Потомъ опять послышались шаги у дверей -- шаги хорошо ему знакомые, и жена его тихо вошла въ комнату. Она близко подошла къ нему и положила ему руку на плечо, прежде чѣмъ заговорила:
-- Марк, сказала она:-- эти люди пришли, они здѣсь на дворѣ.
-- Знаю, отвѣчалъ онъ сурово.
-- Не хочешь ли ты видѣть ихъ, другъ мой?
-- Видѣть ихъ? Нѣтъ; къ чему? Я поневоле долженъ буду скоро видѣть ихъ. Они вѣроятно чрезъ несколько минуть сами будутъ здѣсь.
-- Кухарка говоритъ, что они составляютъ опись; они теперь въ конюшнѣ.
-- Очень хорошо; пусть они дѣлаютъ что имъ угодно; я ничѣмъ не могу пособить имъ.
-- Кухарка говоритъ, что если хорошенько покормить и угостить ихъ пивомъ, и если не станутъ ничего отъ нихъ скрывать, они будутъ вести себя очень вѣжливо.
-- Вѣжливо! А намъ какое дѣло? Пусть они ѣдятъ и пьютъ сколько угодно, пока еще есть въ домѣ чѣмъ, ихъ кормить. Теперь мясникъ врядъ ли станетъ присылать намъ провизію.
-- Но вѣдь мы ничего не должны мяснику, кромѣ обычнаго ежемѣсячнаго счета.
-- Очень хорошо; увидимъ.
-- О Марк! не смотри на меня такимъ образомъ! Не отворачивайся отъ меня! Какое же намъ останется утѣшеніе, если мы не будемъ крѣпко держаться другъ за друга?
-- Утѣшеніе! Господь съ тобою, Фанни! Я удивляюсь, что ты еще можешь оставаться въ одной комнатѣ со мной...
-- Марк, милый Марк, мой дорогой безцѣнный мужъ, кто же останется тебѣ вѣренъ, если не я? Не отворачивайся, не прячься; неужели ты думаешь, что я могу отъ тебя отступиться?
И она бросилась обнимать его.
Страшная настала для него минута, и страшно она подѣйствовала на него. Всѣ малѣйшія событія этого тяжкаго утра на вѣки врѣзались въ его память. Онъ до сихъ поръ такъ гордился своимъ положеніемъ, такъ умѣлъ выдвинуться впередъ, и держалъ себя какъ-то выше всех сосѣднихъ священниковъ. Эта-то черта его характера и привлекла его къ знатному великосвѣтскому кругу; поэтому-то онъ и гостилъ у герцога Омніума, и черезъ это-то получилъ пребенду въ Барчестерѣ. Но какъ же ему теперь взглянуть въ лицо своимъ собратьямъ? Что скажетъ деканъ, что скажетъ семейство Грантли? Какъ будетъ издѣваться надъ нимъ епископъ, какъ мистриссъ Проуди и ея дочери станутъ разсуждать о немъ со всякимъ встрѣчнымъ? Какъ на него взглянетъ Кролей,-- Кролей, которому уже удалось однажды смутить и устыдить его? И тутъ всталъ передъ, нимъ строгій образъ Кролея. Кролей, съ своими полунагими дѣтьми, съ изнуренною женой, самъ изнуренный трудомъ и нуждой, ни разу не подвергался судебному взысканію. А его собственный куратъ, Эвансъ, которому онъ такъ величаво покровительствовалъ, съ которымъ онъ обращался какъ съ подчиненнымъ,-- какъ Марк вынесетъ взглядъ его, сговариваясь съ нимъ о священныхъ обязанностяхъ на будущее воскресенье?
Жена все еще стояла подлѣ него и смотрѣла ему въ лицо. Глядя на нее, онъ чувствовалъ невыразимую ненависть къ Соверби, виновнику его несчастія. Не онъ ли, своимъ безсовѣстнымъ обманомъ, довелъ его съ женою до такого ужаснаго положенія!
-- Если существуетъ на землѣ правосудіе, онъ рано или поздно поплатится за это, вырвалось у него наконецъ совершенно невольно.
-- Не желай ему зла, Марк; будь увѣренъ, что и у него свое горе.
