ов друг», имел в виду не только способность одарённого человека к парадоксальному образу мышления, но и в какой-то мере связанную с этим качеством парадоксальность самой человеческой натуры.
Ну и главное. Масштаб личности человека определяется, в конце концов, не величиной его таланта и сложностями натуры, а делами, тем, какой след он после себя оставил. Дела Логинова ещё при его жизни вошли в историю страны. Электростанции, построенные под его руководством, важнейшие гидротехнические сооружения СССР, которые до сих пор служат людям, основанный им замечательный город на Волге по праву могут считаться рукотворными памятниками выдающемуся гидростроителю.
ПРИЗВАНИЕ
Ранней весной 1923 года Фёдор Логинов вернулся на родину, в Немчугу. За спиной — солидный жизненный багаж. На войне человек быстро взрослеет и многое постигает, приобретает опыт, который в мирной обстановке приходит только с годами. И дело не только в том, что, заглядывая в лицо смерти, он начинает по-другому относиться к жизни, к её ценностям. Нигде так не познаются люди, как на войне, которая высвечивает словно рентгеновскими лучами их сильные и слабые стороны, показывает, кто и на что способен.
Придёт время, и умение разбираться в людях, реально оценивать их профессиональные и человеческие возможности станет важным, заметным качеством Логинова, без которого он вряд ли бы смог состояться как крупный специалист и руководитель. Но тогда, в первый послевоенный год, о какой-то солидной работе он даже и не помышлял. Всё, чего он достиг на военной службе, что могло бы стать хорошей основой в дальнейшей жизни, перечеркнула судимость. Более того, пришлось расстаться и с партийным билетом. Что, естественно, исключало возможность продвижения по партийной линии, хотя по всему чувствовалось, что Логинов понимал: у него есть хороший потенциал, далеко не полностью раскрытые возможности, и он ещё сумеет доказать, что на многое способен в этой жизни.
Однако поначалу большого выбора не было. Фёдор Логинов устраивается работать пожарным на Боровичский комбинат огнеупоров — крупное предприятие отнюдь не местного значения, положившее в своё время начало отечественному производству огнеупорного кирпича и керамических труб. В 1857 году Э. Нобель (отец учредителя Нобелевской премии А. Нобеля) после открытия богатейшего Боровичско-Любытинского месторождения огнеупорных глин построил в Боровичах завод «для приготовления огнепостоянных кирпичей из находящейся там огнепостоянной глины». А позднее, в 1880 году, «король огнеупора» промышленник Константин Вахтер основал Боровичский завод огнеупорных изделий, на базе которого со временем было создано акционерное общество, объединившее ряд профильных предприятий в Боровичах, Воронежской области, несколько шахт и ставшее флагманом отечественной отрасли, вытеснившим с российского рынка аналогичную импортную продукцию.
Гражданская война практически полностью парализовала производство огнеупоров. Ввиду исключительной важности для разрушенного народного хозяйства страны Боровичской группы огнеупорных заводов она не только была национализирована в 1919 году, но и постоянно находилась в поле зрения органов центральной власти и непосредственно Ленина, подписавшего 23 марта 1921 года постановление «О мерах по ликвидации кризиса в огнеупорной промышленности». В конце марта 1921 года Совет труда и обороны принимает постановление, в котором говорится: «Ввиду того, что снабжение огнеупорным кирпичом базируется ныне на Боровичской группе, признать, что Боровичский район имеет преимущественное значение в отношении производства огнеупорного материала». А 23 января 1922 года ВС ИХ РСФСР утвердил положение о Боровичском огнеупорно-силикатном предприятии «Боркомбинат». К этому времени удельный вес его продукции составлял 78 процентов всего валового производства Главсиликата[50]. Предприятие обрело свою вторую жизнь[51].
Судя по всему, Логинов прекрасно знал, какую значимую роль играл комбинат огнеупоров в жизни Боровичского района, и связывал с ним свои планы на будущее, возможность проявить себя, восстановить к себе доверие, подорванное судимостью.
В большом коллективе для человека активного всегда есть широкое поле деятельности. Фёдор включается в профсоюзную работу, становится членом культурной комиссии профкома, ему поручают наладить выпуск заводской стенгазеты «Красная дробилка». Можно было и не заострять на этом факте особого внимания — в таком поручении, как выпуск стенгазеты, нет ничего особенного, да к тому же трудно поверить, что на этом поприще человек с базовым трёхлетним образованием «хватал звёзды с неба». Но не будем делать поспешных выводов. В наших руках побывало много различных материалов, подготовленных непосредственно Логиновым, и они свидетельствуют не только о его склонности излагать свои мысли и чувства на бумаге, но и о том, что он обладал немалым природным даром как человек пишущий, умел затронуть поэтические струны, казалось бы, в самых сухих и деловых текстах. Этой темы мы ещё непременно коснёмся, а пока же заметим, что с этим профсоюзным поручением он неплохо справился: газета пользовалась популярностью и позднее на её основе возникла многотиражка комбината, которая стала выходить полуторатысячным тиражом под таким же названием — «Красная дробилка». Добавим, что Логинов в это время активно писал заметки, которые помещались не только в стенгазете, но и публиковались в газетах «Красная искра»[52] и «Ленинградская правда»[53], а также в газете «Звезда» (орган Новгородского губкома и губисполкома), что подтверждает его приглашение на губернскую конференцию корреспондентов «Звезды»[54].
