— Вот Вы, Владимир Николаевич, так и объясните своему руководству, — в разговор вмешался представитель «Газовика-Газпром», — что «Совинтерспорт» получил свои честные 10 % от 250 тысяч трансфера. Все деньги уже нами поделены!
— Володя, — я вновь обратился к Сайдалинову, намеренно избегая дискуссии с представителем ижевского клуба, поскольку понимал, что этот человек имеет к сделке весьма отдаленное отношение, — а почему вы отдали Микаеляну только 150 тысяч? Дайте ему 300, тогда комиссия «Совинтерспорта» будет ещё меньше!!!
— Ну, так вот получилось! — Сайдалинов виновато улыбнулся и судорожно поправил лацканы своего двубортного пиджака, коричневого с металлическим отливом.
— Ладно, — сказал я, понимая, что дальнейшие уговоры бесполезны, — Вы напишите своей рукой расписку, что передали мне наличными только 25 тысяч вместо предусмотренных 40, и закроем этот вопрос.
Сайдалинов написал расписку и отдал мне. Я выразил искреннюю надежду, что больше нас судьба не сведет ни в жизни, ни в спортивном бизнесе. К своему огромному сожалению, я до сих пор не могу избавиться от нахлынувшего на меня тогда горького привкуса осознания совершенной ошибки. Нет, не зря учил нас Иван Тургенев, что «нет ничего тягостнее сознания только что сделанной глупости». Сожалел я и о том, что тогда в Сеуле потратил целых три дня, развлекая этих бизнесменов от футбола, сопровождая их в качестве невольного гида-переводчика в бесконечных разъездах по магазинам в поисках нужных моделей мобильных телефонов, автозапчастей и т. д…
Футбольный сезон 1997 года в Корее сложился в целом для Карапета Микаеляна неудачно — если он играл, то преимущественно только во вторых таймах, так и не сумев доказать В. К. Непомнящему, что достоин быть игроком основного состава. К тому же его постоянно вызывали на матчи сборной Армении, и он возвращался из дальних поездок в «разобранном» состоянии. В конце концов, корейцы в конце года обратились в «Совинтерспорт» с просьбой продать Карапета обратно в Россию за любую мало-мальски приемлемую цену. После долгих переговоров мы сумели продать Микаеляна обратно в Россию только за 70 тысяч долларов. Сайдалинов же время от времени звонил нам в офис и предлагал футболистов в знак доброго к нам отношения, явно желая, чтобы мы избавились от существовавшей к нему неприязни. Мы категорически отказывались от сотрудничества с Сайдалиновым, хотя надо признать, что предлагавшиеся им для продажи кандидатуры были вполне конкурентоспособными.
…После той горькой новости о гибели Владимира Сайдалинова прошло полгода, а, может, и год. Но однажды мне домой позвонил какой-то мужчина, чей голос показался мне очень знакомым.
— Не удивляйся, Владимир Николаевич, это я — Володя Сайдалинов, — произнес он спокойным голосом.
— А мне сказали…
— Да ладно, знаю, что в Москве меня эти твари уже похоронили, а меня тогда только ранили! Короче, есть очень хороший футболист, защитник. Цену назначу просто смешную — я перед вами виноват, в том числе и по деньгам за этого клоуна (какого, Сайдалинов не уточнил — прим. авт.)!
Сайдалинов назвал незнакомую мне украинскую фамилию защитника, за которого хлопотал. Я не стал сразу отказывать Сайдалинову, сказав, что буду иметь эту кандидатуру в виду. Володя обещал перезвонить, но больше не звонил. Никогда…
В жаркие майские праздники 1999 года в переходе метро я купил свежий номер «Спорт-Экспресс Воскресенье» и, развернув газету, увидел броский заголовок «Убийство „Жучка“», автор статьи Андрей Анфиногентов. Статья была большой, на целый разворот, и сообщала, что 8 апреля 1999 года знаменитый «жучок» Владимир Сайдалинов, первым придумавший весьма популярную ныне в России профессию нелицензированного агента, был застрелен восемью выстрелами неизвестным киллером на территории одного из волгоградских автосервисов. Документы, в том числе удостоверение тренера-селекционера московского «Динамо», и деньги остались в кармане покойного нетронутыми. На этот раз новость никого из моих коллег не удивила. И мне в этом повествовании о Сайдалинове, казалось бы, тоже можно поставить точку. Только почему-то не получается. Опять уже в который раз вынимаю из ящика письменного стола уже изрядно пожелтевшую статью о Сайдалинове. Как будто в статье все верно — и факты, и выводы, но в голове моей чехарда. Читаю и диву даюсь, как малограмотный неуч (как пишет о нем автор статьи) сумел то «..ведать всеми делами Терёхина», то отобрать у саратовского «Сокола» Микаеляна, «…воспользовавшись нерасторопностью руководителей клуба». Как пишет Анфиногентов, «саратовцы пытались объяснить на заседании КДК, что предусмотренное контрактом жилье для Карапета готово, надо только подъехать и взять ключи. Но „Сайдалинов и Ко.“ дел в КДК не проигрывали»… Логичен вопрос — они что, КДК «заинтересовали» или же выстраивали безукоризненную юридическую базу? Автор статьи все время сам себе противоречит — то он сообщает читателю, что Сайдалинов был своим футболистам «отцом родным», кормил-поил своих подопечных, «пробивал» им жильё — например, 17-летнего Максима Шацких (да-да, того самого, что «звездит» теперь в «Динамо» Киев — прим. авт.), ещё никому не известного, Сайдалинов привез из Узбекистана и сам купил парню двухкомнатную квартиру в Саратове. То автор заверяет читателя, что такие «жучки» как Сайдалинов — люди нехорошие. К примеру, «…Олег Романцев не без оснований считает, что эти люди портят футболистов». Я думаю, что, наверное, в том числе и поэтому Олег Иванович в свое время «осторожно» приблизил к себе небезызвестного «жучка» Григория Есауленко и сделал его своей правой рукой. Бывает ведь такое в жизни — был «жучком», но вовремя завязал и вырос до коммерческого директора ФК «Спартак».
