Танек рылся в одежде.
– Сам не знаю.
Закрыв дверцу гардероба, он еще раз внимательно огляделся по сторонам. На полке у кровати лежала стопка журналов.
– Эти журналы лежали здесь раньше?
– В основном да. Правда, несколько штук Нелл купила в супермаркете.
Танек сел на кровать, стал перелистывать журналы.
– Какие именно она купила?
– Не знаю, я не обратила внимания. Таня села рядом, проглядела всю стопку.
– Я не видела раньше «Космо» и «Ньюсуик». Остальные, по-моему, старые.
– А этот? – Танек достал снизу тоненький журнальчик. – Не думаю, что ты держишь у себя в доме такое чтиво.
– «Солдат фортуны»? – наморщила лоб Таня. – Никогда раньше не видела такого журнала. Что он собой представляет?
– Очаровательное издание, дающее советы и рекомендации, как стать наемником. Настоящая библия для фанатов выживания и рыцарей плаща и кинжала.
– Зачем же его купила Нелл? – удивилась Таня. – Она что, хочет кого-нибудь нанять?
– Черт знает, что у нее на уме.
Танек принялся внимательно просматривать страницы, надеясь обнаружить карандашные пометки или загнутые уголки. Лишь в самом конце, в разделе рекламных объявлений, он заметил легкий сгиб, как бы деливший страницу пополам.
– Что-нибудь есть? – спросила Таня.
– Страничка с объявлениями. Тут их не меньше сотни, – развел руками Танек.
Чего только здесь не было! Наемные солдаты предлагали свои услуги, ветераны разыскивали товарищей по оружию, оружейные фирмы предлагали свой товар. Могла бы хоть галочку поставить!
– По-моему, нашел, – объявил Фил, появившись в дверях. – Три телефонных номера показались мне любопытными. – Он протянул Николасу клочок бумаги. – Это лагеря, в которых преподают курс выживания. Один находится недалеко от Денвера, штат Колорадо; другой возле Сиэтла, штат Вашингтон, и третий недалеко от Панама-Сити, штат Флорида.
– А что такое «курс выживания»? – спросила Таня.
– Это такие лагеря, где собираются люди, которые считают, что Америка находится в опасности. Если страна превратится в полицейское государство или подвергнется нападению извне, эти люди надеются выжить, уйдя в партизаны. – Николас вел пальцем по странице рекламных объявлений. – Обычно преподавателями в таких лагерях работают бывшие наемники, отставные диверсанты из спецотрядов или же просто вояки-любители, которые хотят немного подзаработать.
Все три лагеря на странице присутствовали, но ни один из них не был помечен.
– В какой из лагерей она звонила последним, Фил?
– В Сиэтл.
– Ты думаешь, Нелл действительно могла туда отправиться? – спросила Таня.
– Да.
– Но зачем?
– Потому что она упрямая дура, которая хочет, чтобы ее прикончили.
А также потому, мысленно добавил Танек, что он совершил ошибку – хотел ее припугнуть, а вместо этого только раззадорил.
– Не думаю, что она собирается умирать, – спокойно ответила Таня. – Во всяком случае, теперь. Она возвращается к жизни. И никакая она не дура. Раз она так поступила, значит, этого требуют обстоятельства. Там очень опасно?
– Все зависит от того, кто руководит лагерем. Иногда это просто спектакль, но попадаются и такие лагеря, где всем заправляют настоящие фанатики. Им доставляет удовольствие доводить почтенных граждан, решивших немного укрепить здоровье, до инфаркта.
– Вряд ли Нелл туда возьмут, – рассудительно заметила Таня. – Ведь там наверняка одни мужчины.
– Как знать. Нелл – такой лакомый кусочек, что ее могут принять в порядке исключения.
– И потом изнасилуют, да?
– Это не исключено.
– А нельзя позвонить в эти лагеря и спросить, не договорилась ли она, чтобы ее туда приняли?
– В таких заведениях членство держится в тайне. Придется проверять все три лагеря, – вздохнул Танек.
Куда же она все-таки отправилась? Она хочет действовать самостоятельно. Дальше всего расположен Сиэтл, к тому же она звонила туда в последнюю очередь.
– Я поеду в Сиэтл, – сказал он вслух, – а Фил отправится в Денвер.
– Позвонить Джейми, чтобы он взял на себя Панама-сити? – спросил Фил.
– Джейми еще в Лондоне. Может быть, нам с тобой повезет. Я проверю, нет ли ее в Сиэтле, и мы созвонимся.
– Николас, я очень за нее волнуюсь, – сказала Таня.
– И правильно делаешь.
8.
Окачоби, штат Флорида
-Нам в лагере бабы не нужны, – язвительно проскрипел полковник Картер Рэндалл. – Вы меня поняли, маленькая леди? Раз поняли – уносите отсюда свою феминистскую задницу подобру-поздорову.
Нелл отмахнулась от мухи, которая проявляла к ней неослабный интерес с той самой минуты, как началась беседа. В кабинете начальника лагеря было так жарко и душно, что Нелл вся обливалась потом. Должно быть, полковник считал, что кондиционер – изобретение баб и слюнтяев.
– Я не феминистка. Впрочем, я об этом никогда не думала. Я мало что знаю о феминистском движении. А вы?
