"Я только что узнал о смерти бeдняжки Борслема, барсетширскаго бенефициянта. Вы знаете, всe мы люди смертные; вeроятно вам не раз приходилось повторять это вашим фремлейским прихожанам. Мeсто в капитулe должно быть занято, и почему бы вам не получить его? Мeсто хорошее, 600 фунтов в год и дом. Борслем получал фунтов до девяти сот, но теперь не тe времена. Не знаю также, дозволят ли, при теперешних преобразованиях, отдавать дом внаймы. Прежде это допускали: я сам помню, что мистрисс Уиггинс, вдова фабриканта сальных свeч, проживала в Стангоповском домe.
"Гарольд Смит только что назначен лордом малой сумки {Petty Bag office, этим куриозным титулом означается маленькое третьестепенное присутственное мeсто, в вeдомствe лорда-канцлера, остаток давней старины. Судебные приказы, касавшиеся казны, складывались в сумку, тогда как приказы, касавшиеся частных лиц, хранились в плетенкe: отсюда канцелярия малой сумки. Никакой правительственный департамент не обозначается этим именем, и автор выбрал его в видах комическаго эффекта для обозначения министерскаго мeста мистера Гарольда Смита.},и я полагаю, что в настоящую минуту ему стоит только слово сказать, чтоб уладить все дeло. Мнe он почти не может отказать, и я с ним поговорю, если вам угодно. Лучше всего приeхать вам самому; но отвeчайте мнe "да" или нeт по телеграфу.
"Если вы отвeтите да, как я и надeюсь, то постарайтесь приeхать сами. Меня вы найдете в гостиницe "Путешественникъ" или в парламентe. Мeсто совершенно по вас — хлопот вам не причинит никаких, а улучшит ваше положение, поможет вам сводить концы с концами. Преданный вам Н. Соверби.
"Странное дeло, я сейчас узнал, что ваш брат будет служить частным секретарем у новаго министра. Говорят, главная его должность будет состоять в том, чтобы приказывать лакеям подавать карету моей сестрe. Я видeл Гарольда только раз послe того, как он принял свою должность; но сестра говорит, что он с тeх пор вырос на несколько вершков."
без сомнeния, это было очень мило со стороны мистера Соверби; он повидимому сознавал, что обязан чeм-нибудь вознаградить своего приятеля за причиненное ему зло. Им точно руководило хорошее чувство. Трудно себe представить существо более вeтреное и безалаберное чeм мистер Соверби. Он был способен раззорять своих друзей без малeйшаго зазрeния совeсти, точно также как он раззорял себя; все для него годилось, что только попадало ему под руку, но при всем том, он был человeк добродушный; он готов был все поставить вверх дном, чтобы при случаe услужить приятелю.
Он точно любил Марка Робартса, на сколько был способен любить кого бы то ни было из своих друзей. Он сознавал, что виноват перед ним, и может-быть предвидeл, что со временем еще усугубит эту вину; он, конечно, не задумался бы это сдeлать, если-бы того потребовали его собственныя выгоды. Но с другой стороны, если-б ему представилась возможность чeм-нибудь отплатить приятелю, он бы с радостию за нее ухватился. Теперь именно настал такой случай, и он упросил сестру, не давать покоя новому администратору, пока он не даст обeщания употребить все свое влияние в пользу Марка Робартса.
Марк тотчас же показал женe письмо Соверби. Какое счастие подумал он про себя, что в нем ни слова не говорится об этих проклятых дeлах! если-б он лучше постиг характер Соверби, он убeдился бы, что Этот почтенный джентльмен никогда не упоминал о денежных дeлах без положительной необходимости.
— Я знаю, что тебe не нравится Соверби, сказал Марк,— но признайся, что это очень мило с его стороны.
— Мнe не нравится не он, а то что я слышу об нем.
— Но что же мнe теперь дeлать, Фанни? Почему бы в самом дeлe не принять мнe этого мeста?
— Оно не помeшало бы тебe заниматься своим приходом? спросила она.
— Нисколько; разстояние такое незначительное. Я думал о том, чтобы распроститься с стариком Джонсом; но если я получу это мeсто, мнe конечно нужен будет курат.
Жена не имeла духу отговаривать от предлагаемаго мeста, да и как жена викария рeшилась бы подать мужу такого рода совeт? Но в душe она была не совсeм спокойна. Она не довeряла чальдикотскому злодeю, даже когда он являлся с таким богатым даром в руках. И что скажет леди Лофтон?
— Так ты думаешь, что тебe придется съездить в Лондон, Марк?
— О, конечно! то-есть, если я рeшусь воспользоваться содeйствием Гарольда Смита.
— Придется им воспользоваться, сказала Фанни, чувствуя может-быть, что было бы напрасно надeяться, что ея муж откажется от могучей протекции.
— Мeста в капитулe, Фанни, не долго остаются свободными; они не ждут желающих. Как мнe оправдать себя перед дeтьми, если я откажусь от такого значительнаго прибавления к моим доходам?
И таким образом было рeшено, что он немедленно поeдет в Сильвербридж и будет отвeчать мистеру Соверби по телеграфу, а на другой же день сам отправится в Лондон.
— Но ты сперва должен поговорить с леди Лофтон, сказала Фанни.
