— Да ну тебя нахрен, — произнёс брат пьяным голосом и махнул рукой. — Погнал я домой, в натуре.
— Да тут рядом уже! — неуверенно сказала проститутка. — Вот уже, пришли почти.
— Я поссать, — Ярик отходил всё дальше в сторону контейнеров с мусором, но так, чтобы его нельзя было подстрелить из окна. — Потом домой.
Сработало, в подъезде раздались громкие торопливые шаги — кто-то бежал вниз. Как я и думал, киллер, увидев, что засада сорвалась, решится стрелять в тёмном неосвещённом дворе. Вот и побежал, пока не поздно.
И вот дальше было сложно. Левитан поставил ему подсечку, но мужик в вязаной шапочке удержал равновесие, сразу влепил подбежавшему Валере Тихому под дых и опрокинул Дениса, но выстрелить из очень большого пистолета с глушителем не смог, мы ему не дали.
Ему добавил Костя, я схватил за руку, держа пистолет, чтобы он при выстреле пальнул в небо, никого не убив, а сзади налетел Абхаз, со всего маху саданув мужика по затылку.
Но крепкий мужик никак не унимался, тут уже Ярик бросился на помощь, и все остальные. Но угомонить его смогли, только когда Сибиряк влепил ему в морду и показал ксиву.
— РУБОП! — рявкнул он.
Если это чекист или кто-то с ними связанный, он будет качать права или показывать свои документы. Но нет, мужик вдруг обмяк от неожиданности, а обозлившийся Валера со злости врезал мужику по челюсти. Тут-то он и притих окончательно, а Валера начал потирать отбитые костяшки.
— Ну и злодей, — пробурчал Ярик. — Едва взяли.
Присмотрелся к мужику в лицо. Вроде где-то видел когда-то давно, но лично не знал, имени не помнил. Мы потащили его в машину, разберёмся потом. Если кто остановит — содействовали РУБОП в поимке подозреваемого, тем более, было за что его паковать.
Погрузили в машину, я дал этой Даше денег, как обещал, и напомнил, чтобы помалкивала. Это же в её интересах в первую очередь, это у неё будут проблемы, если братва привяжет её к тем трупам.
Мужика увезли в гаражи на моём джипе, в один из тех, который мы раньше использовали как арсенал. Сейчас он пустовал, давно всё вывезли из него, но место пока не забрасывали.
Крепко его связали и начали проверять, кто это такой и что у него было при себе. Никаких документов в скользкой ветровке не было. Под ветровкой — майка-тельняшка, на плече вытатуирован то ли тигр, то ли барс с оскаленной мордой. Такие татухи иногда набивали себе военные, но в 90-е можно было рисовать всё что угодно, никого кроме зеков их значение не интересовало.
Мужик сильно загорелый, ему уже за сорок. И пусть он уже не совсем в форме, судя по выросшему брюху, но выучка и сила остались. У него был при себе нож, с клеймом, на котором можно было разобрать: «Randall made, Orlando FLM».
— Америкосовский, — сказал Костя, оглядев внимательно при свете фонарика. — У нас у инструктора т-такой Рэндалл был, т-трофейный, с Вьетнама привёз.
Этот, возможно, тоже трофейный, хотя вряд ли мужик, судя по возрасту, успел бы побывать во Вьетнаме. Нож из углеродистой стали, поэтому потемнел от времени, но за ним ухаживали — клинок смазан тонким слоем масла.
Видно, что точили часто, судя по царапинам, и заточен он остро — брил волоски на руке, что тут же продемонстрировал Костя. Клинок очень длинный и достаточно широкий, с фальшлезвием на обухе.
Рукоять из какой-то чёрной пластмассы с подпальцевыми выемками, шершавой, но приятной на ощупь, есть гарда из латуни, всё пригнано аккуратно, без зазоров. В основании рукоятки есть маленький компас. Ножны из простой коричневой кожи, с кармашком, в котором был точильный камень.
Но больше внимания привлёк пистолет. Большой, характерной узнаваемой формы, будто увеличенный пистолет Макарова.
— Стечкин, — сказал Валера.
Левитан помотал головой.
— А-Пэ-пэ-пэ… — он поморщился, но выговорить никак не получалось, здесь он сильно запнулся.
— АПБ, — пришёл я ему на помощь. — Автоматический пистолет бесшумный, на базе Стечкина.
Костя закивал.
— У старшого т-такой в Чечне был, вместо автомата носил.
Он подсоединил к рукоятке пистолета металлический рамочный приклад, который мы нашли при мужике. А глушитель уже был накручен. Всё готово к бою, магазин на двадцать патронов снаряжён полностью.
Из этого ствола замочили тех бандосов, значит? Мужик особо не скрывался, но явно, что у него есть серьёзная подготовка. Сейчас можно купить любой ствол, но бандосы не очень любили Стечкин или АПБ — дорогие, большие и тяжёлые, а скидывать жалко, так что брали в основном для понтов. Зато из такого можно стрелять очередями, а забугорные аналоги с такой возможностью, вроде автоматических модификаций «Беретты» и «Глок-18», стоили в разы дороже. И патроны к отечественным стволам достать проще.
Мужик уже очухивался, а я вспомнил, где его видел. В первой жизни, но не лично, только фотку в газете и по ящику показывали. Как раз сидели тогда с Димкой, пили пиво, и он тогда рассказал, что к чему.
