А поскольку крутыми были обе стороны, то грянувшая вслед за первой вторая мировая война отомстила этому полушарию за гибель того. Мало, что последствия ядерной или какой-то другой бомбёжки притащили по воздуху через океан всякую дрянь. Собственная активированная биологическая пакость усугубила победоносное падение в пропасть. Люди мёрли, как мухи. Третья мировая война достала упорно выскребающихся из неё людей по следам второй. Брошенные на произвол судьбы многочисленные атомные энергетические объекты начали взрываться один за другим. Ядерную войну бывшим хозяевам учинили собственные детища индустрии. Это вбило последний гвоздь в крышку гроба заносчивой цивилизации. Одичавшие люди — из тех, кто остался человеком — копали убежища в самых удалённых от её центров уголках. А тем временем покинутые города зарастали нахально лезущей из всех щелей растительностью. Через двести лет о них напоминали лишь немногие всё ещё борющиеся за жизнь многоэтажки. А сейчас — спустя почти пятьсот лет — и они сдались окончательно. Вот, что в общих чертах — и с огромными предосторожностями — выяснили переселенцы.
Собственно, так называемые «порченные» были всего лишь генно-модифицированными людьми, которых южане и выводили для особой войны. Такой, после которой не остаётся радиации и прочих прелестей. Никакой магии — сплошное издевательство над собственным народом. Армы имели в теле кучу всякой пакости, которая срабатывала в момент опасности и активизировала их на мордобой. Все физические параметры подобных особей мужского пола удваивались, утраивались и приводили их к личной победе в единоборстве. И таких у южан был пусть и ограниченный, но внушительный контингент. Но, это так, семечки — главная подлость заключалась в том, что встроенная в них «пакость» передавалась по наследству. И в каждой семье армов теперь рождались такие Гераклы.
Нет, армы не были какими-то там злодеями с пулемётными гашетками в мозгах. Мало того, в процессе обвального протекания конца света именно они сумели собрать вокруг себя последних выживших южан. Здоровых выживших, потому что обе проигрывавшие стороны не ограничились биологической войной — они пустили в дело и химическую. Армы обустраивали жизнь спасённых людей. Они защищали их, изничтожая свихнувшихся мутантов, исповедовавших каннибализм. А таких на материке оказалось значительное большинство. Да что там: мужики жизнь положили, дабы сохранить ростки своего народа для будущей жизни — те из них, кто остались в живых. А затем они слепили Империю, на страже интересов которой воины-мутанты стоят до сих пор. И, кстати, их правлением там весьма довольны. Армы вывели для своего народа один незамысловатый железобетонный базовый закон: тот, кто добывает для Империи хлеб насущный, является главным её достоянием. А таким не разбрасываются. У них за убийство крестьянина или ремесленника императорский суд карает более жестоко, чем за какого-нибудь чиновника, торговца и даже воина. Просто холопский рай на земле. Ведь после конца света необъятные земли Империи заселялись с трудом. И по сию пору на её карте остаётся масса тёмных пятен, где не ступала нога человека, поскольку дураков нет.
Баловство с химией и биологией со временем привело к вулканическому прибавлению в размерах выживших представителей животного мира планеты: и млекопитающих, и гадов с насекомыми. Что говорить, если даже вокруг городков с обжитыми предместьями бродило немало зверья, полагающего, что люди — слабые конкуренты на жизненном пространстве. В том числе и одичавшая с конца света домашняя скотина. К примеру, козы размером с быка, или быки, догнавшие в холке вымерших слонов. Потому-то народ старался селиться ближе к обжитым местам, понемножку отвоёвывая у разросшихся лесов землю. Все крестьянские хозяйства лепились к трактам, охраняемым и от зверья, и от бандитов — те тоже дураками не были, предпочитая не углубляться в заросли.
По сути, нынешние воины скорей обычные охотники только в доспехах. А на кой им красться по лесу, соблюдая тишину? Им добычу выискивать не приходится — чаще от неё отбиваются. Такая вот неправильная война. И не только в Империи, а и по всему южному материку. На северном, говорят, такая же беда. Правда, Дон не заметил, чтобы охота была воякам в тягость. Те перед каждой ходкой в дикие леса так горюют, что рожи от счастья лопаются: и у своих, и у имперских. И это счастье нового мира, что им есть, чем бороться с зудом в кулаках. О будущем, в котором люди снова победят природу, расплодившись, как клопы, не хочется и думать. Если армы к тому времени не выродятся, как вид, они втрое быстрей доберутся до нового конца света.
