Педер наклонился ближе. Эбба ощутила на своем лице его прерывистое дыхание. Решительным жестом он взялся указательным и большим пальцами за кольцо.
— Стойте! — Эбба стремительно перехватила его руку. — Позвольте мне. — И она достала из сумки резиновые перчатки.
Под пристальным взглядом Педера Эбба начала снимать кольцо. Было что-то запретное в этом жесте. Женщина снимает кольцо с мужчины. Обычно это мужчина надевает кольцо женщине. А наличие резиновых перчаток вообще лишало этот ритуал всякой интимности. Обручальное кольцо легко соскользнуло с пальца, но кольцо-печатка крепко засело на мизинце, и ей пришлось долго тянуть его, прежде чем оно поддалось.
С губ Педера сорвался вздох.
Страх ритуальной кастрации, подумала Эбба, убирая кольца в пластиковый пакет.
Без четверти десять она была в полицейском участке, что для нее было даже рано. В приемной Эббы из мебели были только продавленный диван и журнальный столик, покрытый оранжевым лаком, облупившимся по краям, — наследие семидесятых. Мало кто знал, что столик за эти годы приобрел статус культовой вещи. Что не помешало, когда пришло время, заменить его черной софой в цветочек, которая совершенно не сочеталась с красно-серо-черным ковром и металлическим журнальным столиком со стеклянной столешницей. Но на корпоративной вечеринке пьяные полицейские умудрились привести мебель в такое состояние, что ремонту она уже не подлежала. И тут вспомнили про столик и диван в кладовке.
Сейчас на продавленном диване сидели Якоб с Венделой, потому что это было единственное место в помещении, куда можно было присесть. При появлении Эббы они с трудом поднялись с этого неудобного предмета мебели. Эбба без извинений за опоздание прошла прямо в кабинет и села за стол. Якоб сел напротив, Вендела рядом с ним.
— Что у нас на сегодня? — спросила Эбба. — Разговор с Анной. Потом… — Она перевела взгляд на Венделу: — Ты выяснила, как наша Каролина появилась на свет?
Вендела помрачнела:
— Нет, у меня пока нет информации. Единственное, что мне удалось выяснить, это то что Каролина аф Мельхиор появилась на свет в больнице Каролинска третьего апреля двадцать четыре года назад. Если ее мать действительно Бритт-Мари, то ей на момент родов было сорок три года. Хелену она родила в девятнадцать. Молодая мать-одиночка. Ей, наверно, пришлось тяжело, — покачала Вендела головой. — Не могу представить, чтобы у меня сейчас был семилетний ребенок.
— Можно понять ее радость от знакомства с бароном в баре, — отметила Эбба, доставая ноутбук. — Кстати, Вендела, у меня для тебя с твоей развитой интуицией будет подходящее задание.
Вендела с Якобом переглянулись.
— Нам нужно больше знать о прошлом Луизы и Педера. Подготовь для меня отчет. Скажи мне, если тебе нужен будет доступ к базам данным. — Получив в ответ кивок, Эбба продолжила: — И еще я попрошу тебя уточнить временные рамки. Нужно набросать схему событий, предшествовавших смерти Рауля, и расписать, где в это время находились все подозреваемые. Начнем отсчет с конца, то есть с того момента, когда нашли тело. Шель нашел тело около девяти. В воде оно находилось максимум час. Рауль, скорее всего, скончался в восемь или четверть девятого. Вскоре после этого кто-то вколол в него два шприца с лекарством. Потом тело сбросили в воду. Учитывая тот факт, что один ботинок был найден в тридцати метрах от берега, я могу заподозрить, что тело вывезли на лодке и сбросили там, где поглубже, но течением его прибило обратно…
Достав пластиковый пакетик с кольцами, Эбба протянула его Якобу.
— Что это? — удивился он.
— Кольца Педера Армсталя. Поезжай к Сванте, пусть сравнит с раной на левой щеке Рауля. Ответ мне нужен как можно скорее.
— О’кей! — Якоб взял пакет и поднялся.
В дверях он столкнулся с Карлом-Акселем Нордфельдтом. Эбба откинулась на спинку стула и помахала ему рукой.
Вид у Карла-Акселя был усталый. Лицо имело нездоровый серый оттенок, а ведь он, в отличие от Эббы, отдыхал все выходные.
— Добро пожаловать обратно, — поприветствовал начальник. — В одиннадцать прибудут родители и супруга Рауля Либескинда. Мы примем их вместе. Еще нужно подготовиться к пресс-конференции.
— Пресс-конференции? — переспросила Эбба.
— В половине третьего. Ты ее ведешь. Но сперва… — Карл-Аксель сверился с запиской. — Леонард и Рут Либескинд, — объявил он и вышел из кабинета.
— Это была последняя капля, — пробормотала Эбба себе под нос и снова обратилась к Венделе: — Интересная новость. Неужели нельзя было сообщить мне заранее.
— Но разве у нас есть что сказать журналистам?
— Конечно есть. Эти стервятники будут рады любой информации. Кстати, ты не представляешь, что происходит с подозреваемыми, стоит подробностям расследования оказаться на первых полосах газет. Они как ужаленные начинают рассказывать все, что знают, направо и налево, лишь бы снять с себя подозрения.
