– Где ворд окажет меньшее сопротивление, – заключила Китаи.
– И шуараны меньше будут мешать, – добавил Тави. – Ни к чему извещать всех полевых командиров, что несколько нарашанских канимов с алеранцами…
– И маратами, – вставила Китаи.
– И маратами, – согласился Тави, – отправились с одобрения Ларарла на особое секретное задание, пусть даже Анаг заготовил для них объяснения. Проще и быстрее их обойти.
Она нахмурилась:
– Ты мне вот что скажи…
– Хм?
– Тебе не показалось странным, что ворд ни разу не заметил нас с тобой, когда мы к нему приближались? Он спокойно мирился с нашим присутствием, пока мы не действовали непосредственно против него.
– Это ты про бой в тоннелях под столицей? – понял Тави. – Да, очень странно.
– Ты на задумывался, почему это?
– В последние дни все чаще задумываюсь, – признался он.
– Я подумала: не потому ли, что это мы его пробудили? – серьезно проговорила Китаи.
– Когда спускались в Восковой лес за Благословением Ночи, – так же серьезно ответил Тави. – Но мы ведь не могли знать, что из этого выйдет.
– Не могли, – сказала Китаи. – Но это не отменяет того, что первая царица пробудилась, когда мы выкрали Благословение. Тогда она вышла наружу и в ту же самую ночь попыталась нас убить.
– Но твой отец метнул в нее здоровенную каменюку.
Китаи хихикнула:
– Помню.
– В любом случае они не то чтобы нас не замечали. Царица, с которой я схватился под цитаделью, меня определенно видела и была не прочь сразиться. – Тави покусал губу. – А вот полуразумные слуги ворда – восковые пауки, захватчики и тому подобные – первыми на меня не нападали. Как будто принимали за своего, пока я не начинал буянить.
– Это может оказаться полезным.
– Возможно, – кивнул Тави.
Она еще помолчала, а потом шепнула единым вздохом:
– Мне страшно, чала. – (Тави, моргнув, оглянулся через плечо.) – Что, если я тебя потеряю? Или ты меня? – Она сглотнула. – Смерть – не выдумка. Она может унести любого из нас или обоих. Я не представляю, как буду жить без тебя. И ты без меня.
Тави вздохнул и чуть откинулся на нее. Она крепче обхватила его за талию.
– Этого не будет, – уверил он. – Все кончится хорошо.
– Дурачок, – ласково фыркнула Китаи. – Откуда тебе знать?
– Самое важное не всегда знаешь, – сказал Тави. – Чаще веришь.
– Это совершенно неразумно.
– Да, – признал Тави. – Но это правда.
Она придвинулась, припала головой к его спине. Ее волосы защекотали ему шею.
– Мой сумасшедший алеранец. Обещает, чего не может исполнить.
Тави опять вздохнул:
– Что бы ни случилось, мы будем вместе. Это я могу обещать.
Она еще крепче сжала руки, так что следующий вдох дался ему не без труда.
– Ловлю на слове, алеранец.
Тави обернулся и – в седле было неудобно – все-таки поцеловал. Она яростно отвечала на поцелуй…
Пока их таург, взревев и взбрыкнув, не сбросил обоих в большущую лужу, заполненную ошеломительно холодной снежной кашей. Их ездовая скотина, не переставая пырять воздух рогами и брыкаться, с ревом поперла в сторону от дороги.
От холода у Тави перехватило дух. Кое-как выбравшись из глубокой лужи, он повернулся к Китаи, которая смотрела на него снизу прищуренными зелеными глазами.
– Я влипла, – сообщила она. – И это ты виноват.
Пока подоспели остальные всадники, их таург, все еще громко взревывая, остановился. Ближе всех к упавшим оказались Макс и Дариас на своих скакунах. Дариас старательно выдерживал невозмутимую мину. Макс же откровенно ухмылялся.
– Мой повелитель, – заговорил он, умудрившись отвесить в седле парадный поклон. – Вы наметили здесь место для привала?
Тави смерил его ледяным взглядом. Потом отвернулся, подошел к застрявшей в грязи Китаи, подхватил под мышки и поднял из лужи. Она резко навалилась на него, ноги у Тави разъехались по грязи, и он снова рухнул в ледяную жижу. Китаи упала сверху.
– Если хотите уединиться, можем поставить вуаль, – серьезно предложил Дариас.
Канимы остались в седлах чуть поодаль и не смотрели в сторону Тави, но у всех пасти были приоткрыты, и в них блестели зубы – канимская ухмылка перевода не требовала.
Тави вздохнул:
– Брось-ка нам лучше веревку, Макс. И клятого таурга излови, пока он не добежал до моря.
– Слыхал, Жаркое? – обратился Макс к своему таургу. – Принцепс не виноват, это твой дружок безобразничает. Вот погоди, посмотришь, как сокрушит бунтовщика высочайшее недовольство.
– Максимус, – процедил Тави, – я замерз. Еще слово, и ты подавишься собственным языком.
Макс рассмеялся и снял с седла моток веревки.
Земли, в которые выбирался из обходного тоннеля ворд, представляли собой каменистые холмы со скудной порослью хвойных. Трое Охотников Варга в первой половине дня, уточнив намеченный Тави маршрут, выдвинулись вперед, разойдясь широким веером. Они были в мешковатых серых плащах, но теперь щетинились оружием, и у каждого на спине выдавался большой горб – мешок, наполненный какими-то смертоносными приспособлениями.
