— Интервью! — закричал Холли, совершенно шокированный тем, что мир еще не узнал о смене его приоритетов.
— Что? — смешалась Одри.
— Немедленно напиши Фанни, чтобы она связалась с моим секретарем Мэри, — заволновался Холли. — Мне нужна большая пресс-конференция. И передай Фанни, чтобы она передала Мэри — тут не место для компромиссов. Пусть приглашает самые дорогие издания!
— Почему ты сам не можешь позвонить секретарше? — озадачилась Одри.
— Да потому что я не пользуюсь телефоном, глупое ты создание!
— Типа это слишком примитивно для такого гения, как ты?
— Шаришь, — одобрил Холли, резко смягчаясь. — Так о чем ты хотела поговорить, милое дитя?
— О том, что я хочу сделать это с Джеймсом, но боюсь, что небо над Нью-Ньлином треснет пополам, — выпалила Одри. — Не мог бы ты нарисовать на потолке в сарае доктора Картера что-нибудь? Ну вроде забора для моих эмоций? Я же знаю, что твои картины волшебные! Помнишь гири на ногах мистера Билли? Ну он сначала летал, как воздушный шарик, а благодаря тебе перестал.
— Ничего ты не хочешь, — отрезал Холли. Вспоминать о том, как он облагодетельствовал Уильяма Брекстона, было приятно.
— В смысле? — не поняла Одри.
— Если бы ты хотела Джеймса на самом деле, то тебе было бы плевать на Нью-Ньюлин и весь мир в целом. Пусть хоть в тартарары летит. А если ты переживаешь о том, что подумают другие, значит, еще ни к чему не готова. Страсть, деточка, это не про здравый смысл.
— О, — только и выдохнула она, ошеломленная.
— А теперь ступай и найди Фанни, — рассеянно велел Холли, перечеркивая горизонтальной линией вертикальную.
Невинность. Такая хрупкая, нежная, мимолетная. Время сомнений и время первых желаний. Удивительный, сложный, но такой чарующий возраст.
Совершенно забыв и об Одри, и о Фанни, и о Мэри, Холли поудобнее перехватил карандаш.
Глава 18
Аннабель Хорредж ненавидела светофоры от всей души. Она не понимала, почему другие не видят: в этом моргании красного и зеленого затаились демоны. Они выжидали своего часа, чтобы толкнуть зазевавшегося человека под колеса автомобиля.
Так случилось с ее покойным мужем, и в новостях то и дело мелькало, что снова и снова светофорные демоны собирали свою жатву.
Поэтому она с большим облегчением свернула с оживленной трассы на тихую двухполоску, а спустя какой-то час увидела крупную вывеску «Добро пожаловать в Нью-Ньюлин», указатель вел на виляющую среди деревьев поселковую дорогу.
Напевая себе под нос она преодолела ухабы и рытвины, и ее взгляду открылась волшебный пейзаж.
Ни одного светофора на все крохотное поселение!
Аннабель Хорредж попала в рай.
***
— Так что, — спросила Мэри Лу, подавая рагу из кролика, — Холли выгнал вас из дома?
— У него там большая пресс-конференция, — объяснила Тэсса. — Кое-кто слишком давно не купался в лучах славы.
— Он даже шарфик на шею повязал, — хмыкнул Фрэнк, — и весь день проходил в бигуди.
— И что такого он решил поведать миру, если уже второй год безвылазно торчит в нашей деревеньке? — заинтересовалась Дебора Милн. — Здесь же каждый день одно и то же.
— У Холли богатый внутренний мир, — беззаботно засмеялась Тэсса.
Она была в превосходном настроении. Совсем недавно ей казалось, что она страстно хочет вернуться в орден, но вот, эта возможность похоронена вместе с останками брэгов, и на смену пришел покой. Возможно, и правда пора было раз и навсегда распрощаться с прошлым, сосредоточившись на настоящем, ведь оно было прекрасным.
Ей казалось, что наконец-то в их дом пришло равновесие — Фрэнк перестал терзаться сомнениями и неуверенностью, а Холли снова поймал вдохновение.
Если ее что-то и смущало в нынешней жизни, так только собственная зависимость от чужих настроений. С каких это пор для ее счастья требовалось, чтобы были счастливы другие?
Это определенно вызывало внутреннее беспокойство, уж очень давно она привыкла быть самой по себе.
— Эй, — воскликнул Кенни, который возился с планшетом, — я нашел прямой эфир Холли. Вы только послушайте.
И он повернул экран к остальным, увеличив громкость.
— Видите ли в чем дело, — изящно изогнувшись, разглагольствовал Холли. С раннего утра он наводил лоск в потрепанной гостиной и добился немалых успехов в чистке ковра и дивана. Но в кадр все равно попадали и разрисованные стены, и молоток Фрэнка на кофейном столике, которые все собирались убрать и забыли. — Я много лет ошибался, думая что отношения с женщиной кастрируют мое творчество. Тем более, если речь идет о такой пугающей женщине, как Тэсса Тарлтон. Но, как воистину великий человек, я способен признавать свои ошибки. Вот что я понял в последнее время: надо чувствовать весь спектр эмоций, чтобы добавить глубины…
Фрэнк тихо, но с чувством ругнулся.
— Завтра все газеты будут кричать о том, что падший инквизитор Тэсса Тарлтон кастрировала великого художника Холли Лонгли, — проговорил он ей на ухо.