В кабинет вошла Анна. Со свежевымытыми волосами, в стильном костюме в тонкую белую полоску, в тонком свитере под пиджаком, она выглядела свежей и отдохнувшей. На этот раз губы были аккуратно подкрашены помадой на тон светлее, чем вчера.
Контраст с женщиной, которую они видели на острове, бросался в глаза. Эбба попросила ее присесть.
— Спасибо за то, что вы пришли, Анна, — начала она. — Мне кажется, у нас не было возможности как следует поговорить на острове. И у нас по-прежнему много вопросов, касающихся обстоятельств смерти Рауля Либескинда.
— Я понимаю, — ответила Анна, усаживаясь.
Она обвела Венделу с Эббой взглядом.
— Сперва я хотела бы спросить о ваших с Раулем отношениях. Вы можете рассказать о том, как вы общались все эти годы и что происходило между вами в последние дни на острове?
Кивнув, Анна начала:
— Как я уже рассказывала, мы долгое время были помолвлены. Мне следовало раньше понять, что мы слишком разные. Рауль всегда был амбициозным. У меня же не было такой потребности в славе, как у него.
— Что произошло после разрыва? Как сильно изменились ваши отношения?
— Рауль всегда оставался для меня очень дорогим человеком. Думаю, я никогда не переставала его любить, несмотря на то что мы совсем не подходили друг другу. Я вышла замуж за Бенгта, а Рауль менял женщин как перчатки, если можно так выразиться. Его первой женой была пианистка из «Джуллиарда», ей тогда было двадцать лет, а ему — двадцать восемь… Он был еще женат, когда в самолете в Буэнос-Айрес познакомился со стюардессой-француженкой, которая стала женой номер два. Их брак не продлился и года. Джой — его третья жена. Их брак продержался десять лет, но и он был на грани распада к моменту прибытия Рауля на остров.
Эбба не ожидала такой откровенности и вынуждена была сменить стратегию допроса.
Как Анна могла так быстро превратиться из тряпки в уверенную в себе деловую женщину? Эббе эта метаморфоза показалась подозрительной.
— Во время вашей помолвки вы забеременели, — продолжила Эбба, ожидая реакции.
Но Анна только кивнула, демонстрируя полное равнодушие:
— Да, это так. Я сделала аборт.
— Это было ваше общее решение?
— Да, но это Рауль не хотел ребенка.
— Какой была ваша реакция?
Анна пожала плечами:
— Решиться на аборт было нелегко. Рауль выдвинул мне ультиматум. Либо я делаю аборт, либо мы расстаемся. Я пошла на это, чтобы спасти наши отношения. — Анна приподняла бровь. — Но мы все равно расстались.
В глазах у нее блеснули слезы.
— Вы говорили, что сами расстались с Раулем. Но у меня есть информация, что инициатором разлуки стал Рауль. Вы, должно быть, расценили это как предательство. Что вы почувствовали, когда он сказал, что расстается с вами?
Видно было, что вопрос задел Анну, но не настолько, чтобы лишить самообладания.
— Да, конечно, для меня это было шоком. Я чувствовала себя преданной. Другим словом это и назвать нельзя. Я была в отчаянии, потому что все еще любила Рауля, и вернулась в Швецию, чтобы его забыть. С тех пор он всегда был в моем сердце. Разумеется, я сожалела об аборте, ведь это, возможно, был мой единственный шанс родить ребенка. Тогда я была молодой и неопытной и ничего не понимала. Я так больше и не забеременела. И мне пришлось с этим жить… — Анна замолчала. — В этой жизни нельзя иметь все, что хочешь, — добавила она шепотом.
Эббе стало жалко эту женщину, которой пришлось столько пережить. Наверно, первый шок прошел, и поэтому она сейчас выглядит такой спокойной. Но Эбба все равно не могла оставить ее в покое, потому что никак не могла понять, когда Анна показала свое истинное «я» — вчера или сегодня.
— На острове вы сказали, что в последние дни вы сильно сблизились с Раулем.
Анна сделала глубокий вдох:
— Я неправильно выразилась. Я не имела в виду, что мы снова собирались встречаться. Нет, мы просто стали ближе друг другу. Нам всегда было весело вместе. Ни с кем у Рауля не было такого, даже с Луизой. Но конечно, в глубине души я надеялась, что он ко мне вернется. Разумеется, этого не произошло. Это не меня он любил. И все это понимали.
— Я просила вас вспомнить, что происходило в день смерти Рауля. О чем говорили ваши коллеги? Что-нибудь припоминаете?
Видно было, что Анна ждала этого вопроса. Выпрямив спину, она решительно произнесла:
— В тот вечер много всего произошло. Я слышала, как Рауль с Каролиной ссорились в студии. Она играла Баха, когда Рауль пришел. Я была в кухне и слышала, что они ссорятся, но не могла разобрать слов. Должна признаться, меня их ссора обрадовала. Я надеялась, что они расстанутся. Но подслушивать чужие разговоры неприлично, так что я оделась и пошла пройтись. Мне о многом нужно было подумать. Я присела на скамейке в зарослях сирени, но, поскольку листва уже облетела, мне было видно, как Рауль вышел из дома и пошел в ателье. Чуть позже туда же вошла Хелена. Они были внутри какое-то время. Наверно, о чем-то говорили. Потом из дома вышла Каролина и тоже пошла в ателье. Минут пятьдесят никто не показывался. А потом началось такое! Они кричали, хлопали дверями! Каролина вся в слезах выбежала из ателье