Но нет, читаю летом 1999 года (чувствуете сопоставимость дат?! — прим. авт.) популярный и хорошо информированный «Коммерсант» и вижу рассказ о Г. Есауленко. Точнее, о его делах в качестве футбольного агента в старой доброй Англии — якобы Алекс Фергюсон заявляет, что российский футбольный агент Г. Есауленко пытался дать ему взятку в 40 тысяч и даже угрожал Президенту «МЮ» г-ну Мартину Эдвардсу расправой (намекая на свои связи с теневыми структурами), если тот не отпустит из клуба Андрея Канчельскиса. Автор той статьи писал, что «…Есауленко ждут неприятности по линии ФИФА», а дальше сам же делает вывод: «Лицензии футбольного агента его лишить нельзя, её у Есауленко просто нет»! Вот те на! Выходит, что Есауленко, уже будучи высоким должностным лицом в «Спартаке», продолжал «жучковать»! Газета сообщала, что ФИФА приступила к расследованию по делу Есауленко и «…возможно объявит его „персоной нон грата“ в своих рядах». Однако прошло уже почти четыре года, но в нашей прессе больше не было сказано ни слова о «Деле Есауленко», и чем всё завершилось. Интересно бы было послушать и откровенное мнение Олега Ивановича по данному вопросу, но почему-то все журналисты в своих интервью с Романцевым старательно избегают этой темы. Конечно, с какой это стати мы (в смысле «спортивная российская общественность» — Прим. авт.) должны верить какому-то Фергюсону или Президенту «Манчестер Юнайтед», и не верить своему, россиянину, который (естественно!) со страниц наших футбольных изданий гневно отверг все обвинения в свой адрес?! Если почитать полюбившийся спартаковским болельщикам иллюстрированный клубный журнал «Спартак» (созданный и редактировавшийся Александром Львовым), то Григорий Есауленко предстает в роли чуткого и интеллигентнейшего человека, недаром закончил Иняз.
Правда, нам в «Совинтерспорте» он был известен с другой стороны. Однажды, в 1995 году, Григорий Есауленко (в то время Вице-президент «Спартака») приехал к нам в офис по вопросу задолженности по севильскому контракту на Рината Дасаева. Начал он, правда, разговор с нами один к одному, как описывал Алекс Фергюсон в своей книге «Managing my life». То есть, постоянно намекал на свои теневые контакты и жестко, даже скорее грубо, сказал нашему генеральному директору В. И. Галаеву (в моем присутствии), что если «Спартак» не получит полмиллиона долга за Р. Дасаева, то нас ждут большие неприятности. Тогда, в просторном кабинете Галаева мы втроем (Галаев, наш юрист и я) объясняли Есауленко, что представители «Совинтерспорта» трижды выезжали на переговоры в Севилью, нанимали лучших испанских и европейских юристов, пытались судиться, но всё безуспешно — «Совинтерспорт» продолжал нести лишь огромные финансовые потери. Григорий Есауленко же продолжал свою жесткую линию, пока мы сами не стали разговаривать с Григорием Васильевичем «по-есаульски» (помните, у М. А. Булгакова в «Беге» один есаул всё махал шашкой при каждом удобном и неудобном случае — прим. авт.). Пришлось поведать Есауленко, что мы тоже не лаптем щи хлебаем, что наш зам. ген. директора является генералом ФСБ и ближайшим другом самых высоких руководителей, включая Путина В. В. Григорий Васильевич сразу изменил тон своих высказываний и продемонстрировал нам свою чуткость и понимание в сложном вопросе юридических проволочек — «Собственно, а что мы шумим, если можно всё решать по-деловому и интеллигентно»?…
Теперь о том, с чего, собственно, начинался вопрос об «агентах ФИФА». Почему-то все спортивные журналисты, беря интервью у наших немногочисленных агентов ФИФА, ни разу не задавали вопрос, который мне кажется определяющим: «Где Вы, господин Агент, нашли 200 тысяч швейцарских франков»? Видимо, многие журналисты догадываются, где эти деньги можно было взять, вот и не спрашивают! А ведь именно с этого момента и надо начинать анализ истории агентства в России. Помню, в конце 1991 года Федерация футбола СССР прислала нам в «Совинтерспорт» свежий циркуляр ФИФА о новых правилах по оформлению трансферных контрактов. Тогда Сергей Васильевич Куликов, отвечавший в Федерации за трансферные вопросы, даже лично позвонил и справился о получении нами бумаги. В начале 90-х мы очень плодотворно сотрудничали с Сергеем Васильевичем. Куликов консультировался с нами по тонкостям оформления зарубежных контрактов и набирался опыта. И вот, в свете упомянутого письма Сергей Васильевич сообщает, что впредь (по жесткому распоряжению ФИФА и нашей Федерации) вся работа должна осуществляться только лицензированными агентами ФИФА. Мы спросили Куликова, а что в данной ситуации должен делать «Совинтерспорт» — единственная организация в Союзе, которая хоть что-то смыслит в этом деле. «Вам нужно положить в швейцарский банк депозит в размере каких-то 200 тысяч швейцарских франков», — ответил Сергей Васильевич. Про банковскую гарантию он тогда промолчал, поскольку не только в Федерации футбола, но даже в Госбанке СССР не знали, где её взять, и как всё технически организовать!