У меня, как и у всех бегунов-стайеров, очень низкий процент жировой ткани в теле – менее 6 %, а при истощении и высоких нагрузках его значение вообще доходит до критической отметки 3 %. Поэтому недостающую энергию на этом экстремальном низкокалорийном режиме организму приходилось получать, переваривая собственные мышцы. Помимо этого было очень сложно выдержать практически не покидавшее меня чувство голода. Всё это явно подсказывало, что мне нужно найти более щадящий режим питания, и на эту роль прекрасно подошло сыромоноедение (СМЕ).
Так с начала лета я перешёл на монотрофное (раздельное) сыроедение с четырёхразовым режимом питания. Буквально сразу после этого у меня нормализовался вес, появилось больше физических сил и установилась некоторая стабильность в питании. Основой рациона были сырая овсянка, гречка, разнообразные овощи и фрукты. Уже тогда я по личному опыту знал, что орехи при их употреблении вызывают состояния, аналогичные употреблению опиатов, – нарушают перистальтику и затуманивают рассудок. Этого было вполне достаточно, чтобы исключить подобные продукты из своего рациона.
Когда же я случайно натолкнулся в интернете на информацию о фрукторианстве, мне сразу понравилась его идея полного отказа от орехов и злаков. И через несколько недель СМЕ я решил начать переход на фрукторианство, погрузившись в чтение учебников и поиск информации о физиологических особенностях подобной диеты.
Впоследствии все эти накопленные знания позволили описать общую картину того, что происходит с телом человека на данном типе питания. А выявленные положительные стороны фрукторианства стали стимулом к тому, чтобы посвятить ему интернет-журнал, дабы изложить в нём всю собранную информацию в виде различных тематических статей. В дальнейшем теоретический материал этих статей дополнялся и уточнялся посредством наблюдений за состоянием собственного здоровья, а также благодаря личному опыту и результатам анализов других фрукторианцев.
Моё питание в начале фрукторианства было строго монотрофным, в основном арбузы, яблоки, морковь, персики и апельсины. В среднем порции не превышали 700 г по 4–6 раз в день, но при этом я всё равно оставался голодным. Как и ожидалось, переход сопровождался значительным падением показателей в тренировках, причём как в силе, так и в выносливости.
В первый месяц у меня сразу возникли тяжёлые состояния крайней истощённости и слабости, а продолжительность сна сократилась до 5–6 часов. Я поздно ложился спать и легко просыпался рано утром, обычно до пяти часов утра, однако сил и бодрости после сна не было абсолютно, было тяжело даже просто передвигаться. При переходе из горизонтального положения в вертикальное у меня пропадало зрение – «темнело в глазах». Обострились боли в коленных суставах. Ухудшение самочувствия дошло до того, что я практически полностью перестал нормально тренироваться. Бег был исключён и заменён ходьбой, при которой я с трудом преодолевал несколько километров. Количество подтягиваний на турнике, отжиманий от пола и брусьев уменьшилось до смехотворных цифр.
Подобная слабость была обусловлена крайним истощением. При росте 189 см мой нормальный вес составляет 70 кг, а с этими экспериментами я потерял почти 10 кг массы тела. Причём из-за малых запасов жировых тканей мой организм терял ценную мышечную массу. Вдобавок это стремительное падение веса сопровождалось переутомлением и сильным ацидозом тканей тела.
В конце третьей недели наметилось некоторое изменение в самочувствии. Появилась неожиданно высокая сенситивность органов чувств, внутри тела было ощущение какой-то непонятной возбудимости – «внутреннего огня», порождённого накопившимся дефицитом сна. Но в конечном итоге я не выдержал столь интенсивной потери веса и физических сил и вышел из строгого низкокалорийного режима, разбавив свой рацион варёным картофелем с растительным маслом.
К слову, хочется отметить, что никакой слизи, насморка и прочих напастей от употребления приготовленного картофеля, которыми так пугают сыроедов всякие некомпетентные источники, у меня не было и в помине. Подробности мифотворчества на эту тему мы разбирали в седьмой главе «Пища, слизь и насморк».
Здесь также следует добавить, что включение в рацион приготовленного картофеля (2 % белка) поддерживает нормальный состав низкобелковой микрофлоры кишечника, о чём свидетельствовало отсутствие запахов естественных выделений.
В толстом кишечнике крахмал картофеля расщепляется на простые сахара под действием собственных ферментов пищеварительной системы, а также амилазами некоторых представителей нормальной микрофлоры человека. В отношении крахмала активны Lactobacillus amylovorus и Bifidobacterium adolescentis. Получающаяся в результате бактериального расщепления крахмала глюкоза главным образом используется этими же бактериями и подвергается последующему брожению с образованием уксусной и молочной кислот. В дальнейшем эти вещества полноценно используются как «топливо» в теле человека, а также способствуют подавлению развития различных патогенных грибков и бактерий, в том числе и ответственных за гниение и спиртовое брожение. Именно поэтому, как известно всем спортсменам-легкоатлетам, перед тяжёлой тренировкой с высокоинтенсивными нагрузками для хорошей выносливости накануне вечером желательно употреблять крахмалистую пищу.
