Потому что так сильно она меня любила. Так же сильно, как Джош.
Они считали, что я того стою.
Мне все еще не верилось. И, наверное, я никогда до конца не поверю в происходящее.
Но они верили.
В эту секунду что-то внутри меня щелкнуло. Я сдалась. Больше не было сил прятаться, избегать его. Не было сил, не было причин. Он ждал меня.
Каскадер жался ко мне и встревоженно следил за моими действиями. Я вытерла глаза воротом футболки.
— Папочка скоро вернется.
Каскадер высунул язычок и, казалось, улыбался. Я схватила телефон и в первый раз за несколько недель написала Джошу.
Я: «Хорошо».
И стала ждать, не спуская глаз с телефона, сердце билось где-то в горле. Раздался звонок в дверь.
У меня вырвался смех, я спрыгнула с дивана, слезы так и лились по щекам. Ну, конечно, он ждал меня. Это же Джош.
Но ему больше не придется ничем жертвовать.
Я распахнула дверь. Он стоял на крыльце, на щеках ямочки, волосы взлохмачены. Я бросилась к нему в объятия и утонула в кедровом аромате, знакомые руки обняли мое тело, заполняя всю внутреннюю пустоту. Он с облегчением захохотал, приподнял меня над землей и так крепко сжал, что мне стало трудно дышать.
— Хорошо, — прошептала я. — Хорошо.
Джош мой.
Счастье лилось через край. И вдруг я осознала, какой бестолковой была моя борьба, как бессмысленно были прожиты те несколько месяцев без него. Все это время мы могли заботиться друг о друге, вместе преодолевать случившуюся трагедию.
— Джош, прости меня. Прости, что причинила тебе столько боли, — вцепилась я в него, продолжая рыдать. — Спасибо, что не сдался.
— Ш-ш-ш, — стиснул он меня. — Я бы боролся за тебя всю жизнь. Спасибо, что не заставила ждать так долго. — Он улыбнулся, прижавшись ко мне лбом и закрыв глаза. — Ты готова к самому главному?
— Ты что, украл ребенка? — Я шмыгнула носом.
Он засмеялся, провел пальцем по моей щеке, глаза засияли.
— Нет. Но моя новость ничуть не хуже. — Он поймал мой взгляд. — Я нашел нам суррогатную мать.
Я отпрянула.
— Нет. Слоан ни физически, ни морально к этому не готова. Даже не знаю, будет ли она вообще когда-нибудь готова…
— Я не о Слоан, — он снова улыбнулся, — а о своих сестрах.
— Что? — удивленно заморгала я.
— Я ездил домой, встречался с семьей. Поговорил со всеми шестью сестрами и их мужьями. Рассказал, что по уши влюбился в одну весьма практичную особу, которая и близко меня к себя не подпустит, пока я не решу этот вопрос.
У меня вырвался нервный смешок, и я поторопилась прикрыть рот рукой.
— Помочь вызвались все шестеро. И даже поругались из-за того, кто станет первой. Значит, настроены серьезно.
Я все еще хлюпала носом, по щекам рекой текли слезы.
Он привлек меня к себе, вытер большим пальцем мое мокрое лицо.
— Кристен, я хочу, чтобы ты знала, если ничего из этого у нас не выйдет, я все равно буду тебя любить. Несмотря ни на что. Ты нужна мне больше, чем что бы то ни было еще на свете. — Он говорил серьезно и решительно. — Без тебя я не буду счастлив. Никогда.
Я уткнулась лицом ему в шею и прижалась еще сильнее.
— Мне тяжело, Джош. Тяжело осознавать, что меня можно любить просто так, — прошептала я.
— Ну, тогда мне придется доказывать тебе это всю оставшуюся жизнь, да? Откуда вытекает следующее. Посмотри-ка на меня.
Он приподнял мой подбородок.
— Я думаю, нам надо пожениться. — Выжидательно посмотрел на меня. — Сегодня.
Глава тридцать девятаяДжош
Мы стояли у нее на крыльце, и она не сводила с меня своих карих глаз.
— Ты хочешь жениться на мне сейчас? Сегодня?
Не было больше крепости. Не было разводного моста, не было пираний, не было пулеметов — ничего. Она была счастлива, открыта, влюблена. Это чувствовалось во всем. В ее взгляде. В ее голосе. В ее руке, лежащей у меня на груди, в ее поцелуе, в улыбке, которая наконец достигла и глаз, а не только играла на губах.
Все последние недели я строил планы и молился, чтобы все вышло так, как вышло. Даже не представляю, что было бы, сложись все иначе. Я даже думать об этом себе запрещал.
Но все получилось.
Я видел ее любовь, и у меня будто камень с души сняли. Первый раз она была целиком моей. Она была моя. Наконец-то моя.
Но праздновать пока рано.
Я долго и упорно прокручивал в голове возможные варианты развития дальнейших событий. Мы все еще не знали, насколько серьезное у нее заболевание, и я мог поклясться, что она опять сбежит, лишь бы не быть для меня обузой.
Кристен верила в замужество. Она верила в любовь, которая и в горе, и в радости, и в болезни, и в здравии, поэтому никогда бы не нарушила такую клятву. Даже если в болезни будет она.