-- Свое горе! Нѣтъ, такого рода горе ему ровно ничего не значитъ. Онъ такъ привыкъ къ позору и безчестію, что для него все это однѣ шутки. Если есть въ небѣ кара за обманъ...
-- О, Марк, не проклинай его!
-- Какъ мнѣ не проклинать его, когда я вижу до какого положенія онъ довелъ тебя?
-- "Я воздамъ", сказалъ Господь, проговорила молодая жена, не голосомъ строгаго увѣщанія, а ласковымъ, нѣжнымъ шепотомъ.-- Предоставь возмездіе Богу, Марк, а мы будемъ только молиться, чтобъ Онъ смягчилъ сердце,-- и у того, кто навлекъ на насъ всѣ эти страданія, и у насъ самихъ.
Марку не пришлось отвѣчать на это, потому что бесѣда ихъ опять была прервана появленіемъ слуги. На Этот разъ пришла сама кухарка съ порученіемъ отъ белифовъ. И нужно замѣтить, что не было ни малѣйшей необходимости, чтобъ она, кухарка, приняла на себя эту обязанность; ей бы лучше было предоставить ее лакею или горничной. Но когда въ домѣ суматоха, то суматоха овладѣваетъ и прислугой. Въ обыкновенную пору, ничто не заставитъ буфетчика пойдти на конюшню, или горничную взяться за сковороду. Но теперь, среди смятенія, произведеннаго прибытіемъ шерифскихъ агентовъ,-- каждый был готовъ заняться всѣмъ на свѣтѣ, только не собственнымъ своимъ дѣломъ. Садовникъ смотрѣлъ за дѣтьми, а нянюшка убирала комнаты, въ ожиданіи белифовъ; конюхъ отправился на кухню готовить имъ полдникъ, а кухарка бѣгала за ними съ чернильницей въ рукахъ, готовая исполнять малѣйшія ихъ приказанія. Вообще говоря, приходъ белифовъ казался прислугѣ чѣмъ-то въ родѣ праздника.
-- Съ вашего позволенія, мамъ, сказала кухарка Джемима,-- они спрашиваютъ, съ какой комнаты вы прикажете начать опись, потому, мамъ, что имъ не хочется васъ или мистера Робартса обезпокоить. Они очень вѣжливы и учтивы, мамъ, право, очень учтивы.
-- Пусть они идутъ въ гостиную, сказала мистриссъ Робартс, тихимъ, печальнымъ голосомъ.
Всякая аккуратная, порядливая женщина гордится своею гостиной, и мистриссъ Робартс принадлежала къ этому числу. Гостиная эта была убрана тотчасъ послѣ ея свадьбы, когда денегъ было еще вдоволь, а все въ ней было изящно, и мило, и дорого ея сердцу. О любезная читательница! если у васъ есть комнаты, въ которыхъ все изящно, и мило, и дорого вашему сердцу, подумайте, каково было бы вамъ увидѣть въ нихъ служителей исполнительной власти, составляющихъ опись всѣмъ вещамъ для публичнаго аукціона! Что еслибы вамъ довелось испытать это без малѣйшей вины или неосторожности съ вашей стороны! Тутъ были вещи, подаренныя Фанни самою леди Лофтон, или леди Мередитъ, или другими друзьями. Ей пришло на умъ, что можетъ-быть есть средство спасти ихъ отъ поруганія; но она не хотѣла сказать ни слова, боясь еще больше огорчить Марка.
-- А потомъ въ столовую, проговорила Джемима, почти съ торжествомъ.
-- Да, если хотятъ.
-- А потомъ въ Этот кабинетъ, или можетъ-быть въ спальню, если вы и мистеръ Робартс будете еще здѣсь?
-- Куда они хотятъ, Джемима, все равно, сказала мистриссъ Робартс; но послѣ этого она долго не могла видѣть хладнокровно кухарку Джеимму.
Кухарка едва успѣла выйдти, какъ по- дорожкѣ сада подъ окномъ раздались быстрые шаги, и тотчасъ же потомъ стукнула дверь въ переднюю.
-- Дома ли мистеръ Робартс? спросилъ знакомый голосъ лорда Лофтона, и полминуты спустя онъ уже был въ кабинетѣ.
-- Марк, любезный другъ, что же это значитъ? воскликнулъ онъ веселымъ ласковымъ тономъ.-- Или ты не зналъ, что я здѣсь? Я пріѣхалъ вчера. Какъ ваше здоровье, мистриссъ Робартс?
