эска отправилась недописанной.
— Как надоели эти игрушечные телефоны! Как взрослый человек может пользоваться таким аппаратом! — раздраженно воскликнула она и снова начала набирать эсэмэску. — Иди покури, а потом займемся Хеленой Андермур.
— Андермур… Это имя о многом говорит…
— Не всем повезло, как тебе, родиться в семье Смит-Флемингов.
— Да, но разве не смешно менять фамилию с Андерссон на Андермур? Тогда уж лучше оставить Андерссон, или Свенссон, или как там тебя зовут, а детей окрестить Еустасия и Оноре.
Открыв бедром дверь, Вендела вышла из кухни. В прихожей она столкнулась с Луизой, выходившей из салона. Луиза тепло улыбнулась Венделе. Взгляд ее опустился на пуговку, расстегнувшуюся на блузке Венделы, в вырезе которой виднелся лиловый лифчик. Вендела инстинктивно застегнула блузку. Приподняв бровь, Луиза продолжила путь в кухню. Вендела залилась краской. Она поспешила на улицу, на ходу нащупывая в кармане пачку сигарет. Привычным жестом зажгла сигарету и сделала затяжку. И тут же зашлась в кашле. Дверь открылась, и показалась Луиза с банкой в руке.
— Пожалуйста, выбрасывайте окурки сюда, — попросила она, ставя банку на траву.
Потом подошла и встала рядом с Венделой. Вместе они разглядывали желто-красную листву, резко выделяющуюся на фоне синего октябрьского неба. Вендела подумала, что ее собственные рыжие волосы лучше всего смотрятся именно осенью. Осенью она чувствовала себя красавицей. Может, еще и потому, что жара спадала и не нужно было больше потеть и задыхаться. И именно такой по-осеннему привлекательной ей хотелось быть в глазах Луизы Армсталь, чье пристальное внимание к своей персоне она не могла не заметить. И ей было приятно. Расстегнув пальто, Вендела открыла взгляду Луизы свое самое главное достоинство — грудь, хоть и прикрытую застегнутой на все пуговицы блузкой. Грудь вздымалась и опускалась при каждом вдохе. «Почему я так себя веду?» — спросила себя Вендела, но у нее не было ответа на этот вопрос. Ее тело реагировало так помимо ее воли на то мощное поле сексуального притяжения, которое создавала вокруг себя Луиза.
— Полагаю, вы должны собрать вещи Рауля, — сказала Луиза.
— Да, мы этим занимаемся.
— Вы должны быть очень осторожны со скрипкой Рауля.
— Разумеется, — ответила Вендела, и, не удержавшись, добавила: — Я сама играю на струнных.
— Неужели?
На губах у Луизы появилась довольная улыбка.
— Тогда я могу рассчитывать на то, что вы лично позаботитесь о его скрипке?
В эту секунду открылась дверь, и высокая брюнетка одного с Венделой возраста вышла на улицу. Увидев Луизу, она остановилась, словно передумала выходить, но тут ее взгляд упал на Венделу, и она все-таки сделала шаг вперед.
Луиза повернулась к девушке:
— Карро, у нас нет никаких причин избегать друг друга. Тем более что мы все находимся под домашним арестом и нам нельзя покидать дом, можно только выходить на террасу. Но если тебе так мучительно видеть меня, можешь курить в доме.
— Мне здесь больше нравится, — процедила Каролина хриплым прокуренным голосом.
Чтобы разрядить обстановку, Вендела протянула ей руку для приветствия:
— Вендела Смит-Флеминг, уголовный инспектор Дандерудского участка.
— Каролина аф Мельхиор.
Каролина неуверенно пожала руку Венделы, но потом вдруг неожиданно так сильно затрясла ее, что Вендела чуть не упала.
— Вы сюда весь участок, что ли, пригнали? — сухо спросила она.
В манерах Каролины были решимость и неуверенность одновременно. Губы подрагивали, как при сильном стрессе. Она поднесла сигарету к губам и стала рыться в карманах в поисках зажигалки. Вендела достала свою и протянула ей.
Нагнувшись, она уловила аромат духов Луизы, а ее прядь волос упала Луизе на плечо.
Вендела щелкнула зажигалкой, разглядывая длинные пальцы Каролины с обкусанными ногтями и желтыми пятнами от никотина. На правом большом пальце — мозоль от виолончели. Вендела давно уже так много не играла, чтобы получить мозоль. И никогда ее собственные пальцы не были в таком состоянии, как у Каролины. Она заглянула в зеленые глаза девушки. В ее глазах было отчаяние.
— Каролина, окажи нам всем и себе услугу и возьми себя в руки. Поспи. Тебе это необходимо. Пусть полиция занимается своей работой. У них достаточно для этого опыта и возможностей. Они сами сделают все необходимые выводы.
— Оставь меня в покое, Луиза! Почему тебе всегда нужно всех учить? Почему?
Луиза ничего не ответила.
— Рауль умер, Луиза! А ты стоишь здесь и болтаешь с полицейскими, как будто это обычная вечеринка! — встряхнула головой Каролина.
Волосы упали ей на глаза, но она не пыталась их убрать. Она поднесла сигарету к губам и сделала глубокую затяжку.
Повернувшись к Венделе, она спросила:
— Что вы делаете? Почему не оставите нас в покое?
Очень высокая, она возвышалась над Венделой, и это подавляло. Вендела машинально выпрямилась, но это не сделало их положение равным.
