— Да, забыл у себя в номере на столе бутылку прекрасного итальянского вина. Ведь специально выставил, чтобы не забыть! Хотел захватить с собой в ресторан — под рыбу было бы просто прекрасно.
— Хорошее вино?
— Лучшее, что было в продаже в Чокко. Прекрасное эксклюзивное вино.
— Юра, так сходи и возьми, я думаю, мы здесь ещё минут десять простоим, — сказал Владимир Эштреков, второй тренер «Локомотива», с обманчиво вечно недовольным выражением на лице.
Едва Юрий Павлович скрылся за стеклянными дверями отеля, как оттуда вышли длинноволосый, как Тарзан, Володя Маминов и его лучший друг Олег Пашинин (с эпатажной прической в стиле Юла Бриннера). Олег подошел ко мне с традиционной добродушной улыбкой на устах:
— Владимир Николаевич, мы с Володей хотели съездить в порт Эль-Кантауи, покушать вечером свежей рыбки. Как туда лучше добраться?
Я порекомендовал ребятам лучший ресторан на территории порта и объяснил дорогу. Больше никто из футболистов из отеля так и не вышел — все предпочли ужинать в гостиничном ресторане и скоротать свободное время у себя в номере.
Бывший когда-то шикарным автобус (принадлежавший хозяину отеля «Мархаба» и одновременно владельцу известного во всей Африке клуба «Этуаль Спортив дю Сахель»), весь пропитанный мелким, как пыль, песком Сахары, стоял припаркованный у входа в гостиницу. Шофер сдал автобус на ночь под охрану секьюрити отеля, увидел одиноко стоящего Эштрекова, подошел к нему и стал на ломаном французском ещё раз уточнять график поездок на следующий день. Владимир Хазраилович бойко, (как будто на дворе стоял не 2002, а 1988 год, и дело было не в Тунисе, а в Алжире, где Эштреков работал по контракту «Совинтерспорта»), по-французски и с использованием арабских идиоматических выражений набросал план мероприятий. Шофер облегченно вздохнул, и по его лицу было видно, что наконец-то он все правильно запомнил. А ведь всего пару часов назад он выслушивал переводчицу «Совинтерспорта» Елену Домбровскую, помогавшую «Локомотиву» в этом тунисском турне, которая бегло объясняла, где и во сколько он должен быть со своим автобусом, но… небритый араб мало что понимал. Сперва он переспрашивал, потом начал пререкаться, а затем стал со всем соглашаться, отвечая через каждые 10 секунд «О-кей» и глупо улыбаясь.
— Владимир Хазраилович, я думаю, что мы зря тревожили переводчицу, вы и сами можете обеспечить нужный перевод.
— Да, Володя. Я думал, что все позабыл, но, выходит, ещё многое помню. Особенно, когда нужно достучаться до сознания малограмотных арабов. Здесь, конечно мои алжирские познания сработали — именно смесь разговорного французского с арабским.
Эштреков не ошибся насчет Митрофанова — только спустя 30 минут его кортеж с помпой подъехал к нашему отелю. Вместе с Алексеем Валентиновичем из машины вышел невозмутимый Имат Махджуб, советник посольства Туниса в Москве по культуре и туризму. Митрофанов принес Семину свои извинения за непреднамеренное опоздание, вызванное традиционным арабским пренебрежительным отношением к протоколу.
— Волёдя, — сказал мне г-н Имат, — это не мы виноваты. Мэр города Сус заставил нас с Алексеем просидеть лишние полчаса в приемной. Это у нас считается нормой, — ещё раз мило улыбнулся г-н Имат.
Я знал господина Имата добрых 10 лет, когда он ещё только начинал свою дипломатическую карьеру в России, и не могу вспомнить, чтобы наши деловые встречи происходили в заранее оговоренные сроки — всегда что-то случалось в самый последний момент.
— Юрий Павлович, — обратился я к Семину, — это хорошо, что вы вчера обыграли лидера тунисского чемпионата со счетом 3:0. Если бы наоборот, нам бы пришлось тут прождать не менее часа.
— Это правда, — засмеявшись, вступил в разговор Имат, — Волёдя всё знает, у нас больше уважают тех, кто нас обыгрывает. Президент клуба «Этуаль» хотел бы лично поблагодарить Вас, Юрий Павлович, за приезд в Сус.
— Что ж, пусть благодарит, если хочет, — равнодушно сказал Семин. — Надеюсь, не сейчас?!
— Конечно, Юрий Павлович, завтра, — серьезно сказал дипломат, — сейчас мы идем в лучший ресторан города кушать рыбу, как договаривались.
Лучший городской ресторан Сусса не блистал шиком аналогичных московских заведений, и больше походил на мужской клуб, но рыба была восхитительной. Юрий Павлович, тонкий знаток здоровой пищи, по достоинству оценил качество рыбы, а когда арабская красавица стала исполнять танец живота, разговор за нашим столом вдруг перешел на серьезные темы. Алексей Митрофанов, блестящий оратор и прирожденный сатирик, способный держать многотысячную аудиторию в состоянии истерического смеха, вдруг обратился с серьезным видом ко мне (видимо, с прицелом, что и Семин с Эштрековым тоже не останутся в стороне от дискуссии). Алексея Валентиновича интересовало, возможно ли создание на постсоветском пространстве единой футбольной суперлиги. Причем лиги, способной на деле, а не пустобрехстве политиканов, консолидировать общество на всем пространстве СНГ и заполнить трибуны серьезными болельщиками, понимающими футбол, вместо малочисленных, но очень воинственных групп тинэйджеров, ищущих выход своим негативным эмоциям на допотопных стадионах времен и вкусов Иосифа Виссарионовича.
