– Дуся! Подай мне пачку соли и карамелек грамм триста, – попросила одна из бабушек-покупательниц.
Андрей сделал вид, что разглядывает товар. Продавщица взвесила карамельки, не довесив пятьдесят граммов, в надежде, что подслеповатая старушка не заметит. Похоже – жульничает продавщица. Андрей дождался, когда покупательница уйдёт, показал на телефон.
– В город позвонить можно?
– Двадцать копеек.
Цену назвала, как в городе в телефоне-автомате. Делает деньги на всём, хотя телефон райпо принадлежит. Андрей монету отдал, сделал вид, что звонит – диск покрутил, коротко поговорил. Продавщица спросила, после того, как он трубку на рычаг повесил:
– Водочки?
– Пока воздержусь, вечером зайду.
– Приезжий? Что-то раньше я тебя не видела.
– В гости к приятелю заехал.
– Хм!
Оглядела Андрея критически. Опер вышел. Вопросы к продавщице были, но не понравилась она ему, не стал задавать. Вернулся к пристани, где его ждал Говорков.
– Заводить?
– Подождите. Вы старожил, что можете о продавщице магазина райпо сказать?
– О Дусе? Разбитная бабёнка, из тех, кто своего не упустит. Разведёнка, поговаривают, местный зоотехник к ней захаживает.
– Любовные истории меня не интересуют.
– Проверяли её из ОБХСС, нарушений не нашли. Вернее – у всех они есть, но мелочь, за такое не привлечёшь.
– Подозрения у меня есть. Проследить бы надо.
– В открытую не сделаешь. Деревня маленькая, все друг друга в лицо знают.
– Тогда возвращаемся.
По прибытии Андрей пенсионера поблагодарил.
– Не за что. Если надо – напрямую обращайся. Мой дом – вон, на круче, третий с краю.
И ткнул пальцем.
– Обязательно воспользуюсь.
С пристани Андрей в райпо отправился, к главбуху.
– Слушаю?
– Мария Ивановна, когда завоз товара в деревню Алексеевское?
– Завтра.
– Откуда вы знаете?
– Так пятница же, автолавка весь куст объезжать будет.
– Спасибо.
Из райпо в гостиницу направился. Павел уже там дожидается.
– Сначала обедать, потом докладывать? – спросил он.
По виду довольному Андрей понял – что-то Павел узнал.
– Не томи, выкладывай.
– Междугородних звонков несколько, все по талонам.
Для таких звонков заранее на почте покупали талоны, с телефона связывались с оператором междугородней связи, называли номер талона. В зависимости от внесённой суммы звони в любой город страны, но минуты соединения зависят от суммы.
– Перечисляй.
Павел достал бумажку. Несколько звонков из леспромхозов.
– Узнавал адресата?
– Обижаешь. В область, я имею в виду Архангельск, разговоры в рабочее время, деловые.
– Отбросили, дальше.
– Деревня Алексеевское.
– Повтори.
– Ты правильно слышал. Телефон в Подмосковье, в Реутово.
– Вот это неожиданность. Борода?
– Похоже.
– Сделай через Ложечкина запрос – фото, пальчики. Ну ты знаешь.
– Остальные телефонные звонки диктовать?
– Оперативный интерес представляют?
– Нет.
– Тогда отложим. Вот так номер!
– А ты знаешь, во сколько звонок был? В десять вечера. Официально магазин закрыт. Я узнавал – до семи вечера работает.
– Стало быть – Дуся в связке.
– Это что за мадам?
– Продавщица из магазина в Алексеевском.
– Надеюсь, у тебя хватило ума удостоверение ей под нос не сунуть?
– Паша, прикрой фонтан. Идём в столовую.
Пообедали, вернулись в гостиницу обсудить дальнейшие действия.
– Паш, думаю – за магазином последить надо. Главбух из райпо сказала – завоз товара у неё завтра.
– Думаешь – бандюки придут?
