. Руководители же РФС только руками разводили, но помочь Кузнецову, поигравшему почти пять лет в Швеции по контрактам «Совинтерспорта», ничем, кроме как дать денег в долг, да и то ненадолго, не могли. Тогда Женя позвонил Анатолию Федоровичу Бышовцу — своему бывшему тренеру по олимпийской сборной СССР (а тогда главному тренеру сборной Южной Кореи), с просьбой поспособствовать ему устроиться в один из корейских клубов. Бышовец посоветовал Жене обратиться в «Совинтерспорт», а со своей стороны обещал дать на Евгения самую лучшую рекомендацию корейским тренерам в случае их заинтересованности.
Главная проблема, с которой сталкивались футболисты бывшего Союза, это требования корейских тренеров к физическим кондициям профессиональных игроков. Мы сумели убедить клуб «Дрэгонз», что Кузнецов великолепен даже в свои годы, и просили руководство клуба закрыть на Женин возраст глаза. Кроме того, принимая во внимание, что дело происходило зимой, я лично попросил генерального менеджера клуба дать возможность Кузнецову потренироваться с командой один месяц, а до того не принимать никаких решений по его судьбе. Женя же пообещал мне, что за этот месяц он отдаст все свои силы и докажет, что еще может очень хорошо «попылить».
Сережа Скаченко и Женя Кузнецов провели три недели в Корее в бесконечных и изнурительных тренировках, и каково же было изумление понимающих в футболе корейских специалистов, когда после трех прекрасно отыгранных ребятами тестовых тренировочных матчей старший тренер «Дрэгонз» объявил, что в услугах этих двух футболистов не нуждается, так как за Скаченко «просят слишком много денег», а Кузнецов «староват для мобильного корейского футбола». Вот здесь-то и помог опыт закулисных интриг Анатолия Бышовца, который через корейскую спортивную прессу сумел создать Кузнецову хороший профессиональный имидж. После некоторого раздумья «Дрэгонз» все-таки согласился подписать с Кузнецовым 2-хлетний личный контракт и заплатить московскому «Локомотиву» 200 тысяч долларов в качестве трансфера. Семин и Филатов, два «кита» «Локомотива», вызвали меня к себе, выдали все необходимые документы на получение наличными трансферной суммы и согласились, в интересах спасения европейского престижа Кузнецова, получить из этой суммы только 25 тысяч долларов!!! Всю остальную сумму они поручили мне передать Кузнецову, чтобы он рассчитался с большей частью своих долгов…
А что же Скаченко? Сережа полетел в Сеул, чтобы транзитом вернуться обратно в Киев, но по дороге его перехватили тренеры ФК «Голдстар» (прежнее название всемирно известной корпорации «LG»). Они быстро сообразили, что Сергей — именно тот игрок, которого они давно искали, и после двух двусторонних тестовых игр уговорили высшее руководство компании «LG» на выделение необходимых 500 тысяч долларов. Корейцы долго торговались с Суркисом, прося у него хоть незначительную скидку, но Григорий Михайлович был непреклонен — полмиллиона и ни цента меньше и никакой продажи трансферных прав на Сергея — только аренда на два года. Корейцы согласились и пригласили меня срочно прилететь в Сеул для обсуждения деталей контракта. Я просидел в штаб-квартире компании «LG» три долгих рабочих дня, согласовывая текст соглашения. Руководители корейского клуба слезно просили меня убедить Суркиса не употреблять в контракте слово «аренда», а написать просто «на два сезона, 1996 и 1997 гг.», что, впрочем, не противоречило установкам ФИФА.