Надо было срочно довести дело до конца, пока не поздно. Я уже не раз убеждался в том, как быстро можно ее потерять, поэтому не собирался тратить время на подготовку к свадьбе, рискуя нашим счастьем. Не собирался ждать, когда она попадет к непрофессиональному врачу и снова отвернется от меня.
— Послушай, — начал я. — Дело не в том, что я безумно в тебя влюблен. Честное слово. Я прекрасно знаю, что ты не одобришь моих романтических побуждений. Правильно?
Она засмеялась. Боже, как же я по ней скучал.
— Впереди у тебя сложная операция, моя страховка лучше твоей. Ты сможешь записаться к любому доктору. У тебя будет доступ к любому специалисту, без направления. Я не хочу, чтобы у нас все закончилось, как у Слоан и Брэндона. Я не хочу умереть, не успев жениться на любимой женщине. И хочу, чтобы в случае чего в больнице мы могли сами принимать друг за друга решения.
Она прикусила губу.
— Мне и вправду становится не по себе, как только я подумаю, что последнее слово останется за мамой.
Я улыбнулся. Так и знал, что подействует.
— Более того, супружеским парам положены весьма щедрые налоговые льготы.
— Это точно. — Ее лицо светилось и сияло. — Должна признать, ты приводишь весьма сильные доводы. Неужели тебе нужно гражданство? Или, может, собираешься избавиться от тела, но не хочешь, чтобы я свидетельствовала против тебя? Потому что, если так, то ты разработал неплохой план.
Я обнял ее покрепче.
— Выходи за меня. Сейчас. Сегодня. Давай поедем в мэрию и распишемся.
Скажи «да». Пожалуйста, скажи «да».
Она пожала плечами.
— Хорошо.
Сердце чуть не выпрыгивало из груди.
— Это «да»?
Она снова прикусила губу и улыбнулась.
— Ну да, просто не могу не согласиться с приведенными тобой аргументами. — Она нахмурилась. — А как же твоя семья? Они не разозлятся из-за того, что ты женился на первой встречной?
Да к черту мою семью — при том, что я их всех обожаю, — в самую последнюю очередь я думал сейчас о родственниках. Я не смогу до конца расслабиться, пока Кристен не станет моей женой. Пока мы не поженимся, для меня нет ничего важнее.
Сначала женитьба, а уже потом семья, вздохи и ахи.
Я покачал головой.
— Родители выдали замуж уже шесть дочерей. Да они будут только рады, что не придется устраивать еще одну свадьбу. К тому же я уже посвятил их в свои планы. Отпраздновать в кругу родственников можно в любое время, когда будем готовы.
— Ой! — запрыгала она от восторга. — А давай купим кольца в той комиссионке из «Криминального чтива».
Я улыбнулся, боясь вспугнуть внезапное счастье.
— Как пожелаешь. — Посмотрел на часы. — Если хотим покончить с этим сегодня, то надо поторопиться. У тебя есть несколько минут, чтобы переодеться.
— Хорошо. И позвоню Слоан. — Она достала телефон.
Внутри у меня все упало. Знал, что этого не избежать, но в сердце все равно предательски закололо от того, что мне предстояло сказать. Я нежно взял Кристен за запястье.
— Послушай, — начал я осторожно. — Слоан знает о моем предложении. И она не хочет при этом присутствовать.
Счастье ее растаяло прямо на глазах, да и моя радость вся испарилась. Было больно видеть, как она страдает. Сегодня я готов был исполнить любое ее желание. Кроме Слоан.
Я с любовью в глазах посмотрел на Кристен.
— Она полностью нас поддерживает. Она болела за меня. И просила сообщить ей, что ты ответишь. Но на свадьбу прийти не сможет.
Она тяжело сглотнула и кивнула, от одного ее взгляда мне стало тошно.
— Да, конечно. Она этого не вынесет. Я все понимаю. — И улыбнулась мне, на этот раз уже не так радостно, пытаясь придать лицу праздничное настроение. За это я ее и люблю. Я понимал, насколько больно ей в эту минуту. Мне и самому было больно.
Наконец-то мы обрели друг друга, но потеряли лучших друзей.
Глава сороковаяКристен
Мы сидели на бурых скамейках, расставленных по разные стороны коридора здания суда, и ждали, когда нас вызовут. Разрешение на брак получили, кольца купили и успели записаться на последнюю на сегодня гражданскую церемонию.
Согласно постановлению мирового судьи, мы заплатили тридцать пять долларов плюс еще двадцать баксов за не знакомых нам свидетелей, которых назначил суд, чтобы они поставили подписи в свидетельстве о браке.
Не было ни свадебных цветов, ни торта. Как не было и свадебного платья. Кольцо оказалось настолько велико, что пришлось прилепить его на скотч, чтобы не потерять. На парковке мы попали под дождь. У нас не было ни первого танца, ни фотографий, ни священника. Рядом не было наших лучших друзей.
Это была самая отстойная, самая печальная свадьба в истории свадеб, но я была так счастлива, что не переставала улыбаться.
Теперь, когда я наконец отпустила ситуацию, вдруг осознала, насколько изнурительным был мой крестовый поход. Все равно что бороться со сном, когда очень хочешь спать и мечтаешь забыться.
Позволять ему любить себя было легко и естественно, а вот не подпускать и избегать тяжело. Я была опустошена, потеряна, и какое же облегчение наступило теперь, когда все закончилось.