Робарфъ сперва не зналъ даже какъ заговорить съ своимъ старымъ пріятелемъ. Онъ чувствовалъ весь стыдъ своего положенія, тѣмъ более что отъ лорда Лофтона зависѣло отчасти вывести его из настоящаго затрудненія. Онъ ни разу не занималъ денегъ, съ тѣхъ поръ какъ сталъ взрослымъ человѣкомъ, но у него вышли нѣкоторыя непріятности съ молодым лордомъ из-за денежныхъ дѣлъ, и Лофтон был къ нему несправедливъ, а потому онъ оставался безмолвенъ.
-- Мистеръ Соверби, обманулъ его безсовѣстно, сказала мистрисъ Робартс, утирая слезы. До тѣхъ поръ у нея не вырвалось ни слова въ упрекъ Соверби, но теперь она должна была защищать своего мужа.
-- Ужь разумѣется! Кого не обманулъ онъ? Я вамъ и прежде говорилъ, что это за человѣкъ, помните ли? Но послушай Марк, какъ ты могъ допустить до этого? Или Форрестъ не хотѣлъ помочь тебѣ?
-- Мистеръ Форрестъ предложил ему подписать новые векселя, а Марк отказался, проговорила мистриссъ Робартс рыдая.
-- Векселя все равно что пьянство, сказалъ опытный молодой лордъ,-- разъ начнешь, трудно остановиться. Да правда ли, что эти люди уже здѣсь, Марк?
-- Да, они въ сосѣдней комнатѣ.
-- Какъ, въ гостиной?
-- Они составляютъ опись вещамъ, сказала Фанни.
-- Во всякомъ случаѣ нужно остановить ихъ, сказалъ молодой лордъ, отправляясь на поле дѣйствія. Фанни послѣдовала за нимъ, и Марк остался одинъ въ кабинетѣ.
-- Зачѣмъ вы не дали знать моей матери? сказалъ онъ почти шопотомъ проходя съ нею по залѣ.
-- Марк мнѣ не позволилъ.
-- Но почему же вы не отправились къ ней сами? Или почему вы мнѣ не написали? Кажется, мы съ вами довольно близки.
Мистриссъ Робартс не могла ему объяснить, что кромѣ другихъ причинъ, его отношенія къ Люси во всякомъ случаѣ помѣшали бы имъ обратиться къ нему за помощью.
-- Не за хорошее вы принялись дѣло, друзья мои, сказалъ онъ входя въ гостиную.
Кухарка поклонилась ему въ поясъ, а белифы, узнавъ молодаго пера, отдали ему салютъ приложеніемъ двухъ пальцевъ ко лбу.-- Извольте теперь же оставить все это. Пойдемте въ кухню, или куда-нибудь на дворъ. Не нравятся мнѣ ваши толстые сапоги и ваши чернила тутъ посереди этой мебели.
-- Съ позволенія вашего лордства, мы тутъ ничего не испортимъ, сказала кухарка.
-- Мы только исполняемъ служебный долгъ, сказалъ одинъ из белифовъ.
-- Вѣдь съ насъ присягу брали, съ позволенія вашего лордства, прибавилъ другой.
-- Намъ очень жаль безпокоить джентльмена или леди. Да что дѣлать? Бываютъ такіе случаи. А наше дѣло тутъ сторона, сказалъ первый.
-- Потому что мы присягали, милордъ, сказалъ другой.
Однако, несмотря на свою присягу и на грозную необходимость, о которой они говорили, они пріостановили свои дѣйствія по настоянію пера. Имя лорда еще много значитъ въ Англіи.
-- Теперь извольте убдти отсюда, чтобы мистриссъ Робартс могла войдти въ свою гостиную.
-- А позвольте спросить ваше лордство, что намъ теперь прикажете дѣлать? Къ кому же намъ обратиться?
Чтобы вполнѣ успокоить и удовлетворить ихъ, лордъ Лофтон, кромѣ дѣйствія своего имени, долженъ был еще употребить въ дѣло перо и бумагу. Но посредствомъ пера и бумаги онъ удовлетворилъ ихъ совершенно, такъ что они согласились покуда переселиться въ комнату Стоббса, надъ конюшней, уговорившись какъ слѣ