– Привет, пап.
– Фрэнки, это ты?
– Я.
– Как ты, сынок?
– Нормально, пап.
– Ты там не мерзнешь?
Ответа не последовало.
– Как ты себя чувствуешь, Фрэнки?
Снова нет ответа.
– Они там, рядом с тобой? Твои похитители рядом, да?
– Да, мы рядом, – ответил вместо Фрэнки Джон Ирвин.
Синатра потребовал сообщить, на каких условиях освободят Фрэнки. Жаждал как можно скорее покончить со всем этим. Чего хотят похитители? Ирвин сказал, что денег – чего же еще? Сколько? Ирвин засомневался; мол, надо подумать, не определились пока. Фрэнк начал терять терпение.
– Скажите, сколько вам надо! Я дам распоряжения! Вам же лучше – скорее выкуп получите! – настаивал он.
Ирвин заявил, что Фрэнк своими требованиями действует ему на нервы.
– Меня лучше не сердить, – предупредил Ирвин. – Я еще позвоню.
– Подождите! – взмолился Синатра. – Дайте мне поговорить с сыном.
Ирвин повесил трубку.
– Черт бы вас всех побрал! – выругался Фрэнк, швырнув трубку об пол.
Через несколько часов Джон Ирвин снова позвонил.
– Ну, определились? Назовите сумму!
– Двести сорок тысяч долларов, – сказал Ирвин. – Так мы решили.
– Какого черта? – возмутился Синатра. – Что за дурацкая цифра? Вы похитили моего сына ради четверти миллиона? Я вам целый миллион дам, в любых купюрах.
– Миллион нам не нужен, – возразил Ирвин. – Мы не хотим играть на отцовских чувствах, мистер Синатра. Нам хватит и двухсот сорока тысяч.
– Ну, вы идиоты!.. – воскликнул Синатра. – Ладно, как скажете. Будет вам двести сорок тысяч.
На сей раз Синатра сам первый повесил трубку.
Он позвонил своему другу Элу Харту, президенту банка «Сити Нэшнл», и попросил сделать соответствующие приготовления. Следовало сфотографировать каждую купюру – так решили в ФБР. Спецслужбы успели вычислить, что Фрэнки находится в Лос-Анджелесе. Туда-то, в дом Нэнси, и направился Фрэнк, чтобы ждать звонка. Район Бель-Эйр наводнили журналисты. К делу были подключены двадцать шесть агентов ФБР и больше сотни полицейских. Столь громких похищений Америка не знала с 1932 года, когда, через четыре года после преступления, спецслужбы вычислили, наконец, похитителя и убийцу малолетнего Чарльза Линдберга, сына знаменитого летчика. Теперь внимание общественности было приковано к троим молодым неудачникам, водившим за нос полицию.
На следующий день, одиннадцатого декабря, Фрэнк вместе с агентом ФБР Джеромом Кроувом должен был доставить в условленное место деньги – двести тридцать девять тысяч девятьсот восемьдесят пять долларов (пятнадцати долларов не хватило на кожаную сумку, в которую следовало поместить деньги. Сумка стоила пятьдесят шесть долларов, недостающие пятнадцать взяли из суммы выкупа).
Синатре и Кроуву пришлось побегать – сначала их направили в аэропорт Лос-Анджелеса, затем – на автозаправку, после – на другую автозаправку, где должны были стоять два школьных автобуса. Сумку с деньгами велели оставить между автобусов. Взамен похитители обещали в течение нескольких часов отпустить Фрэнки. Как только сумка была положена на землю, команда ФБР зафиксировала некие тени в передвижном ларьке с мороженым и в такси.
