фальшиво пропел брат. — Или как там пелось?
Мы втроём уселись за стол в углу, стоящий на возвышении, а официантка тут же убрала табличку «Зарезервировано», окрашенную под золото, и переставила на соседний столик.
— Ладно, давайте ещё раз проговорим, — тихо начал говорить я. — С нами по отдельности он общался со всеми, и про нас пробивал, я узнавал. Все ему говорят, что мы — молодые выскочки, которых можно легко обуть. Вот пусть так и думает, и вести себя надо так, чтобы он в этом убедился. А по итогу жёстко огрёб в итоге.
Этому человеку интересно, о чём мы говорили с Монголом, почему Монгол хотел нам помочь, но узнать он всё хочет так, чтобы вор не догадался об этом.
С каждым из нас этот человек виделся поодиночке, явно для того, чтобы составить собственное мнение. Он достаточно умён, чтобы так сделать, а не доверять чужому мнению.
А после, когда подготовился, позвал нас на встречу, чтобы прояснить непонятные для себя моменты. И наша цель — сделать всё, чтобы он и Монгол после этой встречи вцепились друг другу в глотки.
Дверь в зал открылась, и криминальный авторитет Анатолий Пешков, он же Дядя Ваня, медленно направился к нам, обходя столики на своём пути.
Глава 12
— А над белой тайгой снег кружится и тает, — играла песня в зале, — и на вышке солдатик ночью не спит…
Учитывая, какая публика здесь собирается, шансон здесь крутили часто, ну а Катя Огонёк была достаточно популярна. Включали её регулярно, как Михаила Круга и Ивана Кучина. «Владимирский централ» сегодня уже играл, как и «Братва, не стреляйте друг в друга», ну а до Кучина ещё очередь не дошла.
Но мы здесь не просто пожрать. Думал я быстро, соображал чётко, напрягся, чтобы сегодня ничего не пропустить, а после встречи отреагировать молниеносно, иначе у группы будут проблемы. Сначала нужно твёрдо понять, что Дяде Ване нужно от нас, но и это не главная цель визита.
Я хочу разобраться, в курсе ли авторитет моего разговора с Монголом, знает ли вообще об этой встрече, и ставит ли вор его в известность насчёт своих дел или уже опасается влиятельного бригадира?
А опасаться должен, Монгол не дурак, и должен заметить, что после его приказов некоторые бандиты посматривают на Дядю Ваню, мол, стоит выполнять или нет. И только после его одобрения продолжают. И вряд ли это нравится вору.
От всего этого уже будем отталкиваться. Всё спланировано давно, все уже по местам, у всех алиби. Главное — стравить их между собой. Если Дядя Ваня в курсе той беседы в загородном доме Монгола, то задействуем один план, если нет — то другой, более жёсткий.
Для этого мы разыграем сценку, и она простая. Денис якобы решил урвать отцовских денег с помощью разных мошеннических схем, а эти схемы ему предлагает известный бандит Коршун, который давно уже не в атамановской братве. И за это не спрашивают только потому, что у атамановских сейчас не лучшие времена.
Ну а я, вроде как придумываю, как всё это осуществить. Мозги группировки, но не лидер. И в этом нам нужно убедить авторитета, чтобы он сам раскрыл свои карты. Мы работаем, всё уже обсудили в последние дни, осталось только сыграть партию, более рисковую, чем когда обыгрывали Веселовского, но и результат более важен. Бить надо на опережение, потому что скоро они могут нами заняться…
Дядя Ваня с лёгкой улыбкой и холодным взглядом остановился напротив нас, и жестом показал на стул, мол, пустите к себе? Ярик кивнул, блатной благодарно кивнул в ответ и сел, пододвинув стул ближе.
К нему тут же пошёл официант, но его перехватил товарищ, что-то прошептал, и парень испуганно отшатнулся, но пошёл на кухню. И почти сразу оттуда потащили блюда.
— Прошу, — Дядя Ваня кивнул на стол. — Ребята меня уважили, всё приготовили как раз к нашей встрече. Приятного аппетита, молодые люди.
Речь у него крайне вежливая, как у интеллигента, и если бы не татуировки на руках, то никто бы не сказал, что этот стриженный под машинку рано посидевший человек — опасный криминальный авторитет. У него и пиджак простой, и всяких украшений нет. Только тюремные партаки, которые он не сводит.
Но это на первый взгляд, ведь снаружи его ждёт «Мерседес», и не простой, а доставшийся ему после цепочки перепродаж шестисотый «кабанчик» Веселовского.
Себе мы эту тачку оставлять не стали, но только потому, что понимали, что банк, где работал Веселок, рано или поздно снова заедет в область. И преемник проигравшегося консультанта по безопасности будет наводить справки, что случилось. Ну и принимать меры, само собой. А лишняя палка в колёса Дяди Вани нам не помешает.
Машину видно в большое окно, а через дорогу — «Ауди» Хирурга. В ней не видно силуэта человека, но он есть, там сидит Валера с биноклем и мобилой. В нужный момент я дам ему сигнал, и вот исходя из этого сигнала, всё и будет строиться в дальнейшем…
Как и водится, блатной не демонстрировал никакой фени при посторонних. У него обычная речь, без лишних понтов, он даже не будет докапываться, если мы скажем что-нибудь такое, на что зеки обычно реагируют враждебно.
