ь случайным совпадением. Выходит, Первый консул сам вызвал эту грозу. Но зачем?
Амара, хмурясь, смотрела в непроглядную ночь. Если гроза не уймется, она окажется здесь взаперти до самого ее окончания. «Как и любой другой в долине, – сообразила она. – Этим ходом Гай просто и надежно связал руки всем в долине Кальдерона – до окончания грозы».
И все равно – зачем? Если решающим фактором является время, зачем было гнать ее сюда со всей возможной скоростью, если потом она будет лишена возможности действовать? Ну, может, затем, чтобы заморозить всякую активность противника, дав ей шанс перевести дух, восстановить силы перед тем, как приняться за дело?
Амара нахмурилась еще сильнее. Неужели Первый консул действительно устроил смертоносную грозу только для того, чтобы позволить своему агенту отдохнуть? Она поежилась и плотнее запахнула плащ. Об истинных намерениях Гая она могла только догадываться. Ему было известно больше, чем кому-либо в Алере, – да что там, большинство и малой толики не знало. По большей части он действовал предельно тонко и изощренно; направлял все свои силы на решение какой-либо одной задачи. Что еще было в мыслях правителя? Амара поморщилась. Если бы Гай хотел, чтобы она все знала, он наверняка сказал бы ей. Если только не доверял ей настолько, что предоставил возможность действовать в его интересах по собственному усмотрению. Или если вовсе ей не доверял.
Она отвернулась от проема и тихо побрела обратно. Мысли беспорядочно роились у нее в голове. Она привалилась к стене рядом с одним из каменных часовых и машинально провела рукой по волосам. Ей нужно браться за дело. Уж наверняка враги Короны не будут сидеть сложа руки, стоит погоде улучшиться. Ей нужно разработать план действий и незамедлительно приступать к его осуществлению.
Первоочередным делом, как сказал бы Фиделиас, является сбор информации. Ей нужно установить, что же происходит в долине, прежде чем она сможет хоть немного повлиять на происходящее, и, если это необходимо, объявить о своем статусе курсора местному графу или напрямую доложить об этом Гаю. Все, что у нее было для выполнения задачи, – это нож, который она украла из башмака Фиделиаса, и рваная одежда, мало пригодная для такой погоды. Она оглянулась на мальчишку – тот лежал у огня на боку, свернувшись калачиком.
Да, и еще у нее был он. Амара подошла к пареньку и положила руку ему на лоб. Он негромко застонал. Кожа его показалась ей слишком горячей, а дыхание словно обжигало потрескавшиеся губы. Она нахмурилась, вернулась к бассейну и, набрав воды в горсть, отнесла ее мальчику. Бóльшая часть воды просочилась у нее между пальцами, но ей удалось заставить его проглотить немного. Амара повторила эту процедуру несколько раз, и пареньку, похоже, стало лучше.
Сворачивая один из алых плащей, чтобы подложить ему под голову вместо подушки, она присмотрелась к нему. Мальчик был по-своему красив, даже изящен. Волосы у него были темными, вьющимися; ресницы – длинными, густыми, какие изредка встречаются у мужчин, хоть те их и не ценят. Пальцы на руках казались слишком длинными по отношению ко всему телу – значит, ему еще расти и расти. Кожа – в тех местах, где ее не покрывали синяки и ссадины, – сияла чистотой юности, счастливо избежавшей побочных проявлений подросткового периода. События предыдущего вечера не дали ей возможности увидеть, какого цвета у него глаза, но голос его даже тогда звонкостью не уступал колокольчику.
Она нахмурилась еще сильнее, разглядывая паренька. Он спас ей жизнь. Но кто он? Они находились довольно далеко от всех доменов. Она специально выбрала место посадки с тем, чтобы не попасться на глаза кому-нибудь из местных. Так что же мальчик делал здесь, у черта на куличках, один в такую грозу?
– Домой, – пробормотал он. Амара посмотрела на него, но он так и не открыл глаз. – Прости, тетя Исана. Дядя Бернард должен уже попасть домой. Я только пытался помочь ему.
Амара невольно охнула. Домен Бернарда считался самым большим в долине. Неужели доминус Бернард приходится мальчику дядей? Она наклонилась ниже.
– Что случилось с твоим дядей, Тави? – спросила она. – Он что, ранен?
Тави сонно кивнул:
– Марат. Овцерез. Брутус помешал ему, но тот успел ударить дядю.
Марат? Дикари не тревожили страну со времен конфликта, который произошел на этом вот самом месте пятнадцать или шестнадцать лет назад. Амара с недоверием отнеслась к словам Гая, когда тот с тревогой говорил о маратах, однако по меньшей мере один из них находится в долине Кальдерона, и он напал на доминуса. Но что из этого следует? Был ли это воин-одиночка, который случайно забрел в эту глушь?
Нет. Слишком много совпадений, чтобы считать это случайностью. Назревает что-то серьезное.
Амара с досадой скомкала край плаща. Ей просто необходимо было больше информации.
– Тави, – произнесла она. – Что еще ты можешь рассказать про этого марата? Он из тех, которые разводят овцерезов? Он был один?
– У него второй оказался. Одного я убил, а у него второй оказался.