Всё же жизнь меняется из-за наших действий, потому что к этому моменту он уже должен был быть мёртв. В той жизни мужик хотел грохнуть Наума, бывшего бригадира, под которым ходил Ярик.
Напал в подъезде, но грохнул какого-то другого бандита, и Наум уцелел, а мужика после этого нашли и пристрелили, бросив на улице.
В этой жизни Наума больше нет, вот мужик и живой. А ведь Наум тоже был в газетке…
Раз выучка есть, то недооценивать не будем, поэтому я подозвал поближе Костю, чтобы помог справиться на случай, если мужик выкинет какой-нибудь фокус. В гараже светил только фонарь, но мы направили его на мужика, чтобы он пока наши лица не видел.
— Взяли, значит? — хрипло проговорил мужик, щуря глаза. — Ну, мочите, значит, раз взяли.
— А за что тебя мочить? — спросил я, держа в руке его пистолет. — Давай сначала поговорим. Но будешь выделываться — сдадим ментам, на тебе уже две мокрухи и два покушения. Так что советую говорить честно, быстро и без всяких выкрутасов. А я подумаю, что дальше.
— Да делай, чё хочешь, — не уступал тот.
— Чего хочу? Хочу говорить — вот и говорю. Так уж вышло, что одна из твоих целей — мой младший брат, поэтому мы вмешались и тебя взяли. Прокололся ты, хотя прятался умело. Но мне всё равно стало интересно, почему ты стреляешь именно в этих братков. Поэтому ты здесь, а не в ИВС или где похуже. Так что давай сначала — кто такой и где служил?
— Александр Строгов, — неохотно сказал мужик. — Служил в Афгане.
— И где именно? Призывников так стрелять не учат и такое оружие им не дают. Явно не на китайском рынке ножик купил.
Я взял его нож, подобрал лежащую рядом газетку и провёл лезвием по тонкому газетному листу. Острая сталь легко его рассекла.
— Всё равно не поймёте, — сказал Строгов, выдохнув. — Чтоб понятнее было — спецназ ГРУ.
— Оно и видно, что спецура.
Костя посветил на газету и фотку убитого директора завода, но я уже помнил, что фамилия у того была Строгов. Эту фотку я и показал ему, скрывая остальные.
— В сыновья он тебе не годится, а вот в братья вполне. Брат твой? Фамилия одна.
— Угу.
— Слушай, слова с тебя тянуть надоело, — я сложил газету, но далеко не убирал. — Давай-ка сам начинай, что к чему. Почему именно этих бандитов? С чего ты взял, что это они твоего брата завалили?
— С чего взял — с того и взял, — никак не хотел он отвечать.
— А ты в курсе, что это разные группировки? — спросил я. — Ты вот не местный, тебе кого указали — того и мочишь. А тут два варианта: или ты врёшь, или кто-то просто показал тебе на тех, кто мешает, а ты сразу взялся мочить по чьей-то указке. В любом случае — валил ты хоть и бандитов, но с твоим братом никак не связанных.
Это немного его обозлило, но сбило бронелобость и упрямство. Строгов, наконец, стал говорить.
В целом, мы уже и сами догадались насчёт причин, тут он ничего нового не сказал. Младший брат Антон решил заняться бизнесом, приехал в наш край, работал долго, в какой-то момент сказал, что у него проблемы, а вскоре перестал выходить на связь. Через несколько дней было найдено тело со следами пыток.
— Отговаривал, небось? — спросил я.
— Я же и советовал ему вложиться, — пробурчал Строгов. — Всё лучше, чем пропивать, дело полезное сделаешь, и сам заработаешь, и людям поможешь.
— Во как. А за чей счёт этот банкет?
— За его. Деньги-то к нему липли, чутьё на них было, да держать их не умел. В приватизацию ваучеры не потерял, скупал их сам по дешману, потом продал кому надо и когда надо. Потом в МММ вкинулся, но ничего не потерял, а заработал в несколько раз больше. Как чуял, когда вывести надо было. А вот тут чуйки не хватило. Замучали его до смерти, суки. Вот и сами себя в могилу зарыли.
Вид решительный, голос твёрдый, уверен в том, что делает, на сто процентов. Ну, тут я его понимал. Сколько я гонялся за Басмачом после того, как тот моего брата. Просто действовал я в той жизни иначе, не так эффективно, как сейчас.
— И ты приехал разбираться, — я проверил его пистолет. — С оружием, решил всех мочить. Почему именно этих?
— Заплатил, мне назвали имена, — он кашлянул и посмотрел на меня. — Курить хочу.
Я кивнул, Костя подал ему сигарету и помог подкурить. Спичка осветила лицо Левитана. Строгов затянулся. На лице видны кровоподтёки от ударов.
— Кому платил? — спросил я.
— Менту одному, по рекомендации, он в частных детективах ходит. Говорит, вёл это дело, знает все детали. За две тысячи баксов подсказал, кто брата моего порешил. И твой брательник, — он кивнул на силуэт Ярика, безошибочно его угадав, — среди них. Коршуновы, значит.
— Чё-то ты гонишь, батя, — тут же отозвался Ярик. — Развели тебя, как лоха, а ты повёлся. Не трогал я твоего брательника, даже не видел никогда.
— Все вы так говорите, — пробурчал Строгов.
— Короче, слушай сюда, — я наклонился ниже. — Менты дела не ведут, он бы так не сказал. И явно свою работу сделал хреново, потому что вот все твои цели — вот здесь, — я бросил газету перед ним, — ты даже газету не видел, сыщик?