Он посмотрел вниз на Большой зал, заполненный фунгусами. Стоя на верхней площадке, Коротыш видел круглые головы своих собратьев, стремившихся к действию и одновременно не способных принять какое-либо решение. Понаблюдав немного за скопищем тел, образовавших некое подобие огромной бесформенной мочалки, маленький фунгус в один миг преодолел пятьдесят два этажа и, оказавшись перед толпой, закричал:
– Нас сбросят в расселину!
Расселина. Как они этого не понимают? Люди столкнут их в расселину всех до одного! Он уже побывал в этом бездонном колодце, в этой пустоте, в этом ужасе. Коротыш широко разинул рот:
– Расселина!
Фунгусов сбросят в бездонную яму, в расселину!
Но собратья Коротыша продолжали безвольно жаться друг к другу, как овцы в дождливый день, они не ведали, как поступить, хотя прекрасно осознавали грозящую им опасность. Возможно, именно поэтому фунгусы так долго подчинялись Хик-Хику: инстинкт послушания был у них развит гораздо сильнее, чем инстинкт власти. Эти существа, лишенные воображения, не умели читать географические карты, составлять планы, принимать решения.
Все одновременно устремили взгляд на Коротыша, словно его окрик давал ему право на их внимание. Но он пребывал в той же растерянности, что и остальные, потому что тоже не умел ни спать, ни мечтать. Самый маленький из фунгусов никогда бы не решился осуществить столь сложное дело, как руководство сражением. Но сейчас собратья окружили его и требовали действия или хоть какого-то ответа. «Ты странный фунгус, – говорили они. – У тебя необычные мысли, следовательно, ты можешь что-нибудь придумать». Чудовища толпились вокруг, и Коротыш ощущал исходящее от них необычное сочетание угроз и надежд. Наконец он воскликнул:
– Пусть Кривой вернется к нам!
На долю секунды воцарилась тишина, словно все пятьсот фунгусов затаили дыхание, а потом их желтые глаза широко раскрылись.
– Кривой привел вас к победе в Великой битве, – продолжил Коротыш. – Он знает, как победить новых врагов.
Хик-Хик приказал Кривому оставаться в доме Майлис в наказание за проступок. Но сейчас фунгусы решили послать за ним Коротыша, потому что именно ему пришла в голову мысль вернуть его: «Пусть Кривой вернется к нам!» Маленький фунгус не ожидал такого поворота событий. Ему вовсе не хотелось идти в осталь. А что, если по дороге случится какая-нибудь беда? Все обвинят его в провале операции. Поэтому он попытался возразить:
– Нет, пусть пойдет кто-нибудь другой.
Однако собратья были неумолимы и на своем языке, сплетенном из различных эмоций, сказали ему такие слова:
– Делай что приказывают.
Самый маленький из фунгусов не мог противостоять столь твердому и единодушному решению остальных, но все-таки сделал еще одну попытку уклониться: ему было очень страшно.
– Войска людей подошли уже слишком близко, я не успею предупредить Кривого, – сказал он.
Но вперед выступили два монстра, которые обычно носили паланкин Хик-Хика:
– Мы доставим тебя к нему. Мы проворнее языков пламени и быстрее молнии.
В порыве воодушевления толпа подняла Коротыша над своими головами:
– Отправляйся в путь и привези нам Кривого! – говорили они. – Мы выиграем для тебя время, даже если придется пожертвовать собой. Отправляйся в путь немедленно и возвращайся вместе с Кривым!
Пусть Кривой вернется к нам! Общими усилиями они затолкнули маленького фунгуса в паланкин.
Сквозь щели меж плетением веток Коротыш видел сотни и сотни фунгусов, возбужденных предчувствием скорой битвы. Они задирали головы, разевали пасти, откуда поднимались длинные языки, которые раскачивались в воздухе и щелкали, словно кнуты. Монстры издавали страшный рев, доселе неизвестный природе. Их рев отдавался под сводами горы. Это был воинственный клич сотен звериных глоток. Фунгусы казались порождением лесной чащи, недр земли. И внушали ужас.
Тем временем войско Огюста Феро де Юбера решительно направлялось в сторону Пустой горы.
Феро верхом на коне возглавлял процессию. Рядом с ним ехал Касиан: со времен Римской империи известно, что без местных проводников не обойтись. Впереди двигалась небольшая группа пеших зуавов[20]: широкие шаровары, фески с кисточками и гордые мусульманские подбородки, украшенные обильной растительностью. Зуавы обожали Феро за воинскую доблесть и полное отсутствие угрызений совести, а он в ответ на это поклонение назначил их своей garde de corps[21].
Тяжеловесная колонна медленно, но уверенно продвигалась по лесной дороге. Слева от тропы высилась трехметровая насыпь, заросшая густым лесом. Внезапно из этой чащи кустов и деревьев появилось существо огромного размера и невероятной формы.
