[85].
После смерти Георгия Петровича Федотова Е. Н. Нечаева, как говорилось выше, стала его личным биографом и библиографом, ей принадлежит биографический очерк о Федотове в предисловии к его сборнику «Лицо России», в 1951 выпущена первая библиография Г. П. Федотова, составленная Нечаевой. В 1961 году Елена Николаевна опубликовала двенадцать писем М. Цветаевой к Г. П. Федотову.
Некоторые биографические сведения о Георгии Петровиче и его семье Елена Николаевна, вероятно, слышала от него самого, а затем способствовала передаче их будущим поколениям. Не исключено, что некоторые из этих сведений дошли до нас в искажённом виде, как, к примеру, легенда о якобы горбатости отца Георгия Петровича — Петра Ивановича. Возможно, Елена Николаевна неверно поняла эту информацию, возможно, сам Георгий Петрович мало помнил внешность своего отца, так как лишился его в десятилетнем возрасте, но сохранившаяся фотография Петра Ивановича с тремя сыновьями, как было сказано в примечании выше, ставит под сомнение выдвинутую Еленой Николаевной гипотезу о его горбатости.
У Елены Николаевны осталась часть корреспонденции Г. П. Федотова, накопившаяся за время их совместного проживания. Теперь эти документы частично хранятся в Bakhmeteff Archive при Колумбийском университете; другая часть находится у внучки Елены Николаевны — Татьяны Фёдоровны Рожанковской-Коли.
Дочь Елены Николаевны Нина, удочеренная Г. П. Федотовым, в возрасте тридцати лет (в1946 году) вышла замуж за Фёдора Степановича Рожанковского, и именно она (Нина) стала матерью Татьяны Фёдоровны Рожанковской-Коли, считающейся внучкой Г. П. Федотова, но в действительности таковой не являющаяся.
Вероятно, в распоряжении Татьяны Фёдоровны Рожанковской-Коли имеется некоторый материал, который не был передан в Bakhmeteff Archive её бабушкой (Еленой Николаевной Нечаевой, которая собирала документы Г. П. Федотова и организовывала их передачу в этот архив). Татьяна Фёдоровна же теперь предоставляет разрешение на публикацию писем Г. П. Федотова, хранящихся в Bakhmeteff Archive, исследователям.
В последние годы Георгий Петрович отдалился от жены и приёмной дочери, так как в его жизни появился новый человек, к которому он начал испытывать душевную привязанность. Этим человеком стала его ученица Зоя Микуловская, которая заботилась о своем учителе и близком человеке на закате его жизни.
Георгий Петрович Федотов и Зоя Осиповна Микуловская
Зоя Осиповна Микуловская (в замужестве Юрьева, 1922–2000) была ученицей, помощницей и последней любовью Г. П. Федотова. Она помогала Георгию Петровичу в работе и в перепечатке его рукописей. С недавнего времени о Зое Осиповне стало известно благодаря исследователю В. В. Янцену, в распоряжении которого оказался её архив вместе с библиотекой и частью личного архива Г. П. Федотова.
О местонахождении личного архива Георгия Петровича известно из переписки его жены Елены Николаевны Нечаевой с исследователем творчества Федотова Д. И. Чижевским. Основная часть этого архива хранилась у М. М. Карповича, отдельные рукописи у Ю. П. Иваска и о. Александра Шмемана, а последняя небольшая часть хранилась у Зои Осиповны Микуловской.
Именно эта часть личного архива Федотова вместе со всем архивом и библиотекой Зои Осиповны Микуловской оказалась ныне в собрании архивных материалов русской эмиграции в Галле и таким образом попала в распоряжение исследователя из Галле В. В. Янцена. Вот какую информацию о З. О. Микуловской дает сам В. В. Янцен в своей исследовательской статье «Неизвестные страницы биографии Г. П. Федотова в США»:
«Зоя Осиповна Микуловская (в замужестве: Юрьева, 1922–2000) — русско-польско-американская славистка, ученица Р. Ингардена во Львовском университете, аспирантка Д. И. Чижевского и Р. О. Якобсона в Гарвардском университете, защитившая в 1956 году под руководством Чижевского докторскую диссертацию об интерпретации творчества Н. В. Гоголя русскими символистами. Впоследствии она была профессором славистики Нью-Йоркского университета (1959–1987), литературоведом, специалистом по русской литературе XVIII века и русскому символизму, поэтессой и переводчицей, многолетним научным секретарем, а затем и членом редколегии „Нового Журнала“.
Личная жизнь Микуловской-Юрьевой сложилась удачно (как, кстати, совершенно точно предсказал ей в одном из своих последних писем Г. П. Федотов). Вскоре после смерти Федотова она вышла замуж за русского эмигранта, врача Юрьева, умного, интеллигентного, доброго человека, в браке с которым была несомненно счастлива. У них было двое детей: Георгий и Михаил. Сложилась и ее профессиональная карьера: она стала профессором славистики, воспитала многих известных американских ученых. Признание получило и ее поэтическое творчество (она известна как переводчица русской и польской поэзии).