Дело было в том, что руководство корпорации «LG», финансировавшей клуб, в принципе не интересовали детали контракта, но они просто не принимали само слово «аренда». Суркис рекомендовал мне согласовать все юридические вопросы контракта в деталях с асом юриспруденции господином Медведчуком Виктором Владимировичем. Тем более что контракт все равно должен был подписывать не Суркис, а именно Медведчук как владелец швейцарской компании «Ньюпорт Менеджмент», действовавшей в качестве официального представителя ФК «Динамо» (Киев) по вопросу трансферов футболистов, согласно действовавшему генеральному соглашению между двумя компаниями. Я был крайне удивлен наличию такого соглашения (на что сразу обратил внимание Григория Михайловича), поскольку считал, что по Правилам ФИФА трансферный контракт должен быть подписан напрямую между двумя клубами. Но Суркис, со свойственной ему деликатностью и терпимостью, «поправил» меня и попросил сделать именно так, как он хочет.
Ровно сутки, на встречах с высшим руководством компании «LG», мне неоднократно пришлось разъяснять, кто такой Медведчук, и почему именно какой-то «Ньюпорт Менеджмент», а не «Динамо» Киев подписывает этот контракт. И только после того, как Медведчук выслал факсом весь ворох юридических документов, доказывая, что именно он, и только он может подписывать трансферные контракты на футболистов киевского «Динамо», руководители корейского клуба, так ничего до конца и не поняв в казуистике моих слов, согласились подписать контракт с Медведчуком и перевести деньги на счет швейцарской компании.
Трансферный сертификат на Сергея был выслан Федерацией Футбола Украины в Корею немедленно по подписании контракта, и еще через три рабочих дня Суркис подтвердил мне, что деньги от корейцев поступили на нужный счет. Григорий Михайлович, получив от «Совинтерспорта» оригинал контракта, немедленно заплатил нашу честную комиссию согласно договору. Более того, Суркис, как и обещал, предоставил нам для проработки и последующего подписания контракта в Корее еще двух нападающих «Динамо» — Сергея Коновалова и Андрея Гусина (да-да, тогда Гусин играл в передней линии атаки!).
Но если Коновалова за «бешеные» по тем временам деньгам приобрел ФК «ПОСКО Атомс» (600 тысяч долларов в аренду на 2,5 года), то с Гусиным все было по-другому. Андрей стоил гораздо дешевле (всего 400 тысяч долларов за все трансферные права) и провел на смотринах в сеульском клубе «Ильва» целых 15 дней, но «Ильва» все же отказалась от его услуг, заявив, что футболист-то он хороший, но как центральный нападающий слабоват, т. к. по скорости уступал Коновалову и Скаченко, а техника была не настолько филигранной, чтобы компенсировать недостаток скорости. Вскоре в «Динамо» Киев придет Лобановский, и «сделает» из Гусина настоящую звезду (правда, в другом амплуа)…
В отличие от многих других российских и украинских футболистов, игравших в то время в Корее (практически все играли по контрактам нашей организации), талант Скаченко проявился сразу же, и он «зазвездил». Корейские специалисты указывали на огрехи в его технике, но они с лихвой компенсировались сумасшедшей работоспособностью, скоростью и мощью его ударов с левой ноги. Два года подряд Сергей получал Серебряную Бутсу в турнире лучших снайперов чемпионата Кореи, забивая в год ровно по 20 мячей. Почти все корейские клубы мечтали заполучить к себе Сергея, как только у него истечет контракт с «LG». К лету 1997 года, когда завершалась первая половина чемпионата Кореи, руководство ФК «Дрэгонз» обратилось в «LG» с просьбой отдать им в субаренду Сергея до конца сезона, предложив хорошие деньги. «LG», потеряв к этому времени всякую надежду на завоевание чемпионства, согласились. Во главе ФК «Дрэгонз» уже работал молодой и амбициозный главный тренер господин Хо, бывший капитан сборной Кореи, к своим 40 годам успевший потренировать и сборную страны, и ряд ведущих клубов своей страны. Итак, Сережа Скаченко вернулся в клуб, который его отверг полтора года назад. За это время «Дрэгонз» сменил своего тренера и спонсоров.
