И тогда онe упали друг к другу в объятия, и поцeлуи и слезы скрeпили их дружбу.
"Некрасива," повторила про себя Фанни, когда наконец волосы гостьи ея были приведены в порядок, слeды слез смыты с ея глаз: "некрасива! Да, я рeдко видала такое очаровательное лицо."
— Твоя сестра прелесть как хороша, сказала она Марку, когда они вечером остались одни.
— Нeт, она не хороша собой; но она добрая дeвочка, и преумненькая также, в своем родe.
— По моему, она очаровательна... Я в жизнь свою не видала таких глаз.
— Поручаю ее в таком случаe тебe; ты ей найдешь мужа.
— Не думаю, чтоб это было очень легко. Она будет разборчива.
— И прекрасно. Но на мой взгляд ей на роду написано быть старою дeвой, тетушкой Люси твоих малюток до конца своей жизни.
— Я и на это согласна. Но я сомнeваюсь, чтоб ей долго пришлось играть роль тетки. Она будет разборчива, это так; но если-б я была мущина, я бы тотчас же в нея влюбилась. Замeтил ли ты, Марк, какие у нея зубы?
— Не могу сказать, чтобы замeтил.
— Ты, пожалуй, не замeтишь если у кого-нибудь ни одного не будет во рту.
— Если Этот кто-нибудь будет ты, душа моя, так замeчу; твои зубки я знаю всe наперечет.
— Молчи.
— Повинуюсь, тeм более, что мнe страшно хочется спать.
Итак, в Этот раз ничего больше не было сказано о красотe Люси.
В первые два дня мистрисс Робартс не знала, с какой стороны ей приступиться к золовкe. Люси, нужно замeтить, была очень сдержана и мало высказывалась; к тому же она принадлежала к числу тeх рeдких, очень рeдких людей, которые спокойно и скромно идут своею дорогой, не стараясь сдeлать из себя центр более или менeе обширнаго круга. Большинство людей подвержено этой слабости. Обeд мой дeло такое важное для меня самого, что я и вeрить не хочу, чтобы всякий другой был совершенно равнодушен к нему. Для молодой дамы запас ея дeтскаго тряпья, а для пожилой запасы ея столоваго и другаго бeлья так интересны, что, по их убeждению, всякому должно быть приятно видeть их сокровища. Да не вообразит впрочем, читатель, чтоб я смотрeл на это убeждение как на зло. Оно дает пищу разговорам, и до нeкоторой степени сближает людей. Мистрисс Джонс осмотрит комоды мистрисс Уайт в надеждe, что и мистрисс Уайт отплатит ей тeм же. Мы можем вылить из кувшина только то, что в нем содержится. Люди по большей части умeют говорить только о себe или по крайней мeрe о тeх индивидуальных кругах, которым они служат центром. Я не могу согласиться с тeми, которые ратуют против так-называемой пустой болтовни людей; а что касается до меня самого, то я всегда с удовольствием и участием осматриваю бeлье мистрисс Джонс, и никогда не упускаю случая сообщить ей подробности о моем обeдe.
Но Люси Робартс не имeла этого дара. Она почти не знала свой невeстки, и явившись к ней в дом, совершенно, казалось, удовольствовалась тeм, что нашла себe приют и теплый уголок у камина. Она, казалось, не нуждалась в сердечных излияниях, в соболeзновании других. Я не хочу этим сказать, чтоб она была угрюма, не отвeчала, когда с нею разговаривали, не обращала внимания на детей; но она ни сразу сблизилась с Фанни, не поспeшила излить в ея сердце всe свои надежды и горе, как бы желала того Фанни.
Мистрисс Робартс сама, в этом отношении, вовсе не походила на Люси. Когда она сердилась на леди Лофтон, она это показывала. И теперь, когда восторженная ея любовь к леди Лофтон стала еще сильнeе, она показывала также и это. Когда она в чем-нибудь была недовольна мужем, она не могла этого скрыть, хотя и старалась и воображала, что это удается ей; также точно не могла она скрыть свою горячую, безпредeльную женскую любовь. Она не могла пройдтись по комнатe, опираясь на руку мужу и выражая в каждом своем взглядe и движении, что для нея он лучше и краше всех на свeтe. Всe чувства ея были наружи, и тeм грустнeе ей было видeть, что Люси не спeшит высказать ей все, что у нея на душe.
— Она так тиха, говорила Фанни мужу.
— Она такая от природы, отвeчал Марк.— Она и ребенком всегда была тиха. Мы всe ломали и били в дребезги что ни попадалось нам в руки, а она никогда чашки не разбила.
— Я бы желала, чтоб она теперь что-нибудь разбила, сказала Фанни;— быть-может это бы подало повод к разговору.
Но несмотря на все это, любовь ея к золовкe не ослабeвала. Не отдавая себe самой отчета в том, она вeроятно еще более цeнила ее за то, что она так мало была похожа на нее.
Два дня спустя, навeстила ее леди Лофтон. Фанни, разумeется, успeла много разказать о ней новому члену своего семейства. Подобное сосeдство в деревнe имeет такое влияние на весь склад жизни, что нельзя не думать и не говорить о нем. Мистрисс Робартс была почти воспитана под крылом вдовствующей леди, и, разумeется, не могла не говорить о ней. Да не заключит из этого читатель, чтобы мистрисс Робартс была падка до знати, до сильных мира сего. Мало же он знает сердце человeческое, если не понял этой разницы.
Люси была нeма почти во все время посeщения леди Лофтон.
Фанни очень желала, чтобы ея первое впечатлeние на старуху было благоприятное, и чтоб этому способствовать — всячески старалась выставить Люси и втянуть ее в разговор. Лучше было бы этого не дeлать. Но леди Лофтон была одарена достаточным женским тактом, чтобы не вывести каких-нибудь ошибочных заключений из молчания Люси.
