Инвентарь для четырёх дружин:
— 4 косилки по 350 рублей — 1 400 рублей
— 4 конных грабли по 100 рублей — 400 рублей
— 4 жнеи по 450 рублей — 1 800 рублей
Мелкий инвентарь: косы ручные, грабли деревянные, бруски, молотки для отбивания кос — 400 рублей.
Аренда 8 лошадей и их прокормление в течении двух дней — 2 000 рублей.
Итого: 14 000 рублей.
ЦГА М. Ф. 1108. Оп. 1. Д. 4. Л. 81. Машинопись.
Журнал № 222 Инженерного Комитета ГВТУ
9 (22) марта 1917 года
Председательствовал Военный Инженер Генерал-Лейтенант Кирпичев.
На рассмотрение Инженерного Комитета поступил предложенный военно-пленным австрийским офицером Станиславом Эрбаном проект малой шанцевой лопаты, могущей быть примененной в качестве станка для пилы. Проект заключает в себе описание изобретения и пояснительные чертежи.
Изобретатель предлагает два способа осуществления указанного проекта: станок для пилы может быть составлен из одной пилы или двух лопат.
По мнению докладчика, инженер-генерала Юрьева, рассматриваемое изобретение не может иметь для военного ведомства практического значения; в отношении аналогичных предложений Инженерный Комитет в целом ряде журналов /1916 г. №№ 740, 810, 847, 1 382 и др./ высказался, что применение принципа универсальности при конструировании приборов, подобных рассматриваемому, влечет за собою ухудшение качества всех инструментов, представляемых прибором, в виду чего таковые изобретения и оставлялись Комитетом без одобрения. О предложении г[осподина] Эрбана приходиться[1928]сказать то-же самое.
Инженерный Комитет, выслушав доклад инженер-генерала Юрьева, полагал бы представленный военно-пленным австрийским офицером Станиславом Эрбаном проект шанцевой лопаты, могущей быть примененной в качестве станка для пилы — признать не имеющим для Военного Ведомства практического значения.
№ 47
18 сего марта, на Совете Рабочих и Солдатских Депутатов, Исполнительным Комитетом мне было объявлено, что в виду поступивших в Комитет сведений, уличающих меня в несении службы на должности урядника и даже в охранном отделении в 1905 году и якобы принятия мною участия в подавлении аграрных беспорядков в том-же 1905 г[оду], за что, как передал мне один из товарищей офицеров, я получил будто-бы много денег. Комитет не может принять меня в число Депутатов и нашёл нужным меня исключить, хотя вместе с сим, Исполнительный Комитет добавил, что исключение моё из числа Депутатов будет поставлено на обсуждение Членов Комитета.
На такой лживый донос, нанесший мне более чем смертельную рану, и в защиту своего имени, имею честь объяснить следующее: 1), помок[1929] вольных запорожцев Клименковых, перешедших из берегов Днепра на жительство в ныне Острогожский уезд и живущий в слоб[оде] Гнилой, около г[орода] Острогожска, по своему добродушию, откровенности, доверчивости и честности не мог и не может быть шпионом, тем более, что я много перенес нужды, много ея видел и ещё больше видел неправильных действий со стороны старого — кровавого и беспощадного — незнающего границ режима.