Но он внимательно изучает нас. И в первую очередь смотрит на Ярика. Отлично, считает его старшим, мне будет проще. Но блатной умеет хитрить, сразу заметит взгляды и считает отношения в нашей группе, сделает выводы. Ну и может работать напролом, блефовать и обманывать.
Дядя Ваня тут тоже хочет получить с этой встречи всё. Он — умнее Монгола, о чём я знал точно, так легко его не облапошить. Поэтому мы готовились.
Возможно, придётся действовать в два этапа, но главная цель — не попасть под удар и оттянуть момент, когда они поймут, что мы не так просты. К этому моменту желательно, чтобы у блатных были между собой серьёзные тёрки, а мы бы приступили к окончательному разгрому всех, кто связан с нелегальными грузоперевозками через границу…
Дядя Ваня отечески улыбался и благодарил официанток, которые приносили блюда. В любом случае, всяких деликатесов сегодня наедимся точно, от такого стола не откажусь.
Было много дичи: фаршированные перепела, язычки дикой козы, всяческие колбасы из кабанины и оленины, а соусы красиво поданы в больших расписных деревянных ложках. Ну и, конечно же, были здоровенные бурятские пельмени — буузы, огромная парящая гора. Ну и водка, без которой ни одни переговоры сейчас не обходятся, её было много.
— О, Анатоль Сергеич, вот это уважил! — громко, как полагается бандиту, произнёс Ярик и потёр ладони. — Хавчик вообще козырный.
— Неплохо, — Денчик скривил лицо, чтобы отыграть роль столичного мажорчика, которому здесь скучно, и заказал себе вина.
Я кивнул. Говорить с Дядей Ваней в этой жизни мне уже доводилось, он меня сто пудов помнит, поэтому под дурачка косить не выйдет. Но можно сделать иначе, выставить себя пусть неглупым, но не главным.
Мол, все решения принимает «авторитет» Ярик, а я только советую и просчитываю. Вполне себе рабочая тактика, ведь бандами командуют не самые умные, а самые хитрые и наглые.
— И как ваше дело с охраной идёт? — Дядя Ваня посмотрел на меня, очень пристально, будто видел насквозь. — Развиваетесь?
— Да… нормально, — я посмотрел на Ярика, будто ждал его одобрения. Тот кивнул. — Контракты идут.
— Ну, я рад, когда молодёжь при деле, — авторитет дёрнул губами в кривой улыбке. — А то сейчас телевизор посмотришь, так все молодые спиваются или в бандиты идут, а вы в своём возрасте заняты серьёзными вопросами. Хвалю.
— Да вот он ваще молоток! — Ярик показал на меня. — Брательник же мой, за ум взялся.
Денис сидел и что-то ковырял в тарелке, делая вид, что ему скучно. Пока всё по сценарию, играют все естественно.
— А я помню, как тебя видел.
Дядя Ваня так пристально смотрел на меня, будто разгадал наш манёвр. Нет, блефует, проверяет, кто как реагирует. Он в людях разбирается, вот за это мы его и хотим подловить. С любым другим такая хитрость бы не удалась.
Показываем ему то, что он подметит, и сам себя ещё похвалит про себя, мол, какой умный и наблюдательный.
— Приходил он тогда в «Цыплёнка», — продолжал блатной, — загрузил Погодаева, тот аж побледнел, выскочил, как ошпаренный.
— Он на девушку мою глаз положил, — сказал я.
— Помню-помню.
Не разгадал. Взгляд его теперь упёрся в Дениса. Хочет проверить его.
— И как в наших краях после Москвы? — спросил он у Денчика. — Не скучно после столичных развлечений?
Задаёт много вопросов, чтобы чувствовать себя хозяином положения. Это мы обговаривали с парнями, и я сразу сказал, что фальшь авторитет почувствует сразу.
И всё же, я в команде уверен. Иначе выбрали бы другой вариант.
— Ничё так, — Денис взял не водку, а вина в бокале, отставив пальчик. — Симпатичный городишко.
Сказал он это таким приторным неестественным тоном, растягивая гласные, что мне аж самому захотелось его треснуть. Но из Хирурга вышел отличный актёр, он у нас лучший в команде.
Дядя Ваня тут же потерял к нему интерес и глянул на Ярика, как на старшего. Теперь, брат, нужно тебе не сплоховать.
— И как тебе в СИЗО пришлось, Ярослав? — продолжал Дядя Ваня.
— Спасибо Монголу… кхм… Георгию Эдуардычу, что приглядел, — сказал Ярик так, как договаривались. — Ну и брательник мой приехал к нему, довёл, что помощь нужна. Благодарен.
— И о чём говорили? — авторитет повернулся ко мне.
— Ну так что за братом нужно приглядеть, — я бросил взгляд на Ярика.
— А то менты борзеют! — сказал тот так громко, что на нас посмотрели из-за соседнего столика. — Слыхали, Анатоль Сергеич? Ствол мне подкинули, из которого они сами какого-то барыгу и хлопнули! Хорош хоть, адвокат грамотный, раскидал, менты щас сами под следствием!
Эти перемигивания между нами Дядя Ваня должен видеть, что мы оба с Денисом смотрим на Ярика, как на старшего. А Ярик — человек открытый, врать с виду не умеет. Что он скажет, тому Дядя Ваня и поверит.
И залезет в ловушку обеими ногами. Причём такую ловушку, какие во Вьетнаме партизаны ставили на американцев — чем сильнее дёргаешь, чтобы выбраться, тем хуже в ней застреваешь.