На фоне, где-то в тылу, остатки сотни воинов ленапе затеяли паническое бегство. Питер отправил туда Спящего Медведя, чтобы он вправил мозги начавшим их преследовать воинам. Всё и так на волоске, глупо будет провалить игру с максимальными ставками из-за недостатка дисциплины.
Не было громкого столкновения волн воинов, как любят показывать в эпических фильмах. Ленапцы попытались пробиться через строй, но увидели стену копий и щитов, некоторые отмороженные повисли на них, а вот остальные остановились и не знали что делать, как Питер и ожидал.
— Шаг! — проорал он.
Строй дал шаг и ударил копьями. Не стройно, но подобно. Не ожидавшие подобного враги потеряли около двадцати воинов, это шокирующая статистика для войн аборигенов, которые привыкли терять максимум одного-двух воинов за бой, который мог ограничиться парой выпущенных стрел с максимальной дистанции.
— Шаг! — повторил приказ Питер.
Уже не так эффективно, рассредоточенным по сопке врагам было куда отступать. Один из могавков раздосадованный вышел из строя и проколол недостаточно далеко отошедшего врага, за что получил две стрелы в кирасу и одну в ногу. Отползая назад, получил ещё одну стрелу в спину и уже две в бедро правой ноги. Питер не стал бы ставить на то, что они не задели ничего важного, возможно к строю ползёт мертвец.
Из леса продолжалась пусть и беспорядочная, но зато непрерывная стрельба. Как минимум трое уже лежали со стрелами в шлемах, им уже не помочь.
Стадия перестрелки подходила к концу, судя по тому, что из леса подтягивалось всё больше воинов. Им как будто было плевать на болты, которые собирают ужасную жатву среди их беспорядочных рядов, а может им действительно плевать, так как родовое деление никуда не делось, а погибшие в другом роду воины — неминуемое уменьшение его охотничьих угодий, то есть перераспределение их в пользу остальных.
Обычный обыватель, увидь он боевую раскраску ленапе, обделался бы в штаны. Пепельно-белые отпечатки, "кровавые" разводы из охры, желто-белые орнаменты, красные лики в белом обрамлении — так выглядели лица врагов, вышедших на тропу войны. Выглядит жутко, но могавков этим напугать сложно.
Сами могавки начистили броню и щиты до зеркального блеска, что под солнцем выглядело довольно красиво, а на закате вообще фантастически, как античная броня из пеплумов[39] шестидесятых годов. У многих на шлемах была нанесена родовая боевая раскраска, некоторые нарисовали боевой камуфляж на лицевых щитках, а кто-то вообще с помощью золы сделал шлемы и кирасы матовыми, а лица выкрасил в красный. Видимо не всем нравится блистать на солнце. Хотя Питер решил задуматься о единообразии, если они выживут в этот раз.
Питер ничего не мог с этим поделать, но их взяли в кольцо. Отправленные на уничтожение сотни врагов воины вернулись в количестве двадцати пяти, так как пятеро вырвались вперед и погибли от флангового обстрела.
— Нужно пробиваться к их командованию! — Питер взглядом искал наиболее удобный пункт для наблюдения нашел его. Природная просека от давно минувшего пожара, открывала прекрасный вид на холм, всмотревшись, он обнаружил скопление воинов противника.
— Плотный строй! — дал команду Питер. — Вперёд!
Воины не сразу, но сформировали плотный строй, закрывая щитами уязвимые точки. Получилось что-то вроде болезненной, туберкулёзной римской черепахи. Щиты не те, выучка не та, вот и результат. Но кое-какой эффект строй дал, враг был удивлен, да и эффективность стрельбы упала ещё ниже.
Многие хромали, так как какие-то сволочи догадались стрелять по ногам. Кто-то медленно истекал кровью от многочисленных порезов на руках и ногах, а кому-то повезло обойтись без ранений. Сам Питер давно должен был получить несколько серьезных ранений, но выручали надежные доспехи.
— Ускориться! — дал команду Питер, когда до начавших скапливаться для отпора врагов осталось немного. В спину летели стрелы от оставшихся сзади, но интересовали Питера только вожди и старейшина. Если убрать их, остальные дрогнут, такая тут психология. Самобытная.
— Бизон, сейчас будет мясо, постарайся не сдохнуть! — постучал он по поноже вождя мечом.
Перед ними предсказуемо образовался заслон.
— Залп! — дал команду Питер, кода до заслона осталось меньше восьмидесяти футов.
Нагло украденная у древнеримских легионеров методика, срабатывавшая тысячи лет назад, сработала и сейчас. Правда вместо пилумов были полновесные боевые копья, но вес уже летящего во врага копья — проблема врага.
Получилось не так эффективно, как хотелось, но несколько десятков трупов — удовлетворительный результат. В ход пошли мечи. Томагавки вообще не помогают против мечей. Томагавк — пусть и оружие, но он универсален. Веток нарубить — томагавк, метнуть — томагавк, рубануть по незащищенной голове — томагавк, каноэ выдолбить — томагавк. Он одинаково применим во всех четырех случаях. Инструмент. А что меч? Ткнуть во врага, резануть по врагу, отсечь конечность — меч. Узкая специализация на убийстве противника делает меч очень эффективным в этом деле. Оружие.
