Уровень оказания помощи псковской областной больницы вырос на порядок. Тех сложных пациентов, которых раньше отправляли в Ленинград, теперь оперировали на месте.
Наступило 30 ноября 1939 года. Ничто не предвещало беды. Ночью учебный медсанбат 25 кавдивизии подняли по тревоге, посадили на машины со всем имуществом и отправили в неизвестность. Подумали – учебная тревога. А оказалась боевая. СССР вступил в войну с Финляндией. Медсанбат учебный автоматически стал боевым.
Советско-финскую войну начал СССР 30 ноября 1939 года. Основная цель – отодвинуть границу от Ленинграда. Финляндия – союзница фашистской Германии – не желала мирным путем решать проблему. Ей предлагали обмен территориями. Получили жесткий отказ. К началу боевых действий Красная армия располагала силами около 400 тысяч человек. Финляндия – порядка 265 тысяч. Основные боевые действия происходили на Карельском перешейке (тогда территория Финляндии) и в зимний период сопровождались трескучими морозами, доходившими до 40 градусов, среди лесов и болот. Пришлось штурмовать так называемую «линию Маннергейма» – особо прочную и протяженную систему укреплений. К концу боевых действий силы Красной армии составляли уже около 800 тысяч человек. Война завершилась капитуляцией Финляндии 12 марта 1940 года. СССР по итогам войны приобрел до 40 тысяч квадратных километров финской территории. Главное, что границу от Ленинграда отодвинули с 18 км (дальнобойная артиллерия того времени легко перекрывала это расстояние) до 150 км. И Ладожское озеро полностью стало нашим. Точное число потерь не названо до сих пор. По разным источникам, наши потери в пять – шесть раз выше финских, поэтому та война «непопулярна». Получилась такая Пиррова победа. Да и начали войну силами одного Ленинградского военного округа, а заканчивали уже всей страной, проведя частичную мобилизацию.
Почти не снято фильмов о финской войне. Мало написано о ней книг. А еще меньше памятников поставлено малоизвестным героям. Скуп и немногословен на рассказы о той войне оказался и Фёдор Григорьевич.
В первый же день войны поток раненых оказался так велик, что срочно пришлось организовывать их медицинскую сортировку и эвакуацию в тыл. Имеющимися в наличии силами и средствами оказать достойную помощь всем раненым на месте не получалось. Эвакуировали в глубокий тыл всех, кто мог перенести дальнюю дорогу. Остальных оперировали на месте в брезентовых палатках, на морозе, под постоянными обстрелами и бомбежкой финских войск.
Фёдор Григорьевич вспоминал, что много оказалось раненных разрывными пулями. У финнов получило распространение снайперское движение. Так называемые «кукушки» – сидящие на деревьях стрелки. Много урона эти «кукушки» нанесли нашим подразделениям. Причем 90 % раненных в грудь имели открытый пневмоторакс, что усугубляло тяжесть состояния. Большинство операций проводили под местным обезболиванием.
В дивизионной газете, выходившей на передовой, написали статью о докторе Углове, о его самоотверженном труде в боевой обстановке.
Спас военный хирург Углов и начальника штаба своей дивизии Индыка. Того самого, что избавил в начале сборов врачей от строевой подготовки и помог им заняться своим непосредственным делом.
У Индыка случилось ранение в грудь. «Кукушка» не промахнулась. Пуля прошла в нескольких миллиметрах от сердца. Развилось профузное кровотечение. Только экстренная операция могла спасти начальника штаба. В палатке в сорокаградусный мороз под местной анестезией доктор Углов выполнил торакотомию (вскрытие грудной клетки). Правда, для этого пришлось резецировать часть ребра вместе с хрящом. Извлек пулю и остановил кровотечение, ушил поврежденные органы. Иначе как чудом эту операцию и не назовешь. И в наши дни с применением современной дыхательной аппаратуры и общей анестезии подобные операции чрезвычайно сложны и опасны. К тому же таят в себе множество послеоперационных осложнений. А в те годы не то, что интубационного наркоза не знали, но и обычных антибиотиков не видели. Чудо, да и только! Если еще добавить, что опыта подобных операций у Фёдора Григорьевича тогда не было. Это его первая самостоятельная торакотомия. Начальник штаба поправился и после выздоровления продолжил службу в вооруженных силах.
Вновь хирург Углов становится поливалентным хирургом. Вынужден оперировать весь организм. Ранения в голову наиболее трудны не только для операции, но и для дальнейшего выхаживания. Выполнить трепанацию черепа – это только половина дела. Выходить раненого в условиях стоящей в снегу на морозе палатки, поставить его на ноги – та еще задача.
А поступали еще и раненные в лицо. Разрывная пуля наносила тяжкие увечья на челюстях и мягких тканях. Не редкость и их отсутствие. Такие ранения всегда сопровождались обильным кровотечением. Его можно остановить, только перевязав наружную сонную артерию. Пришлось вспомнить навыки, полученные в клинике Петрова, когда доводилось ассистировать на операциях по поводу опухоли корня языка. И все под местной анестезией, огрубевшими, плохо сгибающимися от постоянного холода пальцами.