Категорически утверждаю, что в охранном отделении я не служил и понятия о нем незнаю, да не в такой среде я провел жизнь до военной службы, чтобы быть шпионом; 2), на должности урядника я служил, и именно во время аграрных беспорядков, но в подавлении их принимать участия я не мог как по своей ничтожной должности, так и потому, что служил не в стане, а в экономии Станкевич, в виде приказчика, и в то же время — в 1905 г[оду] я вместе с братом-Яковом в той-же экономии сводил лес, купленный братом на сруб. Доказательством хороших отношений моих к бывшим кр[естьянам] может служить то обстоятельство, что зимою 1905 г[ода] ими срублено лесу в названной экономии на большую сумму, который увозился через сводимый братом лес, но из последнего они нетронули и одного дерева. Подавлял аграрные беспорядки бывший в то время Пристав Ильинский, при помощи драгун и казаков, без употребления в дело оружия, да вообще их почти и не было, за исключением потрав и самовольных порубок леса. Обходилось, при помощи моей и помощника Управляющего Бориса Ивановича Шапошникова, мирным путем. Если я заслужил что в 1905–1906 г[оды], то это кличку «Революционера», за что исправник Соколовский и предложил мне уйти со службы, что я в 1907 году и сделал. 3), что-же касается нажитых мною денег, то хотя я и не обязан давать об этом никому отчёта, но могу удовлетворить Комитет и с этой стороны: в 1904 году у меня не было ничего, а в 1905 году я имел уже около 2 тысяч, при этих деньгах, в 1907 году в экономии Станкевич мне удалось купить лес за 32 500 руб[лей], имея в виду брата Якова, но последний не мог бросить своего дела: ссыпки, яичного и лесного складов и приехать ко мне, тогда я принял в компанию богатого торговца Грищенко, на условиях: моих 1500 руб[лей] и труд, а его деньги, которых, как оказалось, потребовалось только 5000 руб[лей], остальные уплачивались дровами, купившими у меня экономией на винокуренный завод. От этого леса мне осталось 9000 руб[лей] барыша, кроме того, что прожито семейством. В 1911 году я уже сам купил лес на сруб в экономии Полякова, свел его за одну зиму и получил барыша около 3500 руб[лей], и в 1912 году, в той-же экономии Полякова я купил ещё 40 десятин на сруб леса, но за принятием меня на военную службу таковой не доведен до дела, часть его унесло весною в 1915 г[од] полой водой, часть растащили служащи, продажей и утайкой денег, а 14 десятин я вынужден был перепродать на корне 2 лицам, Полякову и Лебединскому. От этого леса мне осталось барыша 7500 руб[лей], Лебединский и Поляков, на 14 десятинах, перепроданных ими за прошлую и этую зиму взяли барыша более 15000 руб[лей]. Вот был весь и капитал, но за состоянием моим на военной службе — с 28 Июля 1914 года и по сие время, капитал мой сильно пострадал, так как дома осталась одна жена и 4 малолетних дет[ей]. Теперь, хотя я и разорился и на военной службе, совершенно потерял здоровье, но я рад за детей, что в свободной России оне получат образование и будут счастливы.
Я твердо убежден и даже видел, что ложный донос сделало на меня одно лицо, выгнатое мною из дружинной канцелярии за некоторые проделки и после того, как было обнаружено, что это лицо дома занималось адвокатурой (подпольной) и по сношению одного судебного следователя отдано под надзор Начальства до суда за подлог. Лицо это состоит под Надзором Начальства в ожидании суда и по сие время, о чем можно навести справки в канцелярии 682 дружины, и я полагаю, что такие лица, как умеющие делать подлоги не для свободной России. Не желая указывать это лицо, я думаю, что Исполнительный Комитет, уже принимая от него донос, должен сам знать его, а затем уже и навести о нем справку.
О моем политическом направлении я просил-бы Исполнительный Комитет спросить солдат Депутатов от рот 682 дружины: Куделина, Тагинцева, Архипова и других, кроме… доносчика, а также и Г[оспод] офицеров: Курчинского, Артюхова, Игнатьева, Кутлунина и друг[их].
В виду вышеизложенного и брошенного мне незаслуженного упрёка, мелкой должностью урядника и незнающего мною охранным отделением, имею честь покорнейше просить Исполнительный Комитет исключить совсем меня из числа солдатских депутатов.
№ 48
Согласно перехваченному циркуляру по 5-й австро-венгерской армии за № 10567, предписывается, для преграждения доступа ядовитых газов в убежища, употреблять специально изготовляемые в большом количестве лёгкие брезенты, вместо применяемых до сего времени дорого стоющих занавесей «Ketzen».
Означенные брезенты делаются, по образцу стёганных одеял, из индийской конопли, набитых морской травой. Последняя, благодаря своим гигроскопическим свойствам, обладает способностью поглощать и сохранять в себе на продолжительное время большое количество жидкости, нейтрализующей ядовитые газы, благодаря чему подобные брезенты являются несомненно целесообразнее для защиты от газов, чем занавеси. Размер вышеописанных брезентов делается в 2х1,8 метров, дабы закрыть вход в любое убежище.
Для полного обеспечения последнего от проникновения в него хотя бы минимального количества газа, брезент следует натягивать на каркас, тщательно пригнанный к входу в убежище.
Тот-же циркуляр отмечает, что § 65 «Наставлений для защиты против ядовитых газов» рекомендует соду как средство против сырости, всегда наблюдаемой у входов в пещеру и убежища. Вследствие сего, во всех тех случаях, когда войскам приходится работать на участках, находящихся в благоприятных для газовой атаки условиях, или же когда не все люди снабжены противогазом, ссовершенно необходимо иметь под рукою жестяные сосуды с раствором соды (1½ килограмма на 10 литров воды), дабы, в случае нужды, люди, плотно прижав к носу намоченный вышеуказанным раствором платок, могли до известной степени защищаться против действия газа.