Появилось оно на вершине насыпи, куда его будто бы вознесли крылья. Но нет, это был прыжок. Растопырив конечности, чудовище спикировало на трех зуавов, шагавших прямо перед конем Феро. Монстр пронзил их своими крючковатыми, похожими на серпы когтями. Затем поднял длиннющие гибкие лапы – семь или даже восемь, каждым ударом убивая одного, двух или даже трех солдат. В первый момент люди и животные замерли в оцепенении. Затем лошади взбрыкнули, поднялись на дыбы и бросились прочь, топча людей и сметая все на своем пути. «Драконы, драконы!» – слышалось со всех сторон. Смятение. Хаос.
Дракон повернулся и укусил коня Феро за морду. Лошадь сбросила всадника, и La Bête рухнул на землю. На миг дракон задержался, добивая несчастное животное, в это время личная охрана командира выстрелила. Но чудовище не погибло и отчаянно завопило. Возвышаясь над окружившими его солдатами на две пяди, оно пыталось сражаться со всеми сразу, дико вращая лапами-корнями. Зуавы кололи его, дубасили кулаками, обстреливали. Но монстр не сдавался. Он пробил сомкнувшееся вокруг него кольцо мундиров, с одинаковой легкостью ломая руки, ноги и винтовки, и не останавливался, чтобы добить раненых. Он двигался вдоль колонны, разрывая на куски людей и мулов. Но неожиданно остановился и обернулся. Прямо перед собой он увидел командира: тот вынул шпагу из ножен, не успев даже подняться с колен. Дракон узнал в La Bête предводителя врагов – возможно, ему помогал первобытный инстинкт: так охотник узнает вожака волчьей стаи. Все произошло мгновенно: несмотря на многочисленные раны, чудовище бросилось на Феро, который успел выпрямиться во весь рост. К счастью, в тот миг, когда он нацеливался, чтобы нанести удар, Касиан пальнул в него из своей великолепной двустволки. Две пули крупного калибра угодили врагу прямо в лоб. Он рухнул замертво – с ним было покончено.
Пока дым от выстрела рассеивался, генерал и его солдаты рассматривали лежащий на земле труп. При виде подобной картины у любого сжалось бы сердце. Немой ужас пробежал по рядам пехотинцев, артиллеристов и кавалеристов. Так с кем же все-таки они будут сражаться? Огромное, невероятной формы тело поверженного врага перегораживало узкую тропу. Чудовище казалось порождением самого дьявола: нелепые длинные лапы, гигантская голова, чуть вытянутая в середине и ровная по краям, желтые глаза. Труп монстра внушал ужас: людям предстоит сразиться с существами двухметрового роста, вооруженными когтями-шипами. Злые акульи глаза, конечности разветвляются, как волосы Медузы Горгоны. Вскоре отряд в подавленном молчании снова пустился в путь.
Длинная колонна принимала все меры предосторожности. Солдаты шагали медленно, внимательно следя за любым движением в чаще, держа винтовки наготове. Но и это не помогло: спустя некоторое время другой монстр, столь же невидимый, как и первый, в одиночку набросился на войско. На этот раз он нападал на центральную часть двигающейся вперед колонны. Новая вспышка ярости, новые жертвы, визг чудовища и вопли людей. Уничтожение противника стоило отряду пяти убитых, двенадцати раненых и трех мулов. Последних генералу было жальче всего: заменить их труднее, чем солдат.
Им пришлось еще дважды отражать нападения фунгусов: один атаковал войско с тыла, другой, подобно первому, бросился прямо на Феро. Когда чудовища совершали свои невероятные прыжки, они и вправду напоминали летящих драконов. Солдаты не понимали смысла этих одиночных атак, смертоносных и одновременно самоубийственных. Найти в них смысл французы не могли по одной простой причине: их врагами были фунгусы, о которых французы ничего не знали. Нападавшие погибли, чтобы остальные выиграли время, чудовища отправили добровольцев, готовых на жертву. Их план полностью удался: они задержали продвижение отряда, чтобы Коротыш успел привести Кривого.
Солдаты заволновались и начинали роптать. Над их головами висело пепельно-серое небо; тяжелые грозовые тучи плыли над пушками, которые здесь, между небом и горами, казались игрушечными и хрупкими.
К счастью, генерал Феро был человеком недалеким, но чрезвычайно настойчивым, ограниченным во всем, кроме жестокости. Ничто его не страшило: убитым драконам он велел отрезать головы, забрать в качестве трофеев и водрузить на самые длинные пики. Солдатам, несущим пики, он приказал встать во главе шествия, на виду у всех. Типичный приказ Феро, который привел бы в ужас коллег по генеральному штабу. Но здесь, в этом диком краю, затерянном в Пиренейских горах, не было ни одного члена генерального штаба, зато была тысяча солдат и необходимость поднять их дух. Четыре зуава несли четыре пики с отрезанными головами чудовищ, казавшихся пришельцами с другой планеты. «Vive la France, vive la République![22]» – закричали солдаты. «Al˙lahu-àkbar[23]», – вторили им зуавы. Поистине, Бог велик.
Со времен рыцаря Филоме во Франции и повсюду в мире цивилизованные люди задают себе один и тот же вопрос: где кроется Власть?
Где скрыто невидимое, таинственное и бесплотное вещество, которое заставляет одних людей подчиняться другим? Этот вопрос задавали и задают себе все люди планеты, за исключением Феро