Единственное, что было хорошего в наводнении, так это то, что в ледяной воде он не чувствовал боли от порезов на ступнях. Он старался не обращать на них внимания, пока они собирали лошадей, но камни и колючки были безжалостны к его коже. Та баба, заклинательница воды, с самого начала их заподозрила, решил он. Как ловко она оставила его без башмаков! Она сделала все, чтобы помочь мальчишке убежать и помешать погоне.
Фиделиас прислонился спиной к стволу дерева и стал ждать, пока вода спадет. Она убывала быстро, что служило лучшим подтверждением тому, что половодье явилось следствием умелого заклинания, а не естественных причин. Он покачал головой. Одиана могла бы предупредить их… впрочем, возможно, та ведьма просто оказалась сильнее. Местные знали толк в заклинаниях – в конце концов, они давным-давно жили вместе с фуриями. Они свыклись с ними, они умеют использовать их куда эффективнее, чем самый искушенный, но пришлый заклинатель вроде Фиделиаса. Ну, например, сам доминус – его мастерство внушало уважение. Фиделиас даже не был уверен в том, что сумеет одолеть его в открытом, честном поединке. Значит, честного поединка с этим парнем необходимо избегать.
Впрочем, это и так было одним из основных принципов Фиделиаса.
Стоило реке вернуться в свое обычное русло, как Фиделиас спустился с дерева и, морщась от боли, ступил на землю. Вой ветра и раскаты грома стали еще громче, поэтому первоочередной задачей было простое выживание. Он опустился на колени у ствола дерева, положил руку ладонью вниз на мокрую землю и вызвал Вамму.
Фурия отозвалась почти сразу же, потом нырнула в землю и вернулась через десяток секунд. Фиделиас протянул сложенные лодочкой ладони, и Вамма высыпала в них то, за чем он ее посылал, – горсть кристалликов соли и кремень.
Фиделиас убрал кремень в карман, а соль пересыпал в поясную сумку, оставив в руке самую малость. Потом встал, отметив про себя, как медленно откликается его тело на команды, и тряхнул головой. Холод убьет его, если он не согреется, причем быстро. Распрямившись, он отправил Этана на поиски спутников, а Вамму – искать в земле признаки хоть какого-то движения. Если местные – или Бернард с домочадцами, или те, с кем они дрались, – окажутся поблизости, они вряд ли будут колебаться, довершив то, что начала их заклинательница воды.
В ожидании, пока посланные фурии вернутся, Фиделиасу пришлось швырнуть соль в голодного ветрогрива. Впрочем, ждать ему пришлось недолго. Первым появился Этан – он повел его вперед сквозь слепящую грозу вниз по берегу.
В нескольких сотнях ярдов ниже по течению Фиделиас обнаружил Олдрика. Мечник неподвижно лежал на земле, не отпуская рукояти меча, вонзенного в ствол дерева почти по самую гарду. Судя по всему, он не дал потоку унести его прочь, но и опасности, которую несли с собой другие стихии, не учел. Фиделиас пощупал пульс у него на горле – сердце билось ровно, хотя и медленно. Губы посинели. Холод. Если его не согреть как можно быстрее, он умрет.
С минуту Фиделиас обдумывал, не оставить ли все как есть. Женщина оставалась в игре неизвестной величиной, и, пока она удерживает при себе Олдрика, выступать против нее сложно, если не сказать опасно. Без мечника Фиделиас избавился бы от нее легко и с удовольствием – и, если ему повезет, смерть Олдрика обезоружит ее окончательно и бесповоротно.
Фиделиас поморщился и покачал головой. Возможно, Олдрик заносчив и строптив, но его преданность Аквитейну не подлежала сомнению, да и пользу он приносил немалую. И, кроме того, Фиделиасу нравилось работать с ним. Олдрик был профессионалом, хорошо владеющим навыками практической работы. Как его непосредственному начальнику, Фиделиасу полагалось отвечать ему такой же верностью и беречь его. Каковы бы ни были другие соображения, он не мог просто дать мечнику умереть.
Фиделиас чуть расставил ноги, набираясь сил из земли, выдернул меч из ствола и разжал пальцы Олдрика, сжимавшие рукоять мертвой хваткой. Потом поднял мечника с земли и вскинул его себе на плечо. Он едва не потерял равновесия, удержался, постоял, переводя дух, потом подобрал обнаженный меч и двинулся по раскисшей земле прочь от реки.
Вамма соорудила в каменистом склоне укрытие, и Фиделиас забрался в него, спрятавшись от грозы. Этан позаботился о дровах и растопке, и Фиделиасу удалось, пользуясь мечом Олдрика и кремнем, высечь несколько искр и раздуть из них огонь. Он подбрасывал ветки в костер до тех пор, пока в сооруженном фурией убежище не стало тепло, почти уютно.
Он прислонился спиной к стене, закрыл глаза и отдал Вамме и Этану новые распоряжения. Как бы он ни устал, дел оставалось еще много. Несколько минут Фиделиас просто отдыхал в ожидании, пока фурии соберут для него информацию о тех, кто еще передвигался в бушевавшей снаружи грозе.
Когда он снова открыл глаза, Олдрик очнулся и посмотрел на него.
– Ты меня нашел, – произнес мечник.
– Да.
– Меч – не лучшее оружие против реки.
– Гм.
Олдрик сел, потер загривок рукой, поморщился и собрался с силами – с помощью своей фурии и, подумал Фиделиас, благодаря своей молодости. Его-то самого молодым уже не назовешь…
– Где Одиана?
