Я выдавила из себя улыбку.
— Ты сам захотел ночевать здесь. И прекрасно знал, что спать придется в комнате для гостей.
Джош попытался заглянуть через меня в спальню.
— Хм. Я бы хотел проверить пожарную сигнализацию. — Он прислонился к косяку и скрестил на груди руки так, что напряглись бицепсы и футболка приобрела характерные формы.
Мои яичники впали в экстаз. Черт, ну что за невезение. Затащить бы его сейчас в постель и по полной воспользоваться всеми привилегиями, которые полагаются подруге.
Я взялась за дверь, всеми силами пытаясь сохранять серьезное выражение лица и не улыбаться.
— С пожарной сигнализацией все в порядке.
— Можно тогда одолжить собаку?
Я хмыкнула.
— Почему это я должна отдавать тебе свою собаку?
— Чтобы мне не было так одиноко. — Он состроил грустную рожицу.
— Но тогда одиноко станет мне.
— Впусти меня, и все проблемы решены. Если сейчас меня развернешь, то я все равно вернусь, но только уже в образе голого мужика, — сказал он серьезно.
Я снова хмыкнула. Господи, помоги мне, если он вернется голым. У меня не хватит сил выпроводить обнаженного Джоша.
— У меня мажет, — напомнила я, надеясь, что это его утихомирит.
В такие дни Тайлер и на пушечный выстрел ко мне не подходил. Как же приходилось изгаляться, чтобы поддерживать нашу сексуальную жизнь, если его отпуск вдруг выпадал как раз на три критических недели.
Он вздернул брови.
— Только мажет?
— Угу.
Вдруг он схватил меня, обнял за талию и припал губами к шее.
— Мне плевать на твои месячные, — шептал он, целуя за ухом.
Его внезапная близость вызвала внутри меня бурю эмоций.
— Мне не плевать. — Я тяжело дышала, упершись руками в его грудь.
Правда? Не плевать?
— Да перестань, — хрипло произнес Джош, улыбаясь мне в шею.
Он оттеснил меня назад и сильными руками аккуратно уложил на кровать. Его плавные движения оказывали на меня какое-то гипнотическое действие. Я оказалась в абсолютно беспомощном состоянии.
И он не врал насчет месячных.
Ему действительно было плевать.
На следующее утро я проснулась голая, прижавшись щекой к обнаженной груди Джоша. Какое-то время я просто лежала — сквозь шторы пробивался солнечный свет — и прислушивалась к равномерным ударам его сердца.
Мне хотелось еще несколько мгновений побыть счастливой, прежде чем я выпну его из постели и сделаю вид, будто мне все равно, спал он здесь или нет.
Джош зашевелился, и я тут же закрыла глаза, притворившись спящей. По движениям было ясно, что он смотрит на меня. Его сердце забилось чуть быстрее. Я знала: если открою глаза сейчас, он улыбнется, а я поцелую его и пожелаю доброго утра.
Но нет. Друзья, мать твою, так не делают.
Его губы нежно коснулись моей головы, а руки крепче прижали к себе. Мне было так тепло и уютно.
Плохой знак.
Он сказал, что справится, что согласен только на секс. Но за ним надо приглядывать и на корню пресекать любые попытки сблизиться.
В животе заурчало. Интересно, сколько сейчас времени? Недалеко есть кафе, где…
Я неожиданно вскочила.
— Какое сегодня число? — Я стала отчаянно искать глазами телефон.
Джош приподнялся на локтях и посмотрел на меня.
— Восьмое марта. Вторник. А что?
Телефон стоял на зарядке: 10:13 утра.
— Вот черт!
Я подскочила с кровати и больно ударилась бедром о тумбочку. Схватив с кровати Каскадера, я вытолкала его за стеклянную дверь и сломя голову понеслась в ванную.
Боже мой, как я могла забыть?
Тайлера больше нет, на голове какой-то кошмар, в спальне голый плотник, и всего двадцать минут, чтобы привести себя в порядок. Одной рукой я елозила щеткой по зубам, а другой уже включала душ. Вода еще не успела нагреться, но времени не было — не переставая чистить зубы, я сунула голову под холодную струю.
Дверь душевой открылась, и ко мне проскользнул Джош.
— Ничего себе, какая морозилка.
Я сплюнула пасту.
— Это не твой душ. Убирайся.
Он засмеялся и взял мыло.
— Я что, должен пользоваться отдельным душем? Разве ты не позволишь своему бедному, изможденному половому партнеру помыться после того, как он всю ночь тебя обслуживал? — Он уже намыливал грудь, с улыбкой глядя на меня.
В другое время голый Джош в душе был бы пределом моей фантазии, но сегодня утром он просто занимал место и мешал по-быстрому побрить ноги.
— А к чему такая спешка? — поинтересовался он.
Я наклонилась взять шампунь и уперлась лбом в его бедро. Выпрямившись, увидела его ухмыляющуюся физиономию.
— Мама. Я сегодня завтракаю с мамой, — объяснила я, неистово теребя волосы. — Я забыла. Она приедет через пятнадцать минут. Она думает, что здесь Тайлер. Я еще не говорила ей, что мы расстались.
Выхватив у него мыло, я стала намыливаться, одновременно споласкивая голову. Это просто кошмар какой-то. Страшный сон.
— Джош, побудь в гараже, пока она будет здесь.
— Мне нельзя познакомиться с твоей мамой?
