Объемный грязно-коричневый балахон начинается от шеи и скрывает все тело, оставляя свободными только кисти рук, усыпанные перстнями с огромными камнями. Приглядываюсь и вижу засохший клей. Эти бутафорские дешевки неоднократно приклеивались в дигель.
И я вновь прикрываю губы кулаком, чтобы не выдать свой ржач. Рудольфовна пихает меня кулаком в предплечье и смотрит порицательно.
Белладонна поднимает медленно руку и перебрасывает волосы с левого плеча на правое, открывая для нас вид на сидящего на плече мохнатого паука.
И я не выдерживаю. Маскирую смех под сдавленный кашель, получая еще один тычок под ребра. Не могу отвести взгляда от паука, который, видимо, должен служить для устрашения, но вызывает приступ истерики. Этот приступ усугубляется поблескивающей сережкой в ухе в виде жабы.
Мать честная, где она нашла всю эту дрянь? На распродаже в «Фикс прайсе» после Хэллоуина?
— Кого будем читать? — голосом из преисподней каркает Белладонна. Теперь уже чуть не оббосываюсь я. Ее глаза по-прежнему опущены вниз.
— Можно Булгакова, — сквозь смех выдавливаю, намекая на салат из мистики и сатиры его произведений.
Резко меня припечатывает к спинке стула. Я совершенно не ожидаю, как после моих брошенных в шутку слов, эта прохиндейка распахивает глаза и прицельно смотрит прямо на меня. Жесть. Ее черные глаза пугают не только меня, но и бабулю. Радужка слилась с зрачком. Контур глаз жирно обведён черным карандашом.
— Господи милостивый, — Рудольфовна вновь перекрещивается.
Не то слово, ба.
Белладонна смотрит в упор широко распахнутыми черными углями, а потом вскакивает с места.
— Кхм, кхм, — кашляет. — Минуточку, подождите. Пожалуйста. В горле запершило, — ее голос меняется, становясь похожим на человеческий.
Женщина стремительно уносится из комнаты, оставляя нас с ба вдвоем.
— Чувствуешь? — шепчет Рудольфовна, наклонившись ко мне и озираясь.
— Что именно?
— Сильную энергетику, — обмахивается платком ба.
— Тебе просто душно, потому что здесь реально нечем дышать. Отопление шпарит, а окно закрыто, — спешу образумить бабулю.
— Тихо ты, — шикает на меня Рудольфовна и выпрямляется, когда в комнату входит Белладонна.
— Итак, — чопорно садится за стол, укладывая кисти в перстнях по краям стола. — Приступим, — опять тем же низким горловым голосом. — Что привело вас ко мне? С какими трудностями столкнулась ваша душа? Что терзает ваше бытие и мучает ночами? Я Белладонна, мудрейшая целительница и ясновидящая, наследница уникального магического дара, потомственная гадалка в седьмом поколении приложу все свои экстрасенсорные силы, чтобы помочь вам решить запутанные, сложные, жизненные ситуации, — заученным текстом вещает аферистка и ждет, видимо, от нас рассказа, зачем мы сюда притащились.
— А чем отличается гадалка в седьмом поколении от, скажем, пятого? — решаю задать вопрос, который мучал всё это время.
Белладонна вновь бросает на меня угольный взгляд. Сложно разглядеть за тонной шпаклевки на ее лице эмоции, но каждый раз при звуке моего голоса эта ведьма вздрагивает, будто ее стул периодически подвергается электрическим разрядам.
— Кхм, — откашливается. — Свой дар я переняла от бабушки Беллы, — кивает в сторону. Одновременно с ба поворачиваем головы и смотрим на портрет неприятной старухи. — Она была целительницей в шестом поколении.
— Мне Агнесса Марковна рассказывала о ней, — поддакивает шепотом ба.
— Интересно, — складываю руки на груди. — А я всегда считал, что они отличаются ценником.
Чувствую, как под столом ногу ощутимо припечатывает тяжелая стопа ба. Смотрю вопросительно на Рудольфовну, которая испепеляет мой фейс грозным взглядом.
— Уважаемая Белладонна, — бабуля решает перехватить инициативу, потому что хорошо знает меня и мое отношение к данному театру комедии, — нам бы с внуком очень хотелось узнать некоторые моменты из его будущего, которые нас беспокоят…
— Тебя беспокоят, бабуль, — возмущенно перебиваю.
Нормально она причесала.
Лично меня всё в моей жизни устраивает и узнавать свое будущее я не больно-то стремлюсь.
— Илюша, — поворачивается ко мне и смотрит взглядом-«заткнись, сейчас я говорю».
— Кхм, кхм, кхм, — закашливается ведьма и стучит себя по груди.
— Так вот, уважаемая Белладонна. У моего внука проблемы с женщинами…
— Что? — одновременно с аферисткой вскрикиваем мы и удивленно смотрим друг на друга.
— Простите, — стиснув зубы, Белладонна замолкает.
— У меня нет проблем с женщинами, — почему-то считаю важным оправдаться. Еще чего не хватало. Вот это ба выдала. Еще ни одна леди не ушла от меня недовольной. — Что ты несешь? — раздражаюсь.
— Илюша, — цедит ба. — Ох, дорогая Белладонна, я, возможно, неправильно выразилась. У моего внука не складывается личная жизнь. Ему тридцать лет, а он до сих пор не женат, — прозвучало как смертельный диагноз.
— У вас, Илья Иванович? Ой, простите, — гадалка резко закрывает рот руками и вновь вскакивает с места. — Мне нужно отойти, — и уносится.