Барри Кинан сам забрал сумку. К этому времени он вполне предсказуемо лишился содействия Джо Эмслера. Перепуганный Эмслер, решив, что его выследил агент ФБР, просто сбежал. Кинан позвонил Ирвину, сообщил, что деньги у него, а где Эмслер, он не в курсе. Ирвин заподозрил самое худшее. Позднее Ирвин признавался: он думал, Кинан «грохнул» Эмслера – на всякий случай. В общем, ко вторнику у похитителей возникло столько внутренних проблем, что они вовсе забыли о своей жертве – Фрэнке Синатре-младшем. В последние трое суток никто из них не спал, и все, кроме Фрэнки, принимали наркотики. Ничего не говоря Кинану, Джон Ирвин решил взять дело в свои руки. Он освободил Фрэнки и позвонил его отцу.
«Ты ведь понимаешь, что ты – труп»
В ночь на двенадцатое декабря, в два часа, через четыре часа после передачи денег, Джон Ирвин позвонил Фрэнку Синатре.
– Всё пошло не по плану, – сказал Ирвин.
Фрэнка чуть удар не хватил.
– Что значит «не по плану»? – закричал он. – Я всё сделал, как было сказано. Где мой сын?
– Вы-то не подвели, – принялся объяснять Ирвин. – Не по плану пошло у нас.
– Где мой сын? – кричал Фрэнк.
– Он цел и невредим, – заверил Ирвин. – Я высадил его на Малхолланд-драйв, возле съезда на автостраду Сан-Диего.
– Ты ведь понимаешь, что ты – труп, – произнес Фрэнк. Это был не вопрос, это было утверждение, констатация факта. – Понимаешь, что я тебя убью, не так ли?
– Я бы очень хотел повернуть время вспять, – сказал Ирвин. – А сейчас ничего не поделаешь. Мне жаль, что так вышло.
– Ах, тебе жаль? Ах, так вышло? Черт тебя возьми! – рявкнул Фрэнк и бросил телефонную трубку.
Он взглянул на Нэнси и по ее лицу понял, что она близка к обмороку.
– Что он сказал? – почти взвыла Нэнси. – Что он сказал?
– Я привезу нашего мальчика домой, – пообещал Фрэнк, своими на диво сильными руками обнимая бывшую жену. Нэнси разрыдалась. – Я привезу его домой, – повторил Фрэнк и обнял Нэнси еще крепче. Тина была рядом, она тоже плакала. Фрэнк обнял и младшую дочь. Так они стояли все втроем, обнимались, и Фрэнк обещал, что вернет Фрэнки, что всё будет хорошо.
– Не волнуйтесь, я его сейчас привезу. Обещаю вам, – сказал он и вместе с агентом ФБР вышел из дому.
Фрэнк сел за руль и, не включая фар, чтобы не привлекать внимания репортеров, поехал на место, названное Джоном Ирвином.
Тем временем Барри Кинан вернулся с деньгами в киднепперское логово.
– Прихожу и вижу – никого нет. Пропали и Джон Ирвин, и Синатра-младший. А Джо свалил еще раньше. Тогда я не выдержал – расплакался, – вспоминает Барри Кинан. – Всё шло не по плану. Вот они, деньги – у меня. Зато я лишился и заложника, и обоих партнеров. Я вскочил в машину и помчался искать Синатру-младшего. А на кого я чуть не напоролся? На Синатру-старшего в компании агента ФБР. Они занимались тем же самым, что и я – искали Фрэнки. Когда они пронеслись на машине мимо и не заметили меня, я чуть концы не отдал.
Барри Кинан так и не нашел Фрэнки.
Не нашли его и Синатра с агентом ФБР.
Фрэнки в безопасности
От названной Ирвином точки на Малхолланд-драйв до дома Нэнси ехать всего пятнадцать минут. Но эти минуты показались Фрэнку Синатре чуть ли не целым годом.
– Я ехал и плакал. Боже, я плакал всю дорогу, – позднее признавался Синатра другу. – Я проиграл. Как я не попал в аварию, просто поразительно – из-за слёз я ничего не видел и не соображал. Я заплатил, как велели эти уроды, а они загребли деньги и убили моего мальчика. Убили моего Фрэнки.
