– Ярослава? Какой приятный сюрприз.
Яра остановилась посреди кабинета, не зная, что сказать. Если бы кто-то спросил ее, зачем вообще она пришла, она бы не смогла ответить. И надеялась только, что не спросит Артур.
– Что-то случилось?
Она кивнула.
– Случилось. Только я не могу рассказать. Это… это не касается тебя, но я…
Артур шагнул к ней, мягко дотронулся до ее плеча, успокаивая, и улыбнулся.
– Хочешь кофе?
Яра благодарно кивнула. Не то чтобы она хотела кофе, но спрятаться от вопросов за чашкой было неплохим вариантом. В кабинете был всего один стул, поэтому Артур усадил на него гостью, сам же сделал две чашки кофе из стоящей на подоконнике кофемашины и присел на корточки рядом с Ярой.
– Надеюсь, я не помешала тебе работать, – Яра указала подбородком на стол, заваленный бумагами.
– Напротив, я рад, что ты пришла и дала мне повод сделать перерыв, – признался Артур, глядя на нее снизу вверх. – Сам я постоянно забываю это сделать.
– Как продвигается стройка?
– Если все будет хорошо, к Новому году начну вводить здание в эксплуатацию, и к весне, должно быть, уже можно будет принимать первых пациентов. Ты останешься тут до весны?
Яра пожала плечами. Она теперь не знала, останется ли тут до завтра, что уж говорить про весну. Она сделала глоток кофе, прислушиваясь к себе и с удовлетворением отмечая, что понемногу успокаивается. Руки все еще дрожали от перевозбуждения, но под гипнотическим взглядом зеленых глаз Артура напряжение постепенно отпускало ее.
– Вот куда надо было ходить за хорошим кофе, – улыбнулась она. – А я в кафе бегала.
– Ты можешь приходить ко мне хоть каждый день, я буду угощать тебя кофе столько, сколько ты захочешь, – серьезно ответил Артур.
Свободной рукой он коснулся ее пальцев, пробежал кончиками по коже вверх, вызывая волну мурашек, и Яра, не до конца осознавая, что делает, наклонилась к нему. Артур словно только и ждал этого сигнала. Встал на колени, не боясь испачкать джинсы в строительной пыли, покрывающей пол в его кабинете, выпрямился и поцеловал ее. Все той же свободной рукой скользнул по ее затылку, запутался пальцами в волосах, прижал ее к себе, не давая отстраниться. Да Яра и не стала бы. Его губы были прохладными, как легкий ветерок в жаркий день, поцелуй вызывал головокружение, и она лишь крепче вцепилась обеими руками в чашку, боясь разлить кофе на колени.
Артур углубил поцелуй, отдаваясь ему с неожиданной страстью, которой Яра в нем, строгом и неприступном, даже не подозревала. И только когда воздуха перестало хватать обоим, Артур оторвался от ее губ, но далеко не отстранился, будто в любой момент собирался продолжить.
– Почему ты не носишь свой подарок? – шепотом спросил он, сверля ее взглядом.
Только сейчас Яра заметила, что его чашка стоит на полу, а второй рукой он гладит ее по запястью, кружа кончиками пальцев рядом с бьющейся на нем жилкой.
– Подарок? – переспросила она и в этот момент поняла, что он имеет в виду.
Браслет! Вот кто подарил ей браслет! В тот вечер он провожал ее домой, а зайдя в комнату, она нашла браслет на подушке. Но у него просто не хватило бы времени обогнать ее и положить подарок. Да и как? Представить себе Артура, влезающего в ее окно по отвесной стене, Яра при всей своей фантазии не могла. Значит, купил заранее? И заранее пробрался в ее дом? Или попросил кого-то? Бабушку?
Все эти вопросы Яра непременно задала бы ему, если бы в этот момент дверь не распахнулась и на пороге не показался один из строителей.
– Артур… – начал парень, а потом заметил начальника и его гостью в весьма компрометирующих позах и смутился.
Артур же спокойно опустил Ярину руку, поднялся на ноги и посмотрел на подчиненного.
– Что случилось, Максим?
– Артур Александрович, там цемент привезли, вы просили вас позвать, чтобы лично проверить.
Артур коротко кивнул парню, и тот скрылся за дверью. Повернулся к Яре, а та воспользовалась случаем, уже тоже поднялась, поставив чашку с едва тронутым кофе на стол.
– Мне тоже пора, – заверила она. – Спасибо за кофе.
Артур перевел взгляд на ее полную чашку, но ничего не сказал.
– Увидимся в кафе, если ты не захочешь зайти раньше.
Он не спросил, просто констатировал факт. Яра молча кивнула, проскользнула мимо него и почти бегом бросилась домой. Бабушки все еще не было, поэтому она поднялась в свою комнату, вытащила из шкафа тщательно спрятанную коробочку и открыла ее. Браслет лежал на бархатной подушечке, змея смотрела на нее глазами-изумрудами и будто спрашивала: «Почему ты не носишь меня?»
«Почему ты не носишь свой подарок?»
Разве подарки дарят так? Разве их покупают заранее? Ведь в тот вечер Яра сама спровоцировала его на ужин, так хотела досадить Денису. Почему Артур купил этот подарок заранее? И почему заранее вручил ей его? Уже имел на нее какие-то виды, и, если бы в тот вечер она не подошла к нему, сам сделал бы первый шаг? Но разве дарят едва знакомым девушкам такие дорогие подарки?
