На волне питавшей меня ярости к самой себе и всему миру в придачу, я метнулась в прихожую и рывком распахнула дверь…
Чтобы уткнуться взглядом в Ивана.
Слова присохли в горле. Я замерла.
Осторожно, словно боясь спугнуть, Иван поднял на уровень груди букет, который держал почему-то опущенным вниз, пока колотил в двери. Протянул его мне.
— Иван… Ваня, я не могу. Я правда не могу.
— Почему? — Знакомый и так быстро ставший родным голос звучал глухо. — Потому что я — человек?
Я резко замотала головой:
— Нет, Вань. Я просто не хочу, чтоб было еще хуже.
Он устало вздохнул. Посмотрел на меня, как на маленькую.
— Не будет хуже.
— Будет! — Упрямо отозвалась я, чувствуя, что и вправду веду себя по-детски.
— Ну, будет — так будет, неожиданно легко согласился Иван. — Вань, а, Вань… у нас с тобой столько всего уже было — секс, знакомство семьями, и даже драка с общим врагом была — а свиданий не было. Пойдешь со мной на свидание, а? В конце концов, это твое “рано или поздно” когда еще наступит, а сейчас — уже есть!
Я задохнулась от боли.
Я набрала в грудь воздуха, чтобы ответить “нет”...
— Я тебя люблю, Вань.
И дурацкое правильное “нет” застряло у меня в груди.
Потому что… потому что…
Иван шагнул вперед, и обнял меня, стоящую в дверях, прямо вместе с букетом, который я у него так и не забрала.
— Я тебя очень-очень люблю, Вань, — прошептал Иван, целуя мою макушку.
И я не особо-то сопротивлялась, когда мои руки сами собой обняли его в ответ.
В конце концов, какого черта?! Я ведь уже нацелилась творить безумства!
…а капитан Сокольский — это намного безумнее, чем какие-то там туфли из голубого питона!