– Не исключаю. Жрать-то им что-то надо.
– Это понятно. Как реально это сделать? Деревушка двадцать домов, ты уже нарисовался.
– Не в открытую. Сам видишь, звонок вечером был из магазина. И бандюки по темноте придут. Сам подумай – не в авоське продукты понесут, в мешке. За магазином луг, потом роща. Если там залечь?
– Комары и мошка сожрут.
– Варианты есть? То-то.
Пока обсуждали, в номер постучался Женя. Лицо довольное.
– Все поручения выполнил.
– Давай карту.
На столе разложили карту. Евгений стал перечислять охотничьи избушки и заимки. Сам же подсказывал, рядом с каким опознавательным знаком искать.
– Недалеко от изгиба реки Кулой на востоке района.
И вновь прозвучала заимка между деревнями Мелединской и Алексеевской. Оперы переглянулись.
– Вы чего? – не понял Женя. – Я что-то не то сказал?
– Всё то, и всё в масть. На этой деревне сходится всё – междугородний звонок в Реутово из магазина.
– Борода? – изумился Евгений. – Я же в списках амнистированных его видел.
– Соображаешь.
– Надо срочно ехать на заимку, брать бандитов.
– Для этого сначала план разработать надо. Ты сам на этой заимке был хоть раз?
– Нет.
– Вот видишь! Есть ли дорога, возможно ли подъехать на машине, сколько на заимке бандитов. Нас трое, а их – неизвестно. Может, весь отдел на ноги поднимать надо. Думаю, почти уверен – бандюки вооружены. Сомневаюсь, что экспедитора и водителя убили ножами, хотя не исключаю.
Евгений разочарованно вздохнул, сел на стул.
– Тебе, как самому молодому, а ещё человеку местному, поручаем важное задание.
– Всегда готов!
– Да что ты, как пионер. Найди телогрейку, сапоги кирзовые, сорок второй размер.
– Зачем?
– Вместе со мной пойдёшь на задание.
– Когда надо?
– Завтра к вечеру. У вас когда темнеет?
– В десять, ну это чтобы совсем темно.
– Сам оденься подобающе, ночи у вас холодные и оружие не забудь!
– Всегда при мне!
Опер вытащил потёртый «ТТ» ещё военного производства.
– Всё, сейчас всем отдыхать.
Когда Женя ушёл, Павел сказал:
– Похоже, у бандитов где-то рядом с Алексеевским лёжка. Если на заимке, то её только с автоматом штурмовать. Видел, какие стены у здешних изб? Брёвна в обхват.
– Если до захвата дойдёт, в райотделе винтовки или автоматы должны быть.
– Не уверен.
Во время войны многие милиционеры были вооружены «трёхлинейками», а часть даже японскими «арисаками» или «винчестерами» со складов хранения. После войны правительство решило – с кем милиции воевать? И длинностволы изъяли. Милицию вооружили «наганами» и «ТТ», тем более армия перевооружилась на пистолеты «ПМ» и «АПС», вместо «ППШ» и «ППС» дали войскам «Калашников». А после амнистии, когда хлынул поток зэков из лагерей, усмирять грабежи и разбои было нечем. Что можно сделать с пистолетом против двадцати-тридцати бесчинствующих, потерявших человеческое обличье уголовников? Автоматы, хоть и в малых количествах, дали в отделения милиции. Тем более обращаться с этим оружием бывшие фронтовики, пришедшие в милицию, умели.
Легли спать, утром выспались, так как ночь предстояла бессонная. Позавтракали. Андрей уселся за изучение карты. Следовало учесть все нюансы. К заимке, не обозначенной на карте, дороги не было, но рядом протекала река. Чем не путь отхода? Вполне может быть, бандиты появлялись в деревне, воспользовавшись лодкой. Вскоре в этих краях наступит осень, пора охоты. Охотник может забрести на знакомую заимку, где бандиты его могут убить, дабы ликвидировать свидетеля. Лето в этих краях короткое, не успеешь оглянуться, морозы ударят, ляжет снег.
