— Чой, я тебя предупреждал — это не Москва! Ладно, я сейчас позвоню Шикунову, может он что-нибудь присоветует. — Поскольку Александр просил меня, в случае необходимости, звонить ему на мобильный в любое время суток, я уверенно набрал шикуновский номер.
— Пусть оставляет в казино 10 % от выигрыша «на чай», и спокойно идет в гостиницу, — не удивившись услышанному, по-деловому проинструктировал меня Саша Шикунов.
Чой перезвонил, как и обещал, через пару минут. Я сообщил ему шикуновскую установку. Чой не возражал, лишь попросил меня одеться и встретить его у входа в казино. От гостиницы было не более 100 метров, но их по тенистому парку нужно было ещё суметь пройти. Нам повезло, и мы успешно вернулись в гостиницу. На этаже нас уже поджидала горничная. Она была в курсе наших проблем и заметно волновалась. Я сообщил ей, что всё в порядке. Она в ответ спросила у меня, не нужна ли этому «кудрявому везунчику» дама, чтобы успокоить нервы, и даже предложила свою кандидатуру «за недорого» (как она сама выразилась), т. е. за 50 долларов. Чой поморщился, достал из кармана 20-долларовую купюру и сказал мне: «Дай этой „Old Woman“ („старой женщине“ — пер. авт.) „на чай“ и пусть побеспокоится, чтобы никто меня не будил». Потом дружески похлопал меня по плечу и сказал: «Я так и знал, что сегодня выиграю. Это ты принес мне удачу. Beginner’s Luck!»… Маслова мы тогда так и не подписали. Слишком уж медленным показался корейцам не только форвард ростовчан, но и вся его команда. «Самсунг» предпочел тогда взять из ЦСКА Юру Матвеева. Но и Чой оказался не в накладе — одним походом в казино вернул потраченные на поездку деньги.
Вечером Костя Сарсания перезвонил мне и потухшим голосом сообщил, что Лаки Изибор категорически против поездки в Корею.
— Ну, вот видишь, негры тоже не дураки, бегать не хотят. Предпочитают, суки, ходить пешком по нашим «огородам», нежели бегать по гладким корейским полям.
— Володя, у нас есть шанс, если ты лично с ним встретишься и поговоришь. Ты же и мертвого можешь «уломать». Тем более, ты и по-английски хорошо говоришь.
— Костя, я действительно могу кое-что сделать, если я чувствую, что футболист имеет хорошие шансы на успех. В данном случае это не так.
— Ну, я тебя прошу от имени Николая Александровича помочь «Динамо»!
— Костя, «Совинтерспорт» готов помогать Толстых всем, чем может. Только вот он не спрашивает нас, когда везет африканцев в Москву. У нас, между прочим, ежегодно почти три тысячи своих юниоров заканчивают футбольные школы. Получается, всё впустую?
— Ну, ты будешь говорить с Изибором или нет, — не унимался Костя.
— Буду! Говори, когда.
— Завтра в 13–00 на «Динамо» он будет тебя ждать у административного подъезда.
Стоял теплый солнечный апрельский день. Я окликнул не знакомого мне ранее высокого «молодца» из далекой африканской страны. Он приветливо подал мне свою теплую ладонь и широко улыбнулся: «Я плохо говорю по-русски… Но Костя просил меня с вами о чем-то поговорить».
— Лаки, ты можешь не утруждать себя русской речью, — сказал я по-английски. Лаки ещё раз улыбнулся и кивнул: «ОК». — Лаки, насколько я знаю, Газзаев не видит тебя в основе «Динамо», и клуб намерен выставить тебя на трансфер.
— Мне он такого не говорил. Наоборот, в ближайшей игре я должен быть в «18» и выйти на замену.
— Я хочу предложить тебе попробовать свои силы в лучшей азиатской команде. Там все условия, от зарплаты до быта на порядок лучше российских. Вот, например, в «Динамо» у тебя зарплата 5–6 тысяч в месяц. В «Самсунге» тебе дадут 10–12 тысяч, плюс получишь подъемное пособие 80 или даже 100 тысяч при подписании контракта.
— Нет, я не хочу! Я звонил своему другу в Сеул — Бабангида, защитник, он в «Ильве» сейчас играет. Так он не советует. Если я не нужен в Москве, то я хочу вернуться в Италию, откуда перешел в «Динамо».
— Но что ты теряешь? Поезжай в Сеул, потренируйся, присмотрись. А. Потом, может тебя и не возьмут вовсе.
— Нет, не хочу!
Битый час я «обрабатывал» Лаки, апеллируя к формальной логике и разуму. Всё было напрасно. Ещё тогда я вдруг поймал себя на мысли, что африканцы твердые орешки и знают, что хотят, и как этого добиться. Норовистые и упертые, даже покруче наших. Через неделю ситуация значительно упростилась, поскольку к обработке Изибора приступил лично Толстых. Николай Александрович на доступном всем языке денег коротко объяснил Лаки, что если тот не поедет на смотрины в Корею, то у него будет свой личный российский «дефолт». Спустя короткое время мне позвонили из «Динамо» и сообщили, что Изибор «дозрел» до положительного решения и рвется в бой, аж пар из ноздрей валит, как у боевого коня. Как полагал Сарсания, наши шансы пошли резко вверх: «Когда негр пришпорен, жди удачи», — сказал мне Костя перед самой отправкой футболиста в Корею.
