— Но ведь, — несчастно возразил Холли, — каждый житель Нью-Ньюлина уже успел прочитать этот бред…
— Наверняка. Хорошо, что наши соседи слишком ленивы для факелов.
— Мне надо найти мой телефон, — всполошился вдруг Холли, — ну или дайте мне кто-нибудь свой. Я подам на них всех в суд, я им покажу, как обижать моих любимых людей!
— Покажешь, — согласилась Тэсса и потрепала его по волосам. — Нарисуешь на холстах. Твои картины — вот самые надежные юристы.
А что же защитит Фрэнка? Ведь у него не было ни каких-то талантов, ни преданной армии поклонников.
— Мне пора, — он встал из-за стола, спеша отправиться в пансион. За работой проще будет очухаться от этой дряни. Тысяча-другая забитых гвоздей, и все пройдет.
Напрасно он так волновался за Тэссу — ей вроде как все нипочем. Сейчас Фрэнк малодушно порадовался ее непробиваемости — из него получился бы хреновый утешитель.
Они оба привыкли самостоятельно зализывать свои раны и не спешили выставлять свои чувства напоказ. Тэсса только с некоторой обеспокоенной внимательностью принесла его свитер, но так и не решилась что-то сказать. Конечно, она тоже видела заголовок про его мать и теперь понятия не имела, как подступиться к этой непростой теме.
В дверях он столкнулся с Одри, которая едва тащила громоздкую корзину.
— Вот, — воскликнула она, с облегчением передав ее Фрэнку, — тут мармелад и всякие консервы, вроде вяленых томатов и маринованных корнишонов. Это только тебе, с Холли не делись. Да и на Тэссу Бренда все еще сердится — она ведь не посадила на домашний арест Джона. Короче… вот, — и она, к полному ошеломлению Фрэнка, вдруг поцеловала его в щеку и убежала.
Он все еще стоял, переваривая этот дружески-теплый поцелуй, когда появился Джеймс.
— Держи, — сказал он, протягивая пушистого рыжего котенка, отчаянно вырывающегося, — Джон сказал, этот самый умный. Правда, немного беспокойный, — мальчишка почесал царапину на шею и опустил зверюгу на пол.
Крохотный комок проворно бросился под диван.
— А что?.. — начал было Фрэнк. На него напал острый приступ тугодумия.
— Утречка, — Мэри Лу просочилась внутрь, оттеснив Джеймса. — Я случайно испекла слишком много шоколадных пирожных с марципаном, удачно, что Холли их терпеть не может. А ты их хвалил несколько недель назад…
Тэсса и Холли вышли из кухни, с интересом наблюдая за чередой дарителей.
После Мэри Лу к ним заглянул доктор Картер со сладкой настойкой на смородине, Кенни с куском буженины и Фанни со стихом собственного сочинения. Дебора Милн отчего-то пришла вместе с бездельником Эллиотом — с неожиданной крупной премией за ремонт сантехники в прошлом месяце.
Когда жители Нью-Ньюлина закончились, а котенок осторожно выбрался из-под дивана, Фрэнк обессиленно опустился в кресло.
— А где вилы, факелы, вот это все? — только и спросил он.
Тэсса села на подлокотник и крепко-крепко обняла Фрэнка. Он уткнулся носом ей в плечо, радуясь, что можно спрятать лицо.
***
— А вместо ответа это чертово море выбросило на берег вот что, — всхлипнула Камила, уронив на стол серебряную погремушку.
— Лапочка, ну тебе же совершенно нельзя сейчас рыдать, — всплеснула руками Фанни. — Я сделаю тебе чаю.
Тэсса открыла окно в конторе, чтобы впустить свежего воздуха.
— Ответ, кажется, очевидным, — мягко проговорила она, кивнув на погремушку. — Изменения связаны с беременностью. Не волнуйся раньше времени, скорее всего после рождения ребенка все снова наладится.
— А если нет? — огрызнулась Камила с такой свирепостью, будто именно Тэсса была виновата в ее беде. — А если Эрл вернется к Мэри Лу?
— Бог мой, — изумилась этому повороту сюжета Фанни. — Да ведь он не эстафетная палочка, чтобы переходить из рук в руки!
— Смею тебе напомнить, что особой стойкостью мой муж не отличается. Мне-то ведь удалось вырвать его из рук невесты.
— Не накручивай себя, — посоветовала Тэсса. — Если Эрл уйдет к Мэри Лу, то позже ты заберешь его обратно.
— Издеваешься? — окончательно рассвирепела Камила.
— Я просто не понимаю, чем могу тебе помочь, как мэр и шериф.
— А как человек?
— О.
Эту роль Тэсса все еще примеряла на себя неумело и беспомощно обернулась к Фанни.
— Все пройдет, — тут же заворковала она, поставив перед Камилой чашку чая, — сейчас тебе надо сосредоточиться на ребенке. Он ведь тоже там переживает, маленький. А Эрл никуда не денется, точно тебе говорю… Просто не говори Мэри Лу об этой неприятности… ну на всякий случай.
— Неприятности? — вскричала Камила. — Неприятности?! Ближайшие семь месяцев будут самыми тревожными в моей жизни, а я даже не смогу обнять собственного мужа! Как нам жить в одном крохотном доме, не касаясь друг друга?
— Может, тебе вернуться к себе? — задумалась Тэсса.
— И открыть дорогу Мэри Лу?
— Да перестань ты думать о Мэри Лу, — рассердилась она. — Разве она важнее сейчас здоровья твоего эмбриона и мужа?
