В больнице их испытания продолжались. Однажды ночью привезли тяжелого пациента — старика с инсультом. Вера Аркадьевна, дежурившая в тот вечер, только махнула рукой:
«Занимайтесь, династы. Посмотрим, чему вас родители научили».
Они провели всю ночь у постели больного. Наташа вспомнила дедовский метод профилактики пролежней, Александр применил отцовскую технику массажа. К утру состояние пациента стабилизировалось.
Заведующий отделением, обходя палаты, остановился возле их подопечного: «Кто занимался больным? Отличная работа!»
Вера Аркадьевна поджала губы:
«Конечно, им же с детства все показывали…»
«Вот именно!», неожиданно громко сказал заведующий. «Им показывали, а они научились. В этом и есть суть врачебных династий — передавать опыт, накопленный поколениями».
После этого случая что-то изменилось. Профессор Краснов стал давать им особые задания — не для проверки, а для развития. Вера Аркадьевна притихла, хотя иногда все еще бросала колкие замечания.
А однажды вечером в ординаторскую заглянул пожилой санитар, работавший в больнице много лет: «Знаете, я во время войны служил в медсанбате. И вот смотрю на вас — такие же глаза, как у военных врачей. Такая же готовность помогать, несмотря ни на что.»
В конце семестра профессор Краснов неожиданно задержал их после занятий: «Знаете, я ведь не просто так был строг к вам. Я сам из семьи земских врачей, в третьем поколении. И знаю — быть продолжателем династии втройне тяжелее. Вы справились».
На последнем дежурстве года Вера Аркадьевна вдруг призналась:
«Я вам завидовала. У вас за спиной — целая история, традиции, опыт поколений. А я… я просто хотела доказать, что тоже чего-то стою».
«Значит, будем создавать свою историю», улыбнулась Наташа. «Каждый врач начинает её заново».
Вечером, выйдя из больницы, они долго стояли под звездным небом. Над куполами города плыл колокольный звон, а в морозном воздухе мерцало то самое, знакомое с детства сияние.
«Смотри», шепнул Александр, «они всегда рядом — наши ангелы-хранители». «И теперь они хранят нас вместе», добавила Наташа, крепче сжимая его руку.
А впереди их ждало новое испытание — первая настоящая любовь, которая превратит двух студентов-медиков в единое целое, в тех, кому предстоит продолжить великое дело исцеления.
История 4Две судьбы
Весна 1966 года выдалась особенной. Александр и Наташа готовились к помолвке. Решили сначала написать родителям — старшее поколение должно благословить их союз.
«Дорогие мама и папа», — писал Александр, — «помните, вы рассказывали, как встретились в военном госпитале? Как поняли, что предназначены друг другу? Теперь я знаю это чувство.»
Наташины родители ответили первыми — пригласили Александра в Псков на майские праздники. Её отец, военный хирург в отставке, долго разговаривал с будущим зятем в своем кабинете:
«Я видел твоего отца на медицинской конференции в 59-м. Блестящий врач. И человек настоящий. В тебе его порода».
Елена и Сергей приехали в Рязань в середине мая. Две семьи встретились в маленьком ресторане на набережной.
«Смотри», шепнула Елена мужу, «они так похожи на нас в молодости. Такие же одухотворенные, такие же влюбленные в медицину.»
За праздничным столом переплетались истории двух семей. Наташин дед, несмотря на возраст, специально приехал из Подмосковья. Его рассказы о Сталинградском госпитале чередовались с воспоминаниями Сергея Николаевича о прорыве под Кёнигсбергом.
«А помнишь, Серёжа», улыбалась Елена, «как наши ангелы-хранители спасали раненых?»
«Ангелы-хранители?», оживился Наташин дед. «У нас в госпитале тоже говорили о них. Особенно когда случались чудесные исцеления.»
Вечером две матери долго шептались на балконе гостиницы, рассматривая старые фотографии. А отцы в холле обсуждали будущее молодых:
«Главное — дать им возможность самим построить свой путь в медицине», говорил Сергей Николаевич. «Но при этом передать всё, что знаем сами», добавлял Наташин отец.
Помолвку решили сыграть в июне, перед летней практикой. Собрались в том же ресторане на набережной. Александр надел отцовский галстук, а Наташа — мамины жемчужные серьги.
Профессор Краснов, неожиданно для всех, тоже пришел поздравить своих студентов: «Вот что значит настоящая врачебная династия — она притягивает родственные души».
Даже Вера Аркадьевна прислала поздравительную телеграмму.
Когда вечер был в разгаре, вдруг погас свет — летняя гроза оборвала провода. И в этот момент все увидели удивительное сияние над рекой — словно сами небеса освещали праздник.
«Смотрите», прошептала Елена, «они здесь — все наши ангелы-хранители. Теперь они будут беречь и ваш союз».
Александр и Наташа стояли на балконе, взявшись за руки. Внизу шумела река, вдалеке сверкали зарницы, а они говорили о будущем — о том, как будут работать вместе, как продолжат дело своих родителей, как когда-нибудь их дети тоже наденут белые халаты.