«Спартак» же сыграл с предыдущим тренером злую шутку… Купив тогда в 1996 году Женю Кузнецова, старший тренер возжелал купить центрального нападающего «Спартака», друга Кузнецова — Валерия Шмарова. Я в то время как раз, занимаясь трансфером Скаченко, находился в Корее и настоятельно рекомендовал генеральному менеджеру «Дрэгонз» отказаться от этой мысли, поскольку хорошо знаю требования корейских клубов, предъявляемым к футболистам из России. Я говорил корейцам, что Валерий Шмаров никак не подойдет для «Дрэгонз», поскольку у Валеры есть большие проблемы с дисциплиной и самоотдачей на тренировках. К тому же по информации, полученной нами из Германии, человеческие качества этого футболиста тоже не соответствовали корейским требованиям. Женя Кузнецов был со мной не согласен, он считал, что Шмаров ради денег может изменить свои привычки. Корейцы были готовы заплатить «Спартаку» 250 тысяч долларов (за 31-летнего футболиста!!!) в качестве трансфера, но ведь и сам Шмаров требовал подъемные — 135 тысяч долларов за двухлетний контракт, и 10 тысяч долларов в месяц в качестве заработной платы! Хотя сделка и сулила нам хорошие комиссионные, я лично уведомил г-на Чоя — нашего агента, и генерального менеджера «Дрэгонз», что по моральным причинам «Совинтерспорт» не будет заниматься трансфером этого футболиста и вести переговоры со «Спартаком». Имя «Совинтерспорта» уже было очень хорошо известно в Корее как агента таких знаменитостей, игравших и тренировавших в Корее, как Бышовец, Непомнящий, Сарычев, Матвеев, Бурдин и т. д., и мы не хотели себя «подставлять».
К сожалению, Женя Кузнецов, кстати, хорошо говорящий по-английски, по настоятельной личной просьбе главного тренера согласился взять на себя миссию по согласованию контракта на Шмарова. «Спартак» не хотел отпускать Шмарова на смотрины, да и Валера требовал, чтобы корейцы сами приехали посмотреть на его игру во Франции, где «Спартак» должен был играть на Кубок УЕФА. Делегация «Дрэгонз» вылетела в Нант, где Шмаров отыграл только один тайм, причем неудачно. «Спартак» тогда проиграл, но, тем не менее, старший тренер корейцев заявил, что берет в команду этого игрока. Романцев тогда был крайне недоволен решением Шмарова покинуть «Спартак», но Валерий настоял, поскольку по своему контракту мог покинуть Москву в случае получения выгодных для себя условий.
Я был с Кузнецовым в дружеских отношениях и предостерегал его от взятия на себя каких-либо обязательств по Шмарову перед корейцами. С моей точки зрения, любой, даже очень хороший российский футболист, должен перед подписанием контракта хотя бы одну неделю потренироваться в Корее, сполна хлебнуть из чаши изнурительных тренировок, да и дать самим корейцам присмотреться к футболисту. Ведь сам Женя свой контракт выстрадал — когда я прилетел в марте 1996 года в «Дрэгонз» для получения трансферных денег по его контракту, был приятно удивлен, что Женя сбросил 7 кг веса и чувствовал себя «мальчиком». Когда я передавал Кузнецову причитающиеся ему деньги, Женя сказал: «Володя, я даже не подозревал, что смогу заново родиться. За этот месяц „гонок“ по горам со мной что-то случилось, я могу делать всё. Если бы можно было сейчас вернуться в Москву, то, честное слово, я был бы лучшим не только в „Локомотиве“, но и в „Спартаке“». Женя был счастлив и, отдавая мне кучу наличных долларов со списком своих друзей-футболистов, кому я должен вернуть Женины долги (список был очень большим, от Сережи Родионова до А. Тукманова), сказал: «Володя, скажи всем ребятам и тренерам большое спасибо, что вытащили меня из того „дерьма“, в которое я попал по глупости. Особенно я благодарен тебе и Бышу. Ещё раз спасибо»…