— Она называет моего малыша эмбрионом, — пожаловалась Камила оскорбленно. Кажется, высшее биологическое образование у нее временно отвалилось.
— Ладно, — решила Тэсса, — ты переезжаешь в свой дом, а я обещаю тебе, что Мэри Лу ни разу не поднимется на холм, пока ты не вернешься к Эрлу.
— Обещаешь? — прищурилась Камила. — Будешь караулить с ружьем?
— Это уже мои проблемы.
— Вот как славно все разрешилось, — обрадовалась Фанни.
***
Билли Милн безмятежно наслаждался поздним завтраком в кофейне и даже не догадывался о том, как скоро его мирная и спокойная жизнь даст крен. Что самым неожиданным образом перемены в семье отшельника Эрла ударят именно по нему.
Пройдет каких-то полчаса, и его разумная, скупая и не одобряющая гостей жена приведет в их дом бездельника Эллиота и объявит, что он займет одну из свободных комнат.
Глава 20
Тяжелое корыто пролетело над ограждением и довольно неаккуратно плюхнулось на землю, расплескав часть воды и распугав любопытных альпак.
— Ну, — одобрительно заметил Джеймс, — есть еще над чем поработать.
Крошка Артур беззаботно фыркнул и потянулся к кубикам, ему уже надоело возиться с этим корытом.
Одри поправила бантик на голове Жасмин и оттащила ее подальше от Артура, чтобы та не отбирала у него игрушки.
— Ты уверен, — спросила она у Джеймса, — что мама Фрэнка сразу раскается, прочитав письмо, которое начинается со слов «горите в аду, гадская леди»?
— А что еще сказать тетке, которая продала сына журналистам?
— Не знаю, может, они предложили ей хорошенькую сумму.
— Одри! — возмутился Джеймс.
Им удалось найти миссис Райт в одной из соцсетей, которую она использовала исключительно для репостов скидок и участия в розыгрышах. Наверное, эта женщина действительно нуждалась в деньгах, ведь один ее сын умер, а второго она отвергла. Одри могла это понять, взгляд-рентген Фрэнка пугал и ее, ведь столько секретов хотелось оставить при себе! Но она и высоко ценила то, что Фрэнк не пялился на людей понапрасну, а если из тебя и вырывалось признание-другое, всегда хранил услышанное при себе.
Возможно, биологические родители Одри тоже устали от дождей, обрушивающихся на их дом всякий раз, когда младенец плакал. Стоит ли их винить за это? Ответа у Одри не было, а вот огромная, глубинная обида — была.
— Послушай, Джеймс, — она робко коснулась его руки, — может, написать миссис Райт все, как есть? Ну что мы оба с тобой чувствуем из-за родителей, которые нас оставили?
— У твоих-то есть хоть плохонькое оправдание, — угрюмо откликнулся Джеймс, — а ведь я до восемнадцати лет был самым обычным, обычнее некуда. Или — вдруг я упал с пеленального столика и раскроил себе череп, а потом воскрес, как ни в чем не бывало? Как понять это все?
— Никак, — ответила Одри. — Но мы можем рассказать об этом гадской леди.
***
Фрэнк приладил наличник к двери и удовлетворенно кивнул сам себе: вот еще одна комната готова. Он вошел внутрь, оценивая ремонт начисто — спальня для девочек получилась светлой, легкой.
Графство Корнуолл неплохо платило ему за работу, и впервые в жизни он ощущал себя не то что богачом, но кем-то вроде. Прикидывая, куда потратить эти деньги, он по вечерам листал строительные сайты. Хотелось хотя бы обновить пол в их доме, ведь стены Холли не позволит трогать — на них были нанесены его рисунки. Может, купить новый диван в гостиную или кровать попросторнее.
Холли легко мог бы позволить себе все эти покупки, но его нисколько не волновала обстановка, в которой они обитали, а просить Фрэнк считал ниже своего достоинства. И потом — ему на самом деле было важно внести свой собственный вклад в обустройство места, которое он так сильно любил.
Вошла Тэсса и молча обняла его, сцепив руки на его пояснице.
— Что? — спросил Фрэнк.
— А вот если бы мы с тобой больше не могли друг друга касаться, то ты уехал бы от нас? — спросила она.
— Что? — нахмурился он. — Откуда такие мысли?
— У Камилы с Эрлом что-то поломалось, и к нему вернулась аллергия на нее. И теперь она переживает, что он уйдет к Мэри Лу.
— Как это? — удивился Фрэнк. — Разве нет разницы та женщина или другая?
— Наверное, есть, — вздохнула она. — Но все это так непонятно. Я люблю тебя, потому что хочу или хочу, потому что люблю? Если бы у тебя не было этих широких плеч и кубиков пресса, и больших рук, то я бы относилась к тебе иначе? Или меня возбуждают твоя надежность и спокойствие, и преданность? То, что мне не страшно сломать тебя — ты ведь такой крепкий, что угодно переживешь? В этом мы с твоей матерью похожи.
— Как ты сейчас свернула на мою мать? — изумился Фрэнк и отстранился, чтобы увидеть ее лицо. Тэсса казалась расстроенной и нерешительной.
— Я подумала, — кусая губы, призналась она, — она точно знала: ты справишься с этим интервью. Это так несправедливо, Фрэнк, что мы не щадим тех, кто сильнее. Ты ведь скала, а кто считается с чувствами скалы. Жители Нью-Ньюлина мудрее меня.