Перед отъездом родителей они все вместе пришли в городской парк. Присели на скамейку у старой липы — той самой, где Александр и Наташа когда-то прощались перед летними каникулами.
«Знаете», сказал вдруг Сергей Николаевич, «я теперь спокоен за будущее нашей профессии. Когда вижу вас, понимаю — дело всей нашей жизни в надежных руках».
Наташин отец достал из портфеля старую полевую сумку:
«Это дедовский саквояж, с войны. Теперь он ваш — как символ преемственности поколений».
Прощались на вокзале. Матери украдкой вытирали слезы, отцы держались строго, но в глазах читалось волнение. А над перроном, несмотря на яркое июньское солнце, мерцало то самое, знакомое сияние.
«Берегите друг друга», напутствовала Елена. «И помните — вы теперь одна семья. А значит, и ангелы-хранители у вас общие».
Поезда разъехались в разные стороны — один на юг, другой в Москву. А молодые долго стояли на перроне, думая о том, что впереди их ждет самое важное — первые самостоятельные шаги в профессии, где они уже не просто студенты, а продолжатели двух славных врачебных династий.
История 5Новое поколение
Лето 1969 года выдалось жарким. Александр и Наташа, теперь уже дипломированные врачи, получили распределение в областную больницу Рязани. Их первый рабочий день совпал с годовщиной свадьбы.
«Помнишь, как мы здесь практику проходили?», улыбнулась Наташа, надевая белый халат. «А теперь у нас свои пациенты, свои истории болезней.»
Заведующий хирургическим отделением, тот самый, что когда-то поддержал их студентами, встретил молодых врачей с особой теплотой:
«Ну что, династия Вишневских-Воронцовых, готовы начать самостоятельный путь?»
В ординаторской их ждал сюрприз — на столе лежали две папки с историями болезней и записка от Веры Аркадьевны, которая теперь работала в столице:
«Удачи, коллеги! Помните — главное не то, чья ты династия, а то, какой ты врач».
А вечером Наташа сообщила мужу новость, от которой у него перехватило дыхание: «Знаешь, кажется, наша династия скоро пополнится.»
Новость о будущем ребенке они решили пока сохранить в тайне. Только по вечерам, сидя в их маленькой квартире, шепотом обсуждали будущее:
«Если девочка — назовем Еленой, в честь твоей мамы», говорила Наташа. «А если мальчик…»
«Если мальчик — пусть сам выберет свой путь», улыбался Александр. «Хотя я почему-то уверен — будет девочка. И она обязательно станет врачом».
Работа захватила их целиком. Александр ассистировал на сложных операциях, Наташа вела послеоперационных больных. Их особый подход к пациентам — внимательный, чуткий, с полной самоотдачей — заметили все.
«Вот что значит потомственные врачи», говорили в отделении. «У них это в крови».
Письма от родителей приходили каждую неделю. Елена писала подробно о каждом дне в калининградском госпитале, Сергей Николаевич давал профессиональные советы. Наташины родители делились местными медицинскими новостями.
В октябре в больницу приехала комиссия из военно-медицинского управления. Осматривали отделения, беседовали с врачами. Особенно заинтересовались молодой парой:
«Потомственные военные медики? Это ценно. Сейчас такие специалисты особенно нужны».
Александр почувствовал какое-то внутреннее волнение — словно предчувствие грядущих перемен. Вечером он долго разговаривал с отцом по телефону: «Папа, кажется, нас присматривают для военной медицины…»
«Что ж, сынок, значит, будь готов. Времена неспокойные, стране нужны военврачи. А у тебя это в генах». Наташа, поглаживая едва заметный живот, тихо сказала:
«Знаешь, я почему-то всегда знала, что наша судьба будет связана с военной медициной. Как у наших родителей, как у деда.»
В декабре выпал первый снег. Над больницей, как и много лет назад, появилось знакомое сияние. Они стояли у окна ординаторской, и Александр вдруг произнес: «Кажется, наши ангелы-хранители готовят нас к чему-то важному.»
Он еще не знал, что через десять лет его ждет Афганистан, что придется писать письма домой с той страшной войны. Но сейчас, в этот снежный вечер 1969 года, они были просто счастливы — молодые врачи, ждущие первенца, продолжатели славной династии.
В канун Нового года они дежурили вместе. Наташа уже не скрывала беременность — живот округлился, и в глазах появилось то особое сияние, которое бывает только у будущих мам.
Под утро привезли тяжелого пациента — военного летчика после аварии. Александр шесть часов провел у операционного стола. Наташа не отходила от реанимации. Когда кризис миновал, летчик открыл глаза и прошептал:
«Спасибо, доктор… У вас руки, как у военного хирурга.»
В ординаторской они присели отдохнуть. За окном занимался рассвет нового десятилетия. Где-то вдалеке слышался гул самолетов — военные учения шли даже в праздник.
«Знаешь», сказал Александр, обнимая жену, «я сегодня понял — мы не просто врачи. Мы продолжатели традиции. И наша дочь.»