— Ты слышал? — обращается ко мне Рудольфовна под неимоверным впечатлением.
— Слышал, — почесываю затылок задумчиво. — Ты ей называла мое отчество?
— Что ты, Илюша! — деланно оскорбляется ба. — Это у нее дар. Я же говорила!
— Ну может заикалась и не помнишь? — прищуриваюсь.
— Я не говорила, — отнекивается и выглядит она в этот момент обескураженной не меньше меня. — А куда она все время бегает? — задается очень правильным вопросом Рудольфовна. — Может в туалет? Недержание, — предлагает бабуля как вариант.
Это вряд ли… Скорее всего эта аферистка копает на нас инфо. В наш прогрессивный век кибер-возможностей найти информацию о человеке при желании не составит труда. Так что этому наследственному дару я легко нахожу объяснение.
— Простите, — бесшумно пред нами возникает Белладонна. — Продолжим. Значит, вы говорите, что у вас проблемы в личной жизни? — обращается ко мне и виновато прячет глаза.
— Я такого не говорил. В личной жизни у меня полный порядок, — раздражаюсь я и сканирующим взглядом всматриваюсь в лицо шарлатанки, стараясь узнать, насколько она осведомлена моей личной жизнью и что еще у нее на меня есть.
— Дорогая Белладонна, я — человек старый и немощный, — бабушка показательно подергивает нижней губой, — я не знаю, сколько Господь Бог отсыпал мне времени. Но мне очень хотелось бы узнать, появится ли у моего мальчика, — на этом слове Белладонна хмыкает, — та, с которой он будет счастлив, — шмыгнув носом, ба утирает платком уголок глаза, в котором сухо.
— Кхм, я вас поняла, уважаемая…?
— Аглая Рудольфовна, — представляется ба.
— … уважаемая Аглая Рудольфовна. Мне нужно вас посмотреть, — Белладонна воровато стреляет в меня углями, стараясь не пересекаться со мной глазами.
— Пожалуйста, — откидываюсь на спинку стула и расплываюсь в своей самой сексуальной улыбке, от которой девушки сбрасывают трусики и оставляют на них номера своих телефонов. — Что снимать? — хватаюсь за пряжку ремня.
— Кхм, кхм, кхм, — закашливается прохвостка, и я сквозь тонну штукатурки замечаю пунцовые щеки.
Даже так? Белладонна смущается?
А вот интересно, все эти ясновидящие товарищи занимаются сексом? Или они получают удовольствие от высшей энергии?
— Илюша, — тоном училки делает замечание ба.
— Ничего снимать не надо, — тонко лепечет девушка. — Мне нужно обменяться с вами энергией.
— Прямо здесь? На этом диване? — откровенно веселюсь я.
— Илюша! — вспыхивает ба. О да, бабуль, твой внук уже не сопливый пацан с разбитыми коленками.
— Илья Ива… кхм! Дайте, пожалуйста, вашу руку, — протягивает раскрытую ладонь.
— Вообще, — задумчиво скребу подбородок, — она мне самому нужна. Ну так уж и быть, — под тихий смешок Белладонны вкладываю свою лапу.
От прикосновения прохиндейка вздрагивает. У нее прохладная ладошка и очень тонкая, просвечивающая венозный рисунок, кожа.
— Ваша рука тоже понадобится, — просит Рудольфовну, которая успела заскучать, потому что процесс стал происходить без ее участия.
Воодушевившись, ба подбирается и вытягивает свою сухожилистую конечность. Мне бы очень хотелось пошутить на тему коллекционирования человеческих костей, но, когда Белладонна крепко сжимает мою ладонь, меня пробирает, окатывая волной мурашек.
— Давайте возьмёмся за руки и образуем круг Тантры*, — вещает гадалка. — Таким образом, мы воззовём сильную энергию. Закрываем глаза и пробуем расслабиться.
Моя левая рука вложена в ладонь шарлатанки, а правая начинает сыреть от соприкосновения с потливой рукой Рудольфовны. Бабуля радостно закрывает глаза и выпрямляется, давая понять, что происходящий абсурд ей нравится.
Перевожу внимание на Белладонну, которая, в свою очередь, разглядывает меня. Жду, когда она прикроет веки, но, видимо, девушка ждет того же от меня.
Ладно. Улыбнувшись, закрываю.
— А теперь… кхх-кхм, — понижает голос пройдоха, — мы все вместе протягиваем такой звук «Ом-ммммммм». Давайте попробуем. Омммм…
Шта?
Приоткрываю один глаз и подглядываю. Эта девица тоже палит на меня одним глазом и … ржет? Ржет?
Миг, и ее губы вновь принимают вид двух параллельных узких линий, пока Рудольфовна единственная среди нас старательно вытягивает «ооомммммм».
Че за фигня? Мы на сеансе у ясновидящей или на медитации у неумелого подмастерья йога?
— Илья Ива… э-э… Илья, я вас не слышу, давайте — оммммм, — выгибает бровь и закрывает глаза.
Оооо-ммммм....
В то время, пока они с ба усердно мычат и призывают сильную энергию, я открываю глаза и вновь шаркаю ими по комнате. Плотная занавеска слегка приходит в движение и я, невзначай, улавливаю какой-то небольшой темный силуэт, прошмыгнувший от окна к дивану. Моргнув, вновь смотрю в то место, но ничего особенного не примечаю.
— Ох, — вскакивает ба, заставляя Белладонну распахнуть глаза, а меня повернуть к себе голову. — Я почувствовала мягкое прикосновение к пояснице. Вот здесь, — ба вырывает руку из моей ладони и показывает на спину.