Павел же направился в райотдел, следовало получить из архива все установочные данные на Первушина. Дело долгое. По звонку с паролями поднимут всё, но пересылка займёт не один день, поэтому рассчитывать на быстрое получение материалов не следовало.
Ближе к вечеру в номер заявился Женя с рюкзаком за плечами. И сам он был одет, как будто на охоту собрался, только ружья не хватало. Из сидора вытащил ватник, сапоги и кепку.
– Примеряйте.
Все вещи Андрею подошли. Павел ухмыльнулся.
– Удочки тебе не хватает.
– Сам завтра всё это оденешь, тогда я посмеюсь.
– Да это я к слову, не цепляйся.
Вдвоём с Женей Андрей направился к Говоркову. Говорков и Евгений друг друга знали, представлять их не надо.
– Виктор Герасимович, подбрось на лодке до Алексеевского, а заберёшь рано утром, до рассвета.
– Сделаю.
Говорков оказался настоящим опером, хоть и на пенсии. За километр от деревни заглушил мотор, пошёл на вёслах. Всё правильно, в ночной тиши, да над водой, звуки разносятся далеко. Лодка уткнулась в берег. Первым спрыгнул Женя, он на носу лодки сидел, следом Андрей. Говорков оттолкнулся веслом от берега и через минуту исчез в темноте. Слышались лишь тихие всплески на воде.
Единственно, чего опасался Андрей, так это собак. Поднимут лай, учуяв чужих. Поэтому деревню обошли за околицей, подобрались к магазину с тыла, залегли в лебеде. До райповской точки двадцать шагов, смутно виден задний вход. Тут же оперов окружил рой комаров, в воздухе звон и зуд. Приходилось отмахиваться рукой. Как ни смотрели, а Дуся на заднем крыльце магазина появилась неожиданно, как из воздуха возникла. Смазанный замок открылся беззвучно, распахнулась дверь. Тут же из-за угла появилась тёмная фигура мужчины, долговязого, в ватнике и кепке.
– Это не Борода, – прошептал в ухо Андрею Евгений. В уголовном деле у него рост сто семьдесят, а у этого сто девяносто, как не больше.
Андрей кивнул. Разговаривать не стоило. Женя снова открыл рот, собираясь что-то сказать – Андрей ладонью закрыл ему рот.
– Тс!
Через четверть часа мужик вышел из магазина, сгибаясь под тяжестью здоровенного мешка на спине.
– Самому чего передать? – спросил он.
– Заходил ко мне позавчера мужчина один, городской, да не из Вельска, похоже, издалека. Говор московский.
– Постарайся узнать, кто такой. Я через два дня наведаюсь.
Мужик обошёл магазин. Дуся закрыла замок, направилась в другую сторону.
– Ты аккуратно проследи за ней, я за мужиком. Встретимся на берегу, – прошептал Андрей.
– А…
– Не обсуждается.
Андрей вскочил, подбежал к избе, выглянул за угол. Тёмный силуэт с мешком за спиной удалялся от деревни по тропинке в лес. Андрей выждал, пока долговязый зайдёт за деревья, пригнувшись, побежал. Сразу вспомнились навыки разведчика. Забежав за первое дерево, прислушался. Мужик опережал его шагов на двадцать. Видно его в темноте и за деревьями не было, но слышно отчётливо, ветки цеплялись за мешок, трещали, это хорошо, как маяк будет. Кроме того, за треском долговязому не будут слышны шаги Андрея, хотя он старался передвигаться максимально тихо. Шли более получаса. Андрей беспокоиться стал, потому что мужик шёл не в сторону заимки, а забирал левее, к северу. Потом деревья кончились, преследуемый продолжал шагать, Андрей остановился. На открытой местности он может быть заметен, следовало отпустить фигуранта подальше. Неожиданно раздался стук, какой бывает, когда барабанят по деревянной двери.