На смешанном рационе произошли некоторые изменения в самочувствии и режиме дня:
– с одной стороны, уменьшились газообразование и частота приёмов пищи;
– с другой – увеличилось время ночного сна и появилась желание послеобеденного отдыха.
Это продолжалось дней десять, за которые у меня частично восстановились масса тела и физическая сила, а затем варёный картофель был заменён на салат из капусты с огурцом и авокадо.
То, что подобные овощные салаты отлично насыщают, а также дают силу и бодрость, для меня стало очень полезным открытием, и поэтому я незамедлительно включил их в свой рацион на регулярной основе. В случае же отсутствия авокадо в такой салат добавлялось несколько столовых ложек растительного масла. Ведь любые растительные жиры, попав в организм, дают ему большое количество энергии и притупляют чувство голода, что позволяет оставаться сытым и энергичным длительное время. Всего две-три столовые ложки растительного масла, добавленные к салату, энергетически эквивалентны почти килограмму фруктов или овощей. То есть объём съедаемой пищи меньше, а польза и питательная ценность – намного выше.
В течение второго месяца на монотрофном рационе из фруктов с добавлением овощного салата у меня постепенно начали появляться силы для тренировок. Я стал понемногу бегать и улучшать результаты в силовых упражнениях, хотя всё равно это были лишь жалкие попытки достигнуть нормальных результатов – что-то вроде состояния выздоровления после длительной болезни.
Если принять количество повторений в одном подходе в любом силовом упражнении, которое мне удавалось выполнить на веганстве, за 100 %, то в первый месяц фрукторианства из-за сильного истощения эти показатели упали до 50 %. Это было очень тяжело принять психологически. По сути это был добровольный отказ от результатов нескольких лет тренировок.
В интернете о конкретных сроках того, когда это закончится – и закончится ли это вообще, – я ничего не нашёл. Мне оставалось только ждать и надеяться, что это всё же когда-нибудь пройдёт. И, к счастью, в конце второго месяца, уже после наступления некоторой стабилизации в питании, мои надежды на улучшение ситуации стали реализовываться. Я начал чаще совершать лёгкие пробежки на малые дистанции, а также появилась регулярность в силовых упражнениях для рук, что привело к постепенному увеличению повторений в одном подходе до 75 % от нормы.
Только на третьем месяце появились реально ощутимые улучшения спортивных результатов. Появилась уверенность в своих силах и выносливости, и я наконец-то почувствовал, что мне представилась возможность восстановить нормальную физическую форму.
Состояние измождённости и слабости, с которыми мне довелось столкнуться в самом начале своего перехода, доходившие до «помутнения в глазах», были связаны с истощением и избытком кетоновых тел в крови. Выраженный кетоацидоз постоянно регистрировался инструментально (с помощью специальных тест-полосок) на протяжении всего времени перехода, когда наблюдалось снижение массы тела.
Для частичного решения проблемы чрезмерного закисления было найдено простое вспомогательное средство. После изнурительной тренировки, до того как во всём теле, как снежная лавина, нарастало состояние переутомления и слабости, при котором тяжело было даже просто дышать, я выпивал стакан воды с растворённой в ней чайной ложкой пищевой соды. И за один день, проведённый в покое, организм практически полностью справлялся с тяжёлым ацидозом, с которым без дополнительного ощелачивания ему бы пришлось бороться в течение нескольких дней.
Время шло, организм адаптировался к новому режиму питания. Постепенно моё тело научилось справляться со всё более возрастающими нагрузками самостоятельно, и необходимость в применении соды полностью отпала.
В конце четвёртого месяца, в самом расцвете сезона цитрусовых, само собой пропало желание есть овощи, и сочные фрукты целиком заполнили мой рацион. Примерно в это же время выявились очевидные недостатки монотрофного употребления фруктов. Оказалось, что такой режим питания отлично подходит лишь тем, кто хочет быстро сбросить лишний вес. Однако для людей с нормальным телосложением монотрофное фрукторианство становится обузой, препятствующей естественной жизнедеятельности. У меня просто возник вопрос: кто же больше зависит от пищи – обычный человек на традиционной диете с трёхразовым питанием или фруктоед, который каждые полтора-два часа подъедает свои фрукты, целый день курсируя между кухней и туалетом? Ответ на этот вопрос для здравомыслящих людей очевиден.
Ну, а окончательным итогом аналитического и экспериментального исследования монотрофного фрукторианства, подразумевающего частое, по сути непрерывное поедание фруктов, стало заключение о том, что выраженная зацикленность человека на еде, а также регулярно возникающие у большинства фрукторианцев «жоры», «чистки» и «кризы» не могут обеспечить полную свободу интеллектуального и физического развития человека.