Вошла Вэлери, и Слоан встретила ее улыбкой.
— Ну что, готовы немного пообщаться? — Вэлери начала возиться с капельницей.
Слоан запрыгала от нетерпения.
— Смотри-ка, что я сейчас покажу. Каждый день его ненадолго выводят из-под действия успокоительного, чтобы видеть реакцию организма. Совсем на чуть-чуть, иначе он начнет вырывать трубки, но этого достаточно, чтобы он пришел в себя.
Мы сели и несколько секунд просто смотрели на Брэндона.
— Вот и все, детка. — Вэлери отошла от кровати. — Давай.
Слоан улыбнулась и взяла Брэндона за руку.
— Милый, слышишь меня? Если слышишь, сожми мне руку.
Затаив дыхание, я смотрела на его пальцы.
Они сжались.
У Слоан вырвался смешок, и потекли слезы радости.
— Видела? Милый, сожми дважды, если любишь меня.
Два пожатия.
Мы с облегчением рассмеялись. Она — оттого, что жив Брэндон.
Я — оттого, что жива она.
Слоан поцеловала его в руку.
— Еще денек, дорогой. Всего один денек, и мы снова увидимся, слышишь? Я так тебя люблю.
Когда Вэлери снова ввела успокоительное, лицо Слоан все еще светилось от радости. Но она выглядела такой измотанной.
— Сегодня ведь твоя очередь идти домой? — осведомилась я.
Чтобы хоть изредка спать в нормальных условиях, Слоан с Клавдией ночевали по очереди, иногда их подменяли Джош или Шон. Из-за проблем со спиной родители Брэндона не могли спать на стуле, а Слоан категорически отказывалась оставлять жениха одного.
Она никогда не отлучалась больше, чем на несколько часов, но ночь, проведенная в своей кровати, обычно преображала ее. Сейчас же она выглядела очень уставшей.
— Нет, Клавдии пришлось выйти на работу. Я дежурю уже три ночи подряд.
— Хочешь, я тебя подменю? — предложила я. Мы с Брэндоном, конечно, дружили, но близки не были. Поэтому Слоан каждый раз отклоняла мою помощь. Может, переживала, что мне не о чем будет с ним поговорить?
Она помотала головой.
— Сегодня останется Джош, а я домой. Кстати, он должен прийти с минуты на минуту. — Слоан взглянула на дверь у меня за спиной.
— Я тогда пойду, — вскочила я.
— Кристен, — она взяла меня за руку, — он так сильно по тебе скучает. Ты уверена, что поступаешь правильно?
— Я поступаю так, как лучше для него.
А лучше ли так будет для меня, неважно.
Я еще раз обняла ее и вышла из палаты. Когда Вэлери открыла дверь, мне навстречу вошел Джош.
Мы не виделись уже больше недели, и оба от неожиданности застыли на месте.
Мне вдруг стало так хорошо, как от легкого теплого дуновения.
Я внимательно на него посмотрела. Он остановился, руки в карманах джинсов, футболка, которую он выиграл тогда на викторине, — тоже носил это барахло.
Удивительно, но Джош всегда выглядел сексуально, что бы ни надел. Да хоть мешок на него натяни, все равно неотразим. В нос ударил знакомый запах, и мне тут же захотелось уткнуться носом в этот голубой хлопок.
Джош похудел. Стали заметнее контуры мышц. Лицо серьезное, ямочки на щеках пропали.
Глаза грустные, но в целом выглядит неплохо.
Ничего, все пройдет. Несколько детишек, и он меня забудет.
Джош перегородил выход и встал столбом. Я отвела взгляд, обошла его кругом. Он продолжал стоять, как статуя, не сводя с меня глаз. Внезапно протянул руку — скользнул по плечу, по руке, по пальцам.
Я сделала вид, что мне все равно, ведь дернуться — значит, признать нашу встречу.
Это секундное прикосновение, словно током, пробежало по всему телу.
И до конца дня я ощущала на себе его тепло.
Глава тридцать пятаяДжош
Я снял очки, потер переносицу и положил книгу на прикроватный столик.
— Прости, устал читать. «Шантарам» — длинная история, приятель.
Уже целый месяц я читал Брэндону книгу, которую он начал еще до аварии — уверен, ему бы хотелось послушать.
Буквально через минуту все мои мысли заняла Кристен. Я постоянно о ней думал.
Только на работе удавалось немного отвлечься. Даже приходилось брать дополнительные смены, лишь бы не сидеть дома, где только и оставалось, что смотреть на пустые стены, думать о ней и переживать за Брэндона. В выходные после больницы я шел прямиком в спортзал. Бывало, проводил там целый день. Наконец-то распаковал вещи, купил диван и телевизор. Занимал себя, как мог.
Но что бы я ни делал, неизбежно думал о ней.
Вот и сейчас, отложив в сторону книгу и сидя посреди ночи рядом с постелью Брэндона, мне не оставалось ничего другого, кроме как думать.
На часах 2:12. Я представил, как Кристен, укрывшись цветастым одеялом, спит со своей стороны кровати. Подсунула руку под любимую подушку, ту самую, с бежевой фланелевой наволочкой. В ногах свернулся Каскадер Майк. В свете часов на тумбочке я могу разглядеть, как длинные ресницы слегка касаются ее кожи.
Я представил, как поправляю одеяло, укрываю ее до подбородка и нежно целую в лоб, она открывает глаза и улыбается.