В дом бывшей жены Синатра входил через заднюю дверь. Нэнси, увидев, что сына с ним нет, чуть не потеряла сознание. Фрэнк без сил рухнул в кресло, откинул голову, уставился в потолок.
– Фрэнки не с тобой? – спросила Нэнси. Глаза у нее были огромные от ужаса. – Что случилось?
– Мама разрыдалась, я вслед за ней, – вспоминает Тина Синатра. – Всё пропало. Мы потеряли Фрэнки. Оставалось только плакать по нему.
– Подонки нас обманули, – произнес Фрэнк, не в силах взглянуть ни на бывшую жену, ни на дочь. Потом покачал головой, будто не веря, что всё происходит на самом деле. – Как вам это нравится? – спросил он, обращаясь к Джону Паркеру, агенту ФБР. – Деньги забрали, а сына не вернули. Я всё сделал, как было сказано. Я играл по их правилам. Теперь я обращусь к Сэму Джанкане, – добавил Фрэнк (по воспоминаниям Джона Паркера) и пояснил: – Если я хочу вернуть сына и поквитаться с похитителями, мне ничего другого не остается. Сэм – последняя надежда.
– Вы уверены, что это хорошая идея? – спросил Паркер.
– Нет, не уверен.
– Тогда предоставьте всё нам. Мы справимся.
Синатра с Паркером принялись обсуждать, стоит или не стоит просить о помощи Джанкану. В это время зазвенел дверной звонок. Открыл дежуривший в холле агент ФБР. Нэнси тоже вышла. На пороге стоял человек в форме патрульного полицейского. Лицо у него было белее простыни.
– Миссис Синатра, – произнес незнакомец, – ваш сын у меня в багажнике. Он цел и невредим.
Нэнси застыла на месте с открытым ртом.
В это время подоспел Фрэнк.
– Что такое? Что происходит?
– Мистер Синатра, я привез в багажнике вашего сына.
Фрэнк решил, что речь идет о мертвом теле.
– Достаньте его! Немедленно достаньте! – закричал он. – Сию же секунду!
Все бросились к машине, багажник был открыт, из него вылез Фрэнки. Нэнси окончательно перестала владеть собой.
Фрэнки обнял мать, принялся успокаивать:
– Не плачь, мам. Тише! Всё закончилось.
Затем он обернулся к отцу.
– Прости меня, папа.
– Простить? За что? Господи, Фрэнки, за что простить-то?
– За всё, – ответил Синатра-младший.
Фрэнк, весь в слезах, обнял сына, потом посторонился, уступив место бывшей жене.
Фрэнки стал рассказывать о своих злоключениях. Ирвин не сообщил ему, что за ним приедет отец. Просто высадил из машины на трассе. Фрэнки прошагал около двух миль до шоссе Роскомар-роуд. Завидев издали машину, Фрэнки нырял в кусты – боялся, что похитители передумали и вернулись за ним. В конце концов, его обнаружил патрульный полицейский Джордж Джонс. По его совету Фрэнки спрятался в багажнике. Джонс счел, что так юный Синатра сможет избегнуть внимания журналистов, оцепивших дом Нэнси.
– Я смотрел на родителей, и мне казалось, что оба они постарели как минимум на десять лет, – вспоминал Фрэнк Синатра-младший. – Я часто думал, оклемался папа после моего похищения или нет? Что касается мамы, она точно не оклемалась.
Телефон в семье, которая наконец-то счастливо воссоединилась, трезвонил целый день. К аппарату даже приставили человека, чтобы отвечал на вопросы. Но вот раздался особо важный звонок. Фрэнк взял трубку. Звонил Бобби Кеннеди, хотел из первых рук узнать, что всё завершилось благополучно. Фрэнк заверил Бобби, что сын вернулся, и долго благодарил за содействие.