Позже получили распоряжение главного хирурга фронта, предписывающее всех раненных в голову сразу отправлять в тыл для оказания квалифицированной нейрохирургической и челюстно-лицевой помощи. Но от этого легче не стало. Суровые морозы, стоявшие в те дни, прибавили врачам работы. Нескончаемым потоком поступали пациенты с холодовой травмой. Наряду с огнестрельными ранениями отморожения составляли приличную группу пострадавших. Работы, как говорится, было выше крыши.
Карта с новой линией государственной границы между СССР и Финляндией – приложение к Договору о взаимопомощи и дружбе между Советским Союзом и Финляндской Демократической Республикой (созданным на время между Финляндией и СССР государством) от 2 декабря 1939 года
Всю войну Фёдор Григорьевич провел на передовой, неотступно следуя за нашими наступающими войсками со своим медсанбатом. Не раз и не два приходилось менять дислокацию. Разбирали палатки, укладывали в машины имущество и двигались вслед за наступавшими войсками. На новом месте заново разбивали палатки, налаживали быт медсанбата. И все это на зверском холоде под непрекращающимися обстрелами, постоянно недосыпая, уставая от нечеловеческих перегрузок.
Война завершилась так же внезапно, как и началась. 12 марта подписали мирный договор с Финляндией, а 13 марта боевые действия прекратились. Фёдор Григорьевич вспоминал, что известие о наступившем мире потрясло его и вызвало бурную радость у всех сослуживцев. К сожалению, и после официального окончания боевых действий гибли люди. Так, был застрелен финским снайпером водитель штабной машины. Операция лишь отсрочила его смерть на четыре дня. Не получив вовремя приказа о конце войны, «кукушка» продолжал нести смерть уже в мирное время.
По результатам финской войны Фёдор Григорьевич написал монографию. Для этого он снял копии с карточек почти со всех трех тысяч раненых, прошедших через их медсанбат. Изучил эти карточки и разослал всем оставшимся в живых раненым письма с составленной им самим анкетой. Получил тысячу двести ответов. На основании приобретенного материала оформил работу для врачей, занимающихся проблемами военно-полевой хирургии.
Рецензентом монографии выступил Михаил Никифорович Ахутин – признанный специалист по вопросам военно-полевой хирургии. Работа ему понравилась и вскоре вышла в печать в журнале «Военно-санитарное дело», ныне издающемся Военно-медицинской академией под названием «Военно-медицинский журнал».
Михаил Никифорович Ахутин (1898–1948) – выпускник ВМА (1920). Доктор медицинских наук, член-корреспондент Академии медицинских наук СССР (1945). Участник Гражданской войны в России (1919–1920), боев у озера Хасан (1938), на реке Халхин-Гол (1939) в качестве оперирующего хирурга. С 1920 по 1931 годы проработал в клинике Оппеля. С 1932 года профессор Хабаровского мединститута. Принимал участие в финской войне (1939–1940) в качестве главного хирурга. С 1940 по 1941 годы начальник ВМА. С 1941 по 1945 год – в действующей армии. Главный хирург Брянского, 2-го Прибалтийского, 1-го Украинского фронтов. С 1945 года генерал-лейтенант медицинской службы, заместитель главного хирурга Красной армии. Похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище. Награжден орденами и медалями, среди них два ордена Ленина (высший орден в СССР). После себя оставил 70 научных трудов. Из них более 40 посвящены военно-полевой хирургии. Под его руководством защищено семь диссертаций.
За финскую войну Фёдор Григорьевич получил свою первую правительственную награду – медаль «За боевые заслуги», которую лично вручил в Кремле всесоюзный староста Михаил Иванович Калинин в 1940 году. Вместе с полученной в дальнейшем медалью «За оборону Ленинграда» академик Углов считал эти медали наиболее значимыми и памятными наградами.
В июне 1940 года Фёдора Григорьевича демобилизовали из РККА, и он прямо в военной форме, поскрипывая начищенными до блеска сапогами, по знакомым коридорам прибыл в кабинет профессора Петрова в Ленинграде. Учитель обрадовался возвращению «блудного сына», и вскоре доктор Углов занял свое заслуженное место рядом с профессором. С лета 1940 года он стал ассистентом кафедры Николая Николаевича Петрова в Институте усовершенствования врачей. Началась новая глава в жизни молодого и одаренного хирурга.
Став ассистентом, Фёдор Григорьевич с жадностью навалился на научную литературу. То, чего он оказался лишенным на долгие месяцы во фронтовой обстановке, теперь с удовольствием наверстывал, совершая походы в публичную библиотеку. Жизнь, как казалось ему, удалась. Любимая работа, любимый город, в котором он уже поселился навсегда, признание его первых успехов на научном поприще. Живи и радуйся.
Омрачала лишь одна напасть: там, на фронте, работая в крайне холодных условиях палаточного госпиталя, он застудил позвоночник. Досаждали боли в спине. Поэтому решился поехать в Крым, в Евпаторию – попринимать грязевые и рапные (солевые) ванны. Взял билет на поезд, на понедельник 23 июня 1941 года.