Черт, как же я по ней соскучился.
— Как бы мне хотелось поболтать с тобой, старик, — обратился я к Брэндону. — Подскажи, что мне делать. Давай, проснись, помоги мне. Или лучше проснись и помоги ей.
Я провел по лицу ладонью. Наша сегодняшняя встреча лишь подтвердила то, что и так было понятно. Мне ее не забыть. И я всегда буду скучать по ней.
Она наказывала меня за преступление, о котором я даже не подозревал. За то, что говорил и чего хотел до того, как узнал правду. Каждым своим словом я вбивал очередной гвоздь в доску, заколачивающую дверь, за которой она от меня пряталась.
— Даже не представляю, как к ней подступиться, — пожаловался я. — Она не хочет со мной говорить. — Хмыкнул. — Похоже, я влюбился в самую упрямую женщину в мире.
Я попытался вообразить, как бы на это ответил Брэндон. Он был всегда таким рассудительным. Он бы знал, что делать.
Чем сильнее я пытался расположить ее к себе, тем больше она от меня отдалялась. Чем чаще я говорил, что люблю ее, тем сильнее она от меня закрывалась. И я не знал, как вырваться из этого порочного круга.
Я облокотился на колени и обвел взглядом холодную, стерильную комнату. Бежевые стены. Серые приборы у кровати. Одни знакомые, другие нет. Была ночь, из сестринской еле слышно доносился телефонный звонок, в коридоре гудел лифт, где-то далеко везли каталку, рядом тихо пищал кардиомонитор Брэндона.
В ОИТ нельзя было приносить ни цветы, ни даже личные вещи, но Слоан удалось протащить фотографию с помолвки. Фото стояло на столике рядом с кроватью. Счастливая пара на пляже, ноги ласкает прибой, у него на плече ее рука с татуировкой, они смотрят друг на друга. Оба смеются.
Я взглянул на Брэндона и вздохнул.
— У тебя останется несколько уродливых шрамов, приятель. — Ему начали пересаживать кожу на руку, которая пострадала при падении. — Но это никоим образом не должно помешать твоим планам на жизнь. Хотя бы у одного из нас должна быть девчонка. Я сделаю все, что от меня зависит. Даже если мне придется катить твой зад к алтарю на коляске.
Я представил, как бы он сейчас улыбнулся. Если все будет хорошо, то через несколько часов я увижу эту улыбку наяву.
В дверь постучали, и я обернулся.
— Привет, красавчик. — В комнату вошла Вэлери проверить Брэндона. Включила свет, я встал и потянулся.
Мало того, что приходилось спать на стуле, так еще и будили каждые два часа, что вконец изматывало. Хотя вряд ли ночное пребывание в больнице можно было назвать сном. Возможно, я дремал, но уж никак не спал. Каждые два часа Брэндона переворачивали. Проверяли дыхательные пути, меняли капельницы, проверяли жизненные показатели. Не представляю, как Слоан выносила такие ночи уже на протяжении трех недель.
Слоан прекрасная женщина. Она всегда была мне симпатична, но теперь я проникся к ней еще большей симпатией — как же повезло Брэндону и Кристен иметь такую подругу.
— Вы уже решили, когда приведете детей к нам в часть? — спросил я, зевая.
Она обернула руку Брэндона манжетой тонометра и улыбнулась.
— Наверное, во вторник. Ты работаешь во вторник?
— Работаю.
Она сделала какие-то пометки в карточке Брэндона и подняла на меня глаза.
— А как продвигаются дела с подругой?
— Никак, — ухмыльнулся я.
Весь медперсонал был в курсе моей безответной любви. Молоденькие медсестры то и дело со мной заигрывали. Девушки у меня не было, жены тоже, значит, в их глазах я был либо «гей», либо «без ума от той девчонки».
Пришлось признать последнее, о чем я уже не раз пожалел.
Никто не знал, почему Кристен не хочет со мной встречаться, знали только, что просто не хочет. Наши отношения стали излюбленной темой на этаже. Очередная серия «Анатомии страсти», но только в реальной жизни. Всем хотелось обсудить этот животрепещущий вопрос.
Страсти накалились еще больше, когда за Кристен приударил молоденький хирург-ортопед, любимец всех медсестер. Но, по слухам, Кристен послала его куда подальше.
По всей видимости, так и сказала: «Да пошел ты!»
Случившееся только подтвердило догадки окружающих о том, что я ей небезразличен.
Но я единственный, кто знал наверняка.
Вэлери померила Брэндону температуру.
— Знаешь, она просто дурочка, я так ей и сказала. И что, ты думаешь, она ответила?
— Что?
— «Если мужик хорош в постели, это еще не значит, что надо вешаться ему на шею». Так и сказала, я просто дар речи потеряла, — хихикнула она.
Я фыркнул. Да уж, это похоже на Кристен.
Ну, по крайней мере, хоть в чем-то я преуспел.
Вэлери все еще посмеивалась, когда проверяла у Брэндона пульс.
— Завтра он придет в себя. Важный день для всех вас.
Я потер шею.
— Да, последние недели всем дались тяжело.
— С ним все будет хорошо.
Она заменила капельницу. Затем достала маленький фонарик из нагрудного кармана, включила и приподняла правое веко.
— Наши девчонки будут скучать по непрерывному потоку красавцев пожарных через…