— Алексей, — обратился Юрий Павлович к Митрофанову, сохраняя спокойную голову — сейчас нет ни политической воли, ни финансовой базы для первых, пусть даже нерешительных шагов в этом направлении. В конечном счете это может привести к конфронтации с УЕФА. Ни Колоскову, ни нам, выступающим в этом году в Лиге Чемпионов, это не выгодно. «Локомотиву» выгодно попасть в Лигу и заработать хорошие деньги, плюс проверить свой футбол по высшим европейским меркам.
Эштреков тоже был категоричен: «Все российские клубы рвутся в Лигу Чемпионов. Это деньги, это спонсоры, это возможность „засветить“ футболистов для продажи в Европу. И не только, — на этом уровне к нашему футболу поворачиваются и политические лидеры, им тоже нужна большая тусовка». Я слушал Семина и Эштрекова с большим вниманием и с уважением к их профессиональной точке зрения, но как экономист, никак не мог понять, на чем она основана. Мы же с Митрофановым легко понимали друг друга — если отбросить в сторону иждивенческие настроения функционеров от футбола, то в основе любого здравого размышления о возрождении футбола на постсоветском пространстве должна лежать проблема заполняемости стадионов. Как вернуть на них болельщиков?
Юрий Палыч был категоричен, как и Эштреков, говоря, что в Москве невозможно обеспечить постоянно не только 100%ную, но даже 80%ную загрузку стадионов. Причина — шесть команд в Суперлиге, что распыляет столичных болельщиков и убивает всякую болельщицкую консолидацию. Добавьте к этому отток аудитории на московские хоккейные, баскетбольные и т. д. Стадионы, плюс общую пресыщенность московской публики развлечениями в целом. Я же упирал на факты, которые говорили о том. Что, если создавать профессиональную лигу, основанную не на иждивенчестве и нефтедолларах, а на самоокупаемости, то заполняемость трибун будет определяться не количеством игр, проведенных в еврокубках, а количеством игр, проведенных лидерами российского футбола против их визави-лидеров из Украины, Грузии, Литвы, Армении и т. д. Желая поставить точку в затянувшихся дебатах между профессионалами своего дела и дилетантами от футбола, Владимир Хазраилович рассудил всех по-своему: «Володя, нам УЕФА даже рот не даст раскрыть по этому поводу! Мы просто можем потерять свое, пусть даже минимальное, влияние в Европе. Да и Украина с Казахстаном тоже рвались в Европу, а не к Москве поближе»!
Однако, Алексей Митрофанов уже «распалился» и не хотел ставить точку в заданной им теме. Алексей Валентинович, по-футбольному оттеснив меня за бровку, взял игру на себя и сказал предельно многозначительно:
— Да! Я вам скажу то, о чем мэр Москвы Лужков предпочитает не распространяться, чтобы не разжигать межнациональную рознь и не дестабилизировать обстановку в столице! Сейчас в Москве проживает почти миллион азербайджанцев и их диаспора настолько сильна, что при необходимости может скинуть самого Лужкова. Причем в большинстве своем это не бедные люди — они скупают московское жилье в таком количестве (кстати, получая при этом «автоматом» постоянную московскую прописку), что обеспечивают Юрию Михайловичу возможность поддерживать необоснованно высокие цены на первичное жилье, как дешевое, так и суперэксклюзивное. Армян тоже хватает… Но ни тем, ни другим не за кого болеть у нас в городе — не то что в советские времена, когда они стабильно заполняли и «Лужники» и «Динамо» процентов на 30. Украинцы, молдаване и таджики — контингент другой, хотя и они способны обеспечивать приличную загрузку стадионов, при условии, что билеты будут недорогими. Грузины — это вообще 100%ные футбольные болельщики, хотя их в городе и становится всё меньше, особенно по сравнению с другими кавказскими диаспорами, например, чеченцами и дагестанцами. Юрий Павлович, если Вы хотите, чтобы на «Локомотив» ходила столичная интеллигенция, как в старые добрые времена, то хочу Вас спросить, а где она сейчас? В одном Лондоне этой нашей публики 200 тысяч, несколько меньше в Париже и Германии. Уж про Америку говорить не буду, тем более что это и не футбольная страна. Остальные интеллигенты, которые не смогли (или не захотели) покинуть Родину, предпочитают по выходным сидеть не у Вас на стадионе, а на своей тихой даче вдалеке от московской шумихи. Выходит, о такой Постсоветской Лиге надо думать уже сейчас, если мы не хотим остаться с абсолютно пустыми стадионами!
…Затянувшийся дружеский ужин выветрил легкий хмель итальянского вина. Все спешили разъехаться по своим отелям. Юрий Павлович предложил мне перед сном прогуляться по песочку вдоль моря. Мы долго брели по безлюдным пляжам, пока не наткнулись на городское казино, чьи двери с недавних пор были открыты и для российских граждан. Ночной полет по маршруту Тунис-Москва прошел в салоне бизнес-класса в обществе Алексея Митрофанова. Сопровождавшие его люди нам не мешали, и весь полет мы могли спокойно обсуждать тему возможного создания на постсоветском пространстве единой Суперлиги. Светало. Самол