Саша протестовал, но я его не слушал. Наконец, он бросил попытки разговорить меня дальше, решив, что и этого хватит. Я и так выдал ему очень много всякой информации на подумать, между байками о своих похождениях, тачках и ставках. Ключевое — подстава и боевики, которые нападут уже скоро, подтверждая мои слова.
А теперь мне надо сделать так, чтобы это они предложили мне работать вместе, а не я им.
Напрямую.
— А чё нет, — протянул пьяный вусмерть Мамедов и потянул за собой китаянку. — Поехали.
— Ну ты чё, Марат? — я всплеснул руками. — В Тулу со своим самоваром поехал? Да есть там бабы, мы все в бэхе не поместимся. Погнали.
Расчёт тут простой — никакого сопутствующего ущерба среди невиновных, только эти три алкаша, повязанных в кровавом деле. Потому что боевикам плевать, кого гасить, а вот нам нет.
— Я пас, — сказал чекист Василий, как договаривались. — Домой поеду.
Он будет рядом, караулить на всякий случай и всё докладывать шефу. А шеф, полковник Иванов, сам одобрил такое, пусть и не напрямую. Но он слишком ненавидел тех, кто связан с наркотой.
Конечно, вони поднимется, но скоро по всей стране будет такое, что это не заметят. Да и кассеты начнём публиковать, чтобы эту историю захотели замять.
БМВ стояла отдельно от других машин, за ней следили, чтобы никто не поставил бомбу. Маршрут продумали, в нужном месте погасили фонарь, чтобы я смог свалить.
Сам Строгов ждал у меня выхода. Прохладно, комары не летали, на улице темень. Кого-то тошнило на соседней улице.
— И как обстановка? — я делал вид, что опираюсь на него.
— Студент какой-то крутился пьяный, выделывался, папой угрожал, пришлось ему под дых дать, чтобы ушёл.
Я кивнул. Пусть лучше так, чем схватить пулю. На месте должны быть только трое тех, кто приговорён. Наглый чиновник Черёмушкин, тот седой толстяк Тимошенко и черноволосый погранец Мамедов сегодня сдохнут. И есть за что, ведь та схема приносила им много денег, и они вцепились в первую же возможность возобновить поставки. А что именно возить им плевать.
Зато них сегодня был прям как последний ужин у приговорённых к смертной казне.
Двое с трудом уместились позади, клюющий носом Мамедов уселся на переднее пассажирское сиденье.
— А эти? — спросил я у Строгова, имея в виду боевиков.
— Ваш снайпер засёк троих, на старой «восьмёрке», — Строгов показал вперёд. — Ждут на выезде. Но если не выедет — пойдут вперёд. Место как раз удачное, они знали, где встать.
То же самое мне подтвердил Валера. Все здесь, кому-то придётся стрелять, но основную работу сделают боевики. А мы вроде как не при делах…
Я сел на место водителя, провёл рукой по рулю, осмотрелся. Жалко тачку, но когда всё закончится — купим новую. Тогда уже будет многое возможно.
Проехал чуть дальше от ресторана, мимо машин на парковке, добрался до кустов, где фонаря не было, и вышел, пригибая голову. Двигатель работал, фары включены. Пьяные даже не поняли, в чём дело.
Ну а сидящий в кустах Алибек тут же затащил меня подальше, за бетонный блок. На плече у Абхаза болталась новенькая «Сайга»
— Э, а чё встали? — возмутился Черёмушкин, проснувшись. — Ты чё, на? Домой меня увёз, живо! Э!
Его голос слышался отчётливо, но никто не отвечал, и он начал озираться по сторонам. Затем где-то хлопнули двери, донеслись быстрые шаги. Три силуэта решительно шли в темноте, не дождавшись, когда на дороге покажется машина. В их руках видно оружие.
А затем начался грохот! Вспышки выстрелов освещали всё вокруг, стекло билось, лопались колёса, а пули прошибали тела тех, кто был в машине. Лупили длинными очередями. Хана им. Кабздец, как говорит Ярик. Хорошо, что прогнали студента и что не взяли проституток. Всех бы положили.
Стрельба стихла. Кто-то пошёл проверять ближе, ну и направился к кустам, наверняка разыскивая меня.
И тут заговорили ружья.
Бах! Бах! Бах!
«Сайги» и помповые ружья палили с заранее заготовленных позиций. Сдадим эти ружья потом на экспертизу. Не страшно, ведь формально это работала частная охрана, которая отбилась от террористов. Да и есть кому нас прикрыть.
Первый залп снёс двоих, третий боевик пытался отстреливаться, но Абхаз саданул с помповика, у меня аж в ухе зазвенело, и «чех» упал. Теперь видно, как у него дёргаются ноги в агонии.
Это всё легальные стволы, которые применились при защите имущества охраняемого лица. Ведь такая ситуация, что по договору этот БМВ дороже моей жизни. БМВ можно защищать любой ценой, стреляя по злоумышленнику на поражение, а когда убивают меня — нет.
Такие уж законы.
Но тут отмажемся, всё в рамках закона — отбились от нападения террористов, кое-кто из которых в федеральном розыске. И группа наша не объявляется, и следаки те, что с центра, не найдут, что предъявить.
Ну и заодно покажем братве, что нас нахрапом не взять, стрелять умеем.
Я подошёл к БМВ. Тачке хана, в неё всадили три рожка. Фар больше нет, двигатель заглох, все четыре колеса пробиты, стёкла уничтожены. Из-под капота шёл белый дым. Тела сидящих внутри пробиты навылет.