Она не ответила, слишком потрясенная тем, что ее имя вернулось на обложки. Да еще в связке с всеобщим любимцем. Тэсса снова выступит в роли чудовища, которое так легко ненавидеть.
Кенни увидел лица их обоих и торопливо выключил планшет.
— Не расстраивайся так, — Мэри Лу попыталась утешить Фрэнка, положив руку ему на плечо, — уверена, Холли про тебя тоже замолвит словечко.
— Как мэр и шериф Нью-Ньюлина, — он никак на нее не отреагировал, обращаясь только к Тэссе, — ты можешь запретить у нас интернет на ближайшие полгода.
— Черт, Тэсса, — встревожился доктор Картер, — это же не значит, что сюда хлынут журналисты?
— Я не думаю, что Нью-Ньюлин откроет для них дорогу.
— Хватит только одного проныры…
— Нужно поколотить Холли Лонгли, вот что, — решительно брякнул сварливый Джон.
— Только попробуй к нему прикоснуться, старый ты болван, — в сердцах возразила Бренда, — если Холли от нас уедет, кто будет покупать мою клубнику ящиками?
— Ага! — торжествующе закричал он. — Я так и знал, что ты за деньги всех нас продашь!
— Говорит человек, который вчера упустил покупателя, потому что слишком взвинтил цены на шерсть.
— Я кормлю своих альпак отборными яблоками не для того, чтобы отдавать их шерсть за бесценок.
— Какими яблоками? У тебя в саду ни одной яблони.
Джон запоздало прикусил язык, но Бренда уже ринулась в наступление.
— Тэсса Тарлтон, ты должна немедленно арестовать этого человека за кражу моих яблок!
— Давайте вернемся к идее поколотить Холли, — попыталась увильнуть Тэсса от такого не слишком заманчивого предложения.
— Ты представляешь закон на этой земле, — прогремела Бренда, — и не можешь поощрять насилие и игнорировать воровство.
Тэсса не больно-то любила, когда ей командовали и пытались загнать в угол, поэтому она и глазом не моргнула.
— Будь по-твоему, Бренда, — ответила, ни на секунду не задумавшись, — я приговариваю Джона Хичченса к исправительным работам в загоне с альпаками.
— Но это наполовину его собственный загон, я хочу сказать, он и там так работает, — возмутилась Бренда.
— Удачно получилось, — широко улыбнулась Тэсса.
Первый шок прошел, и теперь она не так остро воспринимала выходку Холли. Если подумать об этом с другой стороны, он объявил о своих чувствах к ней на весь мир. Если бы Тэсса была совершенно лишена тщеславия, она бы в свое время не приложила столько сил, чтобы стать легендой.
— Это… — начала было Бренда, но тут дверь в кофейню открылась, и внутрь просочилась востроносая суховатая женщина средних лет, мерзляво кутающаяся в теплый кардиган, больше напоминавший одеяло.
— Где я могу найти доктора Картера? — пискляво спросила она.
Тот замер, явно испуганный этим явлением. Когда-то его тоже изрядно потрепали журналисты, и теперь страх перед ними порой вытеснял здравый смысл.
— Уже? — севшим голосом прохрипел он. — Как вы могли добраться сюда так быстро? На вертолете?
— Я выехала в обед, — ответила она недоуменно, — и просто двигалась по навигатору.
— Кто вы такая, милочка? — ласково уточнила Фанни.
— Аннабель Хорредж, акушерка по объявлению.
— Вы наняли ее из-за Камилы? — немедленно рассердилась Мэри Лу. — Только не вздумайте ей платить из фонда Нью-Ньюлина! Одна беременная стерва не стоит ежемесячной зарплаты для специалиста!
Тэсса повернулась к доктору Картеру, который явно расслабился.
— Мы ее наняли? — заинтересовалась она.
— Приюту понадобится медсестра, — пожал он плечами. — Все эти детские царапины, вши, и бог его знает, что нас ждет, с учетом того, что это будут очень своеобразные дети.
— Что значит — своеобразные дети? — тут же повернулась к нему Аннабель. — Какой приют? Я полагала, что буду ухаживать за одной-единственной дамой в положении.
— Я вам все объясню, — пообещал доктор Картер.
— И мне объясните, — попросила Тэсса, — где Аннабель будет жить, например.
— О, ты что нибудь придумаешь, — добродушно улыбнулся ей доктор Картер. — Мэри Лу, не нальешь нашей гостье кофе?
Кудрявая пекарша демонстративно грохнула кофейником по столу и ушла в подсобку, всем своим видом демонстрируя непримиримость долгой борьбы с Камилой Фрост.
— Пригласил бы ты ее уже на свидание, — шепнула Фанни на ухо Дермоту, — а то в один прекрасный день мы все останемся без пирогов.
— Но она же моя начальница, — растерялся циркач с крылышками.
— Ну, больше шансов на премию, — ухмыльнулась Фанни.
— Или на увольнение…
— Боже мой! — вдруг вскрикнул Кенни, который тайком все еще подглядывал за трансляцией интервью.
Тэсса нашла под столом и стиснула руку Фрэнка. Ну что там Холли еще наговорил?
***
Вот уже которую ночь Деборе Милн снились танцующие альпаки. И звездное небо над ее головой дышало свободой, и влажная от росы трава холодила ее ноги. Иногда Дебора танцевала тоже, и ее распущенные волосы трепал ветер.