– Я-то знаю. К нам сюда приезжали эти поганые лесбиянки, просили, чтобы я научил их быть настоящими мужчинами.
– Ну и как, научили?
Полковник неприятно улыбнулся:
– Нет. Зато мои ребята научили их, как быть настоящими женщинами.
Он явно хотел запугать посетительницу. И, по правде говоря, у полковника это неплохо получалось, но Нелл изо всех сил старалась не показывать страха. Этот ублюдок явно из разряда садистов и диктаторов.
– Вы хотите сказать, что этих женщин изнасиловали? – спокойно спросила Нелл.
– По-моему, я этого не говорил. – Полковник откинулся на спинку кресла. – Но у нас в Окачоби нет женских бараков. Только общие.
– Меня это не пугает.
– Тех лесбиянок тоже не испугало. Но после первой же ночи они передумали.
– Я не передумаю.
Нелл вытерла влажные ладони о джинсы. Она уже сама не знала, от чего потеет – от жары или от страха.
– А почему, собственно, вы не принимаете женщин? Наши деньги ничуть не хуже.
– Зато кровь пожиже. – Полковник демонстративно уставился на ее грудь. – Женщины должны знать свое место. Пусть делают то, что у них так хорошо получается.
Нелл подавила раздражение. С этим поганым шовинистом в раздраженном состоянии объясняться нельзя.
Но зато, пожалуй, стоит вывести его из себя, внезапно подумала она.
– Я видела, как на плацу здоровенные мужики никак не могут вскарабкаться на деревянную стену, – презрительно обронила она. – Должно быть, вы боитесь, что женщина утрет им нос.
Полковник насупился.
– Эта группа тренируется первую неделю. К концу месяца они будут перелетать через стену в мгновение ока.
– Ха-ха.
Рэндалл вспыхнул:
– Вы что, считаете меня хвастуном?
– Честно говоря, я сомневаюсь, что человек, не способный поддержать дисциплину в лагере, может всего за несколько недель превратить этих слабаков в настоящих солдат.
– Да у меня в Окачоби железная дисциплина!
– То-то у вас в бараках женщин насилуют. О какой дисциплине тут может идти речь? Что вы вообще за офицер? – Не дав полковнику опомниться, она продолжила: – Может, вы никакой не полковник? Наверно, купили себе форму в магазине, да и дело с концом.
– Я был полковником рейнджеров! Слышишь ты, сука?
– Это когда же было? – хмыкнула Нелл. – И если так, то почему вы не в армии, а в этом болоте? Старость – не радость, да?
– Мне всего сорок два года, – прохрипел Рэндалл. – Я любому из своих парней сто очков вперед дам!
– Уж в этом-то я не сомневаюсь. Ваши парни и через забор-то перелезть не могут. Представляю, какое наслаждение – чувствовать себя сильнее, чем они.
– Я имел в виду не новобранцев! – Полковник задыхался от ярости. – Похоже, вы думаете, что перелезть через стену – пара пустяков. Между прочим, в ней тридцать футов! Попробуйте, маленькая леди, по зубам ли вам эта задача.
– Ладно. Но если я справлюсь, вы меня примете? Полковник недобро улыбнулся:
– О да! Мы примем вас с распростертыми объятиями. – Он встал и с язвительной галантностью показал на дверь. – После вас, маленькая леди.
Нелл вышла из кабинета, скрывая довольную улыбку. Пока все шло неплохо.
Хотя кто его знает…
Приблизившись к деревянному барьеру, она увидела, что он поднимается чуть ли не в самое небо, да к тому же еще весь покрыт скользкой грязью.
– Посторонитесь-ка, парни, – крикнул Рэндалл и сунул Нелл в руки толстый канат. – Сейчас маленькая леди покажет нам класс.
Нелл решила не обращать внимания на хохот и улюлюканье. Она крепко вцепилась в канат и полезла вверх по отвесной стене. Это оказалось гораздо труднее, чем подниматься по канату в спортзале. Колени все время ударялись о дерево, скользили. Приходилось упираться подошвами в стену, подтягиваясь на руках.
Четыре фута.
Нога соскользнула со стены, и Нелл с размаху ударилась головой о дерево.
Как больно!
Мужчины радостно загоготали.
Не обращать внимания. Подниматься выше. Не отпускать канат.
Нелл снова уперлась ногами в стену, полезла дальше.
Семь футов.
Снова соскользнула нога, канат обжег кожу ладоней, и Нелл чуть не упала – полетела вниз, но успела зацепиться.
– Вы не бойтесь, – насмешливо крикнул Рэндалл. – Будете падать – поймаем.
Все снова загоготали.
Не обращать на них внимания. Не обращать внимания на боль. Движение за движением, фут за футом. На свете нет ничего – только стена и канат.
Нелл снова заработала руками.
Три перехвата.
Соскользнула, ударилась о стену.
Четыре раза переставила ноги.
Далеко ли еще?
Неважно. Любую задачу можно выполнить, если разделить ее на маленькие этапы.
Прошло еще десять мучительных минут, прежде чем Нелл добралась до вершины стены и перекинула через нее ногу.
Она посмотрела на Рэндалла и его людей сверху вниз. Минутку помолчала, регулируя дыхание. Потом крикнула:
– Что, съел, сукин сын? Дал слово – держи.
У полковника физиономия была мрачнее тучи, но он больше не смеялся. Остальные тоже помалкивали.