Что же до набегов на соседние восточные королевства-цээраты, так дело не в их стяжательстве. Или в желании расширить пределы Империи — у той земли раз в пятьдесят больше, чем землевладельцев. Тут иное: ещё одно паршивое наследие химико-биологических баталий. Современные люди испытывают трудности с деторождением. Семьи, как у Татоны, где выживает пара ребятишек, слывут весьма благополучными. В семье так называемого отца Лэйры родилось четверо детей — целое событие! Правда, он дважды женился, но это неважно: его кровь считается счастливой. Вот на девушек подобной крови и охотятся армы в соседних цээратах. Мужикам просто хочется иметь своих детишек — желательно, побольше. Жестокий подход, но цель вполне можно понять. Чисто по человечески. Старшая сестра Лэйры — которую Инга не застала — увезена в Империю. Не бесправной истязаемой рабыней — рабство в этом мире существует лишь у немытых степняков. Девчонка стала женой арма, что не поленился сходить за ней в такую даль. Да и пресловутые набеги мутанты стараются проворачивать как можно меньшей кровью — это они умеют. Нет тут никакой повальной резни — и без неё демографическая задница.
Помимо армов в когорту правильных порченных входили великие лекари, с мозгами, заточенными на клятву Гиппократа. В их случае магия выражалась в рентгеновском зрении и ещё кое-каких подходящих навыках. Они тоже получали всю эту бодягу по наследству и ценились на вес бриллиантов. Как и ветеринары, которых вообще осталось с гулькин нос. Зачем прежним свихнувшимся на плодах цивилизованности товарищам такие спецы в армии? Да затем, что северные соседи налегали на переделку животных, а не людей, чем страшно гордились, выдавая себя за гуманистов. По сохранившимся легендам таких монстров лепили, что просто сволочи. Вероятно, мутанты-ветеринары должны были как-то портить мутантов-зверей — пытался выдвинуть гипотезу Дон. Но та выглядела как-то нелепо. Впрочем, он в неё не углублялся.
В четвёртую группу входили мутанты-атмосферники с мутантами-сейсмологами. Погодники на нынешний лад — тоже весьма полезные в хозяйстве товарищи. Их после катастрофы остались сущие единицы. Да и то лишь благодаря армам — остальные выжившие просто не знали им цену. Погодников и сейчас немного. Отсюда особое отношение и безмерное почитание узких специалистов, ибо цивилизация сдохла, а ураганы с землетрясениями остались.
Наконец, последний вид правильных порченных представляли собой подводники. Этих двоякодышащих мутантов выводили для уничтожения подводных военных баз. Благодаря им они и выжили, брошенные на произвол судьбы командованием, когда всё полетело в тартарары. Пересидели в парочке опустевших баз. Затем, конечно, вылезли наружу, но в новое общество так и не влились. Армы выделили им почти всю узкую полоску западного побережья Империи — ныне самый необжитой уголок, скрытый за горами. На вкус самих амфибий. Те чуток расплодились и организовались в несколько маленьких племён добытчиков жемчуга. Это обеспечивает подводникам максимальный комфорт в их строгом уединении. Но дальше торговых отношений они так и не ушли — слишком специфические у них условия существования.
Есть у них и геморрой: кочевые племена северных степей южного материка. Эти пустоши занимают его треть, растянувшись с востока на запад. Как в постапокалиптическом мире сложилась такая человеческая формация, не знает никто. Но, она завелась, и вовсю заявляет о себе периодическими набегами на развитые южные государства. Да вообще бы заполонила материк, кабы не громадный горный массив, отделяющий степи от влажных, тропических, богатых на живность лесов. На востоке и по центру материка горы столь непроходимы, что жители пограничных округов горя не знают. Если степняки и умудрялись продраться к ним на своих лошадках, то весь их воинский пыл растрачивался на борьбу за выживание в горах.
А вот пара западных округов Империи были защищены вшивенько — с их стороны горы были пожиже. И местами проходимы, чем степняки и пользовались. Впрочем, пользовались без особой пользы, унося ноги с добычей лишь в одном случае из десяти. Армы по своей натуре равнодушны к накопительству. А вот к любой драке, что сподобится подвернуться, относятся почти с благоговейной любовью. Не так уж часто им предоставляется случай размять кости, если не брать в расчёт их многочисленные спартакиады на мечах и врукопашную. Подводники — хоть и состояли когда-то на службе — не столь воинственны. Их жемчуга приводят налётчиков в алчный трепет, и они, в принципе, могут за себя постоять. Но, чаще просто оставляют свои посёлки и уходят на родную подводную базу, за которой ухаживают, как за любимым детищем. А после возвращаются обратно на материк. Восстанавливают дома, в досаде сожжённые пролетевшими с добычей налётчиками. И продолжают плевать на весь остальной мир.
С правильными порченными всё. Остаются неправильные, получившие в народе прозвища «гады». Мутанты-эмпаты, вроде Лэйры с Лэли. Этим фруктам приписывают мерзкую способность читать чужие мысли, хотя до этого генетики прошлого так и не доросли. А что может быть чудовищней, чем беспардонное вторжение в голову? Каких только гадостей не приписывается гадам до и после конца света. Это именно они спровоцировали вселенскую гибель. Кто ещё мог толкнуть порядочных учёных с командирами на такое безобразие, как армагеддон? Конечно те, кто мог залезть им в голову и нашёптывать всякую гадость. И с мотивами всё понятно: гады хотели захватить весь мир. Обратить всех в своих рабов, а самим купаться в золоте. Представляя эту картину, Дон ёжился. Лично его как-то не тянуло купаться в холодных металлических штуках любой формы и величины.