Профсоюзный активист Логинов стал довольно заметной фигурой на комбинате. Во многом это было связано с той весомой ролью, которую играли в то время профсоюзы на производстве. С профсоюзами считались. Повышению их авторитета способствовала прошедшая в 1920–1921 годах так называемая профсоюзная дискуссия, вызванная не столько проблемами профсоюзного движения, сколько серьёзными разногласиями внутри партии по принципиальным вопросам её политики в период перехода к нэпу, мирному строительства социализма. Эту дискуссию Ленин справедливо охарактеризовал как «навязанную» и «непозволительную роскошь» в условиях того тяжёлого времени, которое переживала страна. И тем не менее резонанс, который она вызвала, способствовал повышению авторитета профсоюзных органов и усилению внимания к ним общественности, а подготовленные Лениным и утверждённые в январе 1922 года тезисы ЦК РКП(б) «О роли и задачах профсоюзов в условиях новой экономической политики» стали, по существу, программным документом партии. Именно в нём профсоюзы были охарактеризованы как школа управления, школа хозяйствования, школа коммунизма, а во главу их деятельности была поставлена задача защиты интересов рабочего класса перед работодателями, особенно в условиях резкого оживления частного предпринимательства.
Всё это создавало благоприятный фон для профсоюзных забот Логинова, где ему пригодился солидный опыт политической работы на фронте, который до поры до времени в какой-то мере компенсировал нехватку общеобразовательных знаний. Впрочем, в условиях повсеместного дефицита грамотных кадров три класса за плечами — не такой уж плохой багаж. Особенно если принадлежит он человеку одарённому и способному, да к тому же — политически подкованному, убеждённому стороннику советской власти, которую боец и политрук Красной армии Логинов защищал с оружием в руках. Военное прошлое, безусловно, придавало ему дополнительный вес и признание в коллективе — фронтовики всегда пользуются особым уважением, а богатырская внешность словно подчёркивала авторитет Логинова среди рабочих. Неудивительно, что вокруг его личности уже в те годы рождались едва ли не легенды.
Существуют, например, рассказы (есть даже и публикации) о том, как товарищи по пожарному отряду Бор-комбината якобы отправили Фёдора Логинова ходоком к Ленину отстаивать свои интересы. Здесь сразу же возникает вопрос: мог ли такой чести удостоиться человек, только что устроившийся на комбинат и к тому же в недалёком прошлом имевший серьёзные проблемы? Да и Ленина, как мы знаем, весной 1923 года разбила тяжёлая болезнь, и он до конца жизни уже практически никого не принимал, за исключением близких людей и одной рабочей делегации.
Сам Логинов, естественно, ничего подобного никогда не вспоминал, и об этой легенде мы упомянули, чтобы показать, как часто судьба неординарного человека обрастает всевозможными вымыслами и домыслами, чаще — красивыми. Однако нашему герою в то время приходилось решать более прозаичные проблемы.
Жизнь показывает, что если человек ошибся, оступился, совершил какой-то проступок, реабилитировать себя в глазах окружающих бывает не так-то просто. Для того чтобы восстановить полное доверие к себе, доказать делами и поступками, что ты заслуживаешь этого доверия, требуется время. И, думается, Логинов это прекрасно сознавал, как понимал он и то, что главным критерием его признания как человека политически полноценного явится восстановление в партии. Поэтому он и выбрал при трудоустройстве в марте 1923 года комбинат огнеупоров — ведущий пролетарский коллектив уезда с крепкой партийной организацией, которая, как считал Фёдор, рано или поздно скажет своё непредвзятое и веское слово в его судьбе. И она это слово сказала, но не сразу: к Логинову присматривались.
Логинов вновь вступил в партию в ходе ленинского призыва, объявленного в конце января 1924 года в связи со смертью пролетарского вождя. В принятом ЦК РКП(б) постановлении «О приёме рабочих от станка в партию» были установлены специальные условия вступления в партию (в том числе допускались коллективные заявления от рабочих, приём без рекомендаций на открытых собраниях и т. п.) и конкретный срок проведения ленинского призыва — с 15 февраля по 25 мая 1924 года. Но в реальности формальных сроков окончания призыва не придерживались, что позволило Логинову вполне