— А когда же вы будете обeдать у нас, сказала леди Лофтон, с намeрением обращаясь к старой своей приятельницe, Фанни.
— Назначьте нам сами день. Вы знаете, что нам никогда не предстоит много выeздов.
— Что скажете вы о четвергe, мисс Робартс? Вы никого не встрeтите у меня кромe сына, так что это никак нельзя будет назвать выeздом. Фанни скажет вам, что отправиться в Фремле-Корть такой же выeзд как перейдти из одной комнаты в другую. Не так ли, Фанни?
Фанни засмeялась и отвeтила, что ей так часто случалось совершать это путешествие, что быть-может она стала находить его уже черезчур легким.
— Мы всe здeсь составляем одно дружное и счастливое семейство, мисс Робартс, и будем очень рада включить в него вас.
Люси улыбнулась леди Лофтон самою милою своею улыбкой, и сказала что-то, но так тихо, что слов ея нельзя было разслыхать. Ясно было впрочем то, что она не могла еще заставят себя отправиться в гости обeдать, хотя бы даже в Фремле-Корть.
— Я очень благодарна леди Лофтон, сказала она, обращалась к Фанни:— но прошло еще так мало времена.... и.... и я была бы так счастлива, если-бы вы отправились без меня.
Но так как главною цeлью было именно ввести ее в Фремле-Корт, то обeд был отложен на время — sine die.
Глава XI
Люси познакомилась с лордом Лофтоном только мeсяц спустя, и то это произошло совершенно случайно. В продолжение этого времени леди Лофтон несколько раз была у Робартсов и до нeкоторой степени сблизилась с Люси; но молодая дeвушка еще ни разу не рeшилась воспользоваться ея часто-повторенными приглашениями. Мистер Робартс и его жена часто бывали в Фремле-Кортe, но страшный для Люси день, когда ей придется им сопутствовать, еще не настал.
Она видeла лорда Лофтона раз в церкви, но мельком, так что вeроятно не узнала бы его при встрeчe, а с тeх пор и вовсе не видала его. В один прекрасный день, однако, или скорeе вечер, потому что уже начинало смеркаться, он догнал на дорогe ее и Фанни, когда онe возвращались домой. На плечe его лежало ружье, три лягавыя собаки и лeсничий слeдовали за ним.
— Как вы поживаете, мистрисс Робартс? сказал он, еще прежде чeм поравнялся с ними.— Я уже с полмили гонюсь за вами по дорогe. Никогда не встрeчал я дам, которыя бы так скоро ходили.
— Мы бы замерзли, если-бы мeшкали по дорогe как вы, господа; сказала Фанни, останавливаясь, чтобы протянуть ему руку. Она забыла в эту минуту, что Люси еще не знала его и не представила его ей.
— Не познакомите ли вы меня с вашею сестрой, сказал он, снимая шляпу и кланяясь Люси.— Вот уже с мeсяц и больше как мы сосeди, а я еще не имел удовольствия встрeтить ее.
Фанни извинилась в своей разсeянности и представила его Люси; он пошел с ними рядом, обращаясь к ним обeим, но получая отвeты от одной Фанци. Дойдя до ворот Фремле-Корта, они остановились на минуту.
— Меня удивляет, что вы одни, сказала ему мистрисс Робартс;— я думала, что капитан Колпепер с вами.
— Капитан покинул меня на один день. Если вам угодно, я шепну вам на ухо, куда он поeхал. Даже здeсь в лeсу я не смeю громко выговорить это слово.
— В какое же это такое ужасное мeсто он мог отправиться? Если это что-нибудь очень страшное, то уж лучше не говорите.
— Он поeхал в.... в.... Но вы обeщаете мнe не говорить матушкe?
— Не говорить вашей матушкe? Вы теперь возбудили мое любопытство. Куда же это он мог поeхать?
— Так вы обeщаетесь мнe не говорить?
— Да, да! Я увeрена, что леди Лофтон не станет меня допрашивать, гдe капитан Колпепер и что он дeлает. Мы ни слова никому не скажем; не так ли Люси?
— Он поeхал на один день в Гадером-Кассль стрeлять фазанов. Но Бога ради не выдавайте нас. Мама воображает, что у Колпепера болят зубы, и что он сидит в своей комнатe. Мы не посмeли произнести при ней это имя.
Оказалось, что мистрисс Робартс было нужно зайдти за чeм-то к деды Лофтон, а Люси между тeм должна была одна возвратиться домой.
— Я обeщался вашему мужу побывать у него, или скорeе у его собаки Понто, сказал лорд Лофтон.— А кромe того я сдeлаю еще два хорошия дeла: я отнесу к вам пару "азанов и защищу мисс Робартс от злых духов Фремлейскаго лeса.
Итак мистрисс Робартс вошла в ворота, а Люси и лорд Лофтон отправились своею дорогой.
Лорд Лофтон, хотя ему еще никогда не доводилось говорить с Люси, уже давно успeл убeдиться в том, что она вовсе недурна собой. Правда, он видeл ее только мельком, в церкви, но он тeм не менeе пришел к заключению, что с обладательницей этого личика стоит познакомиться поближе, и был очень рад случаю поговорить с ней. "Итак вы в замке своем скрываете никому неизвeстную дeвицу," сказал он однажды мистрисс Робартс. "Если плeн ея продолжится еще не много, я почту своим долгом явиться ей на помощь, и силой освободить ее." Он два раза был в пасторском домe с тeм чтоб увидать ее, но оба раза Люси умeла скрыться от него. Зато теперь она попалась, и лорд Лофтон, перекинув через плечо пару фазанов, пустился в путь с своею добычей.