С этого времени Тави просто держался за Охотниками, понимая, что они лучше него знают местность. Те свернули с большой дороги и двинулись напрямик, к вечеру миновав равнину и вступив в поросшие редколесьем холмы, обозначенные на картах Ларарла как срединная часть Шуарского плоскогорья.
К закату они нашли ворд.
Место, куда вывели их Охотники, напоминало усадьбу домена в исполнении канимов. Основательная каменная глыба, гладкие стены высотой в три этажа или – с учетом более высоких потолков – в два. Направив таургов в сравнительно узкий дверной проем, всадники попали в огромный полутемный зал, заменявший, судя по остаткам навоза на полу, алеранское стойло. Скотины здесь не было, но крепкий запах еще не выветрился.
Один из Охотников, привязав таурга к кольцу в стене, соскочил с седла и подобрал с пола странную шишковатую жердь выше человеческого роста. Когда он принялся ее раскручивать, Тави понял, что Охотник держит в руках намотанную на палку проволочную сеть. Развернув ее до конца, каним вставил конец шеста в особое гнездо на полу, а Тави отметил, что вдоль стен еще немало таких же гнезд и жердей.
– Умно, – похвалил он.
Сидевший рядом Макс буркнул:
– Это что?
Тави показал ему на Охотника, окружавшего своего усталого таурга второй стеной:
– Позволяет при нужде использовать помещение для скота, а когда нужды нет, освободить его для других дел. Размер загона можно менять или переставлять сетку так, чтобы одних животных отгородить, а других оставить на привязи. Удобно.
Дариас, слушая его, хлопал глазами.
Макс фыркнул.
– Никому не говори, – шепнул он центуриону, – но наш принцепс вырос в приграничном домене. Ты не поверишь – пас там овец.
На лице Дариаса отразились сомнения, но вежливый тон их не выдал:
– Какой породы?
– Горные белые из Ривы, – ответил Тави.
У Дариаса брови взлетели на лоб.
– Этих зверюг? Трудная работа.
Тави улыбнулся бывшему рабу:
– Было же времечко.
– Тавар, – прорычал Варг. Они с Анагом отошли в дальний конец зала, к крутой каменной лестнице. – Хорошо бы взглянуть, что оттуда видно.
Тави кивнул и легонько пихнул таурга в затылок. Зверь с ревом вскинул голову, и Тави, пока он не опомнился, передал поводья Китаи, которая поспешно снова натянула их. Тави съехал на землю и пошел к лестнице.
Втроем с Варгом и Анагом они поднялись на второй этаж, где, видимо, располагались жилые помещения. Наверху было так же тихо и пусто, как внизу. Лестница уходила дальше, на крышу.
Даже здесь место не пропадало даром. Длинные каменные желоба были наполнены темной плодородной землей. Здесь в короткие дни лета можно было вырастить овощи, не упуская ни одного солнечного луча. Лебедка с бадьей доказывала, что и полив, хотя бы и с большими трудами, можно устроить.
Не совсем алеранская усадьба, но сделано все так же практично и с почтением к старине. Тави удивился, почувствовав себя почти как дома.
Анаг с Варгом прошли к западному краю крыши и там остановились, глядя вдаль. Тави, подойдя к ним, вскочил на край желоба, чтобы сравняться с канимами в росте.
В паре миль западнее сквозь редкие деревья на склоне сквозило зеленое свечение растущего кроча.
Анаг тихо, ненавидяще зарычал.
Варг покосился на Тави:
– Насколько быстро он растет?
– Судя по тому, что я вычитал в архивах Ларарла, это зависит от нескольких обстоятельств: от температуры, погоды, местной растительности, от того, насколько кроч успел разрастись… – Тави покачал головой. – Может, и от другого, чего мы не знаем. И еще его разносят в новые места те мерзкие восковые пауки.
– Но недалеко, – тихо заметил Анаг. – Он растет только там, куда дошел ворд.
– Правда, – согласился Тави. – Не больше двух миль от ворда. Мы у самого их логова. Хотя, готов поспорить, при дневном свете мы проехали, не заметив, десятки малых пятен. Ворд их расставляет как часовых на границе.
– Скорее как разлетающиеся семена, – рыкнул Варг.
Тави послал рослому каниму острый взгляд и кивнул ему.
– Тогда нас могли заметить, – сказал Анаг.
– Почти наверняка заметили, – поправил Варг.
– Почему же не атаковали?
– Потому что мы не стоим их внимания, – слабо улыбнулся Тави. – Нас ведь здесь меньше дюжины. Кому мы можем угрожать? Отсюда нам до них не дотянуться, а чтобы доставить им неприятности, пришлось бы пройти через кроч. Хранители поднимут тревогу, и они успеют подготовиться.
Анаг хлестал хвостом из стороны в сторону:
– Как же нам тогда разыскать и убить эту их царицу? Если мы даже не знаем, где она?
Варг постучал себя по лбу:
– Учитель войны?
Старый каним насмешливо заворчал:
– Ты бы объяснил ему, Тавар.
– Царица ворда, – заговорил Тави, – в отличие от Ларарла не располагает надежными подчиненными для охраны тылов, в том числе устья тоннеля. Без ее управления ворд почти недееспособен, зато, пока тоннель связывает ее с уже захваченными частями страны, она может без жалости бросать на ваших воинов отряды без руководства. Пусть их перебьют, она соберет новых. А вот если перекрыть тоннель, ворд окажется отрезан от подкреплений и питания.