Марк охотно избeг бы этого объяснения, если-бы мог сдeлать это приличным образом; но он сам чувствовал, что уeхать, не сказав ни слова леди Лофтон, будет и странно, и неблагоразумно. Да почему же ему и бояться признаться ей, что он надeется получить мeсто от настоящаго правительства? Что дурнаго сдeлаться барчерстерским бенефициантом? Сама леди Лофтон была чрезвычайно любезна со всеми членами капитула, особливо с доктором Борслемом, худеньким человeчком, недавно заплатившим долг природe. Она всегда питала большое уважение к капитулу, и первою причиной ея недовольства епископом Проуди было то, что он позволял себe, или лучше сказать, позволял своей женe и своему капелану вмeшиваться в дeла соборнаго духовенства. Разсудив все это, Марк Робартс старался увeрить самого себя, что леди Лофтон искренно порадуется за него. Однако он не мог вполнe убeдить себя в этом. Она, во всяком случаe, с негодованием отвергла бы дары чальдикотскаго злодeя.
— В самом дeлe? проговорила она, когда викарий, несколько затрудняясь, объяснил ей всe подробности сдeланнаго ему предложения.— Поздравляю вас, мистер Робартс, с вашим новым, могучим покровителем.
— Вы конечно согласитесь, леди Лофтон, это мeсто такого рода, что я могу занимать его, не отвлекаясь нисколько от своих приходских обязанностей, возразил он, рeшась пропустить без внимания намек на его друзей.
— Надeюсь, что так. Конечно, вы еще так молоды, мистер Робатс, а такия мeста обыкновенно достаются уже пожилым, заслуженным священникам...
— Вы однако не полагаете, что мнe слeдовало бы от него отказаться?
— Мнe трудно сказать так, сразу, что бы я вам посовeтовала, если-бы вы точно обратились ко мнe за совeтом. Но вы, кажется, сами рeшили Этот вопрос, так что мнe нeт надобности обдумывать его. Как бы то ни было, желаю вам всякаго счастия и надeюсь, что перемeна послужит к вашему благу, во всех отношениях.
— Вы знаете, леди Лофтон, что я мeста еще не получил.
— Как? Я думала, что вам его предложили; вы, кажется, говорили, что новый министр может им располагать.
— О, нeт! Я не знаю рeшительно, на сколько простирается тут его влияние. Но мой корреспондент увeряет...
— То-есть, мистер Соверби: зачeм вы не хотите назвать его по имени?
— Мистер Соверби увeряет, что мистер Смит согласятся похлопотать обо мнe, и полагает, что ему удастся это устроить.
— без сомнeния! Мистер Соверби вмeстe с мистером Гарольдом Смитом все могут устроить. Такие именно люди и успeвают в наше время. Итак, поздравляю вас, мистер Робартс.
И она протянула ему руку в доказатеиьство своей искренности.
Марк пожал эту руку, но рeшился ничего более не говорить при теперешнем свидании. Он очень хорошо видeл, что леди Лофтон не так радушна с ним, как бывала прежде, и намeрен, был рано или поздно объясниться с нею на Этот счет. Он хотeл спросить у нея, почему она почти всегда встрeчает его насмeшками, почему она так рeдко привeтствует его прежнею, добродушно-ласковою улыбкой, которую он так хорошо знал и так умeл цeнить. Он не сомнeвался в ея прямодушии и откровенности. Он был увeрен, что она на его вопрос будет отвeчать без обиняков; он знал также, что если она помирятся с ним, то помирится от души. Но теперь он не мог потребовать такого объяснения. Не далeе как дня за два перед тeм, у него был мистер Кролей, и по всeм вeроятиям, его подослала леди Лофтон. У него самого в настоящую минуту не довольно чиста была совeсть, чтобы рeшиться на упреки другим. Когда ему удастся очистить ее, тогда он объяснится.
— Хотeлось бы вам провести часть зимы в Барчестерe? спросил Марк, в Этот же вечер, у жены и сестры.
— Слишком много хлопот с двумя домами, отвeчала жена,— нам и здeсь хорошо!
— Я всегда любила соборные города, замeтила Люси, особенно внутри ограды.
— А в Барчестерской оградe всe почти дома принадлежат капитулу, сказал Марк.
— Но если мы должны будем жить на два дома, всe доходи с новаго мeста уйдут незамeтно, сказала благоразумная Фанни.
— Самое лучшее было бы отдавать дом внаймы на лeто, сказала Люси.
— Но мое присутствие необходимо во время засeдания, я признаться, мнe было бы грустно оставлять Фремлей на цeлую зиму; я бы уж никогда не видался с Лофтоном.
И он невольно вспомнил об охотe, но тотчас же подумал опять об очищении своей совeсти.
— А я бы очень охотно уeхала отсюда на зиму, сказала Люси, припоминая все, чeм ознаменовалась для нея прошедшая зима.
— Но гдe же нам взять денег, чтоб убрать какой нибудь из этих больших, старинных домов? Прошу тебя, Марк, обдумай все хорошенько.
И Фанни ласково положила руку на плечо мужа. На этом и остановился разговор, и на другой же день Марк уeхал в Лондон.
Наконец увeнчалось успeхом примeрное терпeние, с которым Гарольд Смит в продолжении десяти лeт выдерживал всe бури политической жизни. Бывший лорд мелочей вышел в отставку в припадкe досады, не будучи в состоянии согласиться с первым министром насчет индийской реформы, а на мeсто его, послe нeкоторых передряг, поступил Гарольд Смит.