— Мы опрашиваем всех на острове. Встреча с вами назначена на час, если я правильно помню.
— Встреча со мной? — фыркнула Каролина. — Черт возьми! Вы же не думаете, что… что кто-то из нас… — И она взмахнула рукой с зажатой между пальцами сигаретой.
— Убил Рауля Либескинда? — закончила за нее Вендела, и Каролина заметно побледнела. — Это пока не подтверждено. Вы считаете, что его убили?
Силы покинули Каролину, и она только слабо покачала головой. Сделав последнюю затяжку, она швырнула окурок на клумбу с розами и вернулась в дом. Как только дверь за ней захлопнулась, наверху открылось окно, и показалась Эбба.
— Позови Хелену Андермур, — крикнула она Венделе.
Затушив сигарету и бросив окурок в банку, Вендела кивнула Луизе на прощание и направилась к двери. Но по дороге она случайно задела рукой грудь Луизы и тут же стремительно отдернула руку, чем только подчеркнула свое смущение. С губ Венделы сорвалось «Ой!». Луиза понимающе улыбнулась.
В прихожей уже стояла Хелена, кивком давшая Венделе знать, что готова. Вендела проводила ее в кабинет.
— Привет, Эбба, — протянула Хелена руку комиссару. — Мы уже встречались раньше.
Вендела про себя отметила, что обе женщины чем-то похожи. У обеих аккуратная прическа — паж, только одна блондинка, а другая брюнетка.
— Именно так. На ужине у Карла-Адама и Адриенны Лундблад два года назад. И пару раз пересекались в Юрсхольме. Присаживайтесь, Хелена.
Хелена присела на стул напротив. Ей с легкостью удалось закинуть ногу на ногу, что ранее не получилось у Анны.
— Я решила сразу упомянуть это, чтобы потом не возникло никаких неловкостей.
Эбба дипломатично улыбнулась и откинулась на спинку стула:
— Боюсь, неловкости нам избежать не удастся. Мне придется задавать вам личные вопросы. Но наш разговор останется конфиденциальным.
Хелена скривилась:
— Звучит так, словно вы многого ждете от моего рассказа, Эбба.
Эббу раздражало, что Хелена обращается к ней по имени, все-таки она комиссар полиции. И они не подруги. Хелена ведет себя так, потому что считает себя старой знакомой Эббы или просто надеется таким образом снять с себя все подозрения в причастности к смерти Рауля Либескинда?
— Давайте приступим к вопросам. Где вы были вчера вечером в районе половины девятого?
— Читала в гостиной. День был трудный, и мне нужно было отдохнуть.
— Как вы узнали о том, что он мертв?
— Услышала крики с улицы, а когда вышла в прихожую, то дверь была открыта, и я увидела, как Анна бежит к причалу, у которого Шель с Каролиной склонились над тем, что, как я потом поняла, было телом Рауля.
— Почему вы не позвонили в «скорую»?
— Я не знала, нужно ли это. Все, что я видела, это то, что Рауль лежит на земле, и поспешила к остальным.
— Вы врач. Какой вывод вы сделали, осмотрев тело?
— Я сразу поняла, что он мертв.
— Вы пытались сделать искусственное дыхание?
— Нет, у меня не было сомнений в том, что он мертв.
— И у вас не было желания даже попробовать?
— Эбба, было слишком поздно. Он уже был мертв какое-то время. Я поняла это по зрачкам.
— Сколько времени?
— Сложно сказать. Тело было холодным, но ведь его вытащили из ледяной воды. Окоченение пока не началось, но, судя по состоянию кожи, можно сказать, что он скончался минут двадцать назад. Или полчаса. Может, даже час. Я говорила с врачом, когда они забирали тело, и сообщила им свои выводы.
— Вам известно, принимал ли Рауль какие-нибудь лекарства?
— Вроде бы нет.
— Когда вы видели его живым в последний раз?
— За пару часов до этого. После записи.
Эбба сделала пометку.
— В каком он был настроении?
— Гм… как обычно. — Хелена нахмурила брови, стараясь припомнить.
— А обычно это как?
— Расслабленный, общительный… Конечно, Рауль порой бывал надменным. Но у всех есть как достоинства, так и недостатки, не так ли?
— У него не было признаков депрессии?
— Вы думаете, он покончил с собой?
— А вы?
Хелена рассмеялась:
— Не стоило мне распускать язык, если вы вопросы превращаете в утверждения. Простите за этот смех, Эбба. Я слишком нервничаю. Еще раз простите. — Хелена сделала паузу и сосредоточенно продолжила: — Отвечая на ваш вопрос, считаю ли я, что Рауль покончил с собой… нет, не считаю. Это, конечно, возможно, но весьма маловероятно. Рауль никогда бы не стал лишать себя жизни только потому, что у него были проблемы.
— А у него были проблемы?
— Как тогда вы считаете он оказался в воде?
— У меня нет никакого мнения по этому поводу. Наверно, упал. Скалы очень скользкие, и в темноте трудно разобрать, куда идешь.
Скользкие скалы — это мы уже слышали, подумала Эбба и пристально вгляделась в Хелену. Вид у женщины был усталый.
— Какие у вас были отношения?
Хелена ответила чересчур быстро:
— Вы имеете в виду, кем мы приходились друг другу?
— Да, расскажите, пожалуйста. Вашими словами, — добавила Эбба.