеческий язык!
На пьяную голову Белову опять посетило творчески-азартное настроение, и теперь она строила из себя вальяжную даму века эдак восемнадцатого. Выходило невесть как, и больше всего Фиска напоминала некую смесь Терции и Ризеллы, но нет предела совершенству, и подруга продолжала стараться.
Каменюка ее актерскую игру воспринял довольно критично, а от попытки скривиться его морда покрылась сетью новых трещин.
— Мр-мяу-з-з-з! — поставил финальную точку в своем рассказе Мурз и замер в ожидании наших комментариев.
— Да неужели? — Арсений, единственный, кто сейчас понимал, о чем речь, переводить все же не спешил, предпочитая узнать вначале все подробности. — А ты откуда узнал?
Кот разразился новой серией мявов, которые по эмоциональности не уступали предыдущим.
— Ванессу и Кларентину пригласили, значит… Что ж, все понятно! — наконец снизошел до нас историк. — У Мурза трагедия на личном фронте. Его любимую Бусинку выдают замуж за королевского кота Фердинарии — Пушистика!
— Мя! Р-р-ш-ш-р-р!
— Пардоньте, за блохастого недоумка Пушистика, — поправился Горгулий, соблюдая всю стилистику эмоциональных выражений Мурза. — И теперь наш рыжий герой убивается от горя, поскольку не знает, как выбраться из Академии, чтобы похитить возлюбленную из лап стервозной королевы Ризеллы до свадьбы!
— Так это ж международный скандал! Ик! — Кристина рвалась за третьей бутылкой больше всех, но, судя по частоте икоты, ее столику наливать уже не стоило. — И это так романти-и-ично….
— Мяу! Кис-ми! — философски выдохнул кот, что в переводе означало: «Великая Любовь стоит сотен жертв!»
После такой фразы выпившая Кристина морально растаяла и потеряла остатки здравого смысла.
— А ведь он прав! Они с Бусинкой прекрасная пара, у них будут прекрасные котятки! Мы просто обязаны им помочь! Давайте устроим государственный переворот и свергнем Ризеллу? — и, подорвавшись с места, бросилась к двери исполнять одной ей ведомый план.
Далеко, правда, не убежала. Споткнувшись о пустую миску Чешуйки, растянулась на полу во весь рост и даже умудрилась больно стукнуться лбом о дверь.
— Да уж, с такими спасительницами великой любви и никаких врагов не надо, — прокомментировал этот эпичный полет Каменюка. — Они угробят и себя, и тебя, Мурз, даже не выходя за пределы Академии!
— Не слушай его, котик, — поднимаясь и отряхиваясь, возмущалась подруга. — Мы обязательно спасем Бусю, только я еще не придумала как! Ик!
И все бы ничего, если б сказала она это на русском языке. Вместо этого я и Анфиска услышали из ее уст набор непонятных нам урчаще-мурчащих звуков, которые, впрочем, прекрасно расшифровал кот, потому как следующие минуты две одна пьяная брюнетистая фрейлина провела за оживленным разговором с рыжим представителем кошачьих.
— Забавно, — опомнилась Анфиса. — Выходит, чтобы дар Кристины пробудился, ее надо было стукнуть посильнее?
— Или напоить…
Теперь было уже неважно, что именно послужило катализатором, важно было другое — дар у подруги пробудился, а невольным свидетелем этого стал Горгулий, который теперь, с видом ищейки, напавшей на след, наблюдал за животрепещущим диалогом подвыпившей парочки. Арсений напал на след новой сплетни, и теперь она грозила разлететься по всей Академии.
— Оу, так я вам больше и не нужен. Теперь у вас есть собственный переводчик со звериного…
— Хм-хм… — Анфиса тактично откашлялась и ткнула тонким пальчиком в крыло преподавателя. — А давайте вы никому не станете рассказывать о том, что здесь произошло? Ни о несчастной любви Мурза, ни о… хм, Кристине!