— Нет.
Конечно, нет. Привет, мам, мы с Тайлером расстались, позволь представить тебе моего полового партнера. Симпатичный, правда? Господи, помоги мне.
Из-за всплеска адреналина руки у меня тряслись.
— Что-то я здесь подзамерз, — сказал он, обхватив меня сзади за талию и целуя в шею.
Я извивалась.
— Джош, у меня нет на это времени. Я же сказала, это не твой душ.
— Ладно, ладно. — Он со смехом отпустил меня.
Если бы он знал Эвелин, то вряд ли бы так веселился.
— Ты уверена, что мне нельзя познакомиться с твоей мамой? Я хорошо лажу с мамами, — спросил он, пока я выдавливала на волосы кондиционер.
— Нет, нельзя. Просто… — Я яростно вымыла лицо и начала крутиться, стараясь быстрее смыть мыло и ополаскиватель. Затем, выпрыгнув из душа, схватила первое попавшееся полотенце. — Просто не показывайся ей на глаза. И не пускай в дом Каскадера. Ее он ненавидит еще больше, чем Тайлера.
Я вприпрыжку побежала в другой конец ванной, воткнула в розетку фен, выдавила немного лосьона, начала красить ресницы. Джош пошел в спальню одеваться.
Десять минут. У меня десять минут. Если волосы будут мокрые, она поймет, что я забыла. А если узнает, что я забыла, будет еще хуже.
Уф. Она мне теперь плешь проест с этим Тайлером. Наверняка скажет: «Это был всего лишь вопрос времени». А может: «Ты портишь все хорошее, что есть у тебя в жизни». В любом случае сказано это будет с оттенком разочарования и осуждения, а я даже не успела подготовиться к нашей встрече.
Я всегда была рассеянна, и только Тайлер записывал все важные даты в календарь. Она, конечно же, не позвонит, чтобы подтвердить свой приезд, и не сообщит, что уже выехала, как все нормальные люди. Ей нравится, когда я ошибаюсь, путаю или забываю числа. Включила фен.
Суши быстрее, суши быстрее! Чтоб тебя, зачем я вообще их помыла?!
В 10:29 я вышла из спальни, готовая открывать дверь. Она никогда не опаздывала. И будет здесь ровно в 10:30. Но когда, пройдя по коридору и вставляя в ухо сережку, я вошла в гостиную, мама была уже там.
Разговаривала с Джошем.
Глава девятнадцатаяДжош
В спальне Кристен все еще жужжал фен, когда в дверь позвонили, а я как раз направлялся в гараж. Крикнул ей, но она не услышала. Я решил помочь и открыл дверь.
Женщина на ступеньках явно не ожидала увидеть здесь меня. Она вполне могла бы быть бабушкой Кристен. Может, она и была ее бабушкой. Несмотря на то, что дама уже подбиралась к семидесяти, выглядела она превосходно. Как королевская особа.
У нее были такие же высокие скулы, изящные черты лица и большие глаза, как у Кристен. Седые волосы собраны в тугую аккуратную шишку. На шее жемчуг.
Увидев на пороге меня, она удивленно подняла бровь и заглянула в дом, игнорируя мое присутствие, будто я винная карта, в которой нет подходящего для нее вина.
— Здравствуйте. Моя дочь здесь? — Она метнула колкий взгляд на мои влажные волосы.
— Сейчас выйдет. Проходите. Я Джош, плотник, — добавил я, протягивая ей руку.
— Эвелин Петерсон. — Женщина крепко пожала мою руку и оглядела гостиную, между делом доставая из сумочки антисептик и брызгая себе на ладонь.
Грубо, но забавно.
Теперь я понял, от кого Кристен достался этот хмурый вид. Казалось, Эвелин все время всем недовольна.
— Надеюсь, вы не воспринимаете то состояние, в котором находится этот дом, как свидетельство плохого воспитания, — сказала она, потирая руки и осматривая пустую пивную бутылку и грязную тарелку на кофейном столике. — Кристен выросла в доме, где хозяйством занималась домработница, но все же хочется думать, мне удалось привить ей чувство собственного достоинства. — Она поморщила нос, завидев на полу недогрызенную кость Каскадера Майка. — Даже если это не всегда очевидно.
Дом Кристен был безупречен. Вряд ли кому удастся найти хоть один клубок пыли под диваном. А что касается пивной бутылки и тарелки, то кому какое дело, черт возьми?
Она обошла кофейный столик и взяла из аккуратной стопки зеленый свитерок для таксы. На нем было написано: «Хватит пялиться на мою сардельку». Эвелин состроила недовольную гримасу и брезгливо, двумя пальцами положила кофточку на место.
Моя мама рассмеялась бы в голос. Эвелин же, по всей видимости, шуток, тем более таких, не понимала.
Я начинал чувствовать себя не в своей тарелке. Как по мне, так слишком уж все пафосно. Но как бы то ни было, сейчас я выполнял роль хозяина, и, пока нет Кристен, надо было развлекать гостью.
— М-м… Могу я предложить вам что-нибудь выпить? Воды? — предложил я.
Ее суровый взгляд снова вернулся ко мне.
— Спасибо, не надо. Где Тайлер?
— Я точно не знаю. Просто работаю здесь, — ответил я. Ну не мне же, в самом деле, рассказывать, как он бросил ее дочь, оставив одно лишь голосовое сообщение.