Или же браслет подарил не Артур? Он ведь сказал «свой подарок», а не «мой подарок». Он дал понять, что знает дарителя, но не сказал, что это он.
– Кто ты такой, Артур Казаков? – вслух пробормотала Яра, аккуратно гладя змейку по голове. – И что тебе от меня надо?
Яра вытащила браслет из коробки и, задумавшись лишь на секунду, застегнула его на том запястье, которого совсем недавно касался пальцами Артур. Металл приятно охладил кожу, но стоило Яре растянуть губы в легкой улыбке, вспоминая поцелуй, как что-то острое больно ужалило ее кожу. Яра вскрикнула, сдернула с руки браслет. На тонком запястье выступили две капельки крови, а когда Яра стерла их, увидела две крохотные ранки, будто от маленьких змеиных зубов. Но змейка была изображена с закрытым ртом, и застежка не предполагала острых элементов. Яра внимательно осмотрела браслет, но так и не поняла, чем могла уколоться.
Внизу послышался звук хлопнувшей двери: вернулась бабушка. Яра торопливо положила браслет в коробку, а ту спрятала на прежнее место в шкафу и, потирая пульсирующее запястье, поторопилась вниз.
21
– Как прошло заседание книжного клуба?
– По пятницам у меня курсы флориста, – усмехнулась Полина Андреевна, разматывая легкий шелковый шарфик, который носила на шее вместо украшения даже летом, и глядя на спускающуюся со второго этажа внучку. – А ты давно дома?
– Не очень. Чаю?
– С удовольствием!
Яра прошла на кухню, поставила чайник. Пока бабушка мыла руки и переодевалась в домашнюю одежду – ничуть не менее элегантную, чем выходную, – Яра успела заварить чай, порезать лимон и выложить в вазочку печенье. Когда бабушка пришла на кухню, Яре даже удалось мысленно выстроить диалог, чтобы узнать все необходимое. И после того, как они обсудили заседание флористов, спросила:
– Ба, а какие у тебя были отношения с бабушкой Дениса?
Полина Андреевна аккуратно поставила чашку на блюдце, промокнула губы салфеткой и лишь после этого посмотрела на Яру.
– Напряженные, – честно ответила она. – А почему ты спрашиваешь?
Яра, наоборот, обхватила чашку обеими руками, чувствуя, как заледенели пальцы.
– Я сегодня узнала… Точнее, Денис сказал, что он никогда мне не изменял. Что та ночь десять дет назад была постановкой, о которой он сам узнал лишь несколько лет спустя. Дескать, его тогда напоили снотворным и он ничего не помнил. И виновата во всем этом его бабушка. Она была против нашего брака и иначе, как сукой, тебя никогда не называла.
Яра внимательно наблюдала за бабушкой и видела, что ту ее слова ничуть не удивили.
– И я не понимаю, если это правда, почему она так поступила? Что плохого мы ей сделали?
Полина Андреевна поднесла чашку к губам, сделала аккуратный глоток, поставила обратно на блюдце.
– Это не мы ей сделали, а она нам. И, как часто бывает в таких ситуациях, сама же начала нас за это ненавидеть.
– Я не понимаю, – честно призналась Яра. – Что именно она нам сделала?
Бабушка вздохнула, но к чаю больше не прикоснулась.
– Это было давно. Пятьдесят восемь лет назад…
Полина Андреевна, в юности просто Поля, Полечка, была первой красавицей во всем Гадючьем Яре. Высокая, черноволосая и черноглазая, с неизменно длинной косой, она очаровывала кавалеров одним лишь взмахом пушистых ресниц. А уж если дарила кому улыбку, тот навеки становился ее верным рыцарем. Кроме красоты, имела Поля еще и незаурядный ум, глубокий бархатный голос и склонность к рукоделию. В общем, в середине прошлого века считалась очень перспективной будущей женой, хоть и из небогатой семьи. Большого приданого за нее никто не получил бы, но, глядя на ее очаровательное личико, о приданом вспоминали в последнюю очередь.
Из всех кавалеров, что вились вокруг нее змеями, Поля отдавала предпочтение Пете Соколову. Был он так же, как она, красив и умен, но при этом тих и скромен. Любил ее беззаветно, и, если бы Поля попросила достать ей звезду с неба или красные черевички как у самой царицы, несомненно, сделал бы это. Были у Поли и более настырные кавалеры, но бабушка, которую Поля любила и уважала, всегда говорила, что лучше отдавать предпочтение тому, кто не машет кулаками направо и налево.
– Сегодня он тебя защищает, нападая на других, а завтра на тебя нападет, – говаривала она.
И Поля видела, что бабушка права. Сколько замужних соседок периодически прятали синяки за платками и волосами! В то время жене, получившей тумак от разошедшегося мужа, и в голову не приходило кому-то жаловаться. Максимум прибежит к соседке, спрячется в сарае, пока супруг не успокоится, а после обратно домой идет.
Единственное, что омрачало отношения красавицы Полины и тихого Пети, – это разница в социальном положении. Пусть родители Полины не могли похвастаться богатством, как и большинство жителей окрестных деревень, но Полина была единственной дочерью в семье, хватало у нее и одежек, и даже украшений. Мама любила читать, поэтому в доме имелось много книг, бабушка же была первой рукодельницей, обучившей и внучку. А Петя жил с забитой матерью, ежегодно рожающей детей, и отцом – первым в де