– Пока не знаю, – признался Фиделиас. – Трудно искать во время грозы. Я обнаружил две группы людей и еще по меньшей мере одну, определить которую мне пока не удалось.
– В которой из них Одиана?
Фиделиас пожал плечами:
– Одна движется на северо-восток, другая – на юго-восток. Мне кажется, я ощущаю еще кого-то на востоке, но я не уверен.
– На северо-востоке почти ничего нет, – сказал Олдрик. – Разве что один из доменов. На юго-востоке и того меньше. Долина сменяется Восковым лесом, а потом другими долинами.
– А на востоке – гарнизон, – заметил Фиделиас. – Географию я и сам знаю.
– Одиану захватили, иначе она была бы со мной.
– Да.
Олдрик встал:
– Нам нужно выяснить, в какой из групп она находится.
Фиделиас покачал головой:
– Нет, не нужно.
Мечник недобро прищурился:
– Тогда как мы ее найдем?
– Никак, – ответил Фиделиас. – Никак, пока не завершим свое дело.
Несколько секунд Олдрик молчал. Огонь трещал и шипел.
– Будем считать, старик, – сказал он наконец, – что я не слышал этих слов.
Фиделиас взглянул на него:
– Аквитейн ведь назначил тебя ответственным за это дело, верно?
Олдрик неохотно кивнул.
– Ты был его правой рукой почти во всем. Ты знаешь все детали. Именно ты распределял деньги и отвечал за связь, не говоря уж о том, что ты знал о его планах. Так?
– К чему ты клонишь?
– Как ты думаешь, что случится, если мы провалим дело, а? Если Аквитейну будет угрожать раскрытие его роли в заговоре? Как ты думаешь, он просто подмигнет тебе и попросит не упоминать об этом при посторонних? Или прикажет сделать так, чтобы никто и никогда не нашел твоего тела?
Олдрик, набычившись, смотрел на Фиделиаса. Потом стиснул зубы и отвернулся. Фиделиас кивнул:
– Мы завершим то, что задумали. Мы уберем всех, кто направляется к местному графу, пустим в бой ветроволков и натравим на них маратов. А потом найдем девушку.
– Во`роны побери этот заговор, – огрызнулся Олдрик. – Я буду искать ее.
– Да? – удивился Фиделиас. – И как, интересно, ты собираешься это делать? У тебя много талантов, Олдрик, но ты не следопыт. Ты на чужих землях, населенных странными фуриями и враждебными жителями. В лучшем случае ты будешь вслепую шляться по всей округе. В худшем – тебя убьют или местные, или мараты, когда они нападут. И кто, скажи, тогда найдет девушку?
Олдрик злобно оскалился, расхаживая взад-вперед по тесной пещере.
– Во`роны тебя подери, – прорычал он. – Вас всех.
– Если, конечно, девушка еще жива, – заметил Фиделиас. – Впрочем, она у нас способная. Если ее взяли в плен, не сомневаюсь, она без труда выживет в одиночку. Не недооценивай ее. Самое большее через два дня мы отправимся ее искать.
– Два дня, – буркнул Олдрик и набычился еще сильнее. – Тогда давай действовать. Сейчас же. Уберем посланных к графу и найдем Одиану.
– Сядь. Отдохни. Наводнение лишило нас лошадей. Нам лучше подождать, по крайней мере, пока пройдет гроза.
Олдрик одним шагом одолел разделявшее их пространство и рывком поднял Фиделиаса на ноги.
– Нет, старик. Мы выходим сейчас. Ты найдешь нам соль, и мы пойдем через грозу и покончим с этим делом. А потом ты отведешь меня к Одиане.
Фиделиас сглотнул, стараясь сохранять спокойное выражение лица:
– А что потом?
– Потом я убью всех, кто будет стоять между нами.
– Для нас было бы гораздо безопаснее, если бы мы…
– Плевать я хотел на безопасность, – сказал Олдрик. – Не будем терять время.
Фиделиас выглянул из пещеры. Все суставы его ныли оттого, что им уже досталось. Изрезанные ноги нещадно саднили. Он перевел взгляд на Олдрика. Глаза мечника блестели как сталь.
– Ладно, – сказал Фиделиас. – Давай найдем их.
Глава 23
Амаре никогда еще не было так холодно.
Она плавала в холоде, тонула в нем – в безмолвной, как небытие, ледяной тьме. Образы, воспоминания роились вокруг нее. Она видела себя, бьющуюся с мечником. Она видела, как Бернард поднимается и идет к ним. А потом холод – внезапный, черный, жуткий.
«Река, – подумала она. – Должно быть, это Исана заставила реку выйти из берегов».
Руку ее жгла какая-то огненная лента, но она почти не обращала на это внимания. Так, досадная мелочь. Другое дело тьма и холод – жгучий, ужасающе чистый холод, проникающий сквозь кожу…
Ощущения расплывались, мешались одно с другим, и она осязала плеск воды и чувствовала пронизывающий, пробирающий до костей ветер. Она слышала чей-то голос, обращавшийся вроде бы к ней, но слова не говорили ей ничего, да и вообще сливались, были совершенно неразборчивыми. Она пыталась спросить что-то у того, кто говорил с ней, но губы отказывались ее слушаться. Какие-то звуки, конечно, вырывались, но слишком отрывистые и неразборчивые, чтобы передать то, что она хотела сказать.