– Вторая тварь?
– Угу…
– Где сейчас твой дядя?
Тави тряхнул головой, и лицо его исказилось от боли.
– Он должен был уже вернуться. Я послал его домой с Брутусом. Брутус должен был принести его. – По щекам его потекли слезы, и Амара невольно сжалась при виде их.
Да, она нуждалась в информации. Но она не могла мучить лежавшего в бреду мальчика – даже ради информации. Ему нужно было отдохнуть. Если он действительно племянник доминуса Бернарда и тот выжил после нападения, она может доставить его в целости и сохранности домой, и уж если это не поможет ей завоевать поддержку доминуса, что тогда?
– Прости, тетя, – всхлипнул мальчик, так и не прекращая почти беззвучно плакать. – Я старался. Прости.
– Ш-ш-ш, – произнесла она и вытерла его слезы краем плаща. – Сейчас тебе надо отдыхать. Лежи отдыхай, Тави.
Он затих, и она уселась рядом, хмуро глядя на него. Машинально она отвела с его вспотевшего от жара лба прядь волос. Если в долине оказался марат-одиночка, возможно, доминус отправился выследить и уничтожить его. Но если так, как с ним оказался этот мальчик? Он не слишком силен в заклинаниях, решила она, иначе он использовал бы их, отбиваясь от ветрогривов. У него не было с собой оружия, ничего, кроме соли. Нет, он не мог охотиться на марата.
Амара посмотрела на эту ситуацию с другой стороны. Может, тот охотился на людей из домена Бернарда? Что ж, такое вполне возможно – особенно, если он из клана Овцереза и если то, что она слышала про маратов, правда хоть отчасти. Они были холодными и расчетливыми – такими же безжалостными, как животные, которые принимали их как своих.
Однако мараты редко берут с собой больше одного зверя в качестве… каким словом это правильнее назвать? Партнера? Товарища? Брата по крови? Она поежилась и тряхнула головой. Обычаи дикарей были ей совершенно неизвестны, о них ничего не рассказывали в Академии.
В отличие от простых воинов вожди часто берут с собой больше одной птицы – это символизирует их статус. Но что может делать вождь маратов в долине Кальдерона?
Готовить набег.
При одной мысли об этом ее пробрал озноб. Выходит, доминус с племянником напоролись на разведчиков, высланных перед наступающей ордой маратов?
До Амары вдруг дошло, что враг вряд ли мог выбрать более удачное время для нападения. Дороги постепенно закрываются на зиму, прерывая сообщение между северными городами. Многим солдатам гарнизона дают зимние отпуска, позволяя вернуться к семьям, а сельские жители из последних сил стараются убрать остаток урожая до наступления непогоды.
Если мараты нападут на долину сейчас, когда гарнизон фактически нейтрализован, они могут вырезать всех ее жителей до последнего, разорив все домены вплоть до самой Ривы. Если их достаточно много, они могут просто обойти город стороной и вторгнуться вглубь Алеры. Амаре сделалось не по себе при мысли о том, что может натворить орда в этом случае. Ей необходимо связаться с графом… как там его… Брэм? Или Грэм? Пусть поднимет войска по тревоге.
Но что, если мальчишка соврал ей про марата? Или ошибся? Она поморщилась. Местных патрициев она знала по крайней мере по имени: из всех предметов, которыми их мучили в Академии, этот был едва ли не самый занудный, зато в них накрепко вдолбили имена всех этих патрициев и графов. А вот про доминуса Бернарда, да и про остальных жителей долины она знала куда меньше. Конечно, народ здесь крепкий и независимый; только неясно, может ли она на них полагаться в своих делах.
Ей необходимо поговорить с этим Бернардом. Если он и правда видел вождя маратов и ранен одной из этих огромных охотничьих птиц, ей надо знать об этом и постараться добиться его поддержки. И еще – хорошо бы получить от него хоть какую-нибудь чистую одежду… С этим уже можно приниматься за дело.
Она нахмурилась. Ей ведь придется учитывать и возможность противодействия. Фиделиас заманил ее в ловушку, вырваться из которой ей удалось, можно сказать, чудом. Несколько часов ее преследовали по пятам, и от рыцарей Воздуха она ушла только благодаря везению… ну и опыту, конечно. Могла ли она надеяться, что Фиделиас не будет ее преследовать?
По всей вероятности, поняла она, Фиделиас будет действовать здесь, в долине Кальдерона. Это одна из причин, по которой Гай послал ее сюда. Фиделиас. Ее патрицерус, наставник… «Точнее, был патрицерусом», – подумала она не без горечи. Она знала его – знала, возможно, лучше, чем кого-либо другого в Алере. Она сумела раскусить его тогда, в лагере мятежников, – правда, в самый последний момент.
Как поступит Фиделиас?
Будет судить о ней по ее предыдущим шагам, разумеется. Он наверняка ожидает, что, прибыв в долину, она попытается установить контакт с доминусами, собрать максимум возможной информации и уже с ее помощью реагировать на происходящее: занять оборону в каком-нибудь домене покрепче или попытаться поднять жителей долины и гарнизон на борьбу с надвигающейся угрозой.