воение двух новых для завода изделий, которые проходят период становления на массовое производство и 4 изделий валового производства, чертежи на которые подвергаются периодической обработке по линии улучшения боевой работы и уменьшения себестоимости их.
Заменить тов. Калеева другим специалистом не представляется возможным, так как на заводе инженеры, окончившие специальный институт по проектированию и производству боеприпасов, занимают ответственные административно-технические должности, а новых пополнений инженерами данного профиля не предвидится.
Директор завода – (Родионов).
Парторг ЦК ВКП(б) (Матейко)»
С доводами руководителя завода Ф.Р. Козлов, видимо, согласился и кандидатуру Калеева отклонил. Об этом он сообщил директору завода, снял беспокойство по поводу «расставания» с квалифицированным специалистом. Между тем на повестку дня выдвигалось и задание по созданию уже более совершенного бомбардировщика дальней авиации. Для него нужно было создавать мощный двигатель. Нашли талантливого конструктора на Уфимском авиационном заводе.
Со свойственной ему оперативностью Ф.Р. Козлов отправляет телеграмму:
«Гор. Уфа Б.А.С.С.Р.
Секретарю Башкирского Обкома ВКП(б)
товарищу Вагапову С. А.
Куйбышевский Обком ВКП(б) просит Вас выслать характеристику на члена ВКП(б) тов. Кузнецова Н.Д., ранее работавшего на заводе № 26 в должности
главного конструктора.
Секретарь Обкома ВКП(б) Ф. Козлов
(16 июля 1949 г.)»36
Вскоре Главным конструктором союзного опытного завода № 2 был назначен Н.Д. Кузнецов, переведенный из Уфы. Энергичный и грамотный специалист с готовностью взялся за сложный проект, изготовление реактивного двигателя мощностью 12000 л.с. А.Н. Туполев, имея это в виду, на приеме у Сталина сказал: «Теперь я знаю, как сделать заданный Вами самолет». ОКБ поручили разработку и постройку бомбардировщика Ту-95 с дальностью полета 15000 км.37
Николай Дмитриевич Кузнецов – главный конструктор Государственного союзного опытного завода № 2 с 15 апреля 1949 г. 1940-е гг.
Через 10 лет, когда Н.С. Хрущев возглавлял советское руководство, состоялось знаменитое совещание генеральных конструкторов авиационной промышленности. На нем Никита Сергеевич объявил, что авиация как транспортное средство, исчерпала себя, что в недалеком будущем мы будем летать на ракетных комплексах, а авиационные ОКБ необходимо ориентировать на ракеты. А.Н Туполев был категорически против такого решения, на что Хрущев заметил: «Ну, Туполев – старый человек, ему трудно изменить направление, пусть остается в авиации, а остальные должны быть подключены или переключены на ракетные дела».
Выступал на совещании и Н.Д. Кузнецов. Он сказал, что ОКБ, которым он руководит, уже подключили к этим работам и ОКБ проектирует двигатель для ракетного комплекса ГР-1. ЦК КПСС подготовил проект постановления по развитию ракетостроения. Генерального конструктора Н.Д. Кузнецова и его ОКБ «переключили» на работы по ракетным двигателям. Проект постановления готовил секретарь ЦК КПСС, курирующий оборонную промышленность, Ф.Р. Козлов. Неделю потратил Н.Д. Кузнецов, убеждая записать в готовом постановлении слово «подключить», а не «переключить».
Если бы осталось слово «переключить», то через некоторое время разработку авиационных двигателей закрыли бы, но Н.Д. Кузнецов со свойственной ему прозорливостью, основанной на глубоком анализе развития авиации, понимал, что в таком случае может произойти крупная стратегическая ошибка, которая нанесет ущерб коллективу и стране в целом. Это же постановление содержало решение о создании экспериментально-испытательной базы ЖРД.
Личные вещи главного конструктора Николая Кузнецова на его рабочем столе
От эпизода к эпизоду в биографии Ф.Р. Козлова на посту секретаря Куйбышевского обкома партии открывались мне факты, которые убеждали, – как непросто и сложно «вписываться» в рамки партийно-государственного руководства! Иногда ему приходилось «перекраивать» себя, и не для того, чтобы удержаться на руководящем посту, а во имя служения народу, судьбу которого искалечила война. Но она же открыла и высокие нравственные качества, патриотические чувства в человеке, не затушевывала идеалы морали и совести.