Но кое-кто жив.
— Помоги, — хрипел раненый Черёмушкин, держась за объёмное пузо. Кровь лилась вниз, на дорогие штаны.
— Непорядок, — сказал я. — Избежит наказания, парни. Что будем делать?
Строгов понял, что я обращаюсь к нему. Он кивнул и достал из-под куртки ПМ. Китайский ствол, зато глушитель не самопальный, а заводской. Черёмушкин открыл рот от страха, поняв, что будет.
Птс! Гильза со звоном упала на асфальт, голова Черёмушкина запрокинулась, дырка появилась ровно во лбу чинуши. Строгов посмотрел на нас, будто ждал чего-то, потом подошёл к боевику, ноги которого дёргались так, будто он хотел встать, и вставил ствол ему в руку.
— С почином, — поздравил Абхаз.
— С вами всё в порядке? — раздался окрик.
Со стороны ресторана бежал целый отряд, человек десять китайцев. Все в чёрных костюмах, вооружены короткими автоматами, явно нелегальное оружие. Старшего из них я не знал, но вскоре прибежал и сам Чжоу Гуй, он же Саша.
— Прикиньте! — я выпучил глаза. — Поссать отошёл, а тут всех замочили. Пацаны, в натуре, — я огляделся на наших парней, — век воли не видать, проставлюсь. Видал, Саша, какая у меня охрана? Всех положили. Эти только сдохли, — я посмотрел в БМВ. — А, ладно, всё равно их толком не знал.
— Кстати говоря, личная охрана предотвращает только семь процентов покушений, — глубокомысленно заметил Саша. — А оно может повториться. И в этот раз стать опаснее.
— И чё делать? — я сделал вид, что едва стою, якобы настолько пьяный.
— Я думаю, вам стоит разобраться, кто друг, а кто враг, — Саша улыбался, будто позади него не было расстрелянной тачки, набитой трупами.
Раздался звук милицейских сирен. Это Глеб предупредил, а то бы пока приехал наряд ППС, уже бы утро наступило. Официальный вопрос надо решить быстро.
— Когда закончите давать показания, — он достал из кармана визитку, — позвоните мне. Я хочу, чтобы вы познакомились с одним человеком, который может вам помочь. Ведь, как мне кажется, враг повторит попытку, а мы можем быть друг другу полезны. Ведь мы тоже… скажем так… под угрозой.
— И кто он? — спросил я, убирая визитку.
— Господин Чэн Яодун, — с гордостью сказал Саша. — Наш старший товарищ. Он подскажет, как действовать в таких ситуациях.
Значит, представление было не зря, и две проблемы решили: и с продажными чиновниками, и с боевиками Джабраилова, про них теперь можно забыть.
И я не просто познакомлюсь с китайским паханом, он сам ищет встречи со мной, ведь понимает, что за всеми идёт охота. Он явно или позвонил Саше, или сам наблюдает за происходящим из здания ресторана, вот и хочет воспользоваться мной. Но не выйдет.
А мне же остаётся только его подтолкнуть куда нужно.
Глава 25
— Ты смотри-ка, — молодой помощник прокурора показал в окно. — Нихрена там тачила!
Я чуть приподнялся из-за стола, выглянул наружу и тоже удивился. Хотя чему удивляться? Вот Дядя Ваня ездит на Мерседесе, а он по статусу даже не вор и не глава ОПГ. И чё теперь делать Атаману, чтобы подтвердить статус? Конечно же, нужно найти тачку покруче.
Вот и нашёл. Мимо прокуратуры медленно и вальяжно, будто хвастаясь, проехал хоть и потасканный жизнью и изрядно побитый, но всё же настоящий «Мерседес». И не простой «кабанчик», а W 140, шестисотый, как у Дяди Вани.
Но у него была одна отличительная черта — характерные чёрные рамки у края очень толстых стёкол.
Бронированный. И как его оттуда выковыривать, если придётся организовать засаду? Я смотрел репортаж, как по бронированному «кабанчику», где сидел Шеварнадзе, лупили из пулемётов и РПГ, а сам президент Грузии отделался лёгкой царапиной.
И где Атаман его достал? Тачка дорогая. Он параноит по полной, боится того, что происходит в городе. Но считает, что машина ценой почти в три сотни тысяч долларов и весом в четыре тонны его спасёт. И бабки нашёл на это. Впрочем, у главы самой сильной ОПГ города деньги на это есть.
Не вовремя, конечно, он купил себе эту игрушку, будто узнал, что мы задумали. Но будет за ним следить, деньги-то на слежку есть, Денчик выделяет нам столько, сколько нужно, и мы можем использовать их на всю катушку. Заодно и открывашку найдём под такое, купим что-нибудь подходящее. В 90-е исполняют любой каприз за ваши деньги.
Но это потом, пока же я в прокуратуре, даю показания Николаю Степанычу Юдину, прокурорскому следаку, как раз по поводу ночного налёта и шести трупов. В нём я пострадавшая сторона, и единственное, к чему можно было докопаться — как быстро мы перемочили боевиков.
Но на это я парировал, что у меня в фирме хорошая охрана. Дело громкое, и из-за перебитых чиновников поднялась большая вонь. Но по факту — трупы убийц рядом, никто не ушёл, всё очевидно. Даже такому матёрому следователю, как Юдин, придётся это признать. Так что копать дальше смысла нет, всё перед носом.