Развернулась ожесточенная рубка, ленапе падали с отсеченными руками, с разрубленными черепами, перерезанными глотками. Могавки падали со вмятыми в череп шлемами, врезавшимися в шею томагавками, копьями, вбитыми в грудь сквозь кирасу. В этот раз было как-то по-другому. Видимо идёт обмен опытом между сбежавшими с прошлых битв воинами и другими племенами. Копья у всех ленапе хоть и кремневые, но с совершенно другими наконечниками. Узкие, острые, как на медвежью шкуру.
Питер был вынужден потерять контроль над отрядом, так как воина перед ним ударили дубиной по голове и он встал на его место, подрубив дубинщику бедро мечом. У него всё ещё был бронзовый меч, так как возможности выковать стальной не предоставилось, да и лень было. Главное, функцию свою выполняет. Пусть и не получится разрубить врага горизонтально пополам одним ударом, как это только что совершил Бизон.
Их снова окружили, но как минимум один боевой вождь был убит.
— Натиск! — прокричал Питер и одновременно с остальными ударил щитом по врагу. Укол, снова удар. Укол-удар.
Новый фокус со стороны врага ленапцам совсем не понравился, но поделать они ничего не могли, и так делают всё возможное.
На Питера вышел ленапский боевой вождь. Гигантский ворчиф[40] снёс соседнего воина гигантской дубиной со вставленным кремневым клювом. Головы воина просто не стало. Наполненные яростью глаза уставились на Питера, который вынужден был покинуть строй и поднырнуть под удар дубиной, одновременно рассекая колено гиганту. Яростный рёв боли прервался ударом меча по затылку. Лысый затылок раскроился, вывалив кусочек мозговой ткани при извлечении меча. Но Питер даже не смотрел на результат, знал.
Враги начали колебаться. Смерть самого большого человека, из всех, кого Питер встречал лично — плохо для боевого духа. Враг начал потихоньку пятиться, теряя инициативу и людей.
Стрелы у врагов уже давно закончились, никто не ожидал, что кто-то вообще переживёт такой ливень стрел. Но ливень был пережит, стрелять нечем. Часть стрелков тупо сбежала, не вступая в бесперспективный ближний бой.
Тут нужно знать психологию ведения воин аборигенами. У них нет таких понятий как — родная земля, до последней пяди, за Отечество, Мазерленд, не бросать товарищей на погибель, не бежать, не отступать. Если абориген понимает или ему кажется, что дело швах — бежит так, что пятки сверкают, ибо "лучше отступить сегодня, чтобы ударить из засады завтра." То, сколько воинов сегодня потеряли ленапе — поставило крест на пяти-шести родах как минимум, они точно не переживут зиму. Поэтому многие сейчас бегут, чтобы сохранить жизни и род, никто ведь не ожидал, что кто-то сможет устоять против такого полчища опытных воинов…
В конечном счёте, они остались одни на этом поле боя.
На ногах стояло около пятидесяти воинов. Вдоль просеки лежали люди в доспехах. Одного как раз сейчас утаскивали два воина ленапе.
— Огонь! — Питер сам снял арбалет со спины, но кто-то оказался расторопнее.
Болт сбил одного, второй же бросил гиблое дело, сорвал болтавшийся на надорванном ремешке шлем и сиганул в кусты.
— Обеспечить охранение и поиск раненых! Быстро! — дал команду Питер, одновременно ища взглядом Бизона.
Тот обнаружился у сопки, добивающим раненых. Оказывается в горячке боя он свернул в лес, увлекшись одним противником. Незаметно для него, он оказался среди врагов, абсолютно один. Его пытались взять живьем, затем пытались просто убить, потом сбежать, меньшая часть сбежать смогла, остальные жестоко погибли.
У Бизона из сочленения чешуи с наплечником торчала стрела, на шлеме царапина от стрелы, бронзовый наколенник левой ноги вмят, грудь кирасы исцарапана многочисленными попаданиями и покрыта вмятинами. Щит куда-то пропал.
— Хорошо подрались! — воскликнул Бизон, тяжело дыша. Побегать ему пришлось. — Мы же победили?
— Ага. — кивнул Питер, автоматически пробивая спину зашевелившегося ленапца. — Куда щит дел?
— Вырвали из рук, прикинь! — улыбнулся Бизон. — Дерусь с толпой этих уродов, значит. Тут какая-то сволочь дёрнула, аж ручка оторвалась! Хотел отобрать, куда там! Смотрю, бежит уже, в лесу.
Раненые были собраны на более или менее чистой полянке. Своевременно оказав им помощь, можно избежать большей части потерь, свойственных для этой эпохи. Раны промыли, кое-где потребовалась помощь Питера. Он имел немалый опыт самооказания помощи при серьезных ранениях, так что в этом вопросе был неплохо квалифицирован.
Конечно, некоторых пришлось забраковать как покойников, которые ещё не знают, что мертвы. Тот парень с тройным поражением ноги, к удивлению, был ещё жив, хоть и ненадолго. Слишком много крови потерял, так как не догадался перевязаться пока лежал, отчего и помрёт. Ещё у одного вмялся шлем в череп, обычно такие сразу умирают, а этот вот лежит, способный лишь моргать глазами. Питер пробил ему ухо стилетом, чтобы зря не мучился.