О Главном конструкторе Николае Кузнецове написано много книг
Глобус в рабочем кабинете Н.Д. Кузнецова
Редакция газеты «Волжская коммуна» (Орган Куйбышевского обкома и горкома ВКП(б), Областного и городского Советов депутатов трудящихся) получила письмо о поведении директора завода Дубовикова. Главный редактор газеты Н. Страхов (10 июля 1948) письмо направил секретарю обкома ВКП(б) т. Козлову для сведения:
«Мы считаем, что работники «Волжской коммуны» обратят серьезное внимание на то, что происходит на заводе. 19 июня сего года в 12 часов ночи во вторую смену является в цех директор завода т. Дубовиков в совершенно пьяном виде и в сопровождении главного инженера завода т. Захаркина, главного технолога т. Благоволина начал производить хулиганские выходки, срывать с девушек косынки, обзывать неприличными словами, ругаться, оскорблять рабочих ребят т. Самыкина и других такими словами, что ни один рабочий этого никогда не сделает, а т. Зенина, как мастера участка, который должен воспитывать молодежь в советском духе на производстве, его при всех рабочих и при девушках, стал всячески поносить и кричать: «Тебе цех метлой подметать, а не мастером быть». А мы, рабочие, учимся у мастеров, они нас воспитывают, не знаем, как больше удивляться, что директор завода воспитывает своих младших помощников слышать и принимать оскорбления, да еще при нас, при рабочих. Если бы не пришел на смену нач. смены т. Саяпин и не принял бы меры, не знаем, что могло дальше произойти: наверное, драка директора завода с рабочими. А сопровождающий его инженер вместо того, чтобы увести директора и не допустить его в пьяном виде в цех, велел начальнику смены т. Григорьеву спрятаться, а то, мол, и тебя будет ругать. Грубость директора завода проявилась и при проведении подписки на заем, который в нашей стране происходит на добровольных началах и по сознанию самого народа, а у нас на заводе происходит наоборот, наносят разные оскорбления, обзывают вредителями, и кем только не обзывал тт. Волынкина, Осипова, Такмалина, Семыкина и других товарищей…Нет, товарищи, так не пойдет, завод не один у нас, мы место найдем и на других заводах, но не позволим, чтобы нас пьяный директор ругал и оскорблял матом, потому что мы народ советский и будем жить по-советски».
На письме Ф.Р. Козлов оставил надпись: «Тов. Худобину (секретарь обкома партии по кадрам) надо организовать проверку этого факта. (12 июня 1948 г.)».
Через две недели он получил ответ: «Произведенной по Вашему указанию проверкой установлено, что в основном приведенные в письме факты имели место, и что т. Дубовиков Б.А., главный инженер завода т. Захаркин и главный технолог завода т. Благоволин после окончания областной партийно-технической конференции пошли по цехам завода. В смене т. Григорьева директор обнаружил грубое нарушение правил техники безопасности – девушки работают на токарных автоматах и револьверных станках в неправильно завязанных косынках и совсем без них. Это и послужило причиной его гнева, проявившегося в грубой форме, и т. Дубовиков это не отрицает.
Обычно он – тактичен и внимателен, а на этот раз начальник смены т. Григорьев предпочел не попадаться на его глаза и спрятался.
Установить, был ли т. Дубовиков пьян, не представляется возможным, поведение и походка т. Дубовикова были обычными.
По словам очевидцев, после партийно-технической конференции т. Дубовиков пил пиво, а по свидетельству т. Захаркина «находился во взвинченном состоянии». При проведении подписки на 3-й Государственный заем восстановления и развития народного хозяйства СССР, т. Дубовиков с ведома секретаря парткома завода т. Зыкова «применял неправильные методы», принуждал высокооплачиваемых рабочих к подписке, угрожал переводом на низкооплачиваемый труд.
На руководящей работе он давно завоевал прочный авторитет. Внимательный и опытный хозяйственник».
Произошедшее, как подчеркнуто в тексте, т. Дубовиков переживает глубоко, посчитал «возможным рекомендовать парткому завода не ставить вопрос о письме в «Волжскую коммуну» на обсуждение, однако указать на необходимость усиления политико-массовой работы в цехах».
На справке инструктора сектора промкадров обкома ВКП(б) Михайлова Ф.Р. Козлов написал: «Тов. Бенукович (секретарь обкома партии).
Вызовите т. Дубовикова и строго укажите ему, что директору завода хамить с рабочими не полагается и чтобы он прекратил выпивки, иначе он директором завода не будет».38
Какие выводы можно сделать? Во-первых, завод авиационный. Обо всем, что там происходило, докладывали Ф.Р. Козлову. Во-вторых, рассмотрение «сигналов» снизу не игнорировали, не откладывали в долгий ящик, не клали под сукно, принимали конкретные меры. В-третьих, резолюция, наложенная Ф.Р. Козловым, позволяет отметить, что он не был схоластиком, соблюдал партийные принципы, которые обязывали строго спрашивать за выполнение порученного дела, за недисциплинированность наказать и т. д. и т. п.
Несомненно, что первенствовали интересы производственные, но «срабатывали» и моральные принципы, нравственная порядочность. Видимо, он понимал, что во «взвинченное состояние» директора вполне могли ввести производственные задачи, поставленные перед ним. Обстановка в цехах была напряженная. Строили, преодолевая трудности и неувязки, стратегический бомбардировщик дальнего действия Ту-4.
В марте 1973 года в статье, посвященной памяти А.Н. Туполева, в журнале Английского Королевского авиационного общества(почетным членом которого он был), сказано, что постройка Ту-4 не была актом копирования американского В-29. Она дала мощный импульс советской авиапромышленности. Он вывел ее на передовые технические рубежи создания самолетов, силовых установок и оборудования, что позволило советскому авиапрому построить газотурбинные самолеты и компенсировать технологическое отставание.