Отправляя Лаки Изибора в далекую восточную страну, я не тешил себя иллюзией легкого успеха. Скорее просто исходил из того, что «Совинтерспорт» должен делать свою рутинную работу, чтобы не потерять деловых связей и держать руку на пульсе корейской футбольной жизни. Регулярные отчеты наших партнеров о пребывании Лаки в Корее были выдержаны в тоне сдержанной похвалы. Это не сулило нам ничего оптимистического, ибо восточные люди просто не позволяют себе говорить плохих слов. Лаки, следует отдать ему должное, на всех тренировках «пахал» от и до, стараясь показать свою мощь, скорость и технику. К тому же ему стало фартить — в отличие от игр за «Динамо» Лаки взялся забивать голы почти во всех «двусторонках» и тестовых играх. А уж когда Лаки в показательной игре сделал хет-трик., к нам в офис позвонил сам генеральный менеджер «Самсунга» и известил меня, что его клуб готов немедленно перевести на счет «Динамо» оговоренную сумму трансфера. Более того, мы должны были в течение двух дней организовать отправку международного трансферного сертификата в Корею, с тем, чтобы «Самсунг» успел его заявить на предстоящий матч корейской лиги. Корейцы, в принципе, вечно прижимистые люди, так расположились к Лаки, что сразу выделили ему шикарные апартаменты и новый представительский автомобиль. Именной же чек на обещанные лаки сто тысяч подъемных был выписан лично президентом клуба в присутствии Изибора и депонирован в президентский же сейф (до возвращения футболиста бизнес-классом из Москвы, куда его отправили на двухдневный сбор барахлишка и решения всех финансовых претензий, накопившихся у футболиста за время его годичного пребывания в «Динамо»). Президент «Динамо», не торгуясь, погасил африканцу всю накопившуюся задолженность (правда, особого выбора не было, ибо в противном случае Лаки грозился устроить шумный демарш).
Вскоре после успешно завершившейся сделки мне в офис «Совинтерспорта» позвонил известный в прошлом голкипер Алексей Прудников и поздравил с успехом.
— Николаич, ну ты, блин, даешь! Читаю прессу и узнаю, что вы продали Изибора в «Самсунг»!
— А что такого, Леша? Обыкновенная сделка.
— Ну да, обыкновенная! Ты хоть знаешь, что за эти полгода, что «Самсунг» искал нападающего, к ним только из Бразилии и Европы под сто человек приезжали на просмотр?! Я тоже руку приложил — отправлял туда литовцев, чехов, югославов, и всё безуспешно.
— А знаешь, Лёш, почему к тебе фарт задом повернулся? Потому что ты со своими европейскими агентами ФИФА хотели тупо заработать себе денег в карман, а «Совинтерспорт» выполняет священную миссию очищения Родины от легионеров. Вот нам словно кто-то сверху и помогает, — пошутил я с усмешкой в голосе. Про себя же я подумал: действительно, бывает же такая удача, не иначе: «Новичкам везет!»
Однако везло не только нам. Везло и Лаки Изибору, не иначе «сработало» его имя (в переводе с английского «Везунчик, Счастливчик»). Но, как потом оказалось, я глубоко ошибался. Лаки отыграл за «Самсунг» в основе около десяти игр, поначалу даже забивал. А потом, как и в «Динамо», «сдулся» и до конца сезона так и просидел на лавке. На следующий сезон опытные тренеры корейского клуба предполагали отнестись к Лаки более требовательно и подтянуть его ослабленные физические кондиции. К сожалению, к началу весны, когда все игроки «Самсунга» летали по полю как ласточки, Лаки окончательно «сдулся», что заставило руководство клуба направить его в лучшую корейскую клинику для тщательного анализа здоровья игрока. Смутные опасения подтвердились. Анализы были не просто неутешительными для чувствительных корейцев, а практически не давали никаких оптимистических прогнозов. Врачи заявили, что речь может идти о «чуме XX века». Руководство, как клуба, так и всей корпорации «Самсунг» оказалось не просто в смущении, но и всерьез испугалось за свою репутацию. Так что корейцы решили срочно избавиться от игрока, предложив ему зарплату за полгода вперед, бесплатный трансфер и посоветовав Лаки срочно поехать на родину в Нигерию отдохнуть, а, заодно и подлечиться. Но Изибор обратился к президенту клуба с просьбой оформить ему документы до Москвы, якобы у него в нашем городе осталась масса друзей и подружка-москвичка. Корейцы срочно позвонили нам с конфиденциальной просьбой срочно проинформировать президента «Динамо» о случившемся, при этом особо подчеркнув, что ни к нам, ни к российскому клуб претензий не имеют. Сначала я не понял, почему корейцы так беспокоятся о динамовском реноме (раз уж не намерены выставлять финансовые претензии), а потом вспомнил один стишок из книги Аркадия Арканова, которую он мне подарил с памятной надписью:
«За Динамо я болела,
По секрету доложу:
Всё болела и болела…
Чем болела — не скажу».
С тех пор прошло два года, и как-то в «Спорт-Экспрессе» я прочел интервью с нигерийским нападающим «Локомотива» Джеймсом Обиорой. В нем Джеймс сообщал, что поддерживает дружеские отношения со своим земляком Изибором, который лечится в какой-то клинике и не оставляет надеж вернуться в большой спорт…
Незадолго до начала подготовки сборной России к чемпионату мира в Корее и Японии «Совинтерспорт» организовал для московского «Локомотива» тренировочные товарищеские игры в Тунисе, чтобы наши футболисты имели возможность познакомиться поближе с одним из своих соперников по отборочной группе. Мы с Юрием Павловичем Семины