Но большинство из ее учеников и знакомых вспоминают прежде всего ее душевные и личные качества: доброту, дух служения русской культуре, неиссякаемую энергию, тонкий вкус в оценке мировой литературы и искусства, готовность оказать помощь, умение вдохновить и ободрить порой совершенно чужого человека, гостеприимство, кулинарное искусство, знаменитый „русский салон“, устроенный Зоей Осиповной в своем доме во Фляшинге, где перебывали сотни эмигрантов различных национальностей. Последние годы она болела болезнью Паркинсона и, к сожалению, многие свои творческие начинания не смогла завершить.
Увы, к этим незавершенным замыслам относятся и ее воспоминания о Г. П. Федотове. В ее архиве сохранились разрозненные их страницы, а также более или менее связный текст ее выступления на вечере памяти Г. П. Федотова, проведенном в Нью-Йорке русской эмиграцией, вероятно, к 10-летнему юбилею со дня смерти ученого. Текст этот без названия, но, по содержанию, ему можно было бы дать условное название „О стиле работ Г. П. Федотова“»[86].
Георгий Петрович делился с З. О. Микуловской личными мыслями. Однажды он сказал ей, «что стиль его был определен стилем Блаженного Иеронима»[87].
Основной частью рукописного наследия Г. П. Федотова, сохранившейся в архиве З. О. Микуловской, как свидетельствует исследователь В. В. Янцен, являются 142 письма Федотова к ней самой, написанные за период с января 1947 по август 1951 года. Среди них, вероятно, находится самое последнее его письмо, которое он написал 29 августа 1951 года (за три дня до смерти). Сохранены и 95 ответных писем Зои. По своему объему их переписка составляет, пожалуй, самое значительное собрание из всего сохранившегося эпистолярного наследия Г. П. Федотова.
Но, как указывает В. В. Янцен, «в переписке отсутствует такая важная ее часть, как „Исповедь“, написанная Федотовым летом 1949 года во время кризиса их отношений, возникшего после того, как Федотов узнал о влюбленности Зои в одного молодого человека, польского инженера по имени Аркадий. История эта была эпизодической, без каких-либо серьезных последствий для Зои, и дружеские отношения между ней и Федотовым как и их переписка вскоре снова возобновились. Но для Федотова это была уже совершенно другая „эпоха“ их отношений, после которой он и написал в нескольких письмах свою „Исповедь“, a письма начал нумеровать (№ 1, № 2, № 3 и т. д.), с целью показать Зое — что все эти письма написаны „после“ кризиса их отношений. „Исповедь“ эта, вероятно, была самой „рефлексивной“ и самой, если можно так выразиться, „литературной“ частью их переписки, аналоги которой можно найти в ранней переписке Г. П. Федотова с Т. Ю. Дмитриевой»[88].
Также в архиве Микуловской-Юрьевой сохранились машинописные копии незавершенных воспоминаний о Федотове его жены Елены Николаевны, отчасти совпадающие с предисловием к сборнику «Лицо России»[89]. Но эта часть архива Зои Осиповны, как подчеркивает В. В. Янцен, имеет лишь опосредованное отношение к архиву Федотова и может быть отнесена к истории рецепции творчества Федотова его родными, знакомыми и современниками, которая впрочем тоже интересна для федотоведов.
По сохранившимся свидетельствам можно понять, что в последние годы жизни Г. П. Федотов отдалился от Елены Николаевны Нечаевой и ее дочери и свои тайные мысли поверял именно своей ученице, ставшей его последней любовью, Зое Осиповне Микуловской, отношения с которой, по свидетельству В. В. Янцена, носили чисто платонический характер.
В частности, к такому заключению приводит тот факт, что в переписке с исследователем Д. И. Чижевским, спрашивавшим у Елены Николаевны Нечаевой, сохранилось ли в творческом наследии Георгия Петровича что-то из неопубликованных книг и статей после его смерти, та ответила: «Не совсем понимаю, что Вы пишете о ненапечатанном. На мой взгляд ничего существенного нет. Мне Зоя об этом не писала»[90]. Здесь важно замечание, что в последние годы жизни Федотова о его творчестве больше знала не жена, которая уже давно с ним вместе не жила, а Зоя Осиповна Микуловская, помогавшая Федотову в работе и при перепечатке его рукописей[91].
Приложения
Генеалогическое древо семьи Федотовых
Линия Ивановых:
1 Иринарх Иванов =?
1.1 |_ Моисей Иринархович Иванов (происходил «из обер-офицерских детей», по определению Саратовского дворянского депутатского собрания, утвержденному «указом правительствующего Сената по герольдии от 31 августа 1844 года за № 15674» внесен в 3-ю часть Саратовской дворянской родословной книги)[92] =?
1.1.1 |